глава 2
Ранним утром, когда горизонт лишь позолотили первые лучи солнца, а птицы еще только распевались на разные голоса, готовясь возвестить миру о наступлении нового дня, в маленькой, скрытой от глаз часовенке готовился тайный обряд.
Рагнир хмурый и не выспавшийся исподлобья оглядывал немногочисленных гостей. Он слегка нервничал, поэтому топтался на одном месте и почти до крошки размял основание свечи, которую вручили ему незадолго до начала основного действа.
Вчера, не успели они с Грэдом закончить любовные игры и только еще собирались покинуть беседку, как явился запыхавшийся Нит и сообщил, что повелитель вызывает царевича к себе. Обычно так поздно отец никогда не звал его, значит хотел обсудить нечто важное.
- Ты ведь помнишь нашу с тобой поездку в Снегорию?
Юноша кивнул, взглянул на отца, облаченного в домашний халат, - таким мирным и уютным его могли лицезреть лишь личный слуга, да жена. Раз позвал сына в свою комнату, значит хочет поговорить доверительно.
- Так все-таки они смирились с предсказанием Оракула. – Рагнир не выглядел ни удивленным, ни раздосадованным, он уже знал о заложнике, которого привезли с собой жрецы. Но и до этого не сомневался, что снегорийцы не посмеют преступить родовой закон и пойти против решения наивысшей, божественной касты предсказателей.
- Ты вошел в возраст мужа, а твоя нареченная еще юна, поэтому жрецы настаивают на залоговом обряде, чтобы увериться в том, что мы дождемся поры ее расцвета и не передумаем, выбрав тебе невесту из женщин Дарла. Они привезли заложника-гаранта, который завтра станет твоей «царевной».
- Завтра?! Так быстро?! – Удивился Рагнир, насупившись. – И чего этим старикам неймется, - мы же еще в Снегории дали свое согласие на этот союз или снегорийцы перестали верить честному слову воинов Дарла?!
- Не кипятись, они имеют право требовать гарантий. К тому же, залог не станет для тебя обременительным и не свяжет по рукам и ногам! – Царь Дарла по-своему растолковал возмущение сына. – Ты просто примешь на себя временные обязательства, - юноша-заложник не жена, с которой ты будешь связан навечно! К тому же, чем раньше жрецы проведут обряд, тем быстрее покинут замок.
- Ну, хоть одна приятная новость. – Рагнир усмехнулся, но тут же спохватился и проговорил с поклоном. – Господин мой, я повинуюсь Вам и своей судьбе.
Гости зашептались, отвлекая царевича от воспоминаний о вчерашнем разговоре с отцом, скрипнула массивная дубовая дверь, пропуская в мрачную часовню полоску утреннего света и вместе с ней снежных жрецов.
«Глупые снегорийцы... – Драгон покачал головой. – Почему бы не выйти наружу и не выложить обрядовый круг, как положено, что за радость в темной и пыльной часовне прятаться?!»
Наконец появился заложник, его лицо скрывала плотная белая ткань, наверное, так жрецы пытались обезличить подставную невесту, ведь в часовне сейчас готовились к тайному сговору двух царств на будущий брак молодого наследника Дарла и юной княжны Снегории.
Найгиё мог соперничать бледностью со своей фатой, которая так выгодно скрывала его волнение, он дрожал всем телом, страшась уготованной ему участи, но пойти против воли старших не смел, даже если бы очень захотел, не смог бы. Хотя все его существо, вся душа рвалась на волю, туда, где только что он ощущал свободу, которую так жестоко отгородила от него тяжелая, дубовая дверь, - захлопнулась, погасив последний луч надежды.
- Я призываю всех присутствующих в свидетели! – Верховный жрец скрестил руки юношей и связал их широким и прочным ремнем. – Эти два юных сердца скрепляются на время, дабы гарантировать будущее счастье молодых. Все ли согласны с обрядом, нет ли возражений?!
В часовне повисла гробовая тишина.
«Я не согласен! Я возражаю!» – Как же Най хотел выкрикнуть эти слова, так, чтобы даже оставленные снаружи рабы смогли услышать его отчаянный крик. Но он естественно промолчал, лишь украдкой взглянул на Драгона. Царевич, казалось, клевал носом и вообще мало интересовался происходящим, а ведь это его сейчас связывали на три года с заложником, не оставляя шанса на какую-либо надежду обрести свободу, закабаляя на брак с незнакомой, далекой княжной.
«Ему что, наплевать на свою жизнь? – С досадой подумал Най, он еще надеялся, что Драгон передумает, откажется проходить обряд и не признает его временной царевной. – Неужели он смирился с тем, что его будущее решается за него? А как же любовь, как же зов сердца, желание разделить свою судьбу с суженой? Неужели этому варвару все равно с кем делить ложе до конца своих дней? Ведь Дарлы как и мы единственный раз в жизни создают пару и до конца остаются верными своим женщинам, почему же тогда он так равнодушен, не бунтует, не восстает против решения отца и жрецов? Ему ведь можно, он будущий царь, к нему прислушаются, его послушают... Не то, что я... Бесправный «последыш», ставший заложником, без голоса и веса в обществе, покорный гарант благополучия своей семьи и Снегории!».
