То, что должно его убить
Буйный виноград заполонил все вокруг, обвив одну из стен дома и почти всю хозяйственную пристройку. Однако ягод с этих разлапистых лоз Реджи не отведал даже под угрозой пытки: столько-то лет расти на проклятой почве...
А еще здесь был мох. И пах он почти так же, как любимый парфюм старшего Лоуренса. Похоже, придется сменить, чтобы не воротило при воспоминаниях.
Реджи поправил наушник, осторожно обходя дорожку, присыпанную гравием. Легкая, едва видная под дождем дымка была лучшим аргументом не наступать на камешки. Как, впрочем, и знаки, начертанные на воротах, крохотные, совсем незаметные и обнаруженные только по воле случая, когда Реджи снова полетел на землю, на этот раз из-за плохо затянутого шнурка. Среди знаков он обнаружил совсем мало знакомых и несколько минут пытался хотя бы прикинуть, что они могут значить.
А после, со всей осторожностью проверив пространство над забором, попросил ученика перебросить его на ту сторону. Разумеется, психокинетическим толчком, подстраховав при приземлении. Кости стало внезапно жалко.
Теперь же Реджи осторожно брел по территории, разглядывая разгром в домике сторожа, остатки черепичной крыши хозяйственной пристройки, почти полное отсутствие стекол и забитые досками оконные проемы. Его пробирала жуть, но... право, бывало и страшнее.
Эта земля, по сегодняшним меркам, могла озолотить того, кто решился бы ее продать – плодородная почва могла быть с легкостью использована под небольшие сады, объемные просторы можно было пустить под расширение особняка, но время, к сожалению, слишком сильно постаралось над этим местом – ни одна из построек не подлежала восстановлению. Дерево хозяйственной пристройки прогнило настолько, что входить в нее было небезопасно – того и гляди рухнет наголову, хотя, даже в этом случае вряд ли убьет – от черепичной крыши остались лишь невнятные намеки.
Сам же дом был больше похож на приют для бродяг – неказистый, грубый, разрушающийся, продуваемый всеми ветрами. Дешевле снести и построить новый, но даже это покрыло бы возможную прибыль.
Луиджи, впрочем, этим заниматься, как видно, не стал.
Воздух здесь был действительно особенным – мягким, как прогнившее яблоко и с теми же ароматом, въедающимся и неотступным. Даже дождь не смывал его, а делал только хуже.
В тонкой, хоть и очень плотной водолазке было прохладно, но свитер слишком стеснял движения для такого времяпровождения. Было бы обидно, удирая от владельца дома, зацепиться мягким рукавом за дверную ручку...
Обойдя весь периметр, Реджи со вздохом пошел к дому. Заходить через парадную дверь было бы слишком нагло, через черный ход - предсказуемо... Оставались окна, причем на втором этаже - явно предпочтительнее. Но если внутри дом подпорчен так же, как и снаружи, можно свернуть шею, просто провалившись вниз, наступив на какую-нибудь гнилую доску...
Тогда первый этаж?
Выбор самый безопасный, но и он не без последствий – за долгие годы от рам остались лишь воспоминания и кто бы не жил в этом доме сейчас или раньше, но какой-никакой безопасностью он озаботился, заколотив оконные проемы грубыми балками, успевшими покрыться мхом и целями гроздьями плесени. Видимо, даже они были взяты из какой-нибудь внутренней перегородки, стены или, возможно, пола.
С отвращением оглядев эти доски, Реджи с некоторой заминкой поднял руку и попробовал выпить мох, прежде прощупав, нет ли рядом чего-то... вроде защитного щита или отпечатков ритуалов, связывающих, например, эти доски с домом. Прощупывал, да и тянул очень осторожно, понимая, что любое неверное действие может ускорить его переселение в шкатулку... но весь дом казался пустым. По крайней мере, поверхностный осмотр ничего не дала.
Вздохнув, усиливая концентрацию, Реджи начал тянуть жизнь из мха, из плесени, из трухлявых досок... Не самая вкусная энергия, но выбирать не приходилось. Во всяком случае, этот метод всегда был эффективен - без циркуляции хотя бы остаточной энергии предметы рассыпались очень быстро...
