В соавторстве с Валерием Сергеевым Орловским
Размышления шахматной фигуры – 9
Маневры… Наш конь с левого фланга переместился к центру, заставил вражеского ферзя отойти. Наши правофланговые пешки двинулись вперёд. Это хорошо! Напоминает разжимающуюся пружину!
Эти маневры должны привести к усилению нашей позиции в центре. А оттуда последует удар на вражеского короля! Но, противник, похоже, не подозревает о наших планах. Он высматривает добычу!
Вот чёрный ферзь переместился левее. Он готов нанести удар по нашему левому флангу. Мне жаль наших бойцов, но мы стремимся к победе!
А ради победы не жалко никаких жертв!
Глава 9. Узник замка «Черняховская СПБ»
Центральная диспетчерская «скорой помощи», 23 часа 30 минут.
- Валерий Васильевич, - обращается фельдшер по приему вызовов к старшему врачу смены, прохаживающегося между компьютеров и сосредоточенно о чём-то думавшего. – Возьмите трубку, пожалуйста! Я не знаю, что и сказать…
- «Скорая помощь» слушает вас, - «бархатным» голосом говорит в трубку доктор.
- Я веду бой с межгалактическими пиратами! – сообщает взволнованный мужчина. - Срочно приезжайте! Мне одному с ними не справиться!
- Держись, браток, мы идем к тебе на помощь! - и в микрофон: - Психиатрическая бригада, включайте проблесковый маяк и сирену! Готовьтесь к бою!..
К Кириллу и Сергею подошли два человека в белых халатах.
- Вот, пожалуйста, - Симченко протянул файл с бумагами первому из них, высокому мужчине с курчавой, но местами седеющей шевелюрой, державшего в руке папку жёлтого цвета. Тот водрузил на нос очки и вынул поданные документы, проверил подписи и печати.
- Всё в порядке, – и представился Кириллу: - Максимов Олег Петрович. А вы, стало быть, Ильин Кирилл Андреевич. Очень приятно. Значит вы двое и.. – кивок в сторону своего спутника, пожилого и грузноватого медика, - Григорий Николаевич – та самая комиссия, о которой говорится в представленном приказе… Разрешение получено. Андрей Орлов будет доставлен в комнату для свиданий через десять минут.
Кирилл испытал чувство облегчения. Оказалось, что препятствия, которые должны были встать на его пути, довольно легко можно преодолеть, если у тебя есть желание и хорошие друзья.
Максимов, между тем, раскрыл свою папку и зачитал следующее:
- Суд вынес определение об освобождении Орлова Андрея Валерьевича от уголовной ответственности, как совершившего общественно опасные действия в состоянии болезненного расстройства психики. И направил его на принудительное лечение в г. Черняховск в Калининградскую психиатрическую больницу специального типа с интенсивным наблюдением, потому что данный пациент представляет особую опасность для себя и окружающих по характеру имеющихся у него психических расстройств и совершенных общественно опасных деяний…
Он напомнил, что длительность принудительного лечения в психиатрическом стационаре с интенсивным наблюдением заранее судом не устанавливается, что законодательством предусмотрено регулярное, не реже одного раза в шесть месяцев, переосвидетельствование психически больного врачебной комиссией. И добавил, что коллегиальное заключение о необходимости дальнейшего принудительного лечения или о возможности его отмены (изменения) будет направлено в суд, который и вынесет окончательное решение...
По пути в комнату свиданий Кирилл спросил у Сергея, долго ли находиться такому больному, как Орлов, в больнице и что с ним будет по окончании лечения. Тот лишь пожал плечами, а ответил за него следовавший вместе с ними Григорий Николаевич:
- Когда достигнем стойкой ремиссии, то дадим знать в судебные органы. Они пусть решают. Правда, у российских судей существует негласная установка, согласно которой длительность лечения больного в психиатрическом стационаре не должна быть намного меньше, чем срок наказания за соответствующее преступление…Не знаю, насколько это справедливо, но получается так, что некоторые пациенты находятся на принудительном лечении по 10—15 лет и потом просто не могут вернуться в обычную жизнь.... Вот, кстати, мы и пришли…
Небольшое чистенькое помещение, узкое окошко украшенное железным «декором», минимум мебели, привинченной к полу…
Кирилл вошёл внутрь, его спутники остались снаружи.
