Головокружительное завершение 80-х годов и начало годов 90-х.. Тында, БАМ, Штаб ЦК ВЛКСМ., Солнечный, «Востокцентр», Техноэкополис КАС - Комсомольск – Амурск – Солнечный… На магистрали один за другим грохочут взрывы инновационных акций. Пока только социально – политических, но все или почти все бамовцы верят, что вслед за ними придут и коренные, переломные экономические новации. Стройка века практически завершена, а комсомольский штаб и вслед за ним вся Всесоюзная ударная комсомольская стройка ещё не пережили культурно – информационный шок от вероломных чудес методологов славной школы Г.П. Щедровицкого, сотворивших «отлёт крыш» в процессе организационно – деятельностной игры, общественной экспертизы программы развития зоны БАМа и, в итоге, приведя весь бамовский закалённый народ к демократическим выборам нового штаба ЦК ВЛКСМ. И речь уже идёт не о строительстве железнодорожного пути, а, ни много – ни мало, об освоении и развитии колоссальной территории , соединившей в себе Восточную Сибирь и Дальний Восток. И вот, ваш покорный слуга, в свои 39 лет снова получает комсомольский билет и становится избранным Членом Совета – заместителем начальника Штаба ЦК ВЛКСМ новой Всесоюзной ударной комсомольской стройки «Освоение и развитие зоны БАМа». Скажу
предельно откровенно: я был счастлив как никогда. Мне, учёному – региональщику со специализацией по экстремальным анклавам, только и мечтавшему
о непосредственном, личном участии в развитии новых территорий страны, с завистью взиравшего на суперинновационные программы развития американской Силиконовой долины и Долины реки Теннесси, японской «Цукубы» (создавшей 19 технополисов как «точек роста» самых депрессивных ареалов восточного побережья своей страны), бразильского чуда, где с переносом столицы на юг обозначились совершенно новые тенденции развития страны в целом, день и ночь штудирующего бесценный опыт Главсевморпути ( по сути, его исторический успех заключался, разумеется, не в том, что были организованы миллионы «зэков», а в реальности и эффективности механизма управления огромной территорией, её освоения и развития , механизма, ставшего представительством правительства страны на Крайнем Севере и наделённого правительственными полномочиями) - именно мне оказана честь, предоставлена и доверена возможность разрабатывать программы и механизмы развития уникальной и богатейшей территории, современное научно – технологическое освоение которой, может позитивно изменить судьбу огромной страны…
…Вот это всё я взахлёб излагаю в кабинете Отто Рудольфовича Лациса, первого заместителя главного редактора журнала «Коммунист» ( 1987 – 1991), куда своим звонком он пригласил меня с БАМа в надежде уговорить написать статью с рабочим названием « Социализм с человеческим лицом». Разумеется, на примере БАМа и новых задач развития зоны влияния магистрали. Говорил я много, шумно и, вероятно, это всё ему было страшно интересно: он время от времени куда- то звонил, говорил, что здесь такое творится, люди с БАМа приехали и рассказывают удивительные вещи . Здесь – то "на авансцену" и явился Е.Т. Гайдар. О.Р.Лацис прервал, извинившись, мой обширный доклад и заявил, что сейчас он меня специально познакомит с заведующим отделом экономики журнала Егором Гайдаром, очень талантливым человеком и журналистом,
о котором мало ещё кто знает, но всему своё время ( о Е.Гайдаре я уже был наслышан!).
Спустя минуту тихо и незаметно в кабинет вошёл невысокий молодой человек с мощной
головой и очень спокойным лицом.. Потом я ещё вспоминал, что парень был чрезвычайно скромно одет в какой – то бледно – серо – голубоватый костюмчик, как – то коротковато сидевшем на худощавой, как мне показалось , фигуре журналиста. И вообще, он вёл себя, скорее, держал как – то очень скромно и просто одновременно. Думаю, что так ведут себя
люди, чрезвычайно уверенные в себе и в своём истинном предназначении. Мне даже кажется, что во всех последующих наших встречах Егор Тимурович, уже будучи руководителем правительства России, вёл себя ещё сдержаннее и скромнее. О.Р. Лацис снова изрёк, что здесь говорят об удивительных вещах и попросил меня всё начать с начала. Е. Гайдар тоже очень внимательно меня слушал, не перебивая. Но и, как мне показалось, с интересом. После моего рассказа мы пили чай и они оба задавали мне множество вопросов, не только о БАМе. Их интересовала в целом экономическая ситуация на бескрайних просторах Сибири, Севера и Дальнего Востока. Особенно интересным им показалась проблема нашего социально – политического изобретения:
возможность создания государственно – общественных механизмов – региональных центров государственно – общественного взаимодействия в процессе освоения природных богатств территории и организации полноценной среды обитания и жизнедеятельности людей в этих краях ( нечто, похожее на современные модели ГЧП).
