Я люблю врачей особенной любовью, и представители этой профессии для меня - Боги, вторые после настоящих небожителей. Такое отношение к медикам бывает обычно у благодарных пациентов, когда-то излеченных ими от тяжелой болезни, травмы или спасенных, вырванных из лап смерти.
Меня врачи не спасали и не возвращали с того света. Никогда… Скорее наоборот, однажды чуть не отправили в мир иной, и хотя обошлось, навсегда отравили жизнь заразой фобии, депрессией и неврозом. Все это приходит ко мне сразу же, стоит пообщаться с врачами, даже с хорошими, относительно моего здоровья . Я даже на работу к подругам врачам без нужды не заглядываю, иначе потом еще долгое время на душе будет нехорошо.
Все началось с обычного планового приема участкового врача в женской консультации. Медицина в те, 70-80-е годы была бесплатной, а подарки и деньги врачам, как благодарность не стали еще традиционным и массовым явлением.
Маме, как- то посетившей со мной, ожидавшей второго ребенка, консультацию, наша участковая врач очень понравилась.
- Повезло тебе, знающая, душевная у вас врач и внимательная очень, - похвалила ее мама, а потом каждый раз посылала ей через меня какие -нибудь презенты.
-Вы меня балуете, - улыбалась маме даже по телефону моя обаятельная врач, - неудобно даже. С Вашей дочерью все в порядке, и ничего я ей особого не сделала...
- С ней все в порядке, потому я так и благодарна Вам, - отвечала мама, - Вы очень внимательны к ней А презенты -это пустяки, обычные знаки внимания…
Рождение моего сына стало большим праздником в нашей семье. Особенно для моих родителей, у которых я была единственным ребенком. Радовались они и тому, что роды обошлись без осложнений, и тому, что родился мальчик. В то далекое время не было прогнозов от УЗеистов, и тайна пола ребенка раскрывалась только при его рождении. Моя абсолютно счастливая мама и новоиспеченная бабушка мальчика -богатыря, имеющего вес 4400 при росте 60 см, праздновала это событие широко. Домашние застолья не прекращались в течение месяца, разделить радость с моими родителями хотели и их многочисленные друзья и коллеги, и родственники. Несмотря на такие хлопоты с потоком гостей, мама отправила моей докторше в консультацию огромный торт, большой казан с азербайджанским пловом, фрукты, сладости, чтобы хватило на весь коллектив. Кроме того, нашей участковой был передан большой пакет с дорогим покрывалом - родители привезли его из туристической зарубежной поездки.
-Ты так благодаришь этого врача, словно она сама тебе внука родила или дочь от бесплодия вылечила, - ругала маму, не знающую меру в своей признательности, ее подруга. – У дочки твоей даже патологии не было, и ничего эта врач ей такого не сделала: слушала сердцебиение и измеряла вес. Даже роды приняла другая.
-Та, что роды принимала не в обиде, думаю, мы ее одарили. А ты просто не знакома с этой участковой, - спорила с подругой мама.- Иначе бы так говорила. Она милая, внимательная, сколько месяцев заботилась о дочери. Стоило не пойти на прием, так она уже домой звонила, напоминала. Честно говоря, я такого отношения к пациентам у других врачей еще не встречала.
-Это ее долг и служебная обязанность. А после твоих подношений она еще не так должна была с вами работать….
Прошел год после рождения сына, и я вдруг вспомнила о том, что мой женский доктор рекомендовала периодически приходить к ней профосмотры. На первый такой профосмотр - через полгода после родов я уже опоздала. Но, решив: лучше позже, чем никогда , несмотря на тотальную занятость,я все же поспешила к врачу.