Ильин подсел к столу, и даже не успел толком оглядеться, как в комнату, в сопровождении двух статных санитаров, вошел среднего роста мужчина в больничном халате, с бородкой клинышком. На вид ему было лет тридцать, на бледном, немного одутловатом лице – глубокие скорбные морщины, в темной шевелюре сверкали седые пряди. Он устроился на краешке стула напротив Кирилла и тотчас надел на лицо «маску вежливого внимания».
Это и был Андрей Орлов. Весь его вид говорил примерно следующее: я, так и быть, присяду и даже выслушаю, что вы мне тут скажете, только не надейтесь, что я хоть на минуту потеряю бдительность… Многое свидетельствовало о его нежелании идти на контакт: опущенная голова, напряженная поза и полуоборот корпуса, в результате которого самой близкой к партнёру точкой стали локоть и плечо. Так, словно «свернувшись в клубок», Орлов оставлял обращенными к Ильину наиболее жёсткие, неуязвимые части тела – те, которыми легче обороняться или нападать…
Один из санитаров, своей комплекцией напоминающий трехстворчатый шкаф, тихо возник за спиной больного, второй вышел за дверь.
- Меня зовут Кирилл Андреевич, - отрекомендовался Ильин, - я – врач, и хочу с вами побеседовать. Расскажите мне, пожалуйста, как вы себя чувствуете, беспокоит вас что-либо в данный момент?
- Здоровье в порядке – спасибо зарядке, - грустно ухмыльнулся Орлов. - Я теперь веду исключительно правильный образ жизни, даже курить недавно бросил. А беспокоит меня лишь то, что я не могу быть вместе со своей семьёй. Вы же знаете: у меня растет маленький сынишка. Он родился, когда я был уже здесь...
- Я вас поздравляю,… - сказал Кирилл и замялся, поняв, что «ляпнул» что-то не то, - …и сочувствую… Мне, конечно, понятно, Андрей Валерьевич, насколько тяжело для человека попасть в подобную обстановку,… - попытался сгладить неловкость Ильин, - но всё же, позвольте узнать, какой вы видите свою дальнейшую жизнь?
- Надеюсь, что когда-то меня отсюда все же выпустят… – без особого воодушевления ответил Орлов, - и я смогу вернутся домой… Представляю, как изменится Калининград... Возможно, он уже будет именоваться Кантоградом… Вы не против такого названия? Я бы - возражал. Пусть лучше вернут прежнее название – Кёнигсберг... – Довольно странная манера пациента слушать и говорить создавала впечатление какой-то двойственности, неконкретности… - К тому времени, пожалуй, полностью восстановят Королевский замок, настроят подвесных автострад, на пешеходных дорожках установят эскалаторы, а в сфере обслуживания станут трудиться роботы… - равнодушно и монотонно перечислял больной, и не было понятно, говорит он искренне или издевается над Кириллом. - Может, даже метро появится… - Орлов выпрямился. - Только вот призраки… они всё равно, никуда не денутся... Они, словно назойливые мухи, будут по-прежнему приходить ко мне каждую ночь… - взволнованно закончил он.
- Какие призраки? – насторожился Ильин.
- Моего учителя - Иоганна Майбаха и тех людей… которых я отравил.
При упоминании имени старого немецкого врача Кирилл вздрогнул. Хорошо, что его собеседник не обратил на это никакого внимания. Или вовсе не заметил…
- Неужели вас мучает совесть? – не удержался от укола Кирилл, лихорадочно соображая, как ему вывести разговор в нужное ему русло.
- Нет, - мотнул головой Орлов, - совесть – это миф.
Мне кажется, - принялся философствовать он, - я открыл главный закон человеческого поведения - «закон личной пользы»…Смысл его прост, как трамвайный билет: человек никогда не станет делать того, что ему не выгодно… Это потом, совсем другие люди называют наши мотивы и цели «высокими» или «низкими». А какое они имеют на это право? Кто им его дал?
