Продолжение. Начало http://www.proza.ru/2012/12/30/33
- Где ж его черти носят? – зло пробормотал Мыкола Сыркозьев, наливая шампанское в последний бокал. Он не рассчитал, и шипучая пена перелилась через край и залила добрую половину подноса.
- Merde!* – он выругался и обтер полотенцем мокрую от игристого руку.
Сегодня всё шло не так. Неудачный митинг изрядно подпортил настроение, а ему, горе-соблазнителю, ещё и здоровье. Он очень давно пытался подкатить к Белисе Сабине, но та постоянно изворачивалась и ускользала, будто была не белко-лисицей, а натуральным угрем. Вот и сегодня из-за какого-то сраного барсука, которого он и рассмотреть-то толком не успел, весь остаток дня ему пришлось провести в лазарете. Как сказали врачи, барсучий газ был особенно ядовит: ему сильно обожгло бронхи и легкие, и несмотря на кучу антибиотиков, которыми он был обколот до такого состояния, что не мог сидеть, он до сих пор не смог справиться с головокружением и временной потерей ориентации. Затем вожделенная рыженькая Лисицкин, сама того не зная, ещё раз подпортила ему настроение: за её исчезновение он получил строгий выговор от Пантеры Раисы Кондомолизовой, которой Сабина после кровопролитных событий на площади понадобилась, как воздух. В заключении его дружок – Мишка Сосакошвили куда-то запропостился и не пришел на вечеринку, хотя и был приглашен протирать стаканы.
«Вот дурак! Такая возможность засветиться перед сильными мира сего и подняться по карьерной лестнице! Дурак! – думал Мыкола, открывая новую бутылку. – Дурак и сволочь! Теперь ещё мне за него отдуваться!»
- Мыкола! Где наше шампанское? – раздался из гостиной надтреснутый голос Панка Ги-Муна.
«Вот сука! – про себя огрызнулся венгро-хохол. – Тебе только здесь и дают командывать. Чтоб ты подавился, lеche-cul**, своим шампанским!»
- Уже бегу! – Сыркозьев сотворил самую слакую и любезную улыбку и бегом, балансируя подносом на одной руке, побежал в гостиную. Однако первый бокал он естественно подал главному, Хорьку Хавьеру, который вальяжно развалился в широченном кресле с полосатой зелено-золотой обивкой, и менторским тоном вещал о результатах сегодняшнего дня.
- Жаль, коллеги, что так получилось... На нас ведь смотрит всё мировое сообщество. М-мда, не знаю даже, что и добавить... – он отхлебнул шампанского, поморщился, будто это была ослиная моча, а не «Вдова Клико», и изобразил горестную мину.
- Ну, с другой стороны, они ведь всё-таки поженились, - взяла слово Жаба Мадлен. Она сидела неподалёку и обсасывала куриную голень, которую лучи заходящего солнца окрасили в красный цвет, и оттого она казалась сырой.
- Да, но этого мало. Скомкано получилось. И не так, как мы планировали. – Ведьма Тоня Из Блэр, стоявшая у окна, всем телом повернулась к подбежавшему Мыколе и небрежно приняла бокал из его дрожащих рук.
Британскую Ведьму побаивались. Вокруг неё витал ореол тайны и недосказанности. Никто не знал её настоящих возможностей, также как никто точно не мог назвать её пол. Как-то сложилось называть ведьмой, и всё. Её внешность не вызывала ни страха, ни отвращения, но лицо её, больше напоминавшее крысиную мордочку с круглыми злобными глазками, внушало чувство необъяснимой тревоги.
- Кстати, зачинщиков арестовали? – продолжила колдунья. Ни к кому конкретно не обращаясь, она небрежно, как ключи на стол, бросила этот вопрос всем присутствующим, чтобы проследить за их реакцией. Для Мыколы настала самая трудная минута сегодняшнего дня. Он никому не признался в том, что организаторы были у него в руках, и он их отпустил. Услышав вопрос, он собрал всю свою волю в кулак и продолжил обход гостей: протянул бокал грустной от сегодняшней любовной неудачи Лягушке Хиллари, затем сделал шаг в сторону, подальше от Тони Из Блэр, через силу оскалился улыбкой, низко наклонил голову, чтобы не встречаться глазами, и протянул поднос своей непосредственной начальнице - Пантере Раисе.
