– Почему Арсенов так доверял вам? Зная, как вы подвели Зубова, он не должен был этого делать. – Бусыгин пристально смотрел на Борцова.
– А он не знал о том, что я знаком с Зубовым. Нас он держит на крючке травкой, порошочками.
– Кого это – «нас»? – Полковник нервно, пятерней поправил свои русые с сединой волосы, обнажая большие залысины на висках.
– В управлении наберется с десяток, – грустно усмехнулся Борцов.
– Можете назвать фамилии? Вы осознаете, какую опасность представляют сотрудники-наркоманы? – Бусыгин не мог поверить в этот кошмар.
– Да. Мы не контролируем свои поступки, свои действия. За «дозу» готовы выполнить любую работу, – он протянул исписанный лист бумаги полковнику. – Возьмите, это те, кого я знаю. Еще двух-трех знаю в лицо, а фамилии не знакомы.
– Когда он вас приобщил?
– Год назад, а кого и раньше.
– Да-а, с такими кадрами о борьбе с наркоманией, да и вообще с преступностью приходится только мечтать, – полковник грустно покачал головой, потом задумчиво спросил: – Скажите, Борцов, после скольких доз появляется тяга, привязанность к наркотику? И что заставило вас ступить на этот путь?
– Это зависит от дозы, от качества наркотика, от организма человека. Почти так же, как и с алкоголизмом: один пьет помаленьку всю жизнь и не спивается, а другой, как говорят, – понюхает пробку и уже алкоголик. Но вино можно бросить пить, а наркотик держит намертво. А что заставило? Зарплату не платят вовремя, в доме ежедневные скандалы. У многих, как и у меня, распались семьи. И никакого впереди просвета. Но мы же не бесчувственные истуканы, вот потому и начинаешь искать какую-то нишу, чтобы спрятаться от всего этого, забыться. И тут как тут «благодетели» типа Арсенова или чуть мельче калибром объявляются. В принципе, все случаи падения однотипны: неурядицы в семье, в окружающей среде, в обществе в целом. И как итог – чувство ненужности, безысходности подталкивает к яме.
– Что вам известно о банде Волкодава? – Бусыгину было больно и обидно слушать Борцова: за последние годы многие близкие знакомые попали в подобные жернова жизненного беспредела.
– То же, что и вам: ТОО по заготовке дров базируется на территории бывшего пионерского лагеря «Утро» – это как прикрытие, а основное занятие – наркотики: доставка, реализация. Здесь используется территория бывшей воинской части. И как сопутствующее для всех банд – разбой.
Скажите, полковник, – Борцов с болью в глазах посмотрел на сорокапятилетнего Бусыгина и, внезапно переходя на «ты», грустно и тревожно произнес: – Скажи ты мне, какому умачу удалось выпустить этого неконтролируемого джина – разные ТОО, ООО – эту «ограниченную ответственность»? Ограниченную перед кем? Перед законом? Неужто наши власть имущие так тупы, что не заметили такого подвоха? Или самим захотелось иметь больше этой самой «ограниченной ответственности»? Да не смотри ты так строго, мне сейчас можно все: ты сейчас выкачаешь меня до дна и выбросишь на помойку – без «дозы» мы подохнем. А не было бы вот этого «базара», и я бы был цел и миллионы таких, как я, не ушли бы раньше времени на тот свет. Но я не буду вымаливать у тебя «дозу» и тянуть с допросом: все, что знаю, – скажу. Мне надоела такая собачья жизнь.
– А лечиться не пробовали? – Бусыгин с участием смотрел на лейтенанта, попавшего в такую трясину, из которой вылезти удавалось единицам.
– На хорошее лечение нужны огромные деньги. А иначе нечего и затеваться. В общем, так – тема эта закрыта, – Борцов хлопнул ладонью по столу. – Поехали дальше. О прошлом Волкодава вам расскажет Артист, он сидел с ним на одних нарах. А истинного Арсенова убрали, когда он с семьей ехал к месту службы. Кстати, я могу показать место его захоронения: проведете эксгумацию, экспертизу и все будет ясно.
– А вы нарисуйте план, так будет надежнее.
– План, так план – держите, – Борцов быстро сделал чертеж и протянул его полковнику.
– Есть еще что сказать? – Бусыгин рассматривал чертеж и гладил свой шрам на переносице – след от душманской пули.
– Нет. О приезде Зубова ничего не знал, а так пришел бы раньше. Я считал его мертвым. Да, вот адреса знакомых Зубова. А этот адресок просто запомните – это родственница настоящего Арсенова, за ней охотится сам Волкодав. Теперь вот все, – он разорвал последнюю записку, положил в пепельницу полковника и поджег зажигалкой.
– Борцов, сколько лет вы в органах? – полковник следил за действиями лейтенанта и задумчиво постукивал пальцами по столу. Его крупный нос порозовел – в минуты сильного волнения такое часто случалось.
– После госпиталя пошел в школу милиции – считайте десять лет.
– Хорошо, на сегодня хватит, сейчас тебя отвезут, – Бусыгин быстро написал записку на служебном бланке и передал ее вошедшему в комнату молодому человеку: – Иванов, отвезешь лейтенанта по этому адресу. И чтобы никто об этом не знал. Ясно? Возьмешь мою машину. По пути заедете к лейтенанту, ему переодеться в гражданскую одежду надо.
– Ясно, товарищ полковник! – отчеканил парень.
– Водитель вашей машины сел на крючок Арсенова, – безликим голосом произнес Борцов. Ему безразлично было, куда его повезут, зачем. Он устал бороться сам с собой, устал от жизни.
– Что – о?! – воскликнул Бусыгин. – Иванов, сам поведешь машину, а водителя ко мне, только сделай так, чтобы он не увидел Борцова