Най за своими горькими мыслями пропустил почти весь обряд, все его чувства, кроме страха перед будущим, отошли на задний план, душа, кажется, смирилась с уготованной участью, в ней лишь осталась надсадная боль, да и сердце не рвалось из груди так отчаянно, лишь трепетало маленькой птичкой, закрытой в надежной и прочной клетке. Последняя надежда разбилась на осколки, тугой жесткий ремень, перехвативший запястье, стал символом оков, прочно связав заложника с жестоким варваром на долгих три года.
Губы сами по себе повторяли за жрецом слова клятвы, глаза, красные от пролитых ночью слез, смотрели, но ничего не видели. Когда обряд подошел к концу и ремень наконец-то развязали, Най откинул с лица фату, не смея взглянуть на «мужа», смиренно опустился перед ним на колени и поцеловал край его одежды, выказывая полную покорность своему новому владыке и показывая, что он лишь заложник-гарант, а поэтому всецело принадлежит господину, вверяя ему свою жизнь, свободу и судьбу.
Часовенка вмиг опустела. Залоговый обряд не предполагал пиршеств и чествования молодых, а поэтому все присутствующие быстро разошлись по своим делам. Рагнир даже не взглянул на новоиспеченную «царевну», он как и приглашенные свидетели ушел сразу же после окончания церемонии. Несмотря на то, что царевич теперь являлся женатым человеком, он все же был свободнее своей «невесты» и его ничто не держало, никто бы не осмелился распоряжаться его судьбой.
Потягиваясь и зевая, он вошел в сумрачную спальню, где на широкой кровати спал его любовник, улыбаясь чему-то во сне. Царевич наклонился и пощекотал пятку, выглядывающую из-под одеяла.
Спящий дернул ногой и недовольно поморщился, пробормотав что-то.
- Эй, соня, господин значит бодрствует, а его верный слуга тут бока протирает?! Хватит дрыхнуть!
- Ты что уже вернулся? – Спросил Грэд, даже не открывая глаз.
- Ага. – Рагнир стягивал с себя одежду, поглядывая на сонного любовника.
- Ну и как все прошло? – Служитель потянулся, зевнув, приоткрыл один глаз и глянул на господина.
- Нормально... – Безразлично отозвался Рагнир, прыгнув на постель, откинул одеяло и ласково погладил Грэда по груди, нежно, едва касаясь живота, повел руку ниже.
- То есть, тебя можно поздравить? Теперь ты у нас женатый человек? – Грэд выгнулся, лишь только пальцы господина сжали его член и наконец-то открыл глаза, полностью пробуждаясь.
- Какой я там женатый? – Царевич фыркнул, наклонился и поцеловал любовника в губы. – Видел бы ты выражение лица этого заложника, будто его на казнь привели, а перед этим заставили уксус выпить.
Он усмехнулся, вспомнив «невесту», которая разве что не расплакалась во время обряда.
«Я и смотрю, как тебя завело все это... Я правда ревную!..» – Грэд раздвинул ноги, с наслаждением принимая Драгона, застонал под господином, чувствуя его горячий напор. По телу пробежала первая волна удовольствия, и Грэд выгнулся, отдаваясь этому чувству целиком и полностью и желая получить все больше и больше.
Жрецы позволили наконец-то покинуть часовню, они ждали, когда уйдет последний гость, а затем вывели «царевну» и проводили в закрытую кибитку. Недолгий переезд и вот Найгиё ворвался в личные покои, не добежал до спальни, буквально свалился на диван в гостиной. Фату он сорвал сразу как только оказался в кибитке, теперь же комкал белую ткань в руках, мял ее, разве что не рвал, вымещая злость на символе своей зависимости.
В дверь постучали уверенно и громко. Най вздрогнул и застыл, с ужасом глядя на последний оплот своей безопасности.
«Неужели Драгон пришел, чтобы подтвердить клятву делом?!» - Покрываясь холодным потом, подумал несчастный заложник.
В дверь ударили сильнее и раздался недовольный голос наставника.
- Найгиё, открывай немедленно, я долго ждать буду?!
Най вскочил и быстро открыл золоченый замочек, распахнул дверь, пропуская жреца в гостиную.
- Ты бледен... – Старик с прищуром вглядывался в лицо юноши. – Устал?
- Нет, все нормально. – Най опустил голову, ни в силах смотреть на наставника. – Я просто не выспался.
- Найгиё, ты помнишь наш разговор? – Жрец больно ухватил за подбородок, вздернул голову молодого человека вверх и заглянул в его голубые глаза.
- Помню, господин... – Ответил Най тихо и против воли шмыгнул носом, не хотел показывать своих чувств, но слезы так и рвались наружу.
