Бен уже прикончил первую чашку кофе, и лед растаял. Он как раз искал глазами официанта: заказать еще одну - и тут на соседний стул за его столиком плюхнулся крепкий парень, одетый в типичную весеннюю униформу - поношенную бесформенную куртку цвета хаки полувоенного покроя, белую майку, потертые джинсы и тяжелые ботинки. Широко улыбнулся ему - привет!
- Привет! А я знаю, где выдают такие ботинки!
И они оба рассмеялись - фраза была сказана на Иврите.
- Ну что, расплатись - и пошли. Меня будешь называть Дан. Ты - Бен. Он же Кит - так? Там тебя уже заждались, думали - заблудился... Рам волновался, говорил - да что ж это такое, если и Кит завалит зачет, и не доберется до точки... Но ты молодец, успел все-таки... к обеду... Пошли-пошли... Там у нас для тебя сюрприз...
Он тараторил всю дорогу - хорошо, идти было недалеко: место Бен заметил, когда выходил из метро - там, на вывеске, был телефон, по которому он звонил. А буквы складывались в веселенькую надпись "Марвадэй Мамрэ" - Ковер Абрахамова Обиталища. Как всегда - с двойным, или даже тройным смыслом (Ветхозаветный Абрахам принимал в своей "обители" странников - ангелов, и прочих... путешествующих.). Химчистка, специализирующаяся на чистке ковров в отелях и ресторанах - прекрасная крыша, как из учебника!
А обещанным сюрпризом был Шуки. Улыбался во весь рот, качался на стуле у конторки - и, как всегда, рассказывал длиннейший - и на этот раз, похабнейший, анекдот - про Француза, Американца и Папуаса, попавших в пустыню Негев... Оборвал фразу на полуслове, вскочил, кинулся к нему, облапил - рука как новенькая, вот же медведь! Заживает все как на удаве!
На прилавке верхом сидел Капитан Рам, который тоже улыбнулся ему и кивнул, откозыряв шутливо. На подоконнике сбоку примостился еще один парень, примерно ровесник Бена - но незнакомый - тоже поздоровался, не вставая. Худая некрасивая девушка в джинсовом комбинезоне, с короткой стрижкой, закрыла за ними дверь и повернула табличку: ЗАКРЫТО. Улыбнулась ему - и протянула крепкую ладошку:
- Привет, я - Дора. Ты со мной разговаривал по телефону - быстро нас нашел? Не плутал?
Он улыбнулся в ответ, кивнул: все нормально. Потом огляделся, и присел на прилавок, слева от Капитана.
Капитан Рам мягко, по-кошачьи, встал со своего насеста:
- Ну что, все в сборе? Дора, позови Хальфена - и завари нам чаю, пожалуйста... Бен, рад тебя видеть... Этот шкаф, что на окне сидит - Сэм. Он хорошо знает Париж и окрестности, будет водилой. Не смотри, что он такой молчаливый - как начнет трепаться от нервов, не остановишь...
Дора тем временем выскользнула из помещения - и через пару минут из проема, скрытого за занавеской, появился сутулый старик в больших старомодных очках с толстенными стеклами. Он сдержанно поклонился присутствующим - Бен подумал, что это похоже на выход заслуженного артиста. Иллюзиониста.
Он почти угадал - Абрахам Хальфен (в прошлом, Давид Фридман) и был фокусником. Превращал воду в ... горючие жидкости. Начинал когда-то давно, на некоем химическом предприятии в Казани. После пожара в гостинице "Россия" в середине семидесятых, произошедшего по причине чистки ковров составом, изобретенным кандидатом химических наук Фридманом, талантливым ученым заинтересовались некоторые ценители светлых голов в Израиле.
Его нашли, и дали несколько ценных советов - как обойти запрет на эмиграцию, действующий для всех без исключения работников закрытых учреждений. Помогли и делом. Словом, Давид Фридман, по дороге лишившись фамилии, носимой с рождения и пары потертых чемоданов, в одно прекрасное солнечное утро обнаружил себя на кафедре коллоидных растворов всемирно известного Техниона.
