Первая ёлка
С каждым годом всё чаще я вспоминаю события, связанные с моими родителями. У них были свои любимые поговорки, языковые обороты, привнесённые в мою речь слова из диалектов тех уголков России, где они родились и учились многообразию русского языка. Отец родился в селе Афоньевка в степной полосе юга Воронежской области, а мама – в затерявшемся в лесах Сибири селе Большое Сорокино. Папа любил читать мне и брату книги. Особенно запомнилась сама книга, прекрасные иллюстрации и ,конечно,моё восприятие сказки о Коньке Горбунке. Главного героя звали как и моего папу - Иваном. Я радовалась, когда он побеждал завистников и злодеев. Папа любил делать подарки и сюрпризы. Наградой ему за это были наполненные ожиданием и удивлением глаза сына и дочки. Мама пекла вкусные шаньги с картошкой, которые были желанным угощением и нам, детям, и всем нередким гостям.
Сегодня достав с антресолей коробку с ёлочными игрушками я вспомнила мою первую «ёлочку». Мне было 4 года. Мы жили в финском сборно-щитовом доме,под красной черепичной крышей. По тем временам это было элитное,как бы мы теперь сказали, жильё. Отец получил его, как бригадир - лучший сварщик на строительстве Нижне-Туринской ГРЭС. Стоял студёный многоснежный 4й послевоенный декабрь. Когда открывали дверь из сеней в дом, густые клубы морозного воздуха окутывали входящего. Однажды в этих клубах показался не человек, а дерево. Пушистое, со светло – зелёными иголочками. Оно возникло, казалось, по щучьему велению. Затем я увидела папу: «Деда Мороза встретил. Он вам ёлочку передал, наряжать будем. Я новых игрушек купил». Подошедшая мама всплеснула руками:«Ваня, это же сосёнка, смотри какие длинные у неё иголки». Выросший в степях отец не разбирался в таких тонкостях. Я и брат ничуть не огорчились тому, что в Новый Год будем не у ёлки, а около сосёнки веселиться.
На «ёлку» вместе с новыми, редкими для тогдашнего времени стеклянными игрушками, мы исхитрились повесить любимые мои конфеты «Мишка на Севере». Конфетки из фантиков я и брат быстренько съедали, но сами пустышки продолжали украшать "ёлку". Мама и брат нарезали тонкие полоски бумаги - из обложек старых школьных тетрадей.Преобладали голубой, зелёный и розовый цвета.Специальной для детских забав цветной бумаги тогда не продавалось. Они склеили из полосок цепи.Клей-клейстер сварила мама из крахмала, того самого, на котором она нам клюквенный кисель варила.Цепи повесили на "ёлку", и она стала ещё нарядней.
На следующий день, в дверь сеней раздался громкий стук. Мама, открывшая дверь, вернулась не одна: вслед за ней вошёл высокий дед с бородой, краснощёкий, в полушубке похожем на папин. В руках у него был мешок и палка, которой он, видимо, стучал в дверь для усиления громкости. Я слегка напугалась, быстро спряталась за маму."Вот тебя Дед Мороз пришёл поздравить"- сказала она. У Деда была большая белая борода и усы. Но голос Деда Мороза показался мне знакомым. Потом я увидела, что Дед улыбается, еле сдерживает смех. Весёлый гость мне не был страшен. Несколько оробевшая я слушала поздравления, с радостью приняла мешочек с подарками. Мама угостила Деда пирогом. Он, отодвинув усы, откусил с аппетитом немаленький кусок, поблагодарил хозяйку и ушёл, оставив после себя на полу лужицу от растаявшего снега.
Я бросилась к окну, взглядом провожая деда до ворот. Во дворе Дед Мороз встретился с братом, возвращавшимся из школы. Они остановились, поговорили и разошлись. Забежавший в дом брат с восторгом выкрикнул: «Здорово Виталька-сосед нарядился-намазался. Я оторопел, когда деда увидел, а он мне - Колька, здорово! Только тогда я понял, кто это.» Соседка Бронислава Фердинандовна Барковская, попросту - тётя Броня, была полькой.Была она человеком образованным,как говорили мама и папа, культурным и начитанным. Она устраивала для соседских детей забавы и поздравления.Её стряпня отличалась от маминой польскими изысками.В мешочке с подарками,кроме конфет, было вкусное, испечённое ейю, печенье. Дедом Морозом она нарядила Виталика, её старшего сына.
Когда я с дочкой, а теперь с внуками и с правнукам наряжаю ёлку, они любят послушать воспоминания о моей первой, запомнившейся мне ёлочке-сосёночке в разных вариациях, с интересом и осторожность рассматривают с десяток сохранившихся с той поры игрушек. Уже зная с моих слов, кто нарядился в тот давний Новый Год Дедом Морозом, они продолжают каждый раз удивляться, как это я не догадалась, кто это был! Быть может мне хотелось думать, что Дед настоящий? Жаль было со сказкой расставаться!