«Пронесло», – облегченно подумал Мыкола и вдруг испугался: ему показалось, что в наступившей в гостиной мертвой тишине его мысли прозвучали, как пушечный выстрел. Он поднял глаза на Ведьму и на секунду встретился с ней взглядом. Маленькие глазки просветили его, как рентгеном; затем в них отразилась суровая радость знания, смешанная с садистским удовольствием.
«Теперь она знает, - обреченно подумал Сыркозьев и почему-то сразу успокоился, - и черт с ним! Пусть сначала докажет. В конце концов, никто ничего не видел».
Он обернулся в поисках Бледной С Косой, но её нигде не было. На подносе оставалось два бокала: один из них предназначался Макаке Джорджу-младшему, другой - ей. Мыкола подошел к стеклянному столу на витых львиных лапах и поставил на матовую поверхность бокал.
«Сам возьмёшь, - мысленно ответил он на немой вопрос американской макаки, застывшей среди горы подушек на диване, - развелось начальничков».
- И всё-таки жаль, что отменили, - ноющим голосом произнес Панк Ги-Мун, - что мы теряли?
- Ну, нет! Открывать вечный огонь когда половина митингующих лежит с поломанными ребрами, а другая безнадёжно пьяна? – ответила Лягушка Хиллари.
– Увольте! Тут внимание нужно. Это событие эпохальное, сугубо политическое. Нет, правильно сделали.
Открытие Вечного Огня действительно отменили в самый последний момент, и если бы Барсук Рафаэль мог сейчас это услышать, он бы, наверное, умом тронулся: столько трудов пропало зря. Причем из-за того, что они сами перестарались.
- Согласен, - вступил в разговор Хорёк Хавьер, - это было бы не в контексте. Зато в глобальной перспективе нам ведь есть чем похвастаться? – он вопросительно повернулся к Ведьме Тоне, которая в свою очередь ещё раз пробежала глазами по присутвующим.
- Её нет, она на балконе, курит, - Пантера Кондомолиза была профессионально проницательна. Она правильно поняла кого ищет глазами англичанка и обратилась вроде бы к Мыколе, чтобы тот отнес шампанское Бледной С Косой туда. По каким-то причинам её присутствие при разговоре было нежелательным: ей пока ещё не доверяли в такой степени, как Макаке Джорджу или Мыколе.
«И правда пойду отнесу, - подумал лже-француз, - достали уже со своими планами: переливают из пустого в порожнее. Сербия, Сербия... Кто-нибудь когда-нибудь это начнет»?
Будто ответ на его немой вопрос вдруг прозвучал голос Жабы Мадлен:
- Через неделю выступаем. Так ведь? Магическая подготовка произвелена?
- Да, всё в порядке, - ответила Ведьма, которой был адресован этот вопрос, - но я бы попросила ускорить наступление: монстр обретает силу и уже через несколько дней может выйти из под контроля.
- Тогда надо срочно готовить провокацию против сербского президента, - сказал Хорек Хавьер.
- В принципе, всё готово, - ответила Лягушка Хиллари, - только кому это поручить?
Дальше разговор свернул в русло деталей и тонкостей, в которые Мыкола старался не вдаваться. Ему стало скучно и он пошел искать Бледную С Косой, чтобы наконец отдать ей шампанское, из которого уже вышел почти весь газ.
Он прошел через кухню к балконной двери и увидел силуэт «Газовой принцессы», как её негласно здесь называли. Она стояла, одиноко облокотившись на витую ограду; слева от её плеча прощально подрагивало багровое вечернее солнце, а ветер, будто махая рукой перед долгой разлукой, колыхал белую занавеску. Мыколе почему-то стало вдруг жаль её. Хозяйка дома, где и проходило это сборище, которую даже не позвали обсудить ближайшие планы. А ведь половина бюджета Толерантовки держалась на её деньгах, деньгах добытых от сворованного ею природного газа.
«Хотя, может быть потом скажут. А может это вопрос субординации», - он постарался мысленно оправдать эту несправедливость.
