Человек количественный
Из цикла «Природа человека»
Часть 2. Безумная Тяга
1.
Что утверждает Пятаков, не зря же он попал в "политическую обойму" Ленина?
Если коротко, невозможного нет, для Партии, для нас, людей особого склада, большевиков.
Завещание Ленина , короткая диктовка больного, чем оно выделяется, с названной точки зрения?
Характеристики нескольких человек. Люди очень разные, но есть и общее: административное рвение, своего рода, административный восторг. А что здесь удивительного, ведь они обитают в системе, которую позднее даже попытались окрестить Административной системой. Это система, основанная на отношениях прямого господства – подчинения. А что в основе такой системы, таких отношений? Ведь на чем-то должна подобная система основываться? К чему должна она стремиться. Вот Ленин в Завещании и показал, к чему стремится такая система, где отдельные личности (мелочи?) получают «решающее значение».
Природа (= судьба) такой системы = завершиться в отдельной личности.
Итак, Ленин обращается к Съезду, его позиция: авторитет ЦК = партия + рабочий класс.
Его соратники погрязли в административном восторге, нет предела, вплоть до трудовых армий. А он сам? Ленин, присутствовавший при рождении «нового типа государства», себя исключает из этой системы. Да, он часто говорит «у нас», «нам», «мы». Но это не мешает ему ставить себя над системой, быть выше ее. Неужели все так просто? Или, все же Ленин в конце 22-го смутно почувствовал наличие какого-то предела, которого не дано перейти, даже ему? Скорее, он исполнял привычную роль, которую отвел сам себе еще во времена первой Организации. А затем постоянно укреплял это свое исключительное положение, доведя его почти до абсолюта, предела: «Ленин был мозгом революции, он думал за нее, она жила только его идеями и мыслями» (Валентинов, с.55). На всякую систему, даже «нового типа», найдется метасистема. И в подобном отделении от управляемого объекта (= государство, аппарат, партия, ЦК) так ли уж оригинален Ленин?
Показательный пример, давний соратник, Луначарский.
Луначарский формулирует актуальные задачи, любил это дело.
"Старый большевик" Луначарский, нарком просвещения, таким и вошел в НЭП.
Понятно, когда речь идет о задачах пролетариата, стиль должен быть чеканным, а сам-т Луначарский, каков его личный стиль? Все тот же стиль старого большевика, сидит на высокой руководящей должности. Поскольку речь шла о новом обществе, нарком активно формировал новую элиту, а ему, и столь же активно, помогала супруга: «над нашей квартирой помещался какой-то артистический ночной клуб» (Валентинов, с. 125). Какое-то топтание, песни, даже хороводы, и так всю ночь. Дворник мог «наблюдать, как выносили на руках для посадки на извозчика» (Там же). Управляет делом народного просвещения, но это объект. Сам же субъект быстро отделяется от объекта, начинается независимая жизнь. Объект – по правилам, субъект – над правилами, как это удается? Достаточно сказать, я поведу вас!
В музей или другое место, не столь важно.
Достаточно сказать, "чтобы вести человечество", чтобы отделиться от ведомого человечества. А затем объявить, "во что бы то ни стало", любой ценой, будьте готовы оплатить. О чем свидетельствует Завещание? Ленин, он снова решает (= ведет), для чего ему достаточно вести партию. Он может позволить себе роскошь, отделиться от верховных органов партии. Потому он снова в круге возможного, здесь возможно все. Значит, нужно расширять этот круг возможного, как? Ленин полагает, что двигаться можно постепенно, медленно, и так шаг за шагом (= по ступенькам) подниматься к высотам цивилизационного совершенства. Социализм, от него – к коммунизму. Это и есть возможное. Почему, потому что в конце пути тоже возможное? Неизвестно. Если рассуждать строго, это неизвестно. Поэтому и надо двигаться, «шаг за шагом», в ходе движения будут созданы необходимые предпосылки, и невозможное ныне будет возможным в будущем.
Вот такой простой путь: от невозможного – к возможному.
А всякого рода ренегаты? Начиная с возможного, мы и переходим только к возможному.
Тонкость: человеческие действия – вот что лежит между возможным и невозможным.
