Воображаемый Кот постучал по стеклу, распахнул со звоном окно и впрыгнул в Высокобашню. Высота десятиэтажного дома его не смущала.
Нео валялась пузом вниз на кровати и дрыгала ногами. Перед ней лежал толстый фолиант с древними желтыми страницами, на которые было страшно дышать, а не то что читать. Сверху был беспечно водружён бутер с сыром и колбасой, но кто будет обращать внимание на подобное святотатство!
Хозяйка комнаты лениво повернулась на спину и узрела Кота, державшего в лапах охапку резных бордовых гвоздик и имевшего весьма скорбный вид. Особенно смешила черная бабочка на шее.
- Прррривет, Котище!!! Никак на кладбище собрался?
- Здравствуй, Нео! – голос у посетителя был тих и печален. – Сегодня Поминальный Вторник. Собирайся, надо навестить могилки.
Кот протянул Нео черные платье и туфли, которые Нео ошарашено одела за две минуты четырнадцать секунд. Через некоторое время друзья были у железных кованных ворот с криво выведенной на фанере надписью «Кладбище погибших мечт».
Нео хотела было потребовать у Кота объяснений, но тот зажал ей рот лапой, всучил половину гвоздик и впихнул в ворота. Она по инерции прошагала немного вперед, остановилась и обернулась, чтобы выразить Коту свое возмущение. Но его не было. Ворота были захлопнуты и на них висел огромный ржавый замок, который выглядел так, словно его не открывали сто тысяч лет.
На кладбище стояла удивительная тишина: не шелестела трава, не пели птицы, не было посетителей. Абсолютное безмолвие.
Делать было нечего, и Нео потопала по тропинке к видневшимся впереди надгробиям и памятникам. Дойдя до первого из них, остановилась и стала разглядывать. На толстой плите красноватого мрамора проступала какая-то надпись, но её было плохо видно из-за разросшегося мха. Нео присела на корточки и стала счищать зеленую пакость. Появились слова: «Мечта Нео № 1: голубой самокат». «Ух ты!» - подумала Нео. В голове всплыло тусклое воспоминание о детском лагере, где один вредный мальчишка катался на обалденном голубом самокате. Нео улыбнулась: как она не упрашивала родителей, ей так его и не купили. Только трехколесный велосипед, о котором и мечтать-то было стыдно.
На следующем памятнике надпись была такая: «Мечта Нео № 2: Водяной пистолет». Его Нео купили, но она в этот же день забыла его в рейсовом автобусе.
Мечта № 3 была о желании иметь сестренку. «Не осуществилась!» - вздохнула Нео. Четвертая – стать врачом – была забыта Нео после того, как она захотела стать водителем экскаватора, потом балериной, дикторшей на телевидении, летчицей, дирижером и прочая, прочая, прочая.
Нео с увлечение бродила среди надгробий: где-то смеялась во весь рот, где-то вздыхала, пару раз даже разревелась, где-то оставляла гвоздички и выдирала траву, растущую сквозь плиты. В некоторых местах вместо надгробий чернели пустые участки земли. «Наверное, это были мечты, которые все-таки осуществились!» - думала Нео, и на душе становилось тепло.
Незаметно начало темнеть, и тут вдалеке показалась кладбищенская ограда. Надо было торопиться к выходу. Едва не споткнувшись о еле видный из земли вычурный памятник, Нео решила прочитать последнюю надпись: «Мечта № 1 346 247: Научиться играть на гит…» Последнее слово было не окончено. «Научусь, обязательно научусь!» - пообещала себе Нео и побежала к воротам. Она не видела, как плита с мечтой № 1 346 247 растаяла в воздухе.
Воображаемый Кот уже ждал. Цветов у него больше не было, а вид был задумчивый и слегка потрепанный.
Разговаривать не хотелось. Сжав Кота за лапу, Нео молча шла домой. Ей было о чем подумать.