В моей жизни тогда был, пожалуй, самый непростой период. Мне только исполнилось двадцать четыре, училась я на выпускном курсе университета, готовила дипломную работу. С малышом сидели по очереди, муж , как и я, готовил дипломный проект, , заканчивал художественно – графический факультет . Родители мои тогда еще не были пенсионерами, работали, помогали нам материально, но сидеть с ребенком никак не могли. Обстановку в молодой семье, где оба супруга - выпускника готовятся к защитам дипломных проектов и госэкзаменам и заняты так, что экономят время на движениях и словах, можно себе только представить. Но, несмотря на плотный график, расписанный по минутам, я, в то время еще организованная, как пациент, выбрала время и пошла к своему женскому доктору на плановую проверку. При всем желании выглядеть презентабельно и "на все сто" я тогда не могла: наши с мужем выпускные проблемы, уход за двумя малышами, один из которых был еще грудничком, домашние дела и обязанности, которые с меня тоже никто не снял. Спала я в то время как Наполеон, по четыре часа в сутки, не больше. А еще это были времена дефицита, очередей, когда мы могли весь день простоять в очереди с номерком на руке за мясом или какой-нибудь противной сизой курицей.
Сложности тогдашней жизни описала подробно не просто так, а чтобы поняли накопленную усталость, которая не могла не отразиться на моей внешности. Участковая врач в женской консультации давно меня не видела, моему приходу обрадовалась, стала расспрашивать обо всем. А потом, осмотрев меня, спросила с озабоченным лицом: - Как ты вообще себя чувствуешь? Слабость, головокружение бывают?
Ответила врачу честно, как на духу: случаются иногда, потому что очень устаю в последнее время, мало сплю, период жизни у меня тяжелый.
Врач посмотрела на меня странно, мои аргументы, как видно, не убедили ее. И, сделав выразительную паузу, сказала:
- Ты, наверное, понимаешь, я неспроста задаю тебе вопросы о самочувствии? Видишь ли, у тебя эрозия…
Я постоянная читательница журнала « Здоровье», то есть вполне начитанная для обычного пациента, попыталась успокоить врача словами, которые, кажется, должна была сказать мне она:
- Эрозия? Ничего страшного… Говорят, она встречается у каждой второй женщины, главное – не запустить ее. Что ж, приму меры, подлечусь, пойду на прижигание.
Врач покачала головой, не согласилась со мной:
- Зря недооцениваешь эрозию или не знаешь, что это колыбель рака?
Я опять попыталась внушить докторше оптимизм и сказала: Колыбель рака это еще не рак, буду лечиться, и со мной все будет хорошо.
-Но тебя не обычная эрозия. Она разъеденная, красная, как клубника, и вызывает у меня очень большие опасения. Потому возьму материал на анализ и отправлю в Ростов на биопсию.
-А что такое биопсия и почему в Ростов?
- Биопсия – это анализ, определяющий злокачественное у тебя новообразование или нет. А в Ростов отправлю потому, что у нас такие исследования не делаются. (для сведения читателей, напоминаю, пишу о событиях - 33-летней давности). Ответ из Ростова будет дней через пятнадцать. А пока будем тебя лечить. Я выпишу тебе Фибс по схеме, стекловидное тело, витамины.
- Но если у меня рак, он не лечится, - пытаюсь понять что-то из происходящего я, уже совершенно сбитая с толку и вконец расстроенная новостями.
- Я не сказала, что у тебя рак. Лишь предполагаю, хотела бы ошибиться. Хотя у меня достаточно большой опыт работы, и мне кажется, я могу отличить истинную эрозию от ложной. Не подводила меня пока интуиция.
- Выходит у меня рак, если Вы, опытный врач с безупречной интуицией так засомневались? - убито спрашиваю я, руководствуясь логикой и, с трудом сдерживая слезы. - Но откуда ему у меня взяться? Я совсем недавно родила, все время аккуратно ходила на приемы. Через минуту я с опаской спрашиваю врача: Или рак может возникнуть так просто, при полном здоровье и хороших анализах, резко?
Врач глубокомысленно отвечает:
- Он (рак) может все, потому я и переживаю за тебя. Кстати, сколько тебе лет?
- Двадцать четыре, - отвечаю я.
- Да, бедняжка, ну дай Бог, чтобы мои опасения не оправдались. У тебя двое детей?
- Двое… Дочери пять лет, и сыну чуть больше года…
- Кстати, а как у тебя с месячным циклом? Он не нарушен?
- Нарушен, но ведь я кормлю сына грудью, причем, два раза в день. Читала, что так бывает. Разве нет?
- В жизни все бывает. А я, как врач, обязана спросить обо всем, чтобы составить для себя полную картину…Анамнез называется. Скажи, ты похудела в последнее время?
- Похудела, - отвечаю я и пытаюсь объяснить потерю веса, исключая похудение как фактор болезни, - Я смертельно устаю в последнее время, и у меня, и у мужа дипломные проекты, детей смотреть некому. Не сплю, выматываюсь, засыпаю на учебниках.
Мне очень хотелось, чтобы врач обратила внимание на перечисленные причины моих недомоганий. Но она продолжала допрос:
- А по утрам тебя тошнит?
- По-моему нет, но почему Вы спрашиваете?
- Ладно, не буду больше тебя пугать и делать предварительные выводы, подождем результат биопсии.
… Я никогда не забуду тот декабрьский день, когда, в тот день, возвращаясь из консультации, совершенно по- новому посмотрела на жизнь, себя и близких. Прохожие суетились, занимались своими делами, а в моем воспаленном мозгу билась лишь одна пугающая мысль: все останется, а меня скоро не будет… И птички будут летать, и солнышко будет всходить, и почки на деревьях появятся, а потом зелень, но все это уже без меня. На глаза набежали слезы и естественный в таких ситуациях вопрос:
- Почему я, мне ведь только двадцать четыре? Что я плохого сделала и кому? За что меня теперь так наказывает Бог?
Потом пришли и другие вопросы, более приземленные, но такие важные: а как же мои дети? Что с ними будет, ведь они еще маленькие. Их с одинаковым безумием любили муж и мои родители, и потому я беспокоилась: как же они будут делить детей, когда я уйду? Неужели мои дочь и сын будут расти при мачехе, когда мой, совсем еще молодой муж обязательно женится , траур не бывает вечным. И это будет вполне справедливо, не хотела бы я для него одиночества. Но вот дети… По поводу их надо поговорить с мужем…
Все краски жизни и радость бытия открылись для меня в тот грустный для меня день, до этого я и не задумывалась, какое это счастье - просто жить, ходить среди людей, общаться с ними, быть рядом с родными тебе людьми, обнимать своих детей и даже уставать от работы и многочисленных забот. Какое это счастье жить…
В тот же вечер я достала с полки «Краткую медицинскую энциклопедию», которую сама не знаю зачем, купила по случаю. Прочитала все, что касалось подозрений моей докторши, а также о симптомах страшной болезни. Поняла все и о причине вопросов, заданных мне доктором. Муж заметил мое настроение сразу же, но я сказала ему грустную новость, когда мы, уложив детей, сели пить чай на кухне.
Рассказав в подробностях о визите к врачу, я изо всех сил старалась держаться и не плакать. Жалела мужа, знала: он тоже будет переживать, ведь у нас с ним было столько планов на жизнь, к которой мы тогда только готовились. Попросила мужа: - Если со мною что- то случится, умоляю тебя , отдай детей моим родителям.
- Зачем ты говоришь такие страшные вещи? – расстроился муж. – Почему с тобой должно что-то случиться? Уверен, ничего у тебя нет, а если анализы что-то и покажут, поедем в Москву, там врачи хорошие, помогут.
-Разве ты не знаешь, эту болезнь пока нигде не лечат.. - грустно сказала ему я… - Ты лучше ответь на мой вопрос, хочу быть спокойной относительно детей…
- А меня в твоей жизни вроде и нет совсем? Тебе все равно, что я сейчас чувствую, когда ты несешь этот бред? Ты молодая, здоровая, ни на что не жалуешься, откуда взялись эти дурацкие мысли и страхи?
- Вот и плохо, что ни на что не жалуюсь. Разве ты не знаешь: рак - тихий убийца. При нем у человека ничего не болит, и сваливается он на голову, как снег среди весны, неожиданно. Конечно, я думала и о тебе. Тебе надо будет жениться, желательно на хорошей доброй женщине, ты ведь захочешь, чтобы дети иногда приходили к тебе, оставались на какое-то время. Не хочу для них злой мачехи. Но ни в коем случае не хочу и того, чтобы ты остался один.
- Что ты несешь? Я же люблю тебя, глупая. Зачем мне кто-то другой?
- Я тоже тебя люблю... И потому понимаю: жизнь должна продолжаться и тогда, когда уходят близкие и любимые. Хочу, чтобы ты был счастливым… В чем ты виноват, если у меня судьба такая?
В те последние дни декабря в городе как обычно была предновогодняя суета. Повсюду встречались люди с елками, подарками, пахло мандаринами, в магазинах было оживленно и нарядно - разрисованные витрины, наряженные елки, гирлянды. На душе у меня было тяжело. Но я собрав в кулак последние силы купила самую высокую из имеющихся елку и множество игрушек к ней.
Наверное для организации покупаете? - поинтересовалась продавщица. Чтобы ничего не объяснять ей, я лишь кивнула. Хотя огромную и высокую елку купила для нашей обычной малогабаритной квартиры.
- Это мой последний Новый Год вместе с детьми. пусть он будет особенным, - решила для себя я, наряжая с маленькой дочкой красавицу елку, хотя мне было не до елочных игрушек - душа обливалась кровью.
Уже на следующее утро после посещения врача меня стошнило от обычного завтрака, а аппетит пропал абсолютно. Я постаралась съесть что-нибудь насильно, но тут же вырвала. С каждым днем слабость усиливалась, а к концу первого месяца я похудела на 11 (!) килограмм. Относительно моего тогдашнего 48-го размера одежды похудение было слишком заметным и явно болезненным. Теперь глаза всех, кого я встречала, подтверждали подозрения докторши: я несомненно больна. Иначе бы все не смотрели на меня с жалостью, а самые бестактные не ужасались бы в лоб:
-Боже, как ты похудела, пожелтела! А бледность какая болезненная! Что же с тобой происходит? Надо срочно обследоваться! Без причин люди так не меняются!
Примерно так, с жалостью и состраданием говорили обо мне все, кто встречался мне в те дни. Я, совершенно ослабленная, совсем перестала выходить на улицу. Через месяц с трудом передвигала ноги, а при ходьбе даже по квартире меня поддерживали мама и муж.
Мама не раз просила меня поехать с ней в Москву,на обследование, но я даже не стала узнавать результатов той злополучной биопсии. И ничего о ней дома не сказала. Я потеряла веру и надежду, а каждый новый день с ухудшением моего состояния красноречиво доказывал мне: я безнадежно больна. И потому остаток своих дней я хотела быть только рядом с детьми, хотя мало уже чем могла быть им полезна.
Мама все время плакала, умоляя меня пойти с ней хотя бы к ее знакомому гинекологу Хадижат Алиевне. Та, доцент, хороший ученый и практик в одном лице, работала в мединституте, а еще в роддоме. Самостоятельно идти я не могла, болела каждая клетка тела, волосы, ногти, брови… Не было сил , чтобы стоять на ногах и, тем более, ходить . Я не могла и не хотела разговаривать ни с кем , жизненной энергии не хватало даже на простые движения и слова. Но мольбам мамы все-же уступила, согласившись, наконец, пойти к ее доктору. Мое с каждым днем ухудшающееся и уже плачевное состояние не оставляло надежд, Я почти не ела, а если и пыталась это сделать, снова и снова вырывала даже от воды.