Но это значит, сами эти действия становятся необходимостью. Нужно лишь совершить эти действия, подтолкнуть людей к этим осознанным действиям. Ведь нашлись, ученые люди, осознали, следовательно, это уже необходимость. И на выходе уверенность = мы можем заставлять, мы суть носители необходимости. Не пьяный нарком, нет, здесь сама необходимость пробивается сквозь «толпу случайностей». Откуда эта уверенность в своей необходимости? На стороне наркома результат. Или даже так, Результат . Но как раз, в этот закрытый период диктовки «Завещания», и обнаруживается один из самых удивительных феноменов нашей практики. Результат начинает отделяться от своего создателя. Результат являет самостоятельное бытие, существует сам по себе, как-то это должно нами восприниматься? Понятий предложено немало, живая практика, еще от Ленина. Живой опыт, живая память. Затем, когда эту память подвергли жестокой критике, живая идея. Понятно, что все эти «живые практики» имеют своим пределом Большой результат (ближайшая аналогия – «чистый разум»), ведь не может быть практики, даже если это духовная практика, без результата. Точно так же понятно, что Большой результат может воплотиться лишь в Большом человеке. Понимал ли Ленин, что готовит приход Большого человека? Скорее всего, да. Хотел остановить, очевидно, да. Ишь, чего захотели, подавай им наследника, нет, дорогие, получите раскол. Я оставлю вас не просто голеньких, но еще и маленькими, рядом со своей большой Тенью. Почему и оказался в информационной блокаде. Сталину повезло, крупно. Да-да, такому грубияну Сталину, которого Ильич предложил убрать. В этом и было его большое везение. Ему не требовалось выходить из тени. Напротив, нужно было, как можно прочнее обосноваться в этой благодатной Тени.
2.
Историческое лицо, бывший революционер, потом ренегат, покаялся, был прощен.
На исходе 19-го века пишет записки, по сути, программный документ. История двух веков, 18-го и 19-го, к чему приходим, то есть на чем следует остановиться? Наблюдаются постоянные попытки установления совершенного строя, в истории «еще небывалого, гармонического и блаженного» (Тихомиров, с.88). И столь же постоянные провалы этих попыток. Если вернуться к ментальной карте? В центре – «чудно устроенная и уравновешенная» государственная машина, обладающая «тонким темпераментом», а вокруг нее «безумное» движение умов, «…которое целое столетие только и занимается колебанием основ, ревнивым уничтожением едва-едва воссозданного органа…» (Там же, с.89). И почему же «движение умов» так поступает?
то есть, почему оно безумно, столь упорно в своем безумии?
Здесь начинается разговор о целях, вмешательство в ход социальной жизни начинается как цель. Цель разворачивается в цепь, необходимость ; энергия ; роль духовного фактора, Дух против Машины. Можно сказать несколько иначе, Личность, как носитель духа, выступает против Дела, которое делает машина. Ведь что-то выполняет эта машина, что? «тонкий, нежный процесс социального созидания» (Там же). Так на что же замахивается Личность, на Машину, ведущую «тонкий процесс» или же на сам столь «тонкий и нежный процесс» созидания? Если верить автору, речь не идет даже о процессе созидания, скорее, Личность просто хочет вырваться из-под опеки Машины, освободиться от нее, освободить себя, что здесь безумного?
«…потому что хочет строя невозможного, составляющего отрицание основ всякого действительного общества» (Там же; курсив автора – В.Л.). Что же представляет собой действительное общество, его жизнь?
Эта жизнь = Разделение + Неравенство + Согласование ; Процесс медленного роста.
Что же люди бессильны устранить? – Согласование! Видимо, люди способны противостоять, хотя бы в какой-то мере, и разделению, и неравенству . Но вот отменить согласование, собственных же действий? это как раз из области невозможного. Ибо невозможно устранить "специальные интересы". А если так, какое звено доступно человеческому действию, что в силах человеческих? где человек может вмешаться в течение «органических социальных» процессов и добиться нужного результата. Это звено = Личность.
А если сама Личность сродни Машине, Механизму, вы говорите, невозможность?
Почему бы нам тогда не перейти от невозможного к возможному?
Произойдет замена одной машины на другую.
Что в основе того состояния умов, которое Тихомиров характеризует безумным?
