Щука

               
               

Да-а! Это была подходящая щука! Иван таких не ловил. На метровой глубине, вдоль лодки, в освещённом полуденным июльским солнцем озере, спокойно стояла полутораметровая щука. Одним глазом смотрела на рыбака, а рыбак разглядывал этого зверя двумя. На склоне дна, на краю плантации кубышек, ряски и тростника, стояла щука, плавники её слабо шевелились. Никакой неприязни и злобы глаз щуки не выдавал, стоит себе и стоит, думает свою щучью думу, есть же у неё мозги. Щука на поводке. Блесны не видно. В такой пасти затеряться не сложно, сапог с голенищем влезет.

Рыбачил Иван вдвоём, с дочкой Леной. И было у них неписаное разделение обязанностей: если у одного рыба ходит на крючке, другой хватает сачок и вычерпывает из озера эту рыбу. Шагнула Лена к корме лодки, увидела щуку и остолбенела. Руки у неё опустились. Молчит и смотрит. Иван тоже. А думы у всех разные. У Ивана забота: влезет ли щука в сачок?  Лена разглядывает щуку и не знает, что дальше делать. Щука в недоумении: вроде что-то съела, а в желудке пусто.

С берега наплывает аромат увядающей травы. Есть такой момент в сенокосе, неповторимый аромат вырабатывают луговые травы, скошенные и подсыхающие. Этот аромат сохраняется в охапке сена, но густота его исчезает. Тишину июльского полудня разбавляют  кузнечики, стрекотание их нескончаемо. Голубизну и глубину неба стараются занять облака, но они малоподвижны из-за отсутствия ветерка. Так и висят над горизонтом, неподвижные и величественные, как далёкие горы.

 Но всё это было до щуки. Теперь ничего нет. И щуки нет. Иван видел, как раскрылась щучья пасть и оттуда, поблескивая, выплыла маленькая посеребренная блесенка – липукка. Так называют в Карелии крутящиеся блесны малого калибра. Подержала щука блесну во рту, тройничок, по малости, даже и не прилип, а потом и выплюнула, за ненадобностью.

Опустился Иван на сиденье и стал переживать случившееся. Слух и зрение вернули Ивана в июльский полдень. Так и хотелось стукнуть по дурной голове, самого себя. Куча разнокалиберных блесен в ящичке. И надо же было прицепить эту фитюльку! Лихорадочно перебрал блесны, выбрал с надёжными тройничками и блесной, от которой не откажется ни одна порядочная щука. Блестела блесна, свистела жилка, пот рисовал дорожки на голове Ивана. Лена молча, с рыбацким пониманием, смотрела на самоистязание отца.

«Что с воза упало – кобыле легче» - глубокомысленно заявил Иван и устало опустился на сидение. Потеряла рыбалка смысл. Стоящий трофей пропал. Самостоятельная щука, - уважительно думал Иван, - всякая мелочь так жадно вцепится в блесну, только экстрактором и отцепишь. Четвёртое лето рыбачил на этом озере. И кумжу ловил, и судака, и щук-травянок можно было тащить из тростника несчётно. Попадались и глубинные, с широким чёрным загривком, щуки, килограммов до трёх. Но Иван был сноб по части рыбы: замечательная рекордная щука требовалась. Сомневаться начал в наличии таковой в этом чудном озере. И вот… ушла.

Неделю не выходил Иван на лодке на озеро. Призывно мерцало оно в размытом сумраке теплой июльской ночи. Наташа, жена, подозрительно разглядывала Ивана.

- Ты что, не узнаёшь? – возмутился Иван.

-Да нет, вроде ты, только какой-то пришлёпнутый, не заболел?

Не выдержал Иван зарока: не ловить большую щуку, чтобы не расстраиваться и сберегать нервные клетки, быстро собрался и направился на заветное место обитания такой знакомой щуки.
                *****
Иван рассказал рыбацкую историю эту в морозный новогодний вечер. Тихо падал снежок, скрипел под торопливыми шагами прохожих. А мы с Иваном успели проводить старый год и, в ожидании прихода нового, вышли не свежий воздух.

- Обиделась, как видно, щучара на липукку, несъедобная оказалась. Да и то, полно плотвы в озере, лежи на песчаном дне, раскрывай пасть пошире – рыбка сама заплывёт. А тут какую-то невидную железку подсовывают…

Иван вздыхает и умолкает. Не может он примириться с тем, что какое-то водное животное, с рыбьим мозгом, провело его, почти профессионала по щуке.

Приёлочное застолье заставило забыть эту историю. Но как только заблестела вода на свободе, душа моя переселилась туда, где плещут волны, где зори горят ярче и где камыш гостеприимно устраивает утиные семейства.

И вспомнил я ивАнову щучью трагедию, и решил попытать счастья встретиться с его неудачей.

Лето выдалось дождливое. То ли черёмуха неправильно отцвела, то ли грешить стали, больше, но не получалось у солнца выполнить своё летнее назначение: приласкать, обогреть северян. Рыба ловилась плохо, видно и её тоже смущала погодная неустроенность.

Я выходил (так как на посудине, да ещё с мотором в 2,5 лошадиных силы) регулярно. Манило озеро меня, да и поймать на жарёху щучку и окуней на наваристую уху – совсем неплохо, при «доброй» пенсии.

И всё же клюнула она мне на незавидную, по моим понятиям, блесну. На том ивАновом месте, в зарослях кувшинок, камыша, окунёвой травы. Ну, может быть, не совсем она, но тоже хороший экземпляр. Случилось это в хмурый, с дождиком, День рыбака. Но тут уж проза не пригодна, перехожу на стихи.

Навстрeчу думам рыбака
Дeд Водяной прeдставил щуку,
Приплыл за нeй издалeка
Познать рыбацкую науку.

Бурлила водная срeда,
Камыш косила щучья сила,
Что ваши сeти, нeвода,
Прямая связь с ума сводила.

Жecтянка, красная блeсна,
Тeбя, подводницу, прeльстила,
Склонилась над водой сосна
И восторгалась: это сила!

И длилась схватка полчаса,
Извeдал радость или муку,
Бывают в жизни чудeса…
Сeй лов развeял буднeй «скуку»

Стояла облачность стeной,
И с нeба так жe моросило,
Но расхотeлось мнe домой,
Я так хотeл, чтоб повторило.

На 9 кг с плюсом потянула. Когда сказал Ивану, он усмехнулся: не моя…, это дочка её, несовершеннолетняя.