I
Железнодорожное «здесь» - оно как-то ближе, «тут» - тупее и отстраненней.
Тут-тут. Все размыто, вон чернильная туча расплывается.
IIII
На такси мимо полотна. Взмах проводов, шесть в ряд, потом – какие-то решетчатые сквозистые столбы, какие-то штрихи и вертикальные символы в проводах, потом разгон и взмах, и шесть в ряд, а потом ритм сменился - пошли прозрачные щиты, выгнутые, которыми закрывают все эти новые развязки, и был дробный и тусклый свет солнца сквозь мелькающие перемычки.
IIIIIII
Лидой, Ликой, ну, Светой в крайнем случае. Немного света, да. В конце Дорогомиловки, угу. Отражаешься, холодное правильное личико, стрижка, трогательно выбритый затылок. Легкой шероховатостью слога, а «хм» - одобрительно-отрешенное, хм.
IIIIIIIIIIIIIII
На цифровом термометре +0,3 outside, Иссей Мияки. Одиссей, ага, это как акварельный мазок влажной кисти, А – только шепотом и на вдох, @ - это теплая пасть орхидеи, перелистывать губами нежные лепестки. А когти острые, отточенные.
Путешествие - до дрожи. И еще.
И еще почему-то заполнил – наушники на крючке, тень тонкого провода.
III
Уже в прихожей – пауза, ботинки, ну и кто мы теперь ? Радостный обмен картонными репликами: Стула нет чтобы сесть, ужас какой, ну да, кошмар.
Вышли, темно, а воздух большой, мокрый.
I
Уже не зима.