Когда оконный проем освободился от досок... точнее, того, что от них осталось, Реджи брезгливо повел плечами, осторожно проверяя подоконник и саму оконную раму, прежде чем забраться внутрь. Следом проверке подверглись пол и потолок, стены, остатки мебели...
Смерти, конечно, глупо бояться, но приближать ее небрежностью - еще глупее.
Тихонько спустив ноги на пол, Реджи натянул крепкие и плотные перчатки, а волосы собрал в высокий, хоть и короткий хвост. Челка постоянно лезла в глаза, по ней еще и дождевая вода стекает... Противно.
Он прислушался, а после вдохнул. Глубоко, до головокружения.
Дом, на сколько можно было судить, был пусть. В воздухе, кроме запаха сгнившей древесины, плесени и мха витала еще остаточная энергия людей, побывавших тут раньше и, по словам Ветты, полученным от ее странного… знакомого, запомнившегося Реджинальду объемной голой грудью и выраженной талей, обыскавших все, что только можно обыскать. Но были ли среди этих людей сенсоры, экзорцисты, спириты? Сейчас сказать уже было невозможно.
Комната, в которую он попал через окно, была абсолютно пуста и выглядела просто ужасно – лестница, затаившаяся в тени по правую руку, вела на второй этаж, но оканчивалась его не достигнув – ее обломки, вероятно, и послужили «защитой» для окон, рубище, оставшееся от обоев, свисала грязными, загаженными кусками со стен, обнажая на одних прогнившее дерево, на других замшелую каменную кладку.
Справа был покосившийся выход в коридор.
Покачав головой и буркнув в микрофончик "я внутри, держись от дома подальше", Реджи со всеми предосторожностями осмотрел комнату, зацепившись взглядом за едва уловимое мерцание печатей и знаков на стенах, незаметных для глаз обычного человека. Его передергивало от того срача, что здесь устроили или хулиганы, или сами хозяева.
Он почти вплотную подошел к дверному проему, уже занося ногу, но по хребту будто стегнуло холодком. Замерев и сделав шаг назад, мужчина снова огляделся. Его мутило, тяжело кружило голову, но сознание было чистым. Так что это было? интуиция или последствия отравлением "некромантской вонью"?
Опасности-то не видно.
Когда он снова подошел к выходу в коридор, ничего особенного не произошло. Но осадок... какое-то смутное, густое волнение поднималось холодком по ногам.
Ногам?
Реджи наклонился, а после и сел на корточки, разглядывая тонкую леску, не дающую бликов из-за какой-то краски, которой ее вымазали. Вот тут-то старика прошиб холодный пот - в таких домах лески редко натягивают ради шалости...
Переступив через хитрую ловушку, он пошел дальше, уже больше внимания уделяя мелочам. Печати, знаки, символы, резьба... красивая резьба. Комнаты без дверей. Дверь... в подвал, должно быть. Реджи, прежде чем сунуться вниз, осмотрел дом, остерегаясь даже своей тени. А заодно и поблагодарил бога за то, что хватило ума не сунуться через главный вход: напротив того стояло огромное овальное зеркало в деревянной раме. Проверять, что оно отражает, не больно-то и хотелось, но представить, как открываешь дверь вражеского дома и видишь непонятного в первые секунды человека... М-да...
В доме, как оказалось, была еще одна лестница, ведущая на второй этаж, но ее вид внушал мало доверия – конструкция была готова обвалиться и под меньшей тяжесть, чем сэр рыцарь.
Остальные комнаты, как и первая, оказались пусты и у каждой Реджинальда встречала незаметная темная нить внизу.
Ограничился ли Бертони подобным и как это оказалось незамеченным? Скорее, растяжки установили уже после визита «гостей», а это значит….
На улице прогремел гром. Тяжелый, мощный раскат сотряс воздух и волна почти ощутимо прокатилась по дому. Где-то недалеко завизжали машины, наполнив гадкой трелью и шелестом перебоев микрофон мужчины.
Вскинувшись, Реджи отключил микрофон, оставив возможность слушать, и прокрался к окну, выходящему в сторону улицы. Сердце бешено заколотилось.
