Каким бы не было тяжким преступление, раны, полученные жертвой, еще не повод для того, чтобы верить всему, что сказано в адрес подследственного. Только самое тщательное расследование всех обстоятельств уголовного дело, позволяет установить истину и не возвести напрасно ложные обвинения на человека.
…В одной из городских больниц медикам довольно много усилий пришлось приложить, чтобы спасти от смерти молодую женщину, получившую ножевое ранение левой надключичной области с повреждением шеи и плевральной полости.
После операции здоровье пациентки пошло на поправку. Тогда и удалось узнать о том, что привело ее на койку хирургического отделения. Всё что говорила пострадавшая сотруднику правоохранительных органов, проводившему предварительное следствие, вызывало неподдельное сочувствие к ней и гнев в отношении злоумышленника, вонзившего нож. Ведь, спасло Елену Сомову от верной смерти, не только мастерство врачей, но и чистая случайность.
Как выяснилось, лезвие кухонного ножа, которым орудовал преступник, при ударе сломался у самой рукояти. Только поэтому несчастная сумела не просто выскочить из квартиры, где чуть не погибла, но и позвать на выручку соседей, незамедлительно вызвавших «Скорую помощь».
Все это Елена Сомова изложила весьма красочно, что называется, «под протокол», добавив ещё несколько подробностей, заставлявших представить ее обидчика в виде настоящего изувера.
По словам Елены, в тот роковой день она вместе со своим сожителем Василием Кобелевым распивала спиртное. При этом гражданские «супруги» особенно не церемонились, устраивая попойку. Они расположились прямо на диване, перед которым на простом стуле стояли почти опорожненная бутылка и стаканы, а также лежал нож, которым перед этим резали нехитрую закуску.
Водка развязала собутыльникам языки, и Елена не утерпела, чтобы не попрекнуть своего суженого в лености и нежелании пойти устроиться на работу. Ведь даже поллитровку и ту приобрела она, сходив в магазин, чтобы угостить полного бездельника.
За столь серьёзным разговором, женщина прилегла на диван, надеясь, по её словам, что убедила сожителя изменить своё поведение в лучшую сторону. Но произошло то, чего предусмотреть она не смогла.
Живописуя дальнейший ход событий, раненая вспомнила, как в ходе ссоры Василий Кобелев внезапно ушёл из комнаты на кухню, откуда вернулся с деревянной скалкой. Сомова, отдыхая на диване, как значилось из составленного впоследствии по её воспоминаниям, протокола, не смогла даже защититься он нападавшего. На её голову обрушилось несколько ударов той самой скалкой, превращённой хозяином в дубинку.
После избиения у жертвы распоясавшегося семейного дебошира закружилась от боли голова. Она некоторое время совсем не помнила, что происходило с ней и вокруг.
Только, ещё более страшное чем то, что уже имело место, как уверяла она следователя, навестившего её в больничной палате, началось позднее – после произошедшей драки с применением скалки.
Снова с кухни Василий Кобелев вернулся, мол, сжимая в руках два столовых ножа, одним из которых и вознамерился ударить сожительницу, безжалостно наклонившись над лежащей жертвой.
Обречённая попыталась, как могла, отвести руку с ножом, но силы были не равны. Единственное, что удалось ей сделать, это отвести нож чуть в сторону, получив при этом не столь смертоносное ранение, которого удалось избежать за счёт менее травмирующего удара.
Во многом основываясь на показаниях пострадавшей, Василию Кобелеву было предъявлено обвинение по статье Уголовного кодекса РФ, предусматривающей строгое наказание. Ведь привлекался он к уголовной ответственности за совершение умышленного покушения на убийство, не доведённое до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.
Сам подозреваемый в покушении на умышленное причинение смерти сожительницы совсем иначе трактовал те же самые события, что предшествовали его аресту. Из его показаний следовало, что скандалы с неофициальной женой случались между ними довольно часто. К тому же иные заканчивались, как правило, тем, что он поднимал руку на сожительницу. После побоев, до глубины души уязвлённая такой ссорой, Елена Сомова не оставалась вместе с сожителем. Она почти всегда уходила к себе домой из его собственной квартиры. Тогда как Василия Кобелева, порой, привлекали к ответственности, когда про случившееся становилось известно в правоохранительных органах.
