57.
Марина нянчилась с сынишкой. Он делал первые шаги. Подползет к мебельной стенке, уцепится за ручки и встает. А дверцы открываются, и он неваляшкой падает на попку, а голову втягивает.
- Каскадер ты, мой золотой, куда ты все лезешь, - Марина видела в каком-то фильме, как дублеры артистов исполняли трюки и так же втягивали головы перед падением. Она брала ребенка на руки, но Женечка, изворачиваясь, просился на пол. Женщина отпускала его, и все начиналось сначала.
- Мы с тобой до папкиного прихода ничего не успеем сделать. Она совершенно забыла, что Андрей ему неродной отец. Были сомнения до рождения сына, как он сможет видеть перед собой живое напоминание о другом мужчине. Но исчезли, в тот день, когда у нее начались роды. Мужчина, старше ее почти на тринадцать лет, врач по образованию, не на шутку перепугался, когда она вскрикнула от пронзившей ее боли.
- Сейчас, сейчас, родная. - Он вызвал скорую, помог спуститься по лестнице, но из машины не вышел, когда фельдшер по обыкновению напомнил об этом. – Я сам врач и не диктуйте мне, что делать. Роды были стремительными. Малыш появился на свет через полтора часа. Андрей Ильич еще сидел в кабинете главного врача, когда акушерка вплыла туда с улыбкой:
- А, где коньяк, почему стол до сих пор не накрыт. С сыном Вас, Андрей Ильич. – Она знала его, слух о хорошем хирурге давно прошел по Ташкенту.
- Что? Уже все?
- Все, не так легко, как Вам кажется. Мамочке неделю еще сидеть нельзя будет. Но мальчонка здоров и невредим. Три шестьсот и пятьдесят два ростом. Крику не оберешься, сразу видно сын главного внимания требует.
- Я пройду к ней, можно?
- Только других мамочек не напугайте, халат-то есть.
Марина спала, а он подошел к стеклянной перегородке, где лежали маленькие орущие свертки, и сразу узнал своего. Он на другой день расскажет ей об этом, она не поверит. Но, когда в следующее посещение в коридоре раздастся звонкий ор, он приложит палец к губам:
- Наш это, - произнесет он. И точно вошедшая пожилая нянечка, протянула ей ребенка, с красным от натужного крика лицом:
- Возьми, за ради Христа этого оглоеда. И глюкозы давали ему, нет, вынь да положь мамкину сиську. Намаешься ты с ним. Как, хоть, назвала-то, может, вдругорядь по имени назову – утешу.
- Евгением, - вдруг ответил Андрей, - это Евгений Андреевич требует к себе уважения.
Он предложил, а она согласилась. И оба сделали вид, что это имя не имеет никакого отношения к настоящему отцу ребенка.
Первый месяц дни он проводил на руках Марины, а вечера на руках Андрея. Она бы не выдержала одна. Может быть, потому, что у него был опыт, и он знал, что дети быстро вырастают, но именно его спокойствие сдерживало ее от нервного срыва. А потом, словно, приучив родителей просыпаться от малейшего звука, Женечка стал спать сутками напролет. И, хотя, она вставала к нему по нескольку раз за ночь, пеленала в сухое, сонного прикладывала к груди – сын, громко чмокая, не открывал глаз. И начал так прибавлять в весе, что педиатр, сделала Марине замечание – не перекармливать. Но она не послушалась, слишком уж хорошо помнились бессонные ночи. А сейчас Марина глядела на это чудо и не могла поверить, как бы она жила без него. Спасибо Андрею, она тогда чуть было не наделала глупостей.
- Пойдем со мной, мой хороший, пойдем на кухню, поможешь маме ужин приготовить, - она взяла сына за руку и он, покачиваясь, пошел за ней.
Дав ему деревянную ложку и кастрюлю, Марина начала готовить ужин, под громкий барабанный бой.
В начале восьмого, когда все было давно готово, она взглянула на часы и забеспокоилась:
- Где же наш папка? Ужин стынет, а его нет. Давай мы с тобой покушаем, - женщина налила в бутылочку детскую овсяную смесь – грудного молока мало, только и хватало ночью покормить. Зазвонивший телефон, заставил ее подойти к нему с ребенком на руках.
- Марина, не могла бы ты сейчас подъехать с Женечкой в госпиталь?
- Андрей, ты посмотри на часы, его скоро укладывать спать нужно будет. А, что случилось?
- Марина, я скорую за тобой пришлю, а ты пока одень Женечку. Хорошо?
- Хорошо, - ответила Марина, недоумевая, зачем они с сыном там понадобились.