Через небольшие проемы между прибитыми досками сложно было разглядеть даже двор, не то что ворота, да и дождь, зачастивший, медленно но верно накидывал белую пелену.
Черт побери... если мчаться к ученику, можно запросто провалить все дело, бросить человека, нуждающегося в помощи, и, возможно, упустить убийцу... А продолжать исследовать дом - бросить ученика, дурня малолетнего, черт знает в какой ситуации.
Реджи зажмурился на несколько секунд. И пошел к двери в подвал.
Маркус - талантливый мальчишка, и в случае серьезной беды будет пользоваться силой на полную мощность. Как и учил наставник. Справится...
"Справится, " - повторял как молитву Реджи, открывая дверь.
Черт побери... если мчаться к ученику, можно запросто провалить все дело, бросить человека, нуждающегося в помощи, и, возможно, упустить убийцу... А продолжать исследовать дом - бросить ученика, дурня малолетнего, черт знает в какой ситуации.
Реджи зажмурился на несколько секунд. И пошел к двери в подвал.
Маркус - талантливый мальчишка, и в случае серьезной беды будет пользоваться силой на полную мощность. Как и учил наставник. Справится...
"Справится, " - повторял как молитву Реджи, открывая дверь.
Что-то внутри замка громко щелкнуло, неприятно и тихо, а в следующе же мгновение Лоуренс услышал, как дернулись колокольчики на противоположной стороне двери.
"Дерьмо!" - было самым приличным, что подумал старик, поспешно маскируя накопленную энергию и создавая видимость обычной энергетики обычного человека. Правда, лицо... Но черт сним, отводить взгляд можно и экзорцисту. Не особо и велика разница...
Вниз он пошел так быстро, как позволяла осторожность, стараясь слушать интуицию и только ее.
Подвальная лестница, окруженная с двух сторон камнем стен, не была освещена и через пять ступенек уже таяла в темноте, а стоило двери за мужчиной закрыться, как и вовсе пропала из виду, оставив лишь слабый ориентир – скрип дерева под ногами.
Если в доме было холодно, то здесь явно был глубокий минус, пробравшийся под водолазку мужчины.
Холод Реджи не любил, но терпеть умел. Правда, с возрастом получалось все хуже и хуже, но сейчас выбирать не приходилось. Сапоги на тонкой мягкой подошве, укрепленной с расчетом на прыжки и бег по неровной каменистой поверхности, делали легкие шаги совсем тихими.
И, если бы не эта чертова лестница… но отступать было поздно, да и звон колокольчиков… в таком месте и такая простая ловушка. Кто бы мог подумать?
На десятой ступеньке спуск подошел к концу и еще более холодный камень оказался под ногами.
Реджи позволил себе маленькое послабление - раскидал во все стороны крохотные, почти неощутимые импульсы собственной энергии. Зрение отслеживало их, а чуткие руки принимали обратно, рассчитывая расстояние. Да и нос не остался без дела, вынюхивая чужую "мертвечинную" силу.
Первым, что почувствовал экстрасенс, был страх, но не его, а чужой. Не безумный, но навязчивый, перемешанный с непонятным весельем, горечью и чем-то еще, вторым был звук – звук щелкнувшего затвора, а затем – еле слышимый выстрел.
Бросившись в сторону, Реджи прокатился по полу, аккурат под ноги стрелявшему. Клодель чувствовался где-то впереди, но оставлять за собой вооруженного противника - минимум неразумно. Если придется отступать раненым или с этим долгоживущим парнем после опытов Бертони, то каждый противник в тылу будет лишним бонусом к возможности бесславно сдохнуть.
Меньше двух минут бешеного стука сердца, и старик пошел дальше, оставив обезоруженного противника позади. Все должно было закончиться быстрее, будь Реджи моложе, а этот парень - менее вертким. И, конечно, если бы была возможность безопасно, не выдавая себя, пользоваться способностями.
Одно, однако, он все же позволил себе: высосать парня почти по максимуму, чтобы не обнаружить, что тот успел и развязаться, и позвать на помощь, и отыскать новое оружие. Бить по голове не так уж и надежно - мало ли, что умеет этот тип, кроме как вертеться не хуже ужа с прищемленным хвостом.