- Ну, ну, мой мальчик... Ничего страшного, просто прими это как данность. Помни, это твой долг, как верного вассала, давшего клятву своему лорду. Мы уже приготовили тебе место в одном из снежных храмов. Будь благодарен, ведь ты, как четвертый сын в роду никогда бы не удостоился такой чести, но мы делаем исключение, и ты станешь жрецом, если конечно с покорностью примешь свою судьбу и смиренно пройдешь это испытание.
Най не верил своим ушам, все что сейчас говорил наставник напоминало неправдоподобную, волшебную сказку.
- Да, да, не удивляйся, мы примем тебя и сделаем равным среди равных. По истечению трех лет, как только княжна станет женой Драгона Рагнира, мы сразу же заберем тебя в храм, где и инициируем, а я лично проведу ритуальные похороны в твоей семье, и с того самого момента стану твоим учителем и духовным отцом, взяв опеку над тобой.
- Господин! – От услышанного у Ная перехватило дыхание. Ведь снежными жрецами становились лишь избранные даровы, - первые сыновья, дарованные семье богами и завещанные для служения этим богам. Он, четвертый сын (последыш), никогда бы даже в храм войти не смог, не то чтобы инициироваться в качестве жреца, пусть самого младшего по званию, да пусть его хоть обычным служкой сделают, но он бы все отдал, лишь бы причаститься к таинству, стать частью наивысшей касты Снегории.
Най опустился на колени и благоговейно поцеловал край подола жреческого одеяния, чувствуя губами мягкий шелк, расшитый золотым и серебряным бисером.
- Спасибо, господин...
- Поднимись, мой мальчик... – Наставник обхватил худые плечи и поднял юношу, обнял, притянув к себе. – Покорись, выполни свой долг и увидишь, как милостива бывает судьба к послушным детям своим.
- Да, господин, я повинуюсь.
- Что же, а сейчас иди со мной, мы проведем трапезу и ты сядешь с нами за стол как равный. Ну а потом мы будем собираться в путь, и так загостились здесь.
Старик вышел первым, за ним покорно последовал Най, внутренне дрожа от предвкушения сесть за один стол со жрецами. Такое и в самом смелом сне увидеть нечего было мечтать, а тут наяву происходит. Юноша почувствовал, как по спине побежали горячие ручейки пота, - сказывалось волнение, священный трепет и страх перед высшей кастой. Ведь даже лорды-правители не смеют противоречить жрецам, а теперь и он, Найгиё, станет таким значимым и всесильным, что даже его бывший господин лорд Гартрир поклонится ему в ноги и не посмеет поднять на него взгляд, и для этого нужно всего-то побыть «царевной». Что такое три года, по сравнению со всей жизнью?
За столом царила полная тишина. Прорицатели ели молча, друг на друга не глядели, тщательно пережевывали грубую, скудную пищу, только ту, что привезли с собой, они готовились к долгой дороге, а любые неприятности могли стать помехой в пути. Най сам себе казался маленьким и незаметным в компании столь значимых особ. Он терялся и не знал как себя вести, как зачерпнуть зерен в ладонь, чтобы жрецам не показалось, что он перебарщивает с трапезой, как отрезать холодного мяса и черствого хлеба, дабы не обделить сотрапезников и тем самым вызвать их недовольство, - поэтому почти ничего не ел, довольствуясь черствой горелой коркой, которую подсунул ему наставник. В комнате, занавешенной темными шторами, царили прохлада и полумрак, яркие солнечные лучи, лишь слегка пробивавшиеся сквозь плотную ткань, отсюда выглядели совсем слабыми и ничего не значащими. Казалось, что весь мир сейчас растворился и исчез, осталась только эта темная, мрачная комната, с сидящими за длинным столом жрецами и тихим юношей, согнувшимся в три погибели от неуверенности и страха.
Наконец верховный жрец поднялся и все остальные разом прекратили трапезу и встали из-за стола.
- Подойди! – Старик с длинной седой бородой и такими же волосами, заплетенными в тугую косу, протянул руку к Наю. Юноша тут же повиновался, он подошел и преклонил колени, низко склонив голову. – Благословляю тебя на путь, избранный твоей судьбой. Он тернист и неспокоен, но ты должен быть крепок духом, но мягок в обращении со своим «мужем», такова воля богов, исполни ее с честью и ты будешь вознагражден, четвертый сын Азуланга - вассал князя Гартрира, станешь нашим братом, равным среди равных. Готов ли ты исполнить свой долг, Найгиё?
- Владыка, я выполню долг и пройду путь, выбранный для меня богами, я покорен своей судьбе и Вам, мой господин!
Най наклонился и поцеловал обувь верховного жреца, пошитую из грубой шкуры горного быка. Не смея подняться без разрешения, он застыл у ног владыки, ощущая священный трепет в душе и преисполняясь мужеством и решительностью преодолеть с честью, уготованные судьбой испытания.
