Мне часто снятся сны. Красивые и пустые сны ни о чём. Настолько красивые, что иногда даже хочется закричать. Настолько пустые, что иногда даже не хочется просыпаться.
Мне всё чаще стало казаться, что я живу, дышу этими самыми снами. Они прекрасны. Они давят своей лёгкостью и туманят рассудок искренностью и прямотой. В них затягивает с головой, и не отпускает, пока не кончится воздух в лёгких. В них нет правды, нет лжи. В них я – творец и раб единовременно, единодушно. Я сам выбираю путь, я сам ему и следую. Только вот нити связывают меня по рукам и ногам. Далеко не уйти. Хозяин крепко держит меня на поводке. На цепи. Рядом, малыш. Рядом. Хороший мальчик. И не понятно, что делать дальше – пытаться сорвать с себя оковы, или прижать уши и молча выполнять приказы.
Все сны единственны в своём роде, уникальны. Но все они преследуют одну и ту же цель. Схватить. Связать. Обезоружить. В какой-то момент в голову приходит спасительная мысль. Понимаешь вдруг, это всего лишь сон. Всего лишь! Эта мысль сгорает вместе с надеждой, которая уходит далеко не последней, как мне внушали призраки детства. Она срывается с места, удирает одной из первых, ваша никчёмная надежда. И я остаюсь один. Снова один. Снова наедине с моим самым заклятым врагом. С моим самым лучшим другом.
А знаете, что самое смешное? Я не помню ни одного из моих многочисленных сновидений. Ни одного. Словно мне стирают память, дабы я не раскрыл величайшую тайну. И она есть, эта тайна. Я клянусь вам, она есть.