Сердце стучало в груди быстрее, чем обычно и не только из-за кратковременной схватки. Каждый шаг вперед, казалось, приближал Реджинальда к чему-то еще более темному, чем темнота вокруг. Справа и слева, впереди и позади была пустота.
Внезапно беззвучье нарушилось скромной каплей, упавшей на пол где-то вдалеке.
Настороженный, как лис на охоте, Лоуренс-старший снова позволил себе разбросать во все стороны крохотные импульсы, в то же время рассчитывая примерное расстояние до Клоделя. Хотелось, правда, выставить все возможные щиты и пройтись до пленника, не скрываясь и разнося все вокруг, но, во первых, глобальные разрушения не были его специализацией, а во-вторых, устраивать погром на территории противника заведомо сильнее тебя, где он может поглощать энергию из самого дома...
Ах, да, экзорцисты же в этом ущербны.
Последние мысли заставили Реджи блекло улыбнуться. Действительно, хватит во всем видеть только плохое. Не все так ужасно, как может казаться, тем более, пусть даже у этого типа, Бертони, и больше сил, но узкая специализация дает глубину знаний, не позволяя распыляться по мелочам. Значит, есть шансы, есть... А на крайний случай можно и резервом воспользоваться. Лучше уж лишиться кольца и руки, чем жизни.
Наконец, впереди замаячил свет. Слабый и неуверенный. Хорошо, что подвал оказался таким же пустым, как и верхние этажи, иначе не избежать ударов и падений. В воздухе все сильнее ощущался гнойный запах некромантии. Сильный, смердящий и… пропитанный чем-то еще, неуловимым, как отдушка озона в воздухе, но все же.
Свет, как оказалось, исходил из-а приоткрытой двери в стене, откуда и шел звук капающей воды.
Похоже на ловушку. Слишком похоже, если честно. Да и что это за логово негодяя, в котором есть открытые двери и совсем мало убойной дряни?
Осторожно протянув руку к двери и ожидая почти любой пакости, от огнедышащей твари до растяжки или падающего сверху топора, старик заглянул внутрь.
***
Грянул гром. Тяжелый и мощный раскат, прокатившийся по городу, заставивший дрожать стекла в домах и противно верещать сигнализации машин. А еще и этот дождь, ударивший с внезапностью убийцы. Наушник Маркуса молчал и это молчание было красноречивее слов.
Несколько секунд назад на верхних этажах зажегся свет. Его было сложно заметить сквозь забитые окна и, конечно, могло показаться, но вот слабый огонек перешел в другую комнату, а затем и в третью.
Наушник Маркуса молчал, не смотря на все его попытки восстановить связь.
И вновь грянул гром, на несколько секунд заглушив звуки вокруг, но после вернув обратно мерзкую трель сигнализаций.
Нужно бежать и предупредить учителя. Нужно… что-то тихо пискнуло за его спиной и горячее тепло, перекрывающее внезапно подступившую боль, растеклось от локтя вниз.
Сазерленд рванул в сторону, разворачиваясь к источнику угрозы и занеся здоровый кулак для удара. Все же он был не настолько силен, чтобы первым порывом было применить силу ментальную, а не физическую.
Позади никого не оказалось и все вокруг, обозреваемое за пеленой дождя, виделось пустым и можно было в это поверить, если бы не кровь, стекающая по руке, пропитавшая рукав куртки.
Даже секундное замешательство сыграло против Маркуса и жар скользнул по кончику его уха, ударив по перепонкам воздушной волной.
Парень вскинул руки, выставляя энергетический щит, с перепугу - куда более мощный, чем при пробном поединке с наставником. Теперь он стоял лицом к нападавшему.
На несколько секунд вокруг был только дождь. Сильный и набирающийся свирепости с каждой секундой.
Еще два тонких, писклявых звука и перед его лицом появились и исчезли две вспышки. Пули упали к ногам.
Маркус помчался по проулку прочь от дома, на бегу пытаясь сообразить, откуда ведется огонь.
Не одна пуля просвистела ему вслед, разбиваясь о щит.
