Начало: http://www.proza.ru/2013/01/06/1410.
Сложно сказать, что я испытывал в ту ночь. Меня охватили непонятные чувства. Душа моя звала тело куда-то вверх, парила, витала в облаках, поднималась все выше и выше. Все лицо мое было облито слезами, я вытирал их тут же, стараясь не издавать ни малейшего шума. Самое страшное, чего я боялся, - нарушить покой Софьи, разбудить ее. Ни за кого в былые времена я так не волновался и не переживал, как за эту спящую красавицу, изумительную девчонку с Лагерного сада.
Что же случилось с ней? Почему она сидела там, в саду, в поздний час, одна, почти раздетая? Зачем она называет себя развратницей? Она беременна? Или успела сделать аборт, а теперь кается? Кто ее обидел? Откуда она родом, есть ли у нее родители, дом? Где живет в Томске? Учится? Работает? Вопросы появлялись один за другим, но ответы на них я не находил, теряясь в догадках, строя предположения, путаясь в обстоятельствах… Утро решит все, - диктовал себе, стараясь вздремнуть хоть на часок.
Но попытки заснуть были тщетными. Неясная тревога холодила мою душу, она билась и металась, подобно бабочке, попавшей в паутину. Сердце стучало, трепыхалось, пульсировало, точно стремясь выскочить из грудной клетки.
Бессонная ночь заканчивалась. Из-за облаков выглянул месяц. Его слабое свечение проникало в комнату, позволяя, однако, достаточно четко различать предметы. Я поднялся и на цыпочках подошел к кровати Софьи. Девушка спала, по-детски приоткрыв губы и широко разбросав по подушке свои длинные, густые и вьющиеся волосы, чуть влажные после душа. Лик ее казался мне мистическим и неприступным, тем не менее, он манил, приковывал взгляд. Хрупкость и сила, простота и таинственность сочетались в девушке, я восхищался каждым ее движением во сне, каждым вздохом, таял и растворялся в ней…
Накрыв девушку еще одним одеялом, чтобы она не могла замерзнуть, я оделся и вышел во двор.
Церковь была уже открыта. Утром прошел небольшой снежок, сторож Александр подметал крыльцо собора.
- Ну как гостья? — привычно кашлянув, спросил он.
- Спит еще, — буркнул я.
- Где ты ее нашел такую?
- В Лагерном. Гулял вечером, да и нашел. Плакала она, сидела на лавочке, полураздетая.
- А кто она?
- Не знаю еще, будем разговаривать сегодня. Она ничего мне пока не сказала, да и сил не было на разговоры вчера.
- Ты осторожнее будь, мало ли чего у нее на уме может быть, — предупредил меня Александр.
- Да она замерзала вчера! — крикнул я.
- Ну, помоги вам Господь решить все проблемы. Ты с игуменом поговори, Женька, подскажет он чего-нибудь, ведь академию окончил в Москве.
- Разберемся.
- Взял бы, да и женился на ней, раз девка-то хорошая!
- Да ну вас, дядя Саша, - ответил я. - Мечта у вас всех здесь, что ли, женить меня быстрее? Чего мне торопиться-то? С Любовью торопиться негоже, Она ведь не игрушка, чтоб ею поиграли да бросили.
- Шибко ты сурьезный, Женька. Останешься один ведь, просидишь, как сыч. А одному плохо, сильно плохо! Ты на меня не смотри.
- На все воля Господня! - довольно дерзко возразил я и зашагал к дому.
А ведь Александр был прав. Все прелести юности обошли меня стороной. Я никогда не ходил на дискотеки, не танцевал, меня не интересовали ночные прогулки с друзьями. Да и друзей-то, можно сказать, у меня не было. Так, временные приятели и знакомые, которым надо было решать задачи по математике. С девушками я не дружил никогда, терялся, когда они заговаривали со мной. А тут - такое… Девчонку взял на руки и привел к себе в комнату. И поцеловал еще два раза в губы. В кои-то веки! Какая-то непонятная обида пронзила мое сознание, мне стало неловко и стыдно. За то, что я до сих пор не испытал радости любви, что мое одиночество стало рифмой к моей нескладной жизни. Ко всему, говорят, человек привыкает, но только не к одиночеству, - вспомнил я изречение кого-то из великих и пуще загрустил.