Здесь О.Р. Лацис воскликнул примерно следующее: «Ага! Значит, всё же, освоение с человеческим лицом!» И как – то очень пронзительно поглядел на Егора Гайдара. Надо
сказать, далее пояснял я, что к тому времени я уже вышел из руководства Штаба ЦК ВЛКСМ . Мои юные коллеги, хотя и разделяли со мной взгляды на решающую роль науки и технологий в освоении и развитии зоны БАМа, но весьма прагматично предоставили мне свободу действий в одиночку пробивать «всякие там» научно – промышленные зоны, технополисы, технологические теплицы и прочие «чудачества». Спасибо им, ибо, выйдя из-под изнурительной опеки «новых комсомольцев», нам с группой единомышленников и при решающей поддержке секретаря ЦК КПСС Н.Н. Слюнькова, Бюро СМ СССР по социальному развитию, ЦК ВЛКСМ, целого ряда учёных, среди которых многие выдающиеся люди :
академики Н.Н. Моисеев, Е.Е. Сыроечковский, профессора Н.Ф Реймерс, В.И. Данилов – Данильян, В.Н. Лексин, североведы Л.Н.Ильина, Е.Н.Андреева , а также
и многие – многие другие учёные, специалисты, партийные и советские работники зоны БАМа, да и просто мои ближайшие друзья , - удалось создать в посёлке Солнечном Хабаровского края первую в стране инновационную структуру развития территории –
Региональный Центр освоения и развития Дальнего Востока и зоны БАМа («ВОСТОКЦЕНТР»). Разумеется, что мы не ставили своей задачей тотальное освоение
колоссальной территории , но отсюда наша задача была не менее масштабной: разработать модели, принципы, концепции, подходы к созданию механизмов, инструментов и институтов её развития. В недрах этой работы была рождена концепция реабилитации экстремальной среды, ибо мы просто мечтали восстановить права на достойное развитие и процветание многих восточносибирских и дальневосточных территорий. И позже нам это удалось сделать по целому ряду параметров развития…
Я уже не помню, как долго мы просидели у О.Р. Лациса, но то, что остались довольными разговором и друг другом – это наверняка. В итоге хозяин кабинета предложил Егору Гайдару взять меня, как будущего автора материала под свою опеку, отвести к себе и договориться о порядке работы над статьёй. Мы пошли в кабинет к Гайдару и он в общих чертах показал мне, какой материал статьи он хотел бы получить. Договорились и о сроках. Разговор был сухим и вежливым. Разумеется, мы впервые встречались, совершенно и никак не знакомы, тем более, что для Егора Тимуровича я был, вероятно,
странным человеком с БАМа, с комсомольской стройки, мечтателем с Дальнего Востока и строителем «Города Солнца». Так же сухо – вежливо мы и попрощались . Правда, мне запомнилось, что этот человек был искренним и откровенным, ибо пожимая руку на прощание , изрёк: «Я с очень большим интересом слушал Вас, но скажу честно, что ни черта в этом не разбираюсь, а всё больше вникаю в глобальные экономические и финансовые проблемы, которые нам предстоит вот – вот решать»…. Знал бы тогда Егор Тимурович, что ему всё равно придётся вникать в северную политику и решать конкретные вопросы. В том числе и с моей помощью…
Какая там статья! Всё завертелось и закружилось в считанные недели и месяцы. Упал коммунизм, завершились блестящие статьи в «Коммунисте», ушел из журнала О.Р Лацис, ушёл и Е.Т. Гайдар. Начиналась новая эпоха.
«Востокцентр» в это время горячо ратовал за создание государственной северной и арктической службы, ибо самая огромная северная страна в мире не имела своего державного управления на огромных территориях и здорово проигрывала в этом всем арктическим государствам мира. А поскольку мы стали хиреть и на Северах , то арктические наши соседушки стали буквально озоровать, а там дело и до открытого хулиганства дошло. Арктика, закрытая при Советах на все запоры, вдруг услышала рёв двигателя натовского истребителя, прилетевшего из Норвегии… С этим надо было срочно кончать. Были приняты конкретные шаги. В том числе – летом 1990 года был принципиально решён вопрос о создании Государственного Комитета РСФСР по социально – экономическому развитию Севера. В конце сентября 1991 года я был назначен решением правительства РСФСР заместителем председателя Госкомсевера.