Мыкола сделал шаг в сторону балкона, ещё раз взглянул на вызывающую печаль фигуру и решил поменять шампанское на свежее. Свежий газ для Газовой принцессы. Он усмехнулся, но и обрадовался своему внезапному порыву. Ему и невдомёк было, что газ пузырьков шампанского уже давно не волнует Бледную С Косой. Никто, кроме, может быть, самой верхушки, не знал, что бледность её имеет характер скорей приобретенный, нежели врожденный. Еще в отрочестве она обнаружила в себе странную склонность к резким для других людей неприятным запахам. Как-то раз её поймали во время урока физкультуры, когда она самозабвенно нюхала потные мальчишеские носки и трусы, на которых остались следы плохо обтертых анусов; своего первого молодого человека она заставляла садиться ей на лицо и выпускать газы. Когда он, не выдержав этих процедур, её бросил, купила себе латексный костюм монашки с противогазом, где его шланг соединял с маской не очистительную коробку, а собственный зад. Дальше – больше. Газов, полученных от метеоризма или испражнений было уже недостаточно и она перешла на бензин и клей. Однако что-то, видимо, какая-то высшая сила, уберегла от обычной судьбы токсикомана: Бледная С Косой научилась контролировать свои позывы, блестяще окончила институт и выбилась в люди. Время шло, организм привык к привычным раздражителям, и ей пришлось перейти на этантиол и на меркаптаны – одоранты с резким запахом, добавляемые к природному газу. Этого вполне хватало для удовлетворения её потребностей, но и открыло очередную большую веху в её жизни: она пробилась в верхушку власти и начала этот газ с упоением воровать. В Толерантовке, ничего не производящей и паразитирующей на соседних государствах, подобным личностям всегда был зеленый свет. За считаные месяцы Газовая принцеса добилась расположения и доверия власть имущих и заняла свою заслуженную нишу среди местных мерзавцев. Как уже было сказано выше, она воровала газ для местного бюджета, но вот чего не знала ни одна живая душа, даже всевидящая Тоня Из Блэр, так это того, что и себя она вниманием не обделяла. Она умела это делать и делала это блестяще: никогда и никто не мог бы даже заподозрить, что она была нечиста на руку.
Сегодня, и этим объяснялось её подавленное состояние, она тоже совершила кражу. Однако кражу настолько грандиозную и вопиющую, что даже ей, человеку, который не был знаком с таким понятием, как совесть, стало не по себе. К тому же, ей стало элементарно страшно. Ведь при особом отношении, при особой заинтересованности в расследовании, концы обнаружить было всё-таки можно. А дело было в том, что воспользовавшись всеобщей неразберихой, она перекачала весь газ, предназначавшийся для Вечного Огня, к себе домой, в свой личный резервуар, в котором старые запасы, украденные ею пару недель назад, уже подошли к концу. Таким образом, продукты жизнедеятельности Барсука Рафаэля проделали длинный кружной путь и оказались там, где этого никто не ожидал. Теперь Бледная С Косой мучилась вопросом: а не признаться ли? Не в воровстве, конечно, об этом речи не шло, но в халатности или ошибке.
Она вдыхала вечерний воздух, её бил озноб от одной мысли, что её афера может вскрыться, когда балконная дверь осторожно открылась и улыбающийся Мыкола Сыркозьев галантно предложил ей бокал шампанского.
- Не хочу я этого буржуйского пойла. Уж ты Мыкола не обижайся, спасибо тебе. - она коснулась его руки, от чего тот покраснел и мысленно подтянул живот. – Холодно мне что-то. Ты можешь мне глинтвейна сварить? Вместе и выпьем. – она заговорщически подмигнула венгро-хохлу и подумала: «А потом я тебя попрошу кой-чего разузнать».
- Как же! С удовольствием сделаю! Я такой глинтвейн делаю! Только где тут у вас ингридиенты?
- Ну, вино, ты знаешь, где стоит, остальное – там, - она указала на дверцу кухонного шкафа.
- Я мигом!
И окрыленный неожиданно легким и вежливым обращением со всех ног бросился выполнять распоряжение. Он приготовил бутылку красного вина, взял гвоздику, молотый мускатный орех, засыпал их в турку и залил водой.
- Та-ак, для начала приготовим отварчик, - Мыкола достал коробок, чиркнул спичкой и открыл газовую конфорку...
_______________________________________
* - Дерьмо! (фр.)
** - Жополиз (фр.)
_______________________________________
продолжение следует...