Кеша ел сушку. Сушка была круглой и хрустящей. Похожа на карандаш Мёбиуса. Хотя что Кеша мог знать о Мёбиусе? Дракончик грыз сушку, и его ничего не волновало. Ну, почти совсем ничего. Сомневаюсь, что он думал, когда сушка закончится. Скорее ему просто хотелось чего-нибудь грызть.
- Кеша, а что ты думаешь о бесконечности?
- Я о ней не думаю. Она дурно пахнет и говорит на французском. - дракончик даже не оторвался от поглощения сушки.
- Это почему? - удивился я.
- Потому что бесконечность - как старая бабка, пережившая все своих детей, и неспособная обрести вечный покой. Этакий живой труп.
- Но почему она говорит на французском?
- А на каком еще языке можно говорить, когда от тебя пахнет, не то как от камамбера, не то как от кислого вина?
- Логично... значит ты не любишь бесконечность?
- А за что её любить? Она - старая перечница. Которая посоянно обо всем напоминает. Как вечная совесть...
- Вечная совесть... как это противно - поморщился я.
- С другой стороны, куда бы мы ни шли, у нас всегда есть своя старая перечница со своими слегка устаревшими, наивными и временами глупыми, но практичными советами, верно?
- Куда бы и когда бы мы ни шли - согласился я. А Кеша продолжил грызть бесконечную сушку...