- Встань и иди. Мы с нетерпением будем ожидать в храме нашего нового брата.
- Спасибо, повелитель!
Най быстро поднялся и поспешил выйти из комнаты. Прошел по темному, узкому коридору и вышел на широкую террасу, зажмурившись от яркого солнца, резко ударившего по глазам, вдохнул полной грудью свежий, прохладный воздух. До этого казалось, он и не дышал вовсе.
- А вот ты где, птичка моя! – Драгон обнял одной рукой, плотно прижав к себе. – Царевна, у нас тут вечером намечается пир, не забудь, ты приглашен на празднество.
- Простите, господин... – Най, еще не отошедший от трапезы со жрецами и витающий в мечтах о будущем, совсем забыл о недавнем обещании, данном владыке. – Но я не голоден, к тому же немного поголодать полезно для здоровья... И еще, я хотел Вам напомнить, что я мужчина, поэтому прошу Вас, прекратите называть меня «царевной».
Юноша попытался отстраниться от наглого царевича, но добился обратного.
- Эй, куда тебе голодать и так как жердь худой... А статус твой после обряда – моя законная супруга и три года ты женщина, которую даровали мне в обмен на мою верность княжне, моей будущей жене. Можешь оспорить свой статус, если осмелишься!
Рагнир прижал заложника спиной к колонне и впился в его губы, жестким и требовательным поцелуем. Най попытался вырваться, но явно проигрывал в силе, тогда что есть мочи он сомкнул зубы на губе царевича и тут же почувствовал вкус крови у себя на языке.
- Ах ты!.. – Рагнир отстранился и слизнул с прокушенной губы капельку крови, не разжимая своей стальной хватки, все так же прижимал Ная к прохладному мрамору.
Его пленник дернулся что есть силы, и одновременно ударил своего «мужа» под колено. Рагнир будто и не почувствовал боли, замахнулся, намереваясь влепить наглецу оплеуху. Най подобрался, втянул голову в плечи, ожидая сильного удара. Но его не последовало, лишь раздался смех.
– Какая у меня строптивая «женщина»! Может быть, мне тебя плеткой поучить, как сноровистую лошадь, чтобы уважал своего хозяина, а Найгиё? – Рука варвара нырнула под длинные, густые, светлые волосы, пальцы сжали мягкие пряди, потянули вниз, заставляя юношу запрокинуть голову.
- С женщиной Вы бы никогда не стали так обращаться. – Зло прошипел Най, понимая, что теперь уж точно не вырвется.
- Ну и ты ведь не женщина, сам же на этом настаивал! – Усмехнулся царевич. – Так чего же теперь возмущаешься?
Най промолчал, он сжал губы и смотрел с холодным упрямством в темно-серые глаза своего «мужа», показывая всем видом, что ни за что не покорится.
«Что я делаю? – Этот вопрос не оставлял ни на миг. – Ведь я обещал владыке и своему наставнику, что покорюсь, что стану покладистым и послушным, дабы ублажить господина и исполнить долг перед Снегорией».
Взгляд Ная на миг потеплел, будто юноша решил сдаться, он даже предпринял попытку дотянуться до Рагнира, но стоило тому чуть ослабить хватку, как снегориец вновь словно заледенел.
- Пустите меня! – Холодно проговорили непокорные губы. Заложника трясло от страха и негодования, а сам он побледнел так, что буквально слился с белоснежной мраморной колонной.
- Ты испугался? – Рагнир отпустил. – Найгиё, я же всего лишь играю с тобой, тебя так весело дразнить, ты такой потешный.
Царевич слегка похлопал Ная по щекам, пытаясь вернуть румянец. Юноша отстранился, мечтая сбежать от наглого варвара, но добился лишь того, что Рагнир ухватил его за подбородок, заставив смотреть на себя, и заглянул в испуганные глаза.
- Я не трону тебя, не бойся, никогда и ничего не сделаю против твоей воли, даю слово будущего царя Дарла! Не нужно меня бояться, приходи сегодня на праздник, будет весело.
- Зачем я Вам, не лучше ли, чтобы я сидел у себя и не высовывался? – Най поверил словам царевича и заметно приободрился.
- Глупый Найгиё, здесь, в северном царстве, я не потерплю того, чтобы кто-то тосковал или печалился, - поэтому хочу, чтобы каждый был счастлив и весел, в том числе и ты, ведь теперь ты мой верноподданный, пусть и на три года. Понял, Най?!
Драгон снова приблизился к самому лицу и пленник ощутил его горячее дыхание, но в этот раз царевич даже не попытался поцеловать, он отпустил свою напрягшуюся жертву и пошел восвояси.
Най только сейчас перевел дух, глядя вслед удаляющемуся молодому человеку.
«Может быть, он правда оставит меня в покое и не станет домогаться?» - В душе затеплилась надежда. Ведь если Драгон не потребует исполнения обязанностей, присущих статусу «царевны», то три года пройдут спокойно и легко, а дальше обещанная инициация и жизнь снежного жреца, а значит неограниченная власть и настоящая свобода, которой у Ная никогда не было.