Быстродействие, совершить очень быстрое действие, которое и приведет к конечному состоянию. По традиции это конечное состояние принято называть совершенным обществом. Совершенным в том смысле, что оно снимает всякие преграды на пути собственного развития. Но тогда можно задаться вопросом: в чем состояла действительная ценность социальных изобретений 18-го, 19-го веков, данных на опыте Голландии, Англии, Франции? Видимо, эта ценность, в создании медленно действующего механизма согласования. Тот механизм, который сложился по мере упрочения демократии, действует, и не может иначе, медленно. Ведь нужно выявить волю большинства, по крайней мере, в той части, которая касается этой общей воли. Да и не просто выявить, а выявить правильно, нужно втянуть большинство, сколько времени займет.
А ситуация, сложившая в России на исходе века, куда тянется Личность?
Именно Личность, то есть, человек, бросивший вызов Машине.
Не просто мечта о блаженном острове, но и выбор мотивов социального действия. Ее главный мотив – это создание быстродействующего механизма согласования. Если угодно, непосредственное бытие общей воли. Появилась проблема, касающаяся всего общества, тут же общая воля принимает нужное и правильное решение. Тут же решение претворяется в жизнь, ведь его будет претворять все та же общая воля. На чем же будет сделан упор в реальности, на правильности или быстроте претворения? Вернее, как эту дилемму будет решать Большой человек.
3.
Каковы аргументы Тихомирова, пусть даже от истории, еще той истории?
В числе первых, обращение к консерватизму. Что может данное движение умов? Консерватизм прав, как «отрицание бесплодного революционного прогресса» (Там же, с.93). Идея революционного прогресса, разве плоха? Жизнь людей, улучшить, сделать сытой, безопасной, стабильной. Если бы не крайности идеи, то есть, если бы не средства воплощения, надо поменять средства? Но здесь Тихомиров видит главное: сама идея революционного прогресса «ложна именно по существу» (Там же). Повторюсь,
цель = совершенное общество.
Нет социального разделения, нет социального неравенства, есть единственная общественная проблема – согласование интересов, действий, целей. В настоящем это невозможно, утверждают революционеры. Тут же продолжают, человеческие действия, по принципу «шаг за шагом», создадут необходимые предпосылки, и невозможное станет возможным. Первое условие этого – сам революционный переворот. А далее, «шаг за шагом». Вот на это и обращает внимание Тихомиров: «Невозможное не становится возможным от того, что мы вздумаем осуществлять его не сразу, а по клочкам, не в 24 часа, а в течение столетий» (Там же). Смысл?
Переворот = средство, которое невозможное делает возможным, так полагает радикал.
Консерватор? Одно невозможное заменяется другим невозможным.
Главная проблема Духа – отличить возможное от невозможного,
есть такое средство!
Наука, она позволит невозможное сделать возможным. Но это значит? Мы просто отворачиваемся от различия возможного и невозможного. Мы упорно верим, есть средства. Но как ни перебираем эти средства, на ум приходит одно: что-то такое, что должно быть выше самого общества. А что может быть выше самого общества? Только общество, т.е., некое объединение людей, единство, по сути, новое общество. Тихомиров продолжает отпираться: «если бы человек когда-либо преклонился пред «обществом» или «человечеством», как высшим для себя авторитетом, это был бы конец человеческому развитию» (Там же, с.94).
Уровень отдельной личности – выше общественной жизни.
Отсюда, когда мы начинаем творить единство, то вскоре останемся с этим единством наедине, ибо все равно найдется человек, который окажется выше этого единства – тот самый Большой человек. Поначалу он будет лишь представлять, кого? Нас, сразу всех, мы будем стираться, он будет отделяться. Все начинается, и кандидат в Большие люди, однажды, втягивается в процедуру отбора, мы сами его втягиваем, увлекательная полоса жизни. И вот однажды, наш кандидат выходит на финишную прямую, как бы пройти. Мы радуемся, иди, Борис Николаевич, Михаил Сергеевич споткнется, мы уж постараемся. Если бы, дистанция оказалась бесконечной, хотя бы на сотни лет? Построение социализма (сначала революция, затем построение в основном, затем этап развитого социализма) и есть та самая бесконечная дистанция. Как же удержать огромную страну на столь огромной дистанции? Только посредством Большого человека (сила + воля).
Большому человеку не требуется механизм согласования, решения принимаются быстро.
Взамен? Парадокс, он получает медленно действующий механизм исполнения.
Разумеется, есть иная точка зрения.
(Продолжение следует)