- Когда в последний раз вы видели профессора Гречишникова?
- Ивана Антоновича?
Девушка следователя порядком утомила. Правду говорят: все ученые – не от мира сего. С приветом, то бишь.
- Позавчера.
- А вчера вы что делали?
- Думала.
- Думали на работе?
Она рассеянно помотала головой.
- А где?
- А где у нас озеро? – поинтересовалась она, глядя в окно. Мысли ее, по всей видимости, летали очень далеко.
- Озеро у нас, Мария Сергеевна, на юге.
Она немного помолчала:
- Я думала, гуляя вдоль юга.
Следователь откинулся на спинку стула и закатил глаза в потолок. Нет! Она его точно сведет с ума.
- Значит, вчера у вас был прогул. И вдоль озера вы гуляли без свидетелей. Из чего вытекает, что алиби у вас нет.
- Вчера я отгул взяла, - она присела на краешек стула и подперла щеку кулаком. - Свидетелей нет. А вы меня в чем-то подозреваете?
Вот уж повезло с собеседницей. Ему хотелось поскорее закончить всю эту бесполезную неформальность и махнуть в пельменную за углом. Свалить две порции в одну тарелку, масла бросить, уксуса налить и потом еще сметаны сверху наколбасить. Жуть. Он и сам понимал, что угробит себя однажды, но пельменей все равно хотелось. А тут эта, с беспросветным топографическим идиотизмом. – Следователь постучал карндашом по столу, призывая Марусины мысли к возврату из астрального полета.
- О чем вы думали, гуляя по Набережной, если не секрет?
- О статье о нашей последней думала.
- И о чем же статья? – он рассматривал ее совершенно бесцеремонно. Как можно быть талантливым в одной области и таким дремучим во всем остальном? Ну что это на ней за свитер с сапогами? А статей, вон, целых двадцать четыре. Это ж по сколько в год она их клепала? – Галкин прикинул, как давно Мария Сергеевна могла закончить университет. Последнюю статью вместе с профессором она опубликовала в международном журнале «Природа». Ему сказали: «Ну очень важный журнал». Важный. А он его почему-то не помнит. Даже «Юный Натуралист» помнит. А вот «Природу» нет.
- Статья была о грибах.
- На русском?
- На английском, - сказала Маруся, как будто бы с сожалением. - На других языках они не принимают.
- Еще и выпендривается, - Галкин злобно зыркнул на часы и попытался отогнать навязчивую мысль о пельменях. Нужно было срочно разобраться с исчезновением профессора Гречишникова, а зацепок никаких у Галкина не было. Жил себе мужик, жил. Не тужил. Служил микологом. Это ж надо! Плесень разводил в тарелках, а ему за это бабки платили. Он про эту плесень статьи писал в иностранные журналы и гонорары в валюте отгребал. Во Францию на конференцию ездил. Чтоб показать свою плесень. Доклад делал, а потом прилетел и исчез, никому ничего не сказав. Вечером домой не вернулся. И утром на работу не вышел. Куда девался – никто не знает. А красавица в дурацком свитере его любимой ученицей была. А теперь вот - главный соавтор. Может деньги не поделили? Да ну! Галкин и сам понимал, что все это чушь собачья. Но никаких версий в голове у него пока не рождалось.
- Так о чем статья?
Маруся посмотрела на следователя как-то странно, как будто бы Галкин был котенком, у которого желудок не больше наперстка, и мозг размером с желудок.
- О положительном трофотаксисе. Это у мицелия способность такая - перемещаться к источнику питания. Этим вопросом серьезно занимался Накагаки.
Пауза. Секунда-две-три...Он нарочно не задал вопроса. Из вредности. Хотя кто такой Накагаки, естественно, понятия не имел.
- Тошиюки Накагаки - биолог из университета в Хоккайдо, разместивший в начале лабиринта плесень, а в конце лабиринта – сахар. Мы с Иваном Антоновичем его опыт усовершенствовали.
- Борща налили в лабиринт?
Маруся поджала губы, всем своим видом давая понять, что чувство юмора у Галкина ментовское. Да и сам Галкин – мент.
- Он использовал живой мицелий. А мы тот, что двадцать лет у профессора в гербарии пролежал.
- И что? – в животе у Галкина предательски заурчало.
- В течение нескольких часов грибной мицелий заполнил лабиринт и нашел дорогу к сахару. Во втором опыте Тошиюки использовал тот же мицелий. В точно такой же лабиринт был снова помещен сахар. Отросток проложил свой путь без единого лишнего поворота. Понимаете? – она снова посмотрела на Галкина как на котенка. - Мицелий запомнил путь.