Юноша поднял лицо к солнцу и улыбнулся, купаясь в горячих лучах, радуясь своему будущему, прекрасному и лучезарному, и совершенно отринув настоящее, как нечто малозначительное и пустое.
Вечером жрецы покинули гостеприимный Дарл, а в замке начался пир, словно общество радовалось их скорому отъезду.
Най закрылся в своих покоях, он, будущий представитель высшей касты, не собирался садиться за один стол с варварами. Теперь, когда его оставили одного, - даже слуга, прислуживавший во время дороги и здесь в Дарле, уехал вместе с наставником, - молодой заложник ощутил острое чувство тоски и одиночества. Зная, что жрецы в замке, общаясь с наставником и просто, когда слуга, принадлежащий жрецу, был рядом, снегориец чувствовал в себе силы пережить эти три долгих года, покориться судьбе и принять ее как данность. Но теперь внутри будто что-то надорвалось и стало по-настоящему одиноко и страшно, захотелось сбежать и вернуться домой. Только Най понимал, что дома-то его точно не ждут и за побег жестоко накажут, а потом все равно вернут обратно. Невеселые мысли бередили душу, а глаза снова защипало от горьких слез обиды и разочарования собственной жизнью.
Он прошел в спальню, не раздеваясь упал на постель, обнял подушку, зарылся в нее лицом, пытаясь не заплакать, изо всех сил сдерживая постыдное чувство страха. В комнате было тихо и темно, а где-то далеко люди веселились на пиру, окруженные друзьями и светом.
«Им, наверное, весело... Там так шумно, там музыка и светло...» - От этих мыслей стало еще хуже, отчего-то захотелось вырваться из этой тихой темноты и сбежать к людям и шумному веселью.
Удар в дверь заставил вздрогнуть и тут же все тело напряглось, словно тугая тетива, натянутая до предела.
- Эй, царевна, выходи!
Ненавистный голос «мужа» раздражал и пугал одновременно. Най сильнее сжал подушку, вжимаясь в нее лицом, будто мог весь в ней спрятаться.
- Слышишь?! – Драгон снова бухнул кулаком в дверь так сильно, что казалось выбьет ее совсем. – Нечего прятаться, выходи, давай, там пир в самом разгаре, я тебя хоть представлю, опять же отметить событие нужно, все-таки сегодня день нашей свадьбы!
«Уходи! – Про себя взмолился Най, все недавние мысли о том, чтобы выйти из комнаты, улетучились в одно мгновение. – Прошу, оставь меня в покое!»
- Ты спишь что ли? – Царевич больше не стал стучаться. – Ну, как знаешь! На нет и суда нет, - отдыхай тогда!
Послышались удаляющиеся шаги и снова навалилась тишина.
«Ну и пусть... – Най повернулся на спину, уставился в темный потолок. – Все хорошо! Мне не одиноко и совсем не грустно! Я выдержу... Выдержу и стану жрецом - равным среди равных!»
Утро нового дня выдалось пасмурным. Хмурые тучи скалились молниями, а гром, раскатисто порыкивая, заставлял всю живность в округе затаиться и затихнуть. Най поежился, собрался было закрыть балконную дверь, но вдруг услышал глухие удары и смех, раздавшиеся с улицы.
«Показалось? – Заложник вышел на балкон, привлеченный странным шумом, заинтересованно глянул вниз. – Кто в такую погоду гулять вздумал?»
Рагнир дрался с кем-то на деревянных мечах на лужайке внутреннего дворика. Противники, явно равные по силе, то сходились, то разбегались в разные стороны, они даже не дрались, больше дурачились, хватали друг друга, обнимались, хохотали во все горло и выглядели довольными.
- Сегодня, наверное, небо на землю упадет! – Засмеялся один из них. – Наставник вдруг похвалил нас, точно что-то будет!
- Просто Бэрг сегодня в хорошем расположении духа. – Царевич нападал, но его служитель всего лишь уклонялся от ударов, даже не отбиваясь, словно играл с ним в кошки мышки.
- И с чего это у него такое настроение хорошее? – Спросил он, вновь уходя от атаки Рагнира.
- Вроде бы его племянник прошел отбор в дружину... Грэд, нападай уже или защищайся как следует, хватит дурью маяться! – Возмутился царевич, дотянулся до приятеля, не позволив ему увернуться от удара, и тюкнул деревянным мечом по макушке.
- Вот ты как, ну я тебе сейчас задам! – Грэд бросился вперед, выставив деревянное оружие перед собой.
Мечи глухо стукнулись друг об друга, молодые люди отпрыгнули в стороны и снова сошлись в схватке и опять скрестили оружие.
- Вот тебе! – Царевич увернулся от очередного удара и шлепнул приятеля по заду.