- Я не могу с вами согласиться… - попытался возразить Кирилл, только Орлова было уже не остановить.
- Конечно, все наши поступки зависят от полученного воспитания и обстоятельств... Лишь одно у них общее: каждый стремится сделать так, чтобы его больше любили, уважали и ценили. Поэтому, что бы человек не говорил и не совершал, он всегда предпринимает это - для себя и своего самоутверждения. Даже накрывая грудью амбразуру! – все больше горячился он. - А все разговоры о совести – ложь и, чем чаще мы к ней прибегаем, тем труднее удержаться от новой! Взять хотя бы самые благородные наши мотивы: не прослыть «трусом», не уронить честь семьи, выручить друга… Вы спросите: в чем здесь личный «интерес»? – Да в том, что если поступишь иначе, то непременно наступит расплата: потеряешь престиж и свободу, осудят и отвернутся близкие или накажет Господь… Как меня, например…
Вот такое зловещее правило! И оно – работает!
А совесть тут совсем ни при чем… просто мне очень страшно! - Орлов подался корпусом вперед и перешел на взволнованный шёпот. – Прошлой ночью профессор Майбах мне заявил, что коль женское молоко – это продукт, созданный организмом на основе плазмы материнской крови, то и некоторые дети в итоге могут вырасти вампирами!
- А к вам это, какое имеет отношение? – не сразу понял его удивленный Ильин.
- Самое непосредственное: профессор заявил, что мой сын не такой, как все, и этот младенец собирается погубить сначала мою жену, а потом меня! – напряженная поза больного напоминала сжатую пружину. Санитар, молча наблюдающий за Орловым, сделал Кириллу, какой-то предупреждающий знак…
- Хорошо, хорошо, успокойтесь, пожалуйста, - Ильин попытался сменить тему разговора. - Скажите, а как вы проводите свое свободное время? Что читаете, о чём размышляете?
Андрей Орлов, теребя полу своего халата, пристально посмотрел на Ильина, как бы решая, стоит ли вообще продолжать данную беседу, но потом откинул рукой прядь волос со лба и, глядя куда-то поверх головы Кирилла, с глубоким вздохом произнес:
- Да… Читаю… И думаю… Мне, например, очень близко и дорого творчество Чехова, что, естественно, вызывает интерес и к личности самого автора. Часто представляю себя рядом с Антоном Павловичем. Он - в белом костюме, с пенсне и тросточкой. Я бы тоже сменил для такого случая свой нынешний «прикид», - Орлов криво улыбнулся, - на отутюженную рубашечку с тонюсеньким галстуком. Вы, наверное, думаете, что нам не о чем будет поговорить с классиком? – с вызовом спросил он. - Ошибаетесь, Кирилл Андреевич! О чём, спрашиваете, будем беседовать? Думаю, в первую очередь о медицине. Надеюсь, что смогу сообщить ему много нового и интересного, касающегося последних достижений современной науки. Обязательно поинтересуюсь у Антона Павловича о том, что волновало и заботило земских врачей сто двадцать лет назад: как проводилось освидетельствование младенцев, новобранцев, проституток. Как медицина XIX века боролась с опасными эпидемиями, обеспечивала в городах санитарию … Непременно спрошу его: «Коллега, как Вы относитесь к абортам, эвтаназии и главное: к лечению матрицей, заряженной жизненной энергией…» - монотонно перечислял Орлов. - …Потом мы обязательно поговорим о литературе и театре. В этих беседах рассчитываю сам узнать от него много полезного…
- Постойте, вы упомянули о заряженной матрице? – встрепенулся Ильин. - А не могли бы вы пояснить для меня её назначение?
Орлов в упор посмотрел на Кирилла и замолчал. Некоторое время что-то страшное накапливалось в глубинах его сознания, наконец, выплеснулось с криком:
- Перед тем, как войти в Преисподнюю, сначала подумайте, как станете оттуда выходить!
