Преодолев рассветный час,
Все разбежались по делам:
Кто взял мотыгу и в поля,
Кто с удочкой к реке несётся,
Кто выметает сор с двора,
А кто-то в церковь рьяно рвётся.
В разгаре день! Прошёл обед,
По-прежнему в заботах все.
И не находят ни минуты,
Чтобы присесть и отдохнуть,
Рутины повседневной путы
Всё туже стягивают люд.
Окрашен красным горизонт,
Все собираются на отдых...
Раздался жуткий скрип колёс
Среди вечерней тишины,
В прах развевая мирный ток
Обычной жизни поселян.
Гремя колёсами, гвоздями,
Под цокот четырёх копыт
Повозка въехала в деревню;
На ней, сокрытые плащами,
Дорожную глотая пыль,
Сидели двое неизвестных.
Под тёмно-серой грязной тканью
Гремели жестяные балки,
Стучали гвозди друг о друга,
И связанные брёвна туго
Скрипели аж на всю округу,
Всех заставляя оглянуться.
Однако, шум не принимая,
Всё также мерно, не спеша,
Катились незнакомцы к церкви;
Святой отец, двоих встречая,
Промолвил тихо, чуть дыша:
"Приехал к нам хранитель веры!"
Зеваки быстро разбежались,
Ушли приезжие, отец,
И в русло прежнее вошла
Жизнь местных жителей. Старались
Понять, но тщетно: "Ну зачем
Они приехали сюда?"
Настала ночь. Из церкви долго
Глухие звуки доносились:
То мерный стук, то сильный грохот;
Звучала ругань очень звонко,
(Не получалось, видно, что-то);
Но любопытных не водилось.
Вновь расцветает новый день,
Но по делам не разбрелись
Работники благой деревни:
К ступеням церкви собрались
(Не от того, что было лень),
Чтобы услышать "слово веры":
"В деревне каждый человек,
Завидев признак колдовства
Иль связи с мракобесным злом,
Как будто бы на скакуне,
Ко мне обязан прибежать
И сдать погрязшего в порок!" -
Вещал Линор с ступени верхей
(Тот самый, что был неизвестный).
Святой отец стоял с ним рядом
И в такт главою всем кивал,
Мол, "говорит он только правду,
Порочных надо наказать!"
Послушав ярую тираду,
Ушёл работать весь народ,
А Вита встала, словно столб,
И очень долго размышляла,
Как не попастся с колдовством
И не расстаться с головой!