- Ну блин, Драгон, так нечестно! – Возмутился Грэд и с силой замахнулся, но неожиданно угодил в плотный захват, он попытался вырваться, но не тут-то было, царевич сдавил руки сильнее, прижал к себе вырывающегося пленника, усмиряя его.
- Сдаешься?! – Спросил, запуская пальцы в густые, темные волосы друга, отклоняя его голову назад, заглядывая в глаза.
Грэд тут же расслабился, отбрасывая ненужный меч, глубоко и чувственно вздохнул.
- Я проиграл, мой повелитель, что ты теперь сделаешь со своим пленником?
Рагнир тоже откинул в сторону деревянный меч, поцеловал своего недавнего соперника в губы, погладил по волосам, провел рукой по шее, по спине, спустился ниже и вдруг нырнул под рубашку, заставив любовника выгнуться и чувственно застонать. Молодые люди стояли в обнимку посреди лужайки, целовались и нежно ласкали друг друга, смущая невольного наблюдателя и вынуждая его покрыться густым, красным румянцем стыда.
Най отчего-то не мог отвести взгляд, он смотрел на своего «мужа», целующего и ласкающего другого мужчину, и ощущал внутри себя какое-то странное чувство, теплую волну всколыхнувшуюся внизу живота, прокатившуюся мелкой рябью мурашек по коже, заставившую сердце забиться чаще, а дыхание сбиться.
«Что это?» - Удивился юноша, отпрянув назад, скрываясь в глубине спальни.
- Мне просто противно смотреть на них... – Сказал он сам себе, стараясь успокоить неожиданное волнение. – Даже мое тело протестует против всего этого!
Холодный ветер, ворвавшийся в комнату через открытую балконную дверь, слегка остудил горящее лицо, позволил успокоить дыхание и усмирить сердце.
- Меня тошнит от них... Не хочу больше этого видеть! – Найгиё захлопнул дверь и задернул занавески, возмущаясь столь наглому и развратному поведению варваров.
А за окном вдруг зашумел дождь, наконец-то прорвав плотную, серую пелену туч, он прогнал любовников с лужайки, забарабанил по железной крыше, пузырился в неглубоких, только что образовавшихся лужах.
Най не любил дождь, он нагонял тоску, а она тут же заставила вспомнить о покинутом доме. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, молодой человек взял книгу, принялся читать, но отчего-то вдруг снова вспомнил подсмотренную сцену, образ обнимающихся мужчин был таким ярким, что снова заставил смутиться и покраснеть.
- Забудь! – Приказал сам себе снегориец, сильно зажмурившись и прогоняя видение. – Как такое можно вспоминать?.. Так гадко... Бесстыдники!
Строчки прыгали перед глазами и не хотели складываться в единый текст, но Най заставил себя читать, не отвлекаясь на воспоминания и посторонние мысли, слушая шум дождя, разошедшегося не на шутку.
И только вчитался, отвлекшись наконец от яркого образа воспоминаний, как вдруг в дверь постучали.
- Кто там?! – Голос против воли дрогнул.
- Завтрак! – Глухо ответили за дверью.
Най решил, что слуга принес ему еду, поэтому открыл. На пороге стоял Рагнир с подносом в руках.
- С добрым утром, «женушка», пришел вот тебя кормить. – Улыбаясь сказал царевич, заходя без приглашения в комнату своего подопечного.
- Зачем Вы пришли, господин, я не голоден... – Cнегориец побледнел и отступил, пропуская наглого гостя. Сам же держался поближе к двери, словно намеревался сбежать, если варвар попытается схватить его.
- Не голоден он... – Недовольно пробубнил Драгон. – Что за разговоры, Найгиё, сам наследник северного царства принес тебе еду, как преданный и послушный раб, а ты тут строишь из себя!.. Ну-ка к столу!
- Вот это и странно, могли бы слугу прислать, зачем же сами утруждаетесь?! – Осмелился язвить заложник, благоразумно придвигаясь к столу, но все еще не садясь за него.
- Ну, ты же ведь теперь принадлежишь мне, как же я могу не ублажить свою «царевну»! – Рагнир усмехнулся, но вдруг сдвинул брови и глаза его сделались темными и непроницаемыми. – Я что тебе сказал, садись и ешь! – Рявкнул он.
Най тут же повиновался, ни в силах сопротивляться господину. Вмиг покрывшись неприятными мурашками, покраснев от смущения, он подскочил к столу, плюхнулся на табурет и тут же принялся есть завтрак, надеясь, что его послушание заставит Драгона успокоиться и уйти. Но не тут-то было, молодой человек уселся напротив и с улыбкой наблюдал за тем, как его заложник завтракает.
- Вкусно?! – спросил он, заглядывая в холодные, голубые глаза Ная.
- Да! – кивнул тот, едва не поперхнувшись. Впервые кто-то наблюдал за ним во время еды, это смущало и раздражало, но перечить юноша не смел, боясь вызвать гнев господина и спровоцировать его на необдуманные поступки.