Хадижат Алиевна в первый момент также, как и все окружающие в последнее время, посмотрела на меня с тревогой. А я, заметив это, подумала: ну вот , и она тоже поняла, что здоровые люди так , как я сейчас, не выглядят.
После нашего недолгого о разговора врач осмотрела меня и уже через пару минут сказала:
- Ты совершенно здорова, дорогая моя! И даже этой самой эрозии у тебя нет… Так совсем небольшой воспалительный процесс в канале, который в принципе встречается у всех рожавших женщин. Так что, хватит тебе симулировать болезнь и сводить с ума мою подругу. Вставай и иди жить дальше.
Конечно, я не поверила. Молча смотрела на эту, с детства знакомую мне женщину и не верила ее словам, считая: наша семейная подруга просто решила утешить меня, чтобы я, как сказал классик, «не умерла, пока живу».
Мое молчаливое недоверие к ее словам докторша заметила сразу и, молча, взяв телефонную трубку, позвонила по внутреннему телефону коллеге:
- Зайди, пожалуйста, мне нужна твоя помощь.
Пришедшая на ее зов молодая врач с удивлением отреагировала на просьбу авторитетной коллеги осмотреть при ней пациентку. Но из уважения к ней не стала задавать лишних вопросов и тут же приступила к осмотру. А через несколько минут сказала:
- Патологии не вижу, легкое воспаление канала и все… А Вы смотрели пациентку, Хадижат Алиевна?
- Да, я ее осмотрела. Но эта пациентка - особый случай. Она , хоть и близкий мне человек, не доверяет моим словам, потому пришлось тебя вызвать.
Молодая врач смотрела на меня с изумлением и не смогла удержаться от возмущений:
-Да Вы что? Хадижат Алиевна - врач от Бога, как Вы можете ей не верить? И как можно было такое озвучить? Мне даже неловко сейчас при ней Вас смотреть. Почувствовала себя как на экзамене, Хадижат Алиевна мой бывший преподаватель.
- Ладно, иди к своим больным, спасибо за помощь…, - улыбнулась молодой коллеге Хадижат Алиевна,
А мне коротко сказала:
- И ты иди домой … При всей моей любви к твоей маме, у меня на тебя времени больше нет,. Меня ждут не мнимые, а настоящие больные и беременные. Так что, прости и выбрось дурь из головы. А еще, если хочешь, проконсультируйся и у других врачей. Неважно , сколько их будет, я уверена: они скажут тебе то же, что я и моя молодая коллега.
В тот день впервые за последний месяц я захотела есть, а со следующее утра стала быстро восстанавливаться.
Но страх при виде больниц, белых халатов, врачей, всякого рода обследований и даже разговоров на медицинскую тему остался навсегда.
Часто думала и о том, почему врач так поступила? Не могла ведь не знать простых правил деонтологии и обычной человечности? Знала ведь, что словом можно и убить. А страх смерти порой для человека сильнее самой смерти. Она имела немалый житейский и врачебный опыт, не могла не понимать, что творит? Но ведь и во врагах ее я не была, почему же так случилось7 Мои вопросы так и остались бы навечно риторическими, если бы меня не просветила одна из моих знакомых, волею судьбы бывшая в прошлом пациенткой моего участкового врача. Узнав о том, что со мной было в том декабре, она только улыбнулась:
-А разве ты не знала , есть и такие методы работы с больными. Чем больше запугаешь, тем больше сможешь заработать на страхе пациента- перед лицом смерти щедрыми становятся даже скупцы - лишь бы выжить. А наговорив на человека какую-то тяжелую болезнь можно еще и прослыть особо одаренным специалистом. Вот и твоя собиралась на твоем придуманном ею горе погреть свои руки, привыкшие брать. А еще через какое-то время она могла бы ложно гордиться собой перед другими: И такое я вылечила! Так вот. знай, наша врач уже давно работает по этому принципу, ты просто не сталкивалась с ней столько, сколько мне пришлось...