Когда я вернулся в келью, Софья была уже одета и рассматривала мои книги.
- Доброе утро, Софья! — довольно бойко поздравил я девушку с наступлением нового дня.
- Здравствуйте, Евгений! - Ответила девушка, присев на стул от моего внезапного приветствия и улыбаясь.
- Как вы спали? — поинтересовался я, с волнением ожидая ответа Софии.
- Евгений, я не знаю, как мне благодарить вас за …
- Не за что меня благодарить, - оборвал я сухо. - Бога благодарите за все. Вы уходите от вопроса, девушка. Извольте отвечать-с.
- А вы зануда, - пролепетала София, скорчив смешную гримасу. - Спасибо вам, отдохнула прекрасно. У вас тут так здорово, тихо.
- Да. Мне очень приятно, Софья, что вам здесь понравилось.
- Правда? — спросила девушка, пристально глядя на меня.
- Конечно, правда. Честное математическое слово.
- Вы работаете преподавателем математики?
- Совершенно верно. В ТУСУРе, - уточнил я.
- В ТУСУРе...? Девушка замолчала и стала задумчиво перебирать пальцами. Видно было, что мой ответ напомнил ей о чем-то печальном.
- Идемте завтракать уже, - сказал я, протянув девушке руку.
Софья вскочила, бросилась ко мне, и из глаз ее снова побежали слезы. Мы прижались друг к другу.
- Евгений, зачем я вам нужна? Почему вы возитесь со мной, как с ребенком? Почему вы рядом?
Я погладил ее волосы, коснулся щеки, смахнул с последней одну или две слезинки, которые тут же растеклись у меня по ладони.
- Идемте, нас ждет вкуснейшая пшенная каша.
Позавтракав в трапезной, мы помолились и вернулись в дом. Я предложил ей перейти на «ты». Девушка долго отказывалась, ссылаясь на то, что я - преподаватель, а она - студентка, бесконечно коря себя за то, что якобы надоедает и мешает мне. Лицо ее то краснело, то бледнело, она оправдывалась, как будто была виновата передо мною. Я убеждал, я настаивал, чтобы все мои поступки по отношению к ней не вызывали у нее удивления и отвержения моей протянутой руки, обычно следующего после такого удивления.
Софья попросила выслушать ее.
- Вы только не бросайте меня, после того, что я скажу, - умоляла девушка, по-прежнему боясь, что я могу изменить свое мнение о ней.
Но меня было уже не сломать. Я очень сблизился с Сонечкой, этой скромной девушкой, которая заполняла теперь уже всю мою душу. Я находил себя настолько похожим на нее, что искренне, от всей души радовался этому человеку, ее улыбкам, словам, наконец, ее существованию. Соня стала моей сестрой, а я - ее братом.
- Обещаю, моя любимая сестренка, - вырвалось у меня.
Девушка широко открыла глаза.
- Вы… Вы назвали меня сестрой?
- Да, моя хорошая, - ответил я - Ты снова со мной на «вы». Бросай это теперь, мы будем всегда вместе, слышишь?
Соня медленно опустилась на кровать и рассказала мне историю своего чувства. Я преднамеренно говорю здесь именно «чувства», поскольку после услышанного я понял, что ни о какой любви здесь не могло быть и речи…
- Когда я училась на четвертом курсе медицинского университета, познакомилась с парнем, его зовут Максимом. В то время он оканчивал магистратуру ТУСУРа и уже работал в ТЭМЗе инженером. Мы встречались, он казался мне очень заботливым, все время дарил цветы. Часто гуляли по Лагерному саду. Признаться, я видела в нем мужа. Максим мечтал о детях, он говорил, что любит их.
Я жила тогда в общежитии, на Московском тракте. Максим всегда провожал меня после встреч до дверей, мы обычно еще долго стояли у входа. Дружили мы около месяца. Потом Максим предложил мне перейти жить к нему на квартиру. Он давно съехал от родителей, объясняя это тем, что они постоянно вмешиваются в его личную жизнь и не дают покоя. Меня это насторожило, но я не смогла ему отказать. Мы снимали квартиру на Герцена, совсем недалеко от университета.