Примирения бывали столь же похожи, как и ссоры, так как происходили они за неизменной «злодейкой с наклейкой» – бутылкой водки.
Вот и в тот роковой день Усова пришла к нему не с пустыми руками. Распивать, действительно, стали без изысков - прямо в зале, для чего приспособили стул.
Закуску, имевшуюся в доме, Василий нарезал сам, кое-как орудуя правой рукой, так как после болезни другая была парализована.
Из-за своей инвалидности тридцатипятилетний Кобелев и не мог найти себе работу, вынужденно существуя на пенсию. Но это обстоятельство, как раз, особенно не устраивало сожительницу. Захмелев, она снова принялась браниться на него, не только не выбирая дипломатичных выражений, но и толкала его голову.
Обидное рукоприкладство и, особенно брань, сопровождавшая выходку женщины, так возмутила потерявшего после выпитого самообладание Кобелева, что он, по его словам, попытался отмахнуться своей единственной здоровой рукой, которым резал до этого хлеб, совсем забыв о зажатом в ней ноже. Удар, действительно, оказался такой силы, что наткнувшись на кость, лезвие «хлебореза» отломилось у самой рукояти. Получив рану, вся в крови, Усова выбежала на лестничную площадку, где обратилась за помощью соседям.
Столь противоречивые версии одного преступления требовали самого тщательного и кропотливого расследования, поскольку и пострадавшая, и обвиняемый старались добиться своего. Усова - строго наказания несостоявшемуся убийце, а Кобелев - отвести от себя лишние обвинения, за которые мог последовать дополнительный срок лишения свободы.
Было и немногое такое, что не вызывало сомнений. В том числе окровавленное лезвие сломанного кухонного ножа и тяжкая рана, нанесенная им обвиняемым его жертве. Имелись на месте происшествия и многочисленные следы, пятна крови и прочее, по которым криминалисты скрупулёзно, шаг за шагом устанавливали истину.
На заседании суда, где проходил процесс, материалы следствия, собранные по поводу разыгравшейся трагедии в квартире Кобелева, пошатнули всё то, что успела наговорить жертва преступления. И тогда Усова раскаялась в том, что говорила неправду.
Теперь, переосмыслив всё то, что было в их «гражданском браке», когда фактически состояли в обычных семейных отношениях, она уже не питала той злости и обиды, которые заставили просто придумывать эпизоды недавнего кровопролития, чтобы сделать более строгим наказание Василию, поднявшему на неё руку.
В числе прочего, были выдуманы Усовой удары по голове кухонной скалкой. Не было и двух ножей в руках преступника с парализованной после болезни левой рукой. Не целился в лежавшую женщину ножом, стоявший над ней, злоумышленник.
На самом деле они вместе сидели перед остатками пиршества. Только Елена примостилась на диване, а Василий - на полу, на корточках. И когда та стала его не только унижать бранью и оскорблениями, но и толкать рукой в голову, он приподнялся на ноги, одновременно вонзив нож в тело сожительницы.
Дополнительно проведенные криминалистические исследования подтвердили именно такой ход событий и опровергли попытку Кобелева уйти от наказания за всё реально совершённое им в ту роковую минуту.
А именно: не удалось подсудимому доказать непреднамеренность удара. Всё же, как было точно доказано, бил он ножом совсем не наугад, а с конкретной целью – убить собутыльницу.
Соседи, бывшие свидетелями кровавой развязки, тоже подтверждали своими показаниями то, что увидели, появившись в квартире Кобелева после случившегося там кровопролития. Но при этом больше хорошего, чем плохого, говорили про Кобелева, тогда как характер Усовой кое-кто из них считал причиной тех ссор, что предшествовали кровавой развязке, и привел в конце концов к удару ножом.
При вынесении приговора суд учёл положительные характеристики, данные подсудимому по месту жительства, наличие на иждивении малолетнего ребенка.
В качестве смягчающих вину обстоятельств на суде признали явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, а также противоправное поведение самой потерпевшей, выразившееся в оскорблении подсудимого нецензурной бранью.
В итоге суд приговорил Василия Кобелева за покушение на убийство, то есть за умышленное причинение смерти другому человеку, к трем годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.