Хорошим прикрытием стал автомобиль, припаркованный в нескольких метрах от дома, где по-прежнему оставался Реджинальд.
Тишина. И дождь. Растущая боль в руке и убийца, не показывающийся на глаза. Вечер становился все интереснее.
Маркус вытащил здоровой рукой отданную Реджинальдом шкатулку и, кусая губы, принялся транслировать через него: "Убирайтесь отсюда, меня подстрелили".
Чутье взъерепенилось раньше, чем среагировал разум. С легким металлическим звуком, пробежавшимся под днищем машины, прошелестел металлический звук и практически под ноги юноше выкатился металлический цилиндр.
Светошумовая граната М84, как-то сразу вспомнил мозг период начального обучения у экстрасенса. Небо рассек разряд, а затем последовал взрыв.
Щит выдержал. Ну как выдержал... взрыв откинул ученика экстрасенса метров на пять и основательно приложил к асфальту, но Маркус остался в сознании и даже умудрился не выронить шкатулку.
Щит выдержал. Ну как выдержал... уши заложило, перед глазами плясали разноцветные пятна на фоне оглушающей черноты, но хоть кровь из ушей не хлынула и сознание парень не потерял.
Ориентация в пространстве приходила мучительно долго. В ушах пульсировала боль, наперебой со стуком сердца, а глаза жгло так, будто бы по ним заехали кулаками. Шумел дождь, точнее гремел, медленно прорываясь сквозь гудящий звук, режущий мозг. Чей-то голос, командный и жесткий, но женский.
Снова выстрел, сильнее предыдущих, а за ним другой, третий…
Защита дрожала, корежилась, истончалась в местах соприкосновения с пулями, но держалась. Более-менее придя в себя, парень вложил все силы в психокинетический удар. Ошеломить противника, сбежать и потом уже думать, как вытащить наставника.
Последняя пуля врезалась напротив его лица.
Маркус создал еще одну ударную волну, на этот раз не круговую, а расчищающую путь по проулку и, ведя рукой по стене, чтобы не споткнуться из-за еще не совсем восстановившегося зрения, помчался прочь от дома.
***
Ничего из ожиданий Реджинальда по поводу комнаты не оправдалось – ни топора, ни растяжки, совершенно ничего… кроме человека, сидящего в центре квадратной печати, выбитой в камне и заполненной густой кровью.
Сама комната тоже не походила на логово маньяка – голые каменные стены, подернутые трещиной, высокий потолок, слабое освещение от нескольких ламп, свисающих на канатиках-проводках с потолка… но пол. Пол был той самой вещью, которая выдавала и Луиджи и то, для чего предназначалось помещение – почти везде в нем были проделаны борозды, заполненные кровью, сплетающиеся в ужасные алые рисунки, письмена и печати, самой большой из которых был круг, в который писался квадрат-темница бронзовласого мужчины.
И, еще здесь было теплее. Намного теплее, чем в подвале, на улице и в самом доме, отчего первый вдох сразу же остался на языке и в гортани едким привкусом железа.
Сэр Реджи зажал рот и нос, подавляя тошноту, а после задышал мельче, стараясь отключиться от ощущений тела. Его задачей стало прощупать это место - в том, что в центре был тот, кого и искали, не было никаких сомнений. Однако все остальное...
Старик опустился на пол рядом с дверью, привалившись к стене ссутуленной спиной и прикрыв глаза, превращаясь в комок энергии, скрытой тонкой телесной оболочкой. И все вокруг тоже стало подобным ему. Каждый вздох пленника, каждый камешек, каждая капля крови...
Ощущения напряглись, но комната осталась комнатой, непробиваемой для сканирования. Зато инстинкты закричали во всю.
Звук выстрела разнесся по комнате, подобно удара набата.
Уклоняться не было времени, и единственное, что смог Реджи - упасть на пол и только уже после откатиться в сторону, переставая быть настолько легкой мишенью. Плечо и лопатку обожгло болью - почти неощутимой, правда. Переключаться на обычное восприятие Реджи и не собирался.
В сторону выстрела полетел короткий нож. Примерно на уровне колена человека среднего роста - старик швырнул его, еще не успев подняться на ноги.