Там я поняла, на что и на кого напоролась. Максим поздно приходил домой, почти каждый раз пьяный, кричал на меня. По ночам я плакала на кухне, а он спал пьяный на диване. Мне не с кем было поделиться своим горем. Мама умерла, когда мне не было и десяти…
Потом я узнала, что беременна. Максим среагировал на это очень зло. Он отправлял меня в больницу, заставлял делать аборт…. А я очень хотела ребеночка. Вчера, закатив скандал, Максим выгнал меня из дома. Все мои вещи остались там, в его квартире… Мне сделалось настолько больно, что я захотела умереть. Я шла, шла, куда ноги идут. Чувствовала, что замерзаю… Потом появились вы, то есть ты.
Каждое слово Софии врезалось в сердце, отпечатывалось там, опаляло огнем, окатывало ледяной водой. Все больше и больше я любил ее, мою Сонечку… Оказалось, что она — сирота.
- Соня, тебе сейчас есть, где жить?
- Нет. Наверное. Место в общежитии уже занято, - и снова на глазах ее выступили слезы.
- Будешь жить у меня. Здесь. Игумен благословит, — уверил я.
- Но я же…
- Знаю. Переживем. Вот увидишь, что ты будешь самой счастливой матерью на свете. Мы с Богом, мы не одни…
Девушка жила у меня два месяца, продолжив учебу в университете. За это время мы сблизились. Я полюбил Софию, как сестренку, она же меня - как старшего брата. Впервые за все время учебы в Томске я был счастлив от того, что дома меня ждет дорогой мне человек, моя Сонечка. Она бросалась мне на шею каждый раз, когда я возвращался с работы, она рассказывала мне обо всех своих делах за день, мы вместе смеялись, плакали, ели, молились. Мы просто были вместе. И эта радость пленила меня, я больше смерти боялся, что Софья исчезнет куда-нибудь из моей жизни… Навсегда.
Понимал, что ей нужен покой и совсем скоро она просто не сможет жить у меня. Долго раздумывать не пришлось - я поспешил в медицинский университет, в деканат лечебного факультета. Господь послал мне тогда добрых людей, и мне удалось выхлопотать для Софии отдельную комнату в общежитии, где она может жить вместе с ребенком. Заместитель декана, очень внимательная и добрая женщина, оказалась прихожанкой Троицкой церкви.
В тот день я купил красивый букет белых роз и вечером пораньше поспешил в собор, надеясь уже застать Софию. Да, она уже была в комнате и готовилась к занятиям. Уже не помню, как я вручил Сонечке букет, и сказал ей, что ей теперь есть, где жить. Она печально, как-то стыдливо обняла меня, мы еще долго говорили о том, что не расстанемся никогда, что я буду часто забегать к ней в общежитие, что она будет приходить в церковь на службу.
На следующий день я помог Сонечке отнести вещи в общежитие. Мы успокаивали друг друга, благодарили, но бодрились обещаниями быть вместе.
...Шло время. Соня училась, мы общались каждый день, она повеселела, глаза ее блистали… О, так сияют только глаза Матери, которая преисполнена нежностью и благоговением в ожидании своего ребеночка!
И вот, четвертого сентября, солнечным и теплым осенним днем, я услышал самые святые, самые волнующие слова: «Женечка, я в первом роддоме» — звучал веселый голос Сони, ставшей Матерью. Я отменил в тот день все лекции и примчался к сестренке. Она держала малыша у окна и смеялась!
Родился мальчик. Три восемьсот! Пухленький колобок с розовыми ручонками! Софию выписали на восьмой день, и мы поехали в общежитие на церковной «Ниве». У нас с Софией был общий праздник, только мы чувствовали глубину этого сегодняшнего события, полноту чувств! Все вокруг радовалось рождению малыша. Листочки, пролетая мимо окошек, задерживались перед взором. Голуби ворковали дружно под карнизом, облака бежали по небу, то закрывая, то открывая слепящее, играющее солнце. Казалось, весь мир ликовал. Добро восторжествовало, Жизнь снова победила! Родился новый человек, зажглась еще одна звездочка на небесах!