- Вы фантастикой увлекаетесь? Триллеры пишете про грибной разум? Сочиняете страшилки про наше светлое будущее? Межгалактические грибные войны: мухоморы против маслят и про нашествие подосиновиков?
- Тогда уж скорее о прошлом, - она резко поднялась и, скрестив руки на груди, отвернулась к окну. - Эксперимент был проведен в Хоккайдо тринадцать лет назад.
Тошиюки поместил куски рафинада на карту в точки крупных японских городов. А мицелий положил «на Токио». Через сутки грибы соединили куски рафинада, построив между ними копию железнодорожной сети.
Галкин присвистнул.
- Вы можете в Гугле посмотреть, если не верите.
Галкин подумал, что непременно посмотрит. И в Гугле, и где-нибудь еще, как только пельменей откушает:
- А позавчера, когда вы видели Гречишникова, вы ничего такого не заметили? В смысле, странного...
- Утром он еще во Франции был. А днем из аэропорта приехал. Был на совещании. А вечером мы ужинали. Ему так хотелось, чтобы я настоящих устриц попробовала, - Маруся говорила медленно, не сводя глаз с тонкого колечка на указательном пальце. – А мне они не понравились. Как будто воды с илом из реки зачерпнули. Он так расстроился. Пытался заказать мне утку с клюквенным соусом. А мне и есть не хотелось. Может чувствовала, что вижу его в последний раз...
Галкин слушал, вопросов не задавал, наблюдал за ее руками. Лекцию вспоминал. «Язык телодвижений и психология жестов». Но Маруся ничего такого, что свидетельствовало бы в пользу лжи, ни руками ни телом не делала.
- А потом он меня в такси посадил. Сказал, что хочет пешком пройтись, зайти в лабораторию. А утром я записку на столе нашла.
- Что ж вы мне сразу то не сказали! – рассердился на Марусю Галкин. Бестолковая. Нет бы с этого начать. А она про своих устриц. Скажите пожалуйста, ему хотелось, чтоб она их попробовала. Богема, ешкин свет! – Что в записке было? Я надеюсь, вы сохранили ее как особенно ценную улику?
Маруся сняла со спинки стула сумку и некоторое время рылась в ней, роняя слезы внутрь.
- Вот, - она протянула Галкину вырванный из блокнота листок. На нем было всего два слова, написанные наискосок явно в спешке: «Йель Амазонка».
- Это что? – поинтересовался Галкин, закончив чтение. – Какой-то бред. Разве Йель у них?
- У них анаконды, - тихо сказала Маруся. – Йель в Нью-Хейвене, штат Коннектикут. А профессор, видимо, говорил о статье. Мы обсуждали ее перед его отъездом во Францию. Студенты-биологи из Йельского университета, исследуя окрестности Амазонки, обнаружили штамм грибка, способного к разложению пластика. Случайно обнаружили. У них в экспедиции чашка Петри пропала. Оказалось, что ее съел грибок.
- Пластмассу? – Галкин был по-настоящему удивлен.
- Что вас так впечатлило? Грибы утилизируют не только пластмассу. Они и радиоактивные отходы едят. Утилизацией радиоактивных отходов у нас как раз занимался доцент Марковников.
- Все ясно! – Галкин шлепнул себя ладонями по коленям и резко встал. - Грибы утилизирую пластмассу и радиоактивные отходы. Профессор исчез. Вы хотите сказать, что грибы утилизировали профессора? А с Марковниковым могу я лично поговорить?
Она пожала плечами:
- Он болен. И вряд ли вам сможет помочь. В специализированный институт не всех пускают. И не всегда.
- А в чем проблема? Вы сказали, он работал с ядерными отходами.
- С радиоактивными. Пару лет назад. А потом получил новый грант...
- Простите, - Галкин похлопал себя по карманам, видимо, в поисках сигарет.
- У нас не курят, - предупредила его Маруся.
Галкин покорно кивнул:
- Пару лет назад ваш Марковников был здоров?
Маруся кивнула.
- А потом, вы сказали, получил новый грант. А как давно он болен?
- Месяца три, - Маруся попыталась припомнить поточней. – Да. Почти три месяца. Два месяца и три недели.
- А нельзя ли о новом его гранте поподробней?
- Новый грант был получен на изучение мицелия Кордицепса. Вы знаете, что в некоторых африканских странах один раз в год муравьи совершают массовые самоубийства?
Галкин усмехнулся и с тоской подумал о пельменях. Похоже, этот дурдом он покинет нескоро:
- Никогда не слыхал.