Ни влажного звука проникновения, ни падения стали на камень он не услышал.
- Старик и недоучка, - произнес низкий, почти утробный мужской голос, - я надеялся, что меня опасаются чуть больше.
Выщерившись, Реджи припал на колено, зажмурив глаза, и вскинул руку с хитрой комбинацией пальцев. Секунду другую ничего не происходило, но после... после все вокруг потонуло в краткой, безумно яркой вспышке, пронизавшей даже стены. "Искажение" - одна из самых мощных небоевых атак в арсенале Лоуренса-старшего, не наносит наималейшего урона, но вот сознание... Восприятие эта штука корежила надежно, искажая даже восприятие потоков энергии, не то что слух, зрение или чувство равновесия.
Свет на какое-то время озарил комнату, вырвав из мрака высокого мужчину в потрепанном плаще и длиннополой шляпе, а после все погасло. Все, включая свет в самой «тайной комнате». Даже ощущения Реджинальда притупились, ограничившись чуть более чем метром вокруг самого себя.
Задохнувшись от неожиданности, старик первые секунды пытался осознать, что произошло, но после принялся затягивать себя в щиты с поразительной поспешностью. Иллюзий он особо не строил, предпочитая перестраховаться, чем погибнуть от какого-нибудь пустяка.
А пустяков здесь ждать не приходилось.
Присутствие Луиджи рядом не то чтобы ощущалось, но коркой сознания принималось как должное. Даже дезориентированный он вряд ли бы отступился от своей цели.
Время текло с поразительной поспешностью и, казалось, что его не хватает и в любой момент может быть нанесен удар, но… ничего.
Осторожность осторожностью, но Реджи, нервно поведя раненым плечом, все еще не замечая, как кровь пропитывает водолазку, медленно сделал несколько шагов вперед. Бояться не было смысла - чтобы пробить с первого, а то и со второго раза его защиту, нужно быть сильнее его, опытнее его... и понимать принципы работы с настолько тонкими слоями энергии.
Значит, сразу не убьет, а фора, пусть и в несколько секунд, весьма весома.
- Луиджи Бертони? - уточнил он немного осипшим голосом, вдыхая как можно глубже. Запомнить эту силу, запомнить... и воссоздать позже...
- Реджинальд Лоуренс? – отозвался откуда-то из глубин тьмы голос, - жаль, что придется вас убить.
- Не думаю, что это так уж вам нужно. В себе на этот счет я и вовсе не сомневаюсь, - пробормотал старик тише. Голова немного кружилась - должно быть, из-за "Искажения" и слишком глубокого транса. Или от переизбытка чужеродной, неприменимой энергии, кто разберет? - Как насчет переговоров?
- У меня ваш ученик, у вас ничего. Дальше?
- Маркус? Докажите, - заметно нервно дернулся уголок губ. - Он не настолько остолоп, чтобы дать себя поймать.
Реджи прикрыл глаза, сосредоточившись на дыхании. Чем больше покоя сейчас, когда он пользуется запасами, не прибегая к вычерпыванию самого себя, тем лучше... и крепче защита.
Хлестнувшая тьму колким всплеском, еще не агрессивным, но намекающим: позволите себе больше, и будет драка.
-Сэр Реджинальд, - поправил старик, вытягивая из кармашка на поясе еще один нож и принимаясь вертеть. - А вам, мистер Бертони, я предлагаю беспрепятственно дать уйти мне, моему ученику и мистеру Клоделю, а так же оставить в покое мисс Яснржевскую. За это я могу предложить вам не так много, но и не так мало: представители британских спецслужб, обладающие особыми возможностями, будут отозваны с континента и прекратят ваши поиски. При согласии на сотрудничество вы получите защиту. Возможно, вы можете счесть это недостаточным, - пожал он плечами немного неровно, - но, на мой взгляд, избавит вас от значительной части проблем.
Тьма вокруг подернулась, подстраиваясь под смех своего хозяина, - один человек или армия, Реджи? Какая мне теперь разница. Ни ты, ни твои друзья не могут даже поймать меня по-настоящему, так чего мне бояться старика? Способного, но все же. Я же знаю, что ты боишься. Можешь колоть меня сколько хочешь своими шуточными ударами, но долго ли выдержишь? Я уже слышу, как стучит твое сердце.
