11 июля 1967 года Лида успешно защитила дипломный проект в Ленинградском институте киноинженеров по специальности технология кинофотоматериалов и, получив распределение на завод «Светлана», 30 июля ушла в отпуск.
1 августа она была уже у меня в Обнинске.
Жили мы в той же комнате общежития холостяков, в которой обитали в прошлые краткие приезды Лиды. Помню, что нашим соседом Александр Александрович Могила, старший преподаватель по техническим средствам ГЭУ.
Легендарная личность из плеяды офицеров первых АПЛ, командир группы дистанционного управления с К-3, участвующий в устранении ядерной аварии на стенде ФЭИ. Герой флотского эпоса о годах становления атомного подводного флота. Один из забавных эпизодов с его участием описан у меня в рассказе «Приколы большого круга».
Спартанская обстановка нашего жилища практически не изменилась, за исключением покрывала, которое привезла жена, чтобы закрывать наше спальное ложе, с ужасным солдатским темно-синим одеялом с надписью «Ноги».
Приехала Лида на пятом месяце беременности, с уже обозначившимся животиком, но беременность её ни сколько не портила. Даже наоборот, она стала еще симпатичнее, что отмечали все люди её знавшие.
Естественно, что я старался уделить ей как можно больше времени, а так как мы в это время занимались на стенде ФЭИ, а не в корпусах учебного центра, то сразу после смены я бежал к своей жене.
В дни, когда мы посещали стенд ФЭИ, нам выдавали талоны на спецпитание, которые можно было использовать наравне с наличностью в столовых ФЭИ, в том числе, и в городе, за пределами площадки института.
Так как с довольствия в столовой учебного центра мы не снимались, то холостяки эти талоны обычно использовали, заказывая бутылочное пиво, которое всегда там было.
Я же предпочитал не ходить на ужин в офицерскую столовую, и мы с Лидой, обычно ужинали вместе, используя талоны, как дополнительное средство.
Главным местом развлечения, в эти дни, был городской пляж на реке Протве, куда мы ходили, иной раз, и вечером перед ужином.
В выходные дни брали с собой рюкзак с одеялом и запасом еды и отправлялись вверх по течению Протвы в «путешествие». Проходили пару километров, останавливались на понравившемся месте, купались, загорали и шли вперёд.
Когда Лида начинала жаловаться, что спина устала носить, уже приметный, плод, то я усаживал её себе на плечи и, осторожно, двигался дальше. Благо, веса в ней было не более 48 килограмм, включая будущую Анечку.
В середине августа в Обнинске было много фруктов. В городе продавали вкуснейшие персики, завернутые в специальные бумажные фестончики, а за железнодорожной станцией, в селе «Обнинское», продавали чудесные, тающие во рту груши и душистые, сладкие яблоки. Мы их покупали, и в нашей комнате всегда стоял запах свежих фруктов.
Ещё одна мелочь из быта тех дней запомнилась. Покупали светлое десертное вино, заливали в графин и засыпали резаными яблоками и грушами. Получался чудесный, ароматный напиток, особо хороший в поздний вечер, когда в открытое окно накатывали волны теплого, летнего воздуха.
Три недели пролетели как один день, и в конце августа я отправил Лиду, с чемоданом яблок, в Ленинград. 30 августа она должна была выйти по месту распределения, на завод «Светлана»
У нашего экипажа с 23 августа начинался очередной отпуск. Я взял путёвку в пансионат близ посёлка «Песчаное», рассчитывая пару недель покупаться, а потом поехать в Ленинград и остаток отпуска провести дома.
Пансионат находился на западном берегу Крыма, по береговой линии примерно посередине между Евпаторией и Севастополем, на берегу Каламитского залива известного своим уникальным биологическим составом и высокими экологическими пробами воды.
Рядом с галечным пляжем, в сосновом парке стояли армейские палатки и несколько деревянных сооружений, в одном из которых располагалась столовая.
Я переоделся в спортивный костюм, сдал чемодан в камеру хранения, взял с собой сумку с книгой и умывальными принадлежностями и пошел вслед за дежурной.
Мне определили место в одной из палаток, полог которой был поднят. Оставив сумку в прикроватной тумбочке, пошел на пляж купаться.
Если не считать моря, которое в это время всегда хорошо, сервис, да и окружающие пейзажи не произвели на меня особого впечатления. Возможно потому, что ехал сюда, рассчитывая увидеть пейзажи, знакомые мне по Кара-Дагу.
Стояли довольно жаркие дни. До обеда я, обычно, был на пляже, чередуя плавание и загорание, а после обеда валялся с книжкой в палатке, с поднятым пологом, иначе, там было находиться невозможно из-за духоты.
После ужина снова шел на море, бродить вдоль береговой линии, высматривая новые места. Когда выйдешь за пределы пансионатов посёлка Песчаное на север, то вид прибрежных пейзажей меняется.
Вдоль неширокого галечного пляжа, усыпанного камнями разных габаритов, тянется 10 метровая отвесная стена, на вершине которой начинается степь. Стена то приближается к морю, то отходит от него, отмечая места давних оползней.
В километрах пяти от Песчаного начинается село Береговое, старое татарское село Самрук, заселенное в середине 19 века, после отъезда татар в Турцию, эстонскими переселенцами. Дальше села Песчаное я не заходил.
Если двинуться из пансионата вдоль берега на юг, то пройдя 4 километра вдоль пляжей пансионатов и санаториев, можно выйти к остаткам Усть-Альминского скифского городища, расположенного на крутом обрывистом мысу, поднятом над уровнем моря на 30 м.
Здесь, на небольшом треугольном мыске Керменчик, больше двух тысяч лет назад, стоял Скифский Город. Судя по археологическим данным, городище возникло на рубеже III—II веков до нашей эры.
В один из дней записался на автобусную экскурсию в, находящийся в 20 километрах от пансионата, Бахчисарай - бывшую столицу Крымского ханства.
Основная достопримечательность Бахчисарая - ханский дворец, бывшая резиденция династии Гиреев. Он является единственным в мире образцом крымско-татарской дворцовой архитектуры.
Строительство дворца началось в начале XVI века во время правления хана Сахиба I Герая.
Старейшие постройки дворцового комплекса - большая Ханская мечеть и бани Сары-Гюзель, датируемые 1532 годом.
Дворец, хотя и многократно перестраиваемый, несёт традиции османской архитектуры XVI—XVII веков.
В 1736 году во время войны Крымского ханства с Россией Бахчисарай был взят войсками фельдмаршала Миниха. Миних приказал сжечь ханскую столицу и дворец. Перед этим, однако, он дал поручение сделать описание дворца. Пожар уничтожил большую часть строений, после чего дворец был почти полностью перестроен.
Знаменитый, воспетый Пушкиным, «Фонтан слёз» был создан в 1764 году иранским зодчим Омером, при хане Крыме Герее.
После осмотра дворца, нас повезли в Чуфут-Кале, средневековый город-крепость, расположенный в 2,5 км к востоку от Бахчисарая
Предполагают, что город был построен аланами в V—VI веках как крепость на границе византийских владений.
Начиная с XIV века, в городе стали селиться, исповедующие иудаизм, караимы и к моменту образования Крымского ханства они составляли уже большую часть населения города. Поэтому Чуфут-Кале переводится с крымско-татарского языка как «еврейская крепость».
Ко времени нашей экскурсии большая часть города-крепости находится в руинах. Лишь в западной, самой древней его части сохранились многочисленные вырубленные в пещерах хозяйственные помещения. Там же можно было видеть руины мечети и мавзолея дочери золотоордынского хана Тохтамыша 1437 года постройки. Нам дали возможность самостоятельно пару часов полазать по руинам и ровно в пять быть у автобуса.
К ужину мы были уже в пансионате.
Пробыл я в Печанном две недели и затосковал. Всё, что может быть интересное, я осмотрел, и, скучая по молодой жене, решил прервать курортный отдых. Для этого пришлось написать рапорт на имя начальника пансионата, что по семейным обстоятельствам, мне надо прервать отдых. И, не использовав десять дней путевки, я убыл в Ленинград.
7 сентября я был уже дома, и остаток отпуска провел в семье. Лида к этому времени оформила на «Светлане» декретный отпуск, так что до середины октября мы были вместе.
Жили мы в Лидиной семье, но большую часть дня проводили в поездках за город, разбавляя их походами в Ленинградские музеи. От этого времени осталось много черно-белых, уже выцветших фотографий поездок на Щучье озеро, что рядом с посёлком Комарово, и походов по бетонке в районе озера Красавица.
В начале октября я убыл в Обнинск и снова включился в занятия по программе нашей подготовки.
К этому времени, у меня и моих сослуживцев-лейтенантов вышел срок получения очередного воинского звания. И самой частой темой разговора стали рассуждения о том, что вот уже месяц как мы «перехаживаем» в звании. Тем более, что в соседней группе лейтенантов с 671 проекта, одному из них, Жене Блажину звание дали «день в день».
Объяснил непонятливым этот феномен его приятель и одноклассник по ВВМУРЭ им Попова, наш лейтенант Коля Сажнев. Объяснение было простое, как сама правда. Отец у Жени – кадровик из ГШ ВМФ.
Надо сказать, что, несмотря на такую «мощную лапу», сам Женя был парень вполне кампанейский и нос не задирал. Да и специалист, по отзывам друзей, он был хороший. Поэтому, то, что он первым в выпуске 1966 года стал командиром АПЛ, несомненно, и его заслуга.
7 ноября, на праздничном построении на плацу Учебного центра мне сообщили радостное известие, что у меня родилась дочь. Кто перехватил телеграмму, пришедшее в офицерское общежитие на моё имя, я уже не помню, но объявил её содержание Валерий Викторович Старков, новый командир нашего экипажа, которого, после отпуска, назначили к нам вместо Драцевича В.И.
Почему убрали от нас Драцевича, нам не говорили, но, по неофициальным сведениям, он погорел за злоупотребление спиртным. Что не помешало ему на следующий год взять приз главкома за торпедную стрельбу.
Рождение дочери я отметил с приятелями в Обнинском ресторане, который был известен всем флотским офицерам как «Столбы». Надо сказать, что «Столбы» пользовались в нашей среде заслуженным вниманием, ибо там можно было целый вечер просидеть, в уютной обстановке, за три рубля с человека.
А уж за десятку там можно было устроить настоящий пир. А холостякам там было вообще раздолье, в девушках желающих потанцевать с молодыми, бравыми офицерами недостатка не было.
Декабрь 1967 года был для меня удачным.
Во-первых, пришел приказ о присвоении воинского звания старший лейтенант всем нашим лейтенантам. Очередная звездочка на погон, для офицера, всегда радость. И эту радость мы достойно отметили в «Столбах».
Во-вторых, в декабре, мне дали комнату в «семейном» общежитие и я стал готовиться к приезду семьи. Комната была в четырёхкомнатной квартире, на первом этаже обычной пятиэтажки. Я сделал минимально необходимую подготовку для вселения семьи, убедился, что комната теплая и в середине декабря ко мне приехала Лида с малюткой Анечкой.
Празднование Нового 1968 года мы совместили с новосельем, пригласив своих друзей. Пока мы гуляли, Анечка спокойно спала в теплом коридоре, рядом с нашей дверью.
От этого времени у меня сохранилось множество фотографий, где главной героиней была наша малышка. На самой забавной из них, Анечка лежит рядом с куклой, которая кажется больше её размером.
На заставке: Чуфут-Кале, пещерный город
Продолжение: http://proza.ru/2013/01/07/1659