«Что ждать от варвара, почти зверя?!.. – Най с трудом глотал куски мяса, запивая их янтарным, медовым напитком, такой варили только жители Дарла. – Не послушаюсь, набросится и тогда...».
Юноша зажмурился, представив с ужасом, что может произойти, тут же подавился и закашлялся.
- Эй, ты чего?! – Драгон вскочил с места и принялся хлопать заложника по спине, пытаясь избавить его от застрявшего в горле куска мяса.
- Отстаньте от меня, пожалуйста... – Едва откашлявшись и отдышавшись, попросил Най, он смотрел так жалостливо, а в его глазах появились слезы, скорее проступившие от интенсивного кашля, нежели от страха.
- Ешь не торопясь... – Рагнир сел на свое место и приветливо улыбнулся. – Я думал, что только мы, дарлы, так торопливы, когда предвкушаем битву.
- Не предвкушаю я никакой битвы, господин... – Настороженно откликнулся заложник, услышав в словах царевича потаенный смысл.
- Слушай, заканчивай ты с этими господами, а... Меня зовут Рагнир, хочешь, можешь называть более учтиво - Драгон, только больше не нужно этих церемоний.
- Нет, господин! – Най поднялся из-за стола. – Я хочу соблюдать статусы, чтобы Вы помнили, что я всего лишь заложник-гарант, а не Ваша женщина!
- Дурачок! Не волнуйся, я обещаю, что никогда не забуду об этом.
Царевич подошел к окну и уселся на подоконник, показывая всем своим видом, что не собирается уходить, его заложник внутренне застонал, не зная, как попросить «мужа» покинуть покои.
- Дождь сегодня на весь день зарядил... – Проговорил Драгон, глянув за мутное стекло на мокрый двор, потом перевел взгляд на Найгиё, который, собрав тарелки обратно на поднос и отодвинув его на край стола, уселся на диван с ногами и взял книжку.
- Что читаешь? Почитай мне вслух.
- Боюсь, что это Вам будет неинтересно... – Пробормотал Най, не отрываясь от чтения. – Это стихи, к тому же они на старинном cнегорийском наречии.
- Все равно, почитай!
- Как Вам будет угодно.
Драгон прикрыл глаза, слушая приятный голос своего заложника, его чтение, похожее скорее на напев, стихи, напоминающие древнюю балладу, которая пришлась как нельзя кстати в это серое, дождливое утро.
- Красиво... – Дарл улыбнулся. – Похожую балладу мне когда-то пела кормилица.
- Я рад, что Вам понравилось... – Буднично отозвался Най, снова уткнувшись в книжку. Не сказать, чтобы он правда так уж хотел избавиться от своего гостя, просто смущался его присутствия и не знал, как следует себя с ним вести.
- Ладно... – Драгон спрыгнул с подоконника и взял поднос. – Вечером принесу тебе ужин.
Он ушел и в гостиной тут же стало как-то уныло, а Найгиё загрустил против своей воли.
Целый день он читал, порядком утомившись от этого занятия. Поэтому, когда наступил вечер, добровольный узник с нетерпением и страхом ждал прихода Драгона. В дверь постучали и Най бросился открывать. На пороге стоял незнакомый молодой человек с подносом.
- Добрый вечер, господин! – Слуга слегка поклонился, вошел и тут же принялся накрывать на стол.
Най прикрыл дверь, нет, он не был раздосадован, скорее разочарован тем, что царевич обманул его, но спросить о господине не решился, не хотел, чтобы кто-то подумал, что он проявляет повышенный интерес к своему «мужу».
- Хозяин сейчас придет! – Неожиданно заявил слуга, он накрыл стол на двоих, поклонился и вышел.
«Значит все-таки придет?.. Не обманул?!»
Драгон действительно появился чуть позже и принес с собой небольшой столик для игры в «четыре царства».
- Не скучал? – Спросил царевич, присаживаясь к столу и приглашая свою «царевну» присоединиться к ужину.
- Нет... – Просто ответил Най, все еще продолжая выказывать гордость, хотя в душе действительно обрадовался визиту.
- И есть конечно же совсем не хочешь!.. – Улыбнулся Драгон, наливая медовую настойку в бокал заложнику.
- Почему же не хочу, как раз хочу...
- Правда?! – Обрадовался гость. – Ну хотя бы что-то...
Они ужинали вместе, Най осмелился наконец-то разглядеть своего господина. Широкоплечий, с мощной, сильной шеей и развитой мускулатурой. Он выглядел старше своих лет, не сказать что красивый, но воинственный, с крупными чертами лица, густыми бровями и серыми, как хмурое, грозовое небо глазами. Ел Драгон не спеша, вопреки своим словам о торопливости Дарлов, иногда насмешливо поглядывал на заложника, чем сильно смущал его и видимо веселился от этого. Он молчал, наверное, не хотел злить свою «царевну», зная как cнегорийцы щепетильны в вопросах этикета.
После ужина Драгон позвал слугу, который, как оказалось, ожидал в коридоре за дверью.