Голос снова рассмеялся и тьма загрохотала вокруг, став словно чернильной и объемной, отбивая гул барабанов.
Реджи куснул уголок губы, а после, сконцентрировавшись, изо всех сил ударил в.... пол. Аккурат под дверью в камеру с Клоделем.
Ударил и тут же потянул обратно. У камня тоже есть свой предел крепости.
Из тьмы начали появляться контуры и очертания. Людей, животных, чего-то, что не могло быть описано и все это, словно камни, начало биться о щит. Биться, разбиваться, исчезать обратно и появляться вновь. Раз за разом, со всех сторон.
Защита держалась, и не просто, а, казалось, перетекала, как ртуть, прогибаясь под ударами, не пытаясь их отразить. Порой даже и давала сдачи вспышками, используя обезличенную, почти полностью лишенную окраса энергию, не желая подпитывать врагов.
Реджи не отвечал самостоятельно долго... в такой тьме это казалось невероятно и тягуче долгим. Он ждал, готовился...
- Мистер Бертони, у нас точно нет шансов договориться? - тихо спросил он.
- С тем, что я имею? Не думаю, Реджи, - рассмеялась тьма, - если, конечно, ты не изменишь свои условия.
- Слушаю ваши предложения, мистер Бертони... и я - сэр Реджинальд, - немного глухо повторил старик, зябко обхватив себя за плечи. Пальцам левой руки почему-то стало очень мокро и липко.
- Ты возвращаешься в Англию и делаешь вид, что никогда ничего не видел. Мне не хочется, если честно, убивать невиновного.
- Мистер Бертони, я старше вас. Уважительное обращение - хороший тон, - покачал тот головой, прикрыв устало глаза, а пальцами ощупывая плечо. От лица отхлынула кровь, когда он наткнулся на разошедшиеся края ткани и кожи.
- Как знаешь, - срезонировало вещество вокруг голос Луиджи и впервые за долгое время из тьмы показалось что-то человеческое… рука? Пальцы мягко, почти нежно легли на ткань барьера.
Старик дернулся, как от боли, и сделал широкий шаг назад. В груди туго сжало.
- Уберите своих тварей, - севшим голосом произнес он. - Я ухожу. Где Маркус?
- Что вы без своей силы? – из тьмы выплыло лицо итальянца – с широкими скулами, острым подбородком, длинным орлиным носом и глазами разного цвета. Пряди волос, будто бы мокрые, обрамляли лицо, которое улыбалось широкой, безумно широкой улыбкой, - а, сэр Реджинальд? – тонкие пальцы безумца сжались, сминая, словно тончайший шелк, ставшие видимыми щиты экстрасенса, - что вы перед Величайшей Силой этого мира сможете сделать без нее? Слепой, как дитя, голый, как нищий…
- Какой есть, - блеснули диким холодом серо-стальные глаза старика.
Такими они всегда становились или в гневе, или в моменты самого сильного напряжения.
А мгновением позже щиты разлетелись, открывая Реджинальда полностью, не оставив ни клочка защиты - чтобы не стать барьером для удара. То, что выплеснулось из глаз, из каждой частицы тела, из больно полыхнувшего кольца, сформировалось в самое мощное средство нападения - и убийства. "Разрушитель" - так его называли, хотя вернее было бы говорить "Разрушитель душ". Огромные затраты энергии, зачастую неподвластные даже обученному мастеру средней руки, огромная разрушительная мощь, колоссальная трата личной жизненной силы...
Возможно, Реджи не решился на это, если бы не рана. Немного промедления, и было бы поздно что-то делать... но раз случай дал возможность воспользоваться своей кровью, то глупо его игнорировать.
И он видел безумие этого существа. Видел силу. И если раньше сомневался...
Он не зря вдыхал яд, растекшийся в воздухе, не зря принимал его, вбирая в себя, как губка, не зря стянул частичку отравы, живущей в этой почве. Да, это было тяжело, это разъедало изнутри, но теперь часть Бертони была вложена в то, что направлено против него. То, что должно его убить.