Подоплека
На этот раз в кабинете Штейна было свободнее и даже имелись свободные стулья. Сам Штейн сидел, как и положено в своем кожаном кресле и встреча задержалась, как и раньше бывало, на пять минут – таким образом он частенько давал понять гостю, что свое время он ценит куда больше, чем чужое. Кроме них никого не было, что было странно при данном обещании вызывать проверку руководства, зато стоило Реджинальду войти его встретили угрюмым взглядом на беспристрастном лице.
- Садитесь сюда, - указал он на ближайшее к себе место за столом.
Вздохнув, сэр Реджи поправил галстук и направился к указанному месту. Говорить о том, что и сам зашел в приемную только три минуты назад, он не собирался. В конце концов, не он первый начал играть в это "я тебя не уважаю"...
- Добрый день, - ровно, но со строго отмеренной вежливостью произнес старик, не собираясь изображать, что ничего не случилось.
- Это документ, подписанный двумя третями ученого совета Академии, сэр Реджинальд, - проигнорировал приветствие мужчина, кладя на «гостевой» стол бумагу, - прошение о вашем отстранении от службы в качестве нашего куратора. Копия уже отправлена по месту работы, но я счел нужным ознакомить вас.
- Отлично, - заметно слабее кивнул Лоуренс, не притрагиваясь к бумагам. - И мы с вами распрощаемся... недели через две-три, когда найдется кто-то мне на замену. Понимаю. Это все новости?
- В принципе, да, - кивнул мужчина, откидываясь на спинку своего кресла, - если у вас самого нет вопросов…
На старика было жалко смотреть. Казалось, что он не спал и эту ночь, и теперь изо всех сил старается сдержать или сонливость... или эмоции. Небывалое дело - он даже отвел взгляд.
- Сэр Реджинальд, - Штейн тяжело и устало вздохнул, склоняясь к правому подлокотнику, - я не хотел, чтобы дошло до подобного, но либо вы, либо Освальд.
- Освальд - истеричная скотина, - не поднимая глаз, буркнул сэр Реджи, - мешавшая мне работать все это время. И в отстранении я вижу только один плюс - избавление от его наглой морды.
- Для вас – это возможно и плюс, но для нас – огромная потеря. Он очень опытный экзорцист, сэр, найти ему замену было бы проблематично.
- И я это прекрасно понимаю. В любом случае, приглядывать за вами сможет любой идиот, и не имеет особого значения, как сильно он заинтересован в вашей и общественной безопасности - достаточно только умения делать важный вид. - Реджи искоса взглянул на ректора, но после вновь перевел взгляд на стену. Голубые глаза посветлели до блекло-серого. - Наверное, все это только к лучшему. Наверное...
- Возможно, конечно, и к худшему, - пожал плечами чернокожий, - но вам самому не надоело этим заниматься?
- Надоело после первых же трех дней работы, - кривовато улыбнулся Реджи. - Но я привык. