Ну откуда такая живучесть? Аж самой противно...
Сколько в жизни падала, ни одного перелома, трещины ни одной. Вот бывало еще с третьего этажа прыгнешь, головой вниз специально, - ан нет, все равно на ноги приземляюсь. Выше пробовала – больно. Но встанешь, колени отряхнешь, и дальше, в магазин, к ужину что нибудь… По лицу ударили сильно. Больно, сосредоточиться сразу не могу, за стену держусь, шершавость ее чувствую, и ничего больше… Потом сумочку беру, пудру достаю. Припудрилась и дальше. И следов никаких.
Или вот два дня назад водку пила. Никогда так раньше не делала. Много и зажмурившись. А вокруг все кричат, и ты тонешь в клубах едкого табачного дыма. И он проникает в тебя, смешивается с водкой, потому что смешаться ему больше не с чем. И чувствуешь себя желатиновым мармеладным мишкой. И кажется ничего не страшно, и даже переедь меня сейчас машина, ничего не произойдет. Что может в мармеладом случиться? И выходишь на улицу, и машина переезжает тебя, и ничего не происходит. Схема работает. Водитель выходит, хватается за голову, извиняется, отвозит тебя домой. Бесплатно. А утром просыпаешься – и даже синяков под глазами нет.
Прошлым летом. Лежала на дне Каспийского моря, смотрела на мутный круг солнца на поверхности. Холодная вода. В ушах. Не люблю когда вода в уши попадает. Мутная вода, крики чаек будто сквозь вату доходят. Глаза закрыла и всё…
Открыла. Знакомые трещинки на потолке. Дома, в кровати. И тихо так… И девочка у окна стоит в джинсах с вытянутыми коленками. «Иди поешь», - говорит.
Раньше в обмороки падала. Как положено, неожиданно и эффектно. Все вокруг бегать начинали, нашатырь искать, виски мне руками своими потными растирали… Со временем и эта, так счастливо приобретенная особенность, пропала. За ненадобностью, видимо. Совершенствуется организм.
Сегодня в церковь сходила. Господи, оставь мне хоть возможность плакать. Эту рудиментарную девчоночью особенность. Так чтобы темно перед глазами. И судороги сладкие по всему телу.
Январь 2013г.