Кирилл понял, что надо быть поаккуратнее с вопросами. Иначе состояние Орлова может резко ухудшиться и свидание закончится. А он пока узнал только одно: безумному врачу хорошо известно о том методе лечения, который может спасти его, Кирилла, дочь. Но куда повернуть русло беседы, в какую сторону?.. Перед встречей с Орловым Ильин, разумеется, навёл о нём кое-какие справки. И даже где-то обрадовался, узнав, что его визави когда-то тоже увлекался рыбной ловлей. Не переключиться ли в эту область? Пусть немного успокоится…
- Андрей, - Кирилл выбрал нужный тон для доверительной беседы. – Я слышал, что вы увлекаетесь рыбалкой…
- Слышали? От кого? – глаза Орлова сверкнули недоверчиво и подозрительно. Впрочем, вскоре его взгляд изменился и Кирилл понял, что принял верное решение. – Да, я любил ездить на косу… С ночёвкой…
- Куршская коса – и моё любимое место отдыха. И рыбалку я тоже уважаю. На заливе…
- А к чему вы завели разговор о рыбе? Уж не хотите ли и меня заманить в сети? – Орлов оставался верен себе, и не допускал ни малейшей возможности «подобрать ключики» к своему внутреннему миру.
- Я предпочитаю донки. И спиннинг… А если ловить с лодки, то на удочку… Кружки ещё можно поставить… А сетями …нет, не моё это занятие.
А завёл я этот разговор вот с какой целью. Рано или поздно, ваше пребывание здесь закончится. Вы вернётесь к любимому занятию и, возможно, вновь займётесь врачебной деятельностью. У вас, насколько мне известно, были просто поразительные успехи… - «Боже мой, время идёт! Не спросить ли его напрямик?»... – Многих вы вытащили, можно сказать, прямо с того света… - «И опять не то!»
- Да, - ответил сумасшедший врач. – Я мог бы и сейчас приносить людям пользу… И с радостью бы это делал… Но, меня считают психом… Опасным преступником. И совершенно напрасно. Вон, мой сосед по койке – Юрий, свою жену и двоих детей топором зарубил, а после этого ходит и постоянно улыбается. Но я-то - не такой!
- Ни сколько в этом не сомневаюсь. Даже считаю, что многим вы могли бы помочь своим советом…
- От советов мало пользы… А что, неужели вам нужен мой совет? – Орлов хитро улыбнулся. Он сложил руки на столе, его пальцы стали мелко подрагивать, словно в предвкушении чего-то необычного и чрезвычайно приятного.
- Андрей, помогите мне! – Ильин подался вперёд, и его лицо почти вплотную приблизилась к лицу Орлова. Санитар напрягся и сделал шаг к столу. – Моя дочь тяжело больна. У неё острая почечная недостаточность! Сейчас она проходит курс гемодиализа, но вы же понимаете, что это не выход!..
- Я бы охотно помог вам и словом, и делом, - ответил Орлов, впервые не отведя взгляда в сторону. – Но в данный момент я весьма стеснён в действиях. А для того, чтобы помочь вашей дочери, мало просто личной свободы. Необходимо… очень много этой свободы…
- Но я…
- Да, вы не сможете мне её предоставить. И как нам быть? - похоже, Орлов забавлялся.
- Вы можете мне помочь… Мне необходимо получить заряженную матрицу! Где её взять? Как изготовить? Если вы применяли матрицы для спасения людей, подскажите мне!..
Вот тут лицо Орлова стало меняться. В его глазах появилось недоумение, затем страх… А затем – ярость.
- Вам нужна матрица?! Вы хотите матрицу? Может быть, вы хотите оказаться рядом со мной? - врач-преступник едва не захлебнулся слюной. - Всё есть в старинной книге, а я вам не помощник! Ищите, и обрящете, стучите, и отверзнется! Только потом не пожалейте!..
- Но книга…
- Да, её забрал Майбах! Старый мошенник запросил за знания слишком дорогую цену!.. Ступайте к нему! Иоганн Майбах вам предоставит все нужные сведения!
- Но он давно умер…
- Кто вам сказал?!! Не смешите меня, Кирилл Андреевич! Он жив! И ещё как жив! Он наверняка в Германии! Работает под другой фамилией! И смеётся над всем миром!
Ввиду ухудшения состояния пациента, свидание пришлось досрочно прекратить…