И когда душа полетела, оказалось, что крылья подрезаны.
Душа стремилась, рвалась ввысь, звала за собой.
Встречала красные рассветы, провожала алые заката, любовалась мерцанием звезд.
Тихонечко пела и громко улыбалась – новому дню, порыву игривого ветра, каплям дождя на стекле, детскому смеху, теплым лицам.
Душа терпеливо ожидала, когда тело последует за ней.
Когда разум отдастся во власть сердца. Ведь оно все слышит, видит и чувствует.
Но разум твердил: мифы, душа бесплотна, сердце всего лишь мышца.
И тело ходило по земле, редко поднимая глаза, не умея одним взглядом охватить целый мир.
И душа томилась, замолкала на время, но потом вновь видела что-то прекрасное.
Травинка, пробившаяся сквозь снег.
Распускающийся цветок.
Детская ручка, протянутая к лицу мамы.
Щенок, радостно виляющий хвостом среди мусора свалки.
Чайка, кружащая над водоемом.
Ослепительное солнце.
Чарующая мелодия.
Душа видела, слышала, чувствовала, впитывала, преумножала и все пыталась открыть эти чудеса разуму и телу.
Но разум твердил: опыт, реальность, необходимость, контроль, цели, задачи.
Душа не верила, но происходящие события все чаще заставляли ее страдать.
Предательства, обиды, упреки, обвинения, боль, страх – и запуганная душа забивалась в уголок тела.
Но снова выглядывала, когда темный ливень сменяла радуга.
И улыбалась.
А человек все спорил с ней, шел против нее, ошибался, руководствуясь разумом, иногда – сердцем, совсем редко – душой.
Человек радовался, испытывая душевные подъемы, но думал, что это всего лишь настроение. Прекрасное, но глупое и необъяснимое.
И только душа понимала, что в таком состоянии человек сумел бы прожить всю жизнь. Но нужно было довериться. Довериться душе.
И однажды, отчаявшись, человек решил это сделать.
И он устремил все свое существо ввысь. Закрыл глаза, позволяя душе вести его.
И душа старательно и радостно летела. Но не могла поднять тела.
Все плохое, что накопил человек за жизнь без души, тянуло его вниз.
Человек так мало собрал улыбок, удивлений, впечатлений, хороших людей, радостных дней, теплых воспоминаний.
И так много в нем оставалось злобы, обид, недобрых мыслей, грустных историй, скучных дней, пустых недель, глупых слов, ненужных оскорблений, неприятных моментов.
И человек стоял, впервые готовый к полету. Но не от радости, а от отчаяния.
Он испробовал разум, сердце, но ничего не помогало.
И он решил: была – не была, и сделал шаг в свою бездну.
Только душа – не бездна, душа – это сама жизнь.
А человек так долго и упорно подавлял ее своей серостью, слепотой и будничными делами.
И когда душа полетела, оказалось, что крылья подрезаны.