- А вы в Youtube посмотрите. Там роликов про это полно. Раз в год муравьи взбираются на макушки высоких деревьев и умирают. Долгое время никто не мог понять зачем они это делают. А главное, почему время одно и то же. Пока не заметили, что недели через две сквозь муравьиные головы прорастают грибы.
- И что все это значит? – ухмыльнулся Галкин.
- Это значит, что споры Кордицепс каким-то образом попадают в рот к муравьям. И как только муравей проглатывает спору, начинается настоящий кошмар. Он взбирается на верхушку и, либо приклеивает себя к листве, либо вонзает свои челюсти в древесину с такой силой, что выйдя из транса через какое-то время, уже просто не может освободиться и от бессилия умирает. Марковников пытался выделить вещество, влияющее на поведение муравья. Несколько месяцев провел в африканских джунглях. Мечтал о великом открытии.
- Разве науке не известны подобные вещества? Алкоголь, наркотики, например. Разве они не влияют на поведение?
- Вещество, синтезируемое мицелием не просто меняет поведение муравья. Оно соподчиняет его чужим интересам. Муравьи взбираются на макушки не по собственному желанию. Это грибы посылают муравьев на смерть. Через две недели споры прорастают. Развивается новый гриб, на нем снова созревают споры. Понимаете? – Маруся одарила Галкина взглядом «бедный котенок». – У грибов нет ног. Они не могут взобраться наверх. Туда, где их споры подхватит свежий ветер.
- У грибов нет ног, - зачем-то повторил Галкин. – А этот ваш доцент, он что, радиации нахватался?
- Нет-нет. Радиация совсем не при чем. Это совсем другое.
- Африканский вирус? Малярия, желтая лихорадка или муха це-це?
- Понимаете, - Маруся не представляла, как бы пояснить все Галкину потактичней. - Он считает, что... словом, Марковников выдвинул очень смелое предположение.
- Насколько смелое?
- Он решил, что мы мешаем грибам.
- В каком смысле? – Галкин усадил себя поудобней на стул: раз уже поесть придётся нескоро. Беседа становилась все чудастей и чудастей. - В смысле «собираем их и жарим на сковородках»?
- В смысле «режем их и сушим на веревках», - передразнила Галкина Маруся. Мы уничтожаем их среду обитания. И делаем это с непостижимой быстротой. А грибы нас, якобы, пытаются остановить. Неизлечимыми болезни неясной этиологии на самом деле могут быть грибковыми заболеваниями ... Вы газеты читаете? Да не смотрите вы на меня так, - жалобно попросила Маруся. – Я вам идею Марковникова пытаюсь кратко изложить. Он даже средство начал разрабатывать. Говорил: чтоб предотвратить неизбежное. А они его якобы за это атаковали. Он мази скупал в аптеке противогрибковые. Втирал их в себя днем и ночью. Вы даже представить себе этот ужас не можете. Капсулы внутрь принимал в невероятных количествах. И профессору рекомендовал то же самое. Это ведь был их общий грант. Ну, в смысле Кордицепс. А когда в аптеке Марковникову антигрибковые средства продавать перестали, он напал на фармацевта.
- Ох! Не пугайте меня, - Галкин театрально содрогнулся, закрыв руками глаза. А через секунду расставил пальцы и хитро в щелочку подмигнул Марусе.
- Да я вас и не пугаю. Вы меня спросили про грант. Я вам про него рассказала. А теперь можно я пойду? Поздно уже. Или вы меня задержать хотите?
- Никто вас задерживать не собирается. Если вы нам понадобитесь, мы вас найдем. Вы свободны. Можете идти. Только грибы не ешьте!
Минут сорок она тряслась в троллейбусе, спрессованная со всех сторон. Двери лязгали, народ топтался по ногам, кто-то пытался протиснуться к выходу, кто-то наоборот ломился занять освободившееся место, кого-то опередив.
На табличку «Психиатрический диспансер» Маруся старалась не смотреть. Отворачивалась в сторону чахлой рощицы и семенила так по грязи до самого крыльца.
- Александр Федорович занят, - пергидрольная блондинка с кровавыми губами на секунду оторвалась от телефона. – Подождите его в коридоре. Она махнула рукой в неопределенном направлении и снова с остервенением стала тыкать указательным пальцем в кнопки.
Маруся потягала себя за шарф, чтобы дышать стало легче, и вышла. Ушедшая в переписку с головой барышня на Марусю внимания не обратила. Стулья в коридоре не предусматривались. Маруся прошлась по коридору и, упершись в закрытую дверь, побрела по коридору назад.
Где-то за дверью гремели тарелками. Пахло ужасной едой. Чем-то кислым и , кажется, тушеной капустой с сосисками. А еще мокрой тряпкой. Поскользнувшись, Маруся ухватилась за стену. Кто-то старательно развез по линолеуму грязную воду. Так сказать, справился с поставленной задачей, согласно формуле качество-цена.