Соня продолжала учебу. С позволения декана ей разрешили сидеть на занятиях вместе с малышом. Она кормила его грудью, писала лекции, докладывала на семинарах. Все помогали ей, как могли. И ведь она смогла! Она все выдержала. И окончила университет без единой четверки. Успешно прошла ординатуру при Центре микрохирургии глаза «ТомОко», став высококлассным врачом-офтальмологом и устроилась на работу в этом же Центре. По просьбе директора Центра Николая Петровича Суровцева за Сонечкой сохранили комнату в общежитии университета. Ребенок Сонечки был определен в детский сад-ясли, тоже не без помощи Николая Петровича.
Мы стали видеться с Соней реже. Она дежурила, часто выезжала на дом к больным, но в собор все же по воскресеньям приходила. Исповедовалась и причащалась. Молилась святителю Николаю, стоя у обгоревшего киота в левом приделе собора.
Я говорил ей, что Господь поможет и теперь, послав доброго спутника жизни. Она ждала. Терпеливо, мужественно и стойко… Последние четыре месяца прошлого года я совсем не видел Соню. Решил, что она сильно занята и не стал тревожить ее своими телефонными звонками.
А тут, совсем недавно, мне позвонил мой хороший друг Дионисий, студент пятого курса Томской Духовной Семинарии.
- Я женился, Евгений, представляешь!
Дионисия я знал, как робкого и скромного парня, который очень хорошо учился в Семинарии и хотел стать настоящим священником. Но он всегда, когда встречал меня, говорил, что не посылает ему Господь доброй супруги.
- Да ты что? — чуть не подпрыгнул я. — Кто она?
- Мммм… Помнишь Софью Лискину из Лагерного сада? Мы с ней неделю назад были в загсе и зарегистрировали наши отношения!
Я обомлел…. Сонечка! Неужели?! Вот оно, благословение Господне! Вот оно, счастье…
- Я хочу попросить тебя, Женя, чтобы ты завтра помог нам на венчании, - продолжал он.
А я… Я уже не слышал его, передо мной заново проплыли все те события, которые связаны были с Сонечкой… Я молчал, мое сердце было наполнено только благодарственными молитвами ко Господу за чудный промысел Его.
- Женя, ты слышишь? Мы просто хотели сделать сюрприз, поэтому ничего тебе раньше не сказали. Мы не думали, что ты…
Я прервал:
- Да не в том дело, глупенькие вы мои! Дело-то ведь в вас. Теперь вы вместе и будете любить друг друга! Ты осознаешь это, Денис? Я, конечно, буду на венчании, мой друг!
— Спаси тебя Христос, — поблагодарил Денис, и мы распрощались до завтра.
Назавтра я со всех ног бежал в Богоявленский. Семинаристов венчает архиерей, поэтому церемония обещала быть весьма торжественной. Я не ошибся, в собор пришло много народу. Знакомые семинаристы, регентши, однокурсницы Софьи и ее подруги.
На моих глазах венчались самые дорогие мне люди. Мне было так хорошо тогда, что я не замечал ничего и никого, кроме них.
Прочитав привычным строгим басом отрывок из Апостола, я упал на колени и заплакал. Я впервые в жизни видел, как Любовь соединяет родные сердца…
Сейчас Дионисий уже священник, служит в Троицком соборе. Софья стала матушкой, по-прежнему работает врачом в Центре микрохирургии глаза. Они живут теперь при Троицком соборе в трехкомнатной квартире и ждут появления на свет еще одного малыша. Ах, да, забыл вам сказать: мальчонку, который слушал лекции в университете, который смотрел на меня в первом роддоме из окна, вместе с Сонечкой, назвали Женькой…
Мне захотелось рассказать эту замечательную историю,
чтобы напомнить вам о Любви…
01.01.2013
***************************
ТУСУР - Томский университет систем управления и радиоэлектроники.
ТЭМЗ - Томский электромеханический завод