Да, пусть войдёт. Здравствуй. Да не тянись, ты давно не в армии. Присаживайся. Давай папку. Хорошо подобрал документы. Молодец. Знаю, после ранения в финчасти служил. Так, значит, слушай внимательно, два раза не повторяю. Завод у него отобрать, послать туда наших людей, документацию изъять, действовать без жалости и промедлений. Да, рейдерство, да, силовой захват. Терминологией владеешь. Юридический отдел обеспечит тебя необходимой поддержкой. Прессе рот заткнёт. Не перебивай. Не так заткнём, а нашего журналюгу кинем с нужными фактиками. Если хорошо порыться – на любого можно нарыть. То, что ты предлагаешь – крайний случай, допускать который нельзя ни в коем случае! Отставить! Что ты в этом понимаешь! Ты разок шмальнул очередью по противнику и считаешь себя воином без страха и сомнений? А я тебе могу рассказать, каково это по-настоящему... Вот и молчи и соглашайся. Соображаешь быстро, ты парень толковый, мне о тебе многие говорили, так что действуй, как сказано. Не пугаю, но сам знаешь – что значит моя немилость в этом городе.
Завод отобрать до последнего винтика, а тот счёт, который он на сына открыл, оставьте. Ничего, сумел тогда подняться, сумеет и сейчас. Не впервой.
Так, теперь о строительстве. Сам набирал рабочих? Проверку производил? Что за «невольничий рынок»? Попрошу без этой пиратской романтики!
Так вот, я с утра проехался по объектам и видел, как ты вёл себя на котловане. А ты знаешь, что среди них есть кандидат филологии и бывший председатель колхоза-миллионера? Так они и будут кивать и мычать, если ты – пальцы веером. К людям, с которыми работаешь, надо относиться иначе. Одного их внешнего вида и нынешнего состояния недостаточно для целостного представления. Я тебе случай расскажу, мораль сам выведешь. Чай нам, пожалуйста! Тоже зелёный пьёшь? Да расслабься, сядь свободнее! Итак, было это давно, я думаю, ты уже в курсе, где служил. Послали нас в одно место... Молодец, лицом хорошо владеешь – морда каменная. Говорили уже, небось, что иногда в лирику впадаю? Вот, этот случай и есть... Словом, приставили к каждому легионеру десять местных - там была какая-то договорённость о совместных действиях в "Золотом треугольнике", так, без шалостей, чисто поиграть мускулами, дабы кто надо увидел что нужно - и определили квадрат территории. И началось моё азиатское счастье! И квадрат мой в силу особенностей местного ландшафта оказался гексагональным трапециевидным параллелограммом с косыми углами, и союзного войска мне, как левофланговому, досталось ровно девять душ по списку. Я ведь самый малорослый в нашем взводе был! Ну да, представь – какие тогда другие! Я ж не Каайдо Силлаасте, что бился подбородком о дверной косяк, не Павло Подопригора, это не кличка, а настоящая фамилия, и не Петер Гроссмюллер, которой ни в один окоп не вмещался даже с помощью командирского мата, на то он и "гросс"!
Ну, пересчитал я моих - как ни крути – девять! Я – к ближайшему начальству, прямому, но непосредственному... Мол, недокомплект, дайте ещё! Аджюдан-шеф потрогал савоярские усы, пожал плечами, развёл руками и выразился в том смысле, мол, за десятого сам сойдёшь. И рассмеялся добродушным смехом жителя Альп, только что вкусившего ароматного козьего сыра.
Я парировал тем, что если месье мон аджюдан-шеф имеет в виду некоторые внешние признаки, то в данном случае он глубоко заблуждается,эскюзе муа, так как при всей расовой принадлежности к монголоидам (кстати, слово "монгол" в легионе отчего-то было ругательным, вернее насмешливым, но при этом вторая заповедь "Кодекса чести" гласила, что каждый легионер вне зависимости от цвета - твой боевой товарищ, а это вызывало небольшой когнитивный диссонанс, так-с, мы уже окончательно перешли на французский...), я всё-таки отношусь к так называемому туранскому типу, о чём свидетельствует хотя бы такие специфические признаки, как мезогнатизм и эпикантус, а также...
Будучи непререкаемым авторитетом и истинным знатоком в области этнорасовых проблем, лё командир прервал меня достаточно весомым аргументом. Цитировать не буду...
Вернулся я к моим подопечным в мрачноватом состоянии. Одно хорошо – самый рослый из них мне только до третьей пуговицы доставал, так что я теперь компенсировал то, чего долго был лишён в нашем подразделении.
Союзники окружили меня, трогали амуницию, щебетали совсем как человеко-медвежата Лесной Планеты из «Звёздных войн», окружившие робота-переводчика Си-три-пи-оу. Если бы я тогда видел этот фильм, так бы и выразился. Но тот хоть мог общаться "шестью миллионами способов", а я?!
Вот стрекочут, а чего – не разберёшь, непонятно, где кончается одно слово и начинается другое.
Я ведь в ту пору, да и сейчас тоже, знал только одно их слово «синьчжао» - за точность произношения не ручаюсь, а означает то ли «спасибо», то ли «пожалуйста».
Ну, один раз «синьчжао», ну два...Девять раз «синьчжао» – а толку?!
Тут, наконец, явился переводчик. Не робот. В сопровождении нашего капрала Кожухару. Да не японец! Из Кишинёва. Фамилия такая. Прибыл мне на замену, так как меня отозвали в другое место.
Словом, разобрались мы, как надо, обзнакомились, в поставленную задачу вникли. Местные удовлетворили своё любопытство – отчего я отличаюсь от бледнолицых братьев, и переключились на нынешнее их руководство в лице капрала, который был по-цыгански смугл и при этом голубоглаз, эх, латинская кровь!
Вот тут-то меня они окончательно поразили! Услышав, что он молдаванин, стали напевать «Лу-на, лу-на, сьвети, сьвети...» из репертуара Софии Ротару!!! Ты можешь себе представить? Мы в их народностях так толком и не научились ориентироваться, что лао, что вьеты, что тхаи, что мыонги – не врубались, а они не только молдаванина заметили, так ещё и песню вспомнили!
Ну ладно, можешь быть свободен! Об исполнении доложишь. Куда сейчас? На котлован? Молоток, соображаешь! Бывай! Следующий!