- Нит, убери со стола!
Повернулся к заложнику.
- Кстати, этот слуга будет тебе прислуживать, ты уж не обижай его!
- Я?! – Возмутился Най. – Да с чего вдруг?!..
Царевича рассмешила такая бурная реакция заложника, - обстановка в комнате тут же разрядилась. Рагнир подставил игральный столик к дивану, на котором удобно разместился Найгиё, сам же уселся на пол.
- Сыграем? – Спросил он простодушно.
- Но в эту игру нужно играть вчетвером?! – Заартачился было Най, однако в душе уже согласился играть во что угодно, лишь бы гость задержался подольше и отогнал подальше печаль.
- Мы с Грэдом придумали новую игру, в нее можно играть вдвоем, называется она – «ход предводителя». – Гордо отозвался Драгон. – Хочешь, научу?!
Най кивнул.
- Все не так уж и сложно! – Объяснял царевич, расставляя черные и белые деревянные фигурки на столике, поделенном на черно-белые квадраты. – Очень похоже на игру «четыре царства», только без игрального кубика и блокирующих камней. Играют, как я и говорил, двое, «поле боя» осталось прежним, фигурки тоже похожи, но деревянные у обоих игроков. Ну а правила мы в корне изменили, чтобы интереснее было. Теперь не главное захватить пространство соперника, а постараться проникнуть, пусть и малыми силами, на вражескую территорию и взять в плен всех офицеров, ну а если повезет, то и самого правителя. Естественно, если царь падет, то и игре конец!
Весь вечер Драгон учил Найгиё играть в запутанную и сложную игру, и тот не переставал удивляться, как варвары вообще могли до такого додуматься, - изменить почти до неузнаваемости игру в «четыре царства», создав на ее основе захватывающую и интересную стратегию боя.
Устав от сложных ходов, да еще выпив слишком много хмельного напитка, к которому он не привык, Най неожиданно почувствовал, что не может перебороть сонливость. Он уже давно клевал носом, но не хотел показывать гостю свою слабость. Все же, несмотря на предосторожности, Драгон заметил неладное.
- Ты устал? – Он поднялся с пола, зацепил столик и деревянные фигурки посыпались на пол.
- Нет, нет!.. – Вскинулся заложник, испуганно глядя на исполина, нависшего над ним. – Ну смотрите, что Вы наделали, как же мы теперь продолжим игру?
- Я все ходы помню, не переживай!
Царевич неожиданно подхватил Ная на руки и понес в спальню.
- Нет! Прошу Вас, господин, я в порядке... Умоляю, не надо!..
Испуганные мысли хаотично бегали в голове, вмиг прогнав всякую усталость. Юноша пытался вырваться, но добился лишь одного, - Драгон прижал его к своей груди сильнее и не отпустил.
- Царевна, прояви хоть раз покорность! – Рыкнул дарл, хмуро глянув на своего заложника.
Най обомлел, едва удерживаясь, чтобы не закричать от ужаса, охватившего все его существо. Не успело пройти и двух дней, а его уже волокут в постель и сейчас другой мужчина надругается над ним. А что собственно он мог ожидать от дикаря? Поверил слову варвара, расслабился, обрадовавшись, что тот помог разогнать скуку, - и вот итог этой слабости.
Драгон откинул одеяло и бережно опустил заложника на кровать, принялся развязывать шнуровку его рубахи.
- Я не хочу... – Прошептал Найгиё. – Умоляю, пощадите меня, господин.
Следовало подчиниться, отбросить предубеждение и отдаться царевичу, - ведь именно этого хотели жрецы, только так можно было удержать мужчину рядом с собой и не позволить наследнику изменить данному слову. Но Най не мог переступить через себя, он яростно отбивался, а его бледное лицо перекосилось от отвращения и страха.
Не обращая на все это внимания, сломив сопротивление заложника, Рагнир справился наконец-то с одеждой, полностью раздев своего подопечного. Обнаженный Найгиё вдруг затих, будто смирился со своей участью, сжался в комочек, прикрывшись руками, зажмурился, приготовившись к самому страшному. Однако Драгон ничего не предпринял, лишь укрыл юношу теплым одеялом, хорошенько закутав.
- Спи сладко, моя царевна! – Он улыбнулся и тихонечко вышел из спальни. – Я закрою за собой дверь, так что пусть ничто не потревожит твой сон.
«Что? – Най осмелился открыть глаза, только после того, как щелкнул замок входной двери. – Он ушел? Не может быть... А тогда, что это все значило... Почему он притащил меня сюда и раздел?»
Сердце гулко стучало в груди, щеки горели от неловкости и стыда, а в животе снова появилось знакомое уже теплое чувство, разлившееся приятной истомой по телу.
- А может быть, все не так уж и плохо?! – Найгиё облегченно вздохнул, перевернулся на другой бок, положил ладонь под щеку, как привык засыпать, и закрыл глаза, впервые почувствовав себя в безопасности.