Маруся открыла пакет и, глубоко вдохнув, улыбнулась. Она и в прошлый раз приносила ему мандарины. А он рассказывал ей об искаженном пространстве. Предметы казались ему большими. Доктор говорил: шизофрения. А Марковников говорил: вспомните «Алису в Стране Чудес». Там все тоже было большое, а на столе в качестве яств - мухоморы. Искаженное пространство - явные признаки отравления грибами. Интоксикация. И никакой Страны Чудес. Но Марковников грибы не ел. А значит - шизофрения. Доктор сказал: раз такие симптомы.
- Заходите! – девушка-вампир высунула крашенную голову в коридор. - Александр Федорович вас ждет!
- Александр Федорович, - Маруся прикрыла дверь и прислонилась к стене.
- Да вы присаживайтесь. В ногах правды нет.
- Спасибо, я постою. Как он?
- Сегодня получше. Вы можете его увидеть, но недолго. Минут десять. В моем присутствии. Вас устроит?
Маруся глотнула.
Шторы в палате были закрыты. Он посмотрел на нее и тихо спросил:
- Что-то случилось?
Она молча кивнула.
- Я же предупреждал.
Она положила мандарины на кровать. В палату заглянул Александр Федорович. Поправил очки на лбу:
- Беседуем? А почему в темноте?
- А что если это действительно так? – тихо сказала Маруся.
- Мария Сергеевна, вы о чем?
- О том, что это мицелий. И не болезнь, а интоксикация.
- Мицелий вынуждает господина Марковникова пить непоказанные ему препараты и изводить тонны мази для лечения несуществующего заболевания?
- Может он пил их для профилактики?
- Мицелий приказывает ему уничтожать плоды многомесячного труда: своего и труда коллег, чтобы невозможно было воспользоваться результатами? Вы верите в теорию о грибковом происхождении болезней неясной этиологии? Вы верите в то, что фармацевтические компании нарочно настаивают на генетической и вирусной теории рака столько лет, чтобы избежать материальных убытков? Но делают это не по своей воле, а потому , что кому-то выгодно держать ученых в заблуждении? И кому же? Грибам? Вы верите в то, что заплесневевшие хлеб, консервы и сыр, а так же покрытые плесенью углы в сырой квартире – это попытки грибов завоевать наш мир? Верите в то, что грибы – это параллельная цивилизация, существующая на Земле миллионы лет и, так же как мы, считающая ее своей планетой? Вы верите в сознательную борьбу грибов за место под солнцем?
- Грибы не любят солнце, - тихо проговорила Маруся и задернула шторы так, чтобы между ними не осталось щели, сквозь которую на пол узкой полоской падал свет.
- Я пытался его предупредить, - Марковников ухватил Марусю за руку. - Я говорил ему, что нужно быть осторожным, "их" инфицированные люди - везде. И они сделают все, чтоб нам помешать, – он безвольно опустился на пол и стал раскачиваться вперед и назад, глухо ударяясь затылком о стену.
- Пожалуйста, отпустите его, - попросила Маруся. – От ваших таблеток ему становится только хуже. Вы же знаете о побочных эффектах.
- То есть, вы пытаетесь мне сказать, что это грибковое заболевание? Что это грибок препятствует научному открытию, выдавая ученого за сумасшедшего?
Маруся молча смотрела в угол, где ритмично раскачивался Марковников.
- Вы знаете, что такое индуцированный бред? – заведующий послюнявил палец и перевернул размашисто исписанную страницу.
Маруся равнодушно пожала плечами.
- Это когда при тесном контакте с больным и отсутствии критического отношения к заболеванию бредовые переживания заимствуются. Индуцируемый начинает высказывать идеи в той же форме, что и психически больной.
Заведующий отделением многозначительно посмотрел на Марусю и захлопнул историю болезни, прикрыв ее сверху ладонью.
- Какие ужасные ногти, - подумала Маруся. – Совсем как у нашего соседа дяди Коли, страдающего микозом много лет...
Из Википедии:
• Микоз – заболевание кожи и ногтей, вызываемое паразитическими грибами.
• Микология – раздел науки о грибах.
• Кордицепс - (лат. Cordyceps) — род спорыньевых грибов, обладающих высокими адаптогенными свойствами.
• Этиология - синоним «причины».
• Бред – расстройство мышления, характеризующееся возникновением несоответствующей действительности совокупности болезненных представлений, рассуждений и выводов, в которых больной полностью, непоколебимо убеждён и которые не поддаются коррекции.