В Поднебесном, светлом царстве,
средь высоких диких скал,
на одной из них стоял
красотою дивный замок,
будто изо льда сиял!
И жила в нём королева,
кисть волшебную имела,
и на синем, синем небе
рисовала облака,
облака вдруг оживали
и, взлетая, улетали,
и искрились в синем небе,
светом как её душа.
У неё был сын один,
Зигфрид, славный, милый принц,
видя матери творенье,
говорил всегда с почтеньем:
- О! Моя ты королева!
Мама милая моя!
Мне б найти такую деву,
что подобна королеве,
и легка как облака!
– О! Чудесный, милый сын!
Не останешься один,
я устрою в парке бал,
чтобы сам ты выбирал.
В мире так заведено,
где светло, а где темно,
кто-то лишь творит добро,
кто-то в жизни сеет зло.
Среди этих диких гор
было озеро одно,
среди дня туман ложится
и густой как молоко,
но как только ночь вспорхнёт,
небо куполом над ним,
очарует блеском звёздным,
воды точно, что магнит
отражением зеркальным,
душу будто бы дурманя,
в воды манят, тянут, тянут...
Там колдун великий жил,
волю лишь свою творил,
птицы даже не летали,
злое сердце его, зная.
Зверь в лесах тех не ходил,
зная в гневе его пыл.
Даже гадкая змея
с гор давно тех уползла.
Как-то к озеру пришли
девы чистой красоты,
бело тело, стан лоза,
бело власы, мед уста,
искупаться захотели,
хохотали, песни пели,
и на тот девичий гам,
появился колдун сам,
чёрным коршуном упал,
перед ними сам предстал.
Глаза молнией искрятся:
- Как посмели в моём царстве
вы купаться, песни петь...?
Но взглянув на нежность дев,
свои мысли он сложил,
нежным девам предложил:
- Кто из вас женой мне станет,
ту как есть озолочу,
в полный рост её пред всеми,
я казною одарю.
Девы стайкой в воде сбились
и ему все возразили:
- Не нужна твоя казна,
заявили как одна.
– Ну, раз так!
Да будь те утки!
Пусть о вас все позабудут!
Зло и ненависть его
сотворили колдовство.
Колдовство конечно в силе,
только девы на столь милы,
что воздав своё творенье,
пал в большое изумленье,
девы лебедями стали,
нежно головы склоняли,
взмах лебяжьего крыла
нежность стана обрела.
О великое творенье!
Словно ангела виденье!
Не когда не видел птицы,
пред которой взгляд искрится!
Он пришёл к себе в пещеру,
видит тёмную он деву,
дочь Одиллия его,
как две капли, вся в него,
голос едкий, угловата,
ох отдал бы много злата,
чтоб не видели глаза,
полна чаша - вся из зла.
Он обрушил свои чары,
чтобы лебедью та стала...
Вся-ка зависть - беспридел,
стала птицей, как хотел,
тоже лебедь, тоже гибка,
на лице нет злой улыбки,
только цвет чернее сажи,
тёмна ночь светлее даже.
Как колдун в себя пришёл,
разум свой слегка обрёл,
стал он думать и слагать,
как её расколдовать.
Что он только не творил,
дочку всё ж таки любил.
Лебедь чёрная кричит,
так что вся скала дрожит,
и щипает всё его...
Он разрушил колдовство,
но отчасти лишь всего.
Злые чары не разрушить,
коль ты служишь злу послушно.
Сила в том в ком есть любовь,
лишь она очистит кровь,
и от зла, от колдовства,
Богом ведь любовь дана.
Птицы в дев оборотились,
но как только лишь светило
под названием Луна,
пробуждается от сна,
снова чары все всплывают,
в лебедей дев превращая.
Вновь творит он колдовство,
от Луны лучи кидая,
вечную любовь слагая:
- Если кто нибудь найдётся,
сердце птицей встрепенётся,
перед небом поклянётся,
в вечной верности любви,
чары вечные разрушит,
вновь вернутся к птицам души,
обретёт та птица снова
человеческий свой лик!
В Поднебесном королевстве
нынче яблоку не пасть,
собирались все невесты,
чтоб на этот бал попасть,
из под вееров распятья
звёздами горят глаза,
пышные с вуали платья,
будто в небе облака.
Взоры дев лились как звуки
от небесной чистоты,
лёгкой поступью идут,
словно облака плывут.
Ах! Какой великий бал!
На него кто не попал,
этих чувств не испытал.
Эти плавные движенья,
взоры, лёгкие скольженья,
взглядов тайное влеченье
и улыбки на устах,
словно блики от виденья...
Ах! Прелестные творенья,
девы с трепетом в глазах!
Вдруг, неведомо откуда,
появилось в небе чудо,
стая нежных, белоснежных,
легкокрылых лебедей!
Ах! Божественно летали,
в небе танец танцевали,
свои крылья раскрывали
лёгкие как веера.
Небо звёздами блистало,
дивным озером мерцало,
и от этого мерцанья
колыхнулась вдруг волна.
Ах! Какие эти птицы!
Белокрылые царицы!
Даже свет от них струится,
раздвигая в небе тьму...
Словно Ангелы пред всеми,
танцевали, будто пели,
а потом вдруг полетели
за далёкую скалу.
Люди взглядом провожали,
удивлённо восхищались,
- Что за дивное творенье?
- Будто б Ангелов виденье...
- А Вы слышали их пенье!
- Вот так чудо!
- Ну и ну...!
Принц смотрел на это чудо,
удивляясь: - Ну откуда ж,
появились эти птицы,
от которых ночь светлей?
Сердце принца всколыхнулось,
будто птица встрепенулось.
Для души на белом свете
ни чего уж нет милей.
В сердце принца зреют чувства,
- Вот бы соколом взметнутся,
полететь бы в след, за ними
за ту дикую скалу!
Друг его оповещает:
- Там колдун, я точно знаю,
не за что уж - не вернутся,
ты поверь, тебе не лгу.
Только друга не послушал,
взяв свой лук и стрел колчан,
поспешил в тот лес дремучий,
что простёрся среди скал.
Долго он ходил иль мало ль,
даже зверя не встречал он,
на него взирали скалы
молчаливостью своей.
Видит озеро лесное,
небывалое какое,
в серебристых, ярких блёстках
от сияния луны.
А средь озера... О, чудо!
Птицы цвета перламутра,
от которых свет струится
и становится светлей.
Будто не плывут, танцуют,
сердце Зигфрида ликует:
- Ах! Какая грациозность
в их изгибе нежных шей!
И они взметнули крылья,
словно веера раскрыли,
и волною опустили
по серебряной воде.
Среди них одна с короной,
свет струится с неё тонкий,
раскрывая свои крылья,
вдруг вспорхнула над водой,
в лёгком танце закружилась,
тихо на воду спустилась,
в круге будто растворилась,
перед ним венец живой!
И как яркое виденье,
только в чёрных опереньях,
вдруг откуда - то явилась
птица той же красоты,
и пред ними будто встала,
закружилась, танцевала,
будто змейка извивалась
и легка как будто дым.
Неожиданно над всеми
появился коршун в гневе,
над прекрасною царевной
свои когти распустил...
Принц вспорхнул как будто сокол,
- Нет! Не жить тебе жестокий!
Натянул тетиву твёрдо
и стрелу в него пустил.
Чёрный коршун в небо взвился,
в тёмном небе растворился,
лебедь чёрная взлетела
и умчалась вслед за ним.
Первый луч земли коснулся,
в озере туман проснулся,
заклубился, заклубился,
всю округу застелил.
Из тумана, будто птицы,
вышли светлые девицы,
от которых свет струится
и становится мир мил. ?
А одна из них в короне,
лилия в её ладони,
а корона не простая
с сотни тонких, острых стрел.
Красотою дева дивной,
светлый облик. О, невинность!
Сердце птицей встрепенулось.
Как колдун того хотел.
Дева видит пред собой,
юноша,- О! Боже мой!
Испугалась, но спросила,
-Чья ж лихая тебя сила,
в эти дебри заманила?
И послышался ответ.
-Я искал тебя повсюду!
Ты прекраснейшее чудо!
Кто ж ты дева, и откуда?
Как же звать тебя?
- Одетт.
Только зря сюда пришёл ты,
здесь живёт колдун жестокий,
даже птицы не летают,
даже змею места нет.
Кто в его владенья входит,
чары на того наводит,
уходи скорей отсюда,
здесь живому места нет.
-Как скажи, могу уйти я?
Вы прекрасные такие,
в повеление живёте
среди зла и колдовства.
Те, кто злу послушно служит
потеряет свою душу,
О, прекрасная Одетта!
Вас спасу от колдуна.
Моя мама королева,
управляет облаками,
в доброте своей великой
ей не в чём запретов нет.
Знаю, нам она поможет
злые чары уничтожит,
поспешим же к ней скорее...
-Нет,- послышался ответ.
Не вступить нам на дорогу,
по тропинке не пройти
злые чары здесь нас держат,
нам отсюда не уйти.
Только как луна проснётся,
полным ликом улыбнётся,
в белых птиц мы превратимся
раскрываются пути.
Но как солнце луч бросает,
лучи в дев нас превращают
и от озера лесного
невозможно нам уйти.
-Не ужель не кто не в силе,
эти чары все разрушить?
-Зло его везде всесильно,
может лишь любовь спасти.
Кто полюбит деву птицей,
и чьё сердце заискрится,
пред Богом поклянётся
в вечной верности своей,
чары вечные разрушит
и спасёт он наши души,
сможем жить среди людей.
-О прекрасная Одетта!
Будешь ты в веках воспета,
потому как красотою
твоё имя есть любовь!
Без тебя уже не жить мне,
жизнь моя теряет смысл весь,
лучше тенью мне пролиться,
у твоих прекрасных ног!
О прелестная Одетта!
Одарю тебя я светом!
И пред этим звёздным небом
в вечной верности клянусь!
В нашем царстве поднебесном,
быть тебе моей невестой,
для любви ведь нет запретов,
ею правит только Бог.
У Одетты сердце тает,
ведь любовь преград не знает,
перед ней стоит любимый,
храбрый Зигфрид перед ней,
и она ему с улыбкой
очень кротко отвечает,
-Прилечу к тебе я ночью,
уходи лишь поскорей.
В поднебесном добром царстве,
бал как ручеёк течёт,
зал наполнился интригой:
-Ну кого же назовёт
своей избранной невестой?
-Ах! Кому ж так повезёт.
Королева взгляды шлёт...,
принц стоит в смятенье...ждёт.
А колдун рассеял чары,
дочь Одиллию венчает,
-Пусть Одетту в ней признает
у людей всех на виду.
Поклянётся ей в любви,
в вечной верности клянётся,
пусть к Одиллии тогда
снова образ свой вернётся.
Вот раскрылись двери замка,
и Одиллия вошла
в чёрном,чёрном,чёрном платье
дочка злого колдуна,
будто гадкая змея.
Звуки разом в зале стихли,
а она с кривой улыбкой
к принцу Зигфридту идёт,
принц Одетту признаёт,
будто она в платье белом,
подошла к нему не смело,
и в летящем,лёгком танце,
закружился вместе с ней...
Все придворные молчали,
королева мать в печали,
не когда же не видали
в зле уродливых людей.
Королева руки взвила
И у Бога попросила,
- Разбуди его ты сердце!
Умоляю! Поскорей.
Чары в сердце тают, тают,
в такт мелодии слагает,
возмущаясь содрагает,
нет не с ней ты,нет не с ней.
А Одиллия строптива
и пред всеми заявила:
-Ну скажи ка всем мой милый,
что твоя невеста я!
-Нет не ты...
Ты не моя...
Небо громом разразилось,
и Одиллия взбесилась,
и предстала уж пред принцем
в чёрном облике своём:
-Не увидишь ты Одетту,
хоть везде ищи по свету,
не вернёшь уж не какую,
и не ночью,и не днём!
Пламя в небе бушевало,
небо с воем громыхало,
а он к озеру помчался:
-Где любимая моя!
Когда к озеру пришёл он,
лебедь мёртвую нашёл он,
та лежала без движений
и прекрасна и нежна.
Воды в озере взметались,
их волною накрывали,
он пред ней сидел в печали,
не чего не замечал,
белы перья ей гладил,
и тихонечко шептал ей:
-О любимая Одетта!
Лебедь белая моя!
Без тебя мне нет и жизни,
только ты лишь жизнь моя.
И над ними коршун взвился,
сам колдун решил сразиться,
свои когти будто сабли
он над ними распустил...
Чтоб любимую не тронул
принц схватил тогда корону,
и что только было духу
в сердце коршуна вонзил.
Разлетелись чёрны перья,
коршун превратился в пепел,
и его развеял ветер,
словно серый,серый дым.
Всё затихло,тишина...
и сияет лишь луна...
Принц закрыл свои глаза,
звуки мук...,болит душа...
Звуки звёздные пролились,
стайкой лебеди склонились,
и струились у них слёзы,
будто лунные лучи,
и Одетту орошали,
светом нежно покрывая...
И свершилось во тьме чудо,
она встала перед ним!
============
=============
В поднебесном светлом царстве,
да в добрейшем государстве,
шум безумолку стоял.
Принц нашёл себе невесту,
с ней подружки столь прелестны.
Я скажу от всего сердца,
вряд ли кто таких встречал.
Ах! Какой была та свадьба!
А невеста в белом платье,
грациозность королевы,
и легка как облака.
Королева величаво
угощала, угощала,
облака все посыпала
сладкой пудрою она.
Ах, как было то всем сладко!
Это кушанье загадка!
Удивляясь, восхищался
над тем кушаньем весь мир!
Но скажу вам по секрету,
нам она дала рецепт тот,
в любовь нежность добавляют.
Ах! Божественный зефир!