«Порой мне кажется, что я слишком далеко зашёл в своём стремлении сохранить свой народ и свою страну. Причём зашёл не просто далеко, а зашёл далеко не туда. Ибо я действительно сделал сильной ту страну, которую уже списали в утиль; сохранил и укрепил тот народ, который подлежал уничтожению, через самосожжение, деградацию, и распыление на бескрайней территории бывшей Великой империи, и вне её.
Уведя от чуждого ложного, и вернув им их истинное, сделав их сильными, я возродил Великую империю.
Почему я теперь сомневаюсь в правильности моего пути?
Он оказался слишком хорош. И они стали слишком сильными, уверенными и гордыми. Они считают себя равными со мной. И теперь я им не нужен.
Ибо я являюсь свидетелем ихнего былого позора, унижения и беспомощности, их злобы, глупости и жадности. Теперь я олицетворяю память. Их память. Ту самую память, которую нужно стереть навсегда. Я для них не Венец Триумфа, а Позорный Столб, на котором они будут болтаться, покуда не уничтожат меня.
Ну, что ж – народ возводит Идолов, народ их и свергает. От любви до ненависти… Я вовремя не обратил внимание на опасность народной любви... Любви безумной и дикой…Вознесшей меня на Олимп, и низвергающей меня же в бездну.
Теперь они требуют уйти. Но им будет этого мало. Я знаю. Они захотят моей крови, чтобы ею переписать свою историю заново, и обвинить за былое меня одного. Глупые. Я есть частью их, частью всего, и тень моя будет преследовать их до самой кончины. Кончины скорой и неминуемой, ибо триумф народа над властителем заканчивается гибелью народа.
………………………………………………………………………………………………..
Некоторые горячие головы советуют мне примерно наказать мой народ, как наказывает строгий отец своё, вдруг, выросшее из коротеньких штанишек дитя, дабы уберечь его от пагубного влияния улицы.
Да, я вижу, что ребёнок явно перерос своего отца на голову, и на эту же голову он глупее, безрассудней и легкомысленней. Но кто сказал, что эту голову нужно рубить?
Глупцы мои соратнички.
К стати о соратниках – бойся врага за спиной своей, ибо там ты открыт и беззащитен. Я ведь им то же не нужен. Они все хотят стать властителями, но Властитель один, а их свора. Напыщенные упыри, поднятые мной со дна, и готовые вцепиться мне в глотку при первой возможности. Но они боятся моего народа, который сами же подняли против меня.
Дважды глупцы – вы ведь моя тень, которая исчезнет вместе со мной.
Другие, не менее глупые, пытаются уговорить меня сбежать, стать изгнанником, дабы «не допустить кровопролития», в ужасе не от возможной пролитой крови народа, а от того, что народу понадобиться их кровь. Они цепенеют глядя на волнующиеся за окном массы, и стараются не смотреть на это бушующее море. Им страшно, и от страха своего они меня предадут, тем первым, чтобы потом стать следующими жертвами, тем куском мяса, которое будут бросать для ублажения вкусившей крови толпы, пока энергия её не иссякнет, и море не разобьётся на отдельные озера и болотца. Тихие, затянутые тиной недовольства болотца, возможно, и обширные в пространстве, но уже не способные держать корабль Великой империи на своёй жиденькой ряби.
Жалкие существа. Нужно было их скормить раньше, ведь именно они и подготавливали почву для взрыва своей неуёмной жадностью. Только зря надеются оттянуть свой конец моим изгнанием. Властелин в изгнании более жалок, чем обезумевшая толпа, в которую превратился его народ. Поэтому я не уйду. Я останусь с ним до конца, разорванный им же на части.
И всё же я горжусь своим народом.
Эта безудержная страсть, гнев, и ярость!
Эти бушующие волны людского шторма на улицах и площадях завораживают, покоряют неуёмной энергией человеческого безумия!
Что они хотят?
Будучи свободными, как бы это было не парадоксально, они хотят свободы.
Какой?
Наверное, той, суть которой рабство – свободы от меня. Свободы быть порабощёнными другими, ибо никому не нужна та сила, способная снести своего создателя, словно воды в половодье хлипкую плотину. Они этого не понимают, и в этом моя вина, ибо я слепо любил свой народ, а любовь есть слабость. Я такой же идеалист, и создал Идола из народа своего. Властелин допустивший сотворения Идола достоин казни. Ведь отдав им всю силу свою, надеясь на верность их, я показал слабость, но нельзя показывать слабость перед сильным. Именно так я стал жертвой.
Останется ли велик мой народ?
Безусловно, ибо этот Крест уготован ему Судьбой – Крест Великой цивилизации, который бросить он не вправе, ибо на нём лежит ответственность за Жизнь Всего...»
………………………………………………………………………………………………..
Через пол года пала Великая империя, чтобы спустя десятилетия родить нового Властителя для возрождения своего. Жизнь Всего продолжалась в жизни Великой Цивилизации, пережившей Мир, пройдя сквозь гибель его.