Кроме сугубо теоретической работы в Технионе, он неизменно проводил три дня в неделю в лаборатории, проходя в которую он всегда вспоминал свой Казанский засекреченный институт. И очень смеялся.
Коллектив в лаборатории подобрался творческий - и жидкость для чистки ковров имени Фридмана усовершенствовалась с каждым днем.
Полевые испытания тоже проходили успешно - так, однажды, он прочел в полюбившейся ему газете с названием Едиот Ахронот, странно звучащим для Русско-язычного уха, что некий Палестинский знаток и любитель взрывчатых и горючих веществ, за считанные секунды обратился в изящную компактную статуэтку из пепла и пыли в третьеразрядной гостинице на одном малопосещаемом Ливанском курорте. Газета выражала искреннее соболезнование владельцу гостиницы, попутно выгоревшей дотла.
Прочитав заметку до конца, Хальфен рассеянно улыбнулся в пространство, задумчиво почесал намечающуюся плешь, и совершенно неразборчивыми каракулями занес в заветный блокнотик: "Проработать качественный замедлитель. Локализовать по возможности эффект."
Годы шли, на голове бывшего Фридмана становилось все меньше волос. Появилась в его жизни некрасивая девушка-аспирантка по имени Дора - из все того же Техниона. Случались и командировки. В том числе, вот и в Париж теперь прилетел - на старости лет... С Дорой...
* * *
Когда подробный инструктаж закончился, и сьели все рассыпчатое печенье, и выпили весь чай; Капитан встал и поманил его за собой к выходу во внутренний дворик:
- Кит, пошли... Надо поговорить...
Во дворике Рам протянул ему початую пачку Гaлуаз, и сам достал сигарету. Присели рядом на детские качели, затянулись - одновременно. Выпустили дым...
- Слушай, ты молодец - великолепно сдал зачет: добрался до Парижа быстро, и без затрат. Теперь надо исчезнуть так же тихо... от этой гойки. Встречаемся послезавтра, с утра. Даю тебе ночь, день и еще одну ночь. Под мою личную ответственность - уйди от этой шиксы... красиво. Но накануне акции - ночевать будешь здесь. Понял?
И он послушно кивнул - и даже сигарета в руке не дрогнула. Правда потом, когда ехал в метро... Его внезапно затрясло и затошнило: в какую же мразь я превратился... И стало бесконечно противно. Но он был сильный парень, правда? Приказал себе забыть - и забыл... А как же иначе? Ну-ну...
* * *
- Слушай... ты какой-то странный сегодня... Что-то случилось?
- Нет, что ты... все в порядке. Просто, наверное устал... немножечко - много ходил. Вот ведь... в музее Клуни - гобелены, раскопки Римской бани в подвале Даже самому странно стало - а ведь здесь, на этом самом месте...
- Где мы с тобой лежим? - и она хитро улыбнулась, глядя на своего Лося, лежащего на боку, опираясь на локоть - в лунном луче из окна.
- Ну да... вот здесь - жили люди... Вот представь, Великий Рим... Цезарь...
- Ага. Бани, девочки...
И она повалила его навзничь, и оседлала... А он и не возражал - ждал, пока подействует снотворное, которое он опустил ей в вино...
Инге так и заснула - лежа на нем. Доверчиво прижавшись к нему - как маленький ребенок... Только теплое легкое дыхание - у него на щеке...
У него во рту был устойчивый вкус дешевого хозяйственного мыла - все время, пока осторожно, стараясь не шуметь, собирал свой вещьмешок...
Оставил на вешалке купленный с ней пиджак; на полочке внизу поставил надетые только раз туфли. Тихо затворил за собой дверь - все. Теперь - все. Уходя - уходи...
назад: http://www.proza.ru/2012/12/31/430 вперед: http://www.proza.ru/2012/12/31/433