Началась посадка на теплоход Казань-Ростов-на-Дону. На причале царило возбуждение и суета. Подошел автобус с иностранными туристами, выходили степенные пассажиры.
Ну вот, как всегда в России, иностранцам всегда предпочтение, - раздался чей-то голос.
Ну, Бог с вами, успокойтесь – произнес другой – это же старые люди … к счастью, все быстро успокоилось.
Отчалили ровно в 17 часов. К ужину мы были рассажены в бортовом ресторане - каждый на свои места. Место, где я сидел было напротив той группы, которую я уже видел на причале. Общение наших соотечественников было очень шумным, но когда шум немного стихал, можно было слышать немецкую речь. Разговаривали они очень тихо. После окончания ужина кто-то пошел на танцевальную площадку, кто-то в бар. Была живая музыка. Я же не очень любил многолюдность и решил, что можно развеяться по-другому. В эту ночь мне не спалось и я решил подышать свежим воздухом. Пошел на корму – вид на Волгу был восхитителен - особенно ближе к берегу. Было очень тихо, и эту тишину нежно и очень осторожно освещала луна. На корме парохода я увидел одиноко стоящего человека. Оказалось, это был турист из немецкой группы. Я извинился, спросив по-немецки, не помешал ли ему. Получив, удовлетворивший меня ответ, я попытался найти то, общее между людьми, с которого начинается знакомство.
Не надо было даже спрашивать об окружающей нас красоте. Все было и так ясно – он ею наслаждался.
Услышав мой немецкий, он извинился, что не говорит по-русски. И был приятно успокоен тем, что мы сможем общаться на его родном языке.
И мы продолжили неспешную, ни к чему не обязывающую, беседу.
Из первой же беседы я понял, что Волга его восхищает и что он впервые в России. Впрочем, как он сказал, и в последний раз и причина одна – старость. Он так и сказал «ведь от старости никуда не уйдешь». Мне же было интересно узнать, что он приехал из Тюрингии. Но самым важным для меня стало знание, что этот (пока еще загадочный для меня) человек был дирижером и всю жизнь работал с оркестром. Не могу скрыть от читателя, что я с юных лет увлекался классической музыкой. Но, беседа оказалась непродолжительной, в связи с тем, что жена моего нового знакомого, приболела, и было видно, что он был взволнован в этот вечер.
Мы разошлись по каютам.
Ну а днем красота Волги была удивительно прекрасна. В Волгограде остановились на длительное время. Город Волгоград удивил меня спокойствием и чистотой. На Кургане Славы пробыли довольно долго. Затем посетили Пантеон – он произвел на меня огромное впечатление.
Необъяснимое чувство, скорее интуиция, не давало мне покоя целый день. Я ждал вечера, не зная, состоится ли встреча, так как супружеской пары в обед не было в ресторане. Я узнал, что обедали они в каюте. В этот вечер я шел с волнением к месту нашей вчерашней встречи. Увидев издалека силуэт, я понял, что и он ожидал продолжения нашей беседы. Приблизившись к нему, я понял, что мой приход был ожидаемым. Он крепко, не по-старчески, пожал мне руку. Узнав, что его супруга чувствует себя значительно лучше, я успокоился. И внутренне порадовался продолжению нашей беседы.
Мне было приятно с ним общаться.
Я рассказывал ему о Волге - о реке, которая несет историю России. Не только по красоте, но и вся история связана с ней. А побывав на Кургане Славы и в Пантеоне, ощутил сознательно это чувство. Я понимал, что ему это интересно. Продолжив тему путешествий, мой собеседник рассказал мне удивительную историю путешествий с супругой по рекам мира. Оказалось, что это их традиция - каждый отпуск проводить на пароходах. Это уже продолжается с давних пор. Начало было положено в 1928 году на теплоходе из Гамбурга в Каир. Я узнал от очевидца, как можно было путешествовать во втором классе – не очень удобно, но дешево. На пароходе было два спальных зала – один для мужчин, другой для женщин. Они много путешествовали и проплыли – от Миссисипи до Нила.
Мимо проплывал большой красивый пароход, весь освещенный, на фоне неба усыпанного звездами, как в какой-то сказке. С борта доносилась музыка.
Мы наслаждались окружающей нас красотой и беседой, и не заметили, как пролетело время. Было уже поздно, и мы приняли решение расстаться, но с надеждой на завтрашнюю встречу.
Следующий день обещал быть хорошим. Но, после завтрака облака на небе начали сгущаться. Затем начался сильный дождь. На этот день был запланирован праздника Нептуна. Даже дождь не остановил участников. Я же смотрел на непогоду и своего нового товарища. Мы, конечно, проигнорировали призывы к участию в празднике, устроились под навесом палубы, и были рады возможности пообщаться.
Какое-то странное настроение – смешанное чувство , как и события вокруг нас в этот день – непогода и праздник – одновременно, овладевало мной. И я решился задать волновавший меня, музыкальный вопрос. Казалось, что важнее сейчас, для меня нет ничего, кроме этого ответа. Ответа на мучивший меня вопрос.
Там в Пантеоне звучала музыка Шумана и мне хотелось бы узнать как могли ее выбрать -она ведь из Детских сцен, но она ведь далеко не для детей? Я сделал паузу, чтобы постараться понять, правильно ли я задаю этот вопрос .
Он начал рассказывать мне, что это очень интересный вопрос и что на него трудно ответить. Ведь созданы они невероятно образованным человеком и, конечно же, она не для детей в его восприятии, а тех, кто, будучи романтиком, способен любить, а это происходит даже не совсем в юном возрасте. Вспомните у Листа в «Грезах». Ведь он написал их будучи взрослым и влюбленным.
Да, конечно, лучшей мелодии трудно было выбрать, и тот, кто ее выбирал, знал, что она не для детей . В тоже время не совсем для взрослых, а тех павших и не испытавших грез любви , которые были уже не детьми, но еще и не взрослыми. Надеюсь, вы меня понимаете. Этот выбор можно назвать гениальным, а то, что Шуман – немецкий композитор – особенно . Да, еще он рассказал о том, что ему много пришлось дирижировать Шумана – иногда удачно, иногда менее. Детские сцены – просто гениальны. Именно в них весь Шуман.
Я был изумлен!
Ассоциации, связанные с именем Шумана не выходили из моей головы. Это было нечто новое, неожиданно нахлынувшее на меня с такой прозрачностью, логически построенного старого человека, что я долго не мог прийти в себя.
Но я был счастлив получить этот ответ от человека, который всю жизнь служил этой своей госпоже – классической музыке
Моя душа была переполнена благодарности этому, мало знакомому мне человеку за то, что я получил в наших беседах. Они проходили на протяжении всего нашего путешествия. С каждой беседой мы больше и больше погружались в такой знакомый и незнакомый, такой понятный и такой загадочный мир музыки. Мы подружились.
Наше путешествие подходило к концу. Мы скоро расстались и обязались друг другу писать. Вскоре после приезда домой я получил сообщение о его смерти, но я до сих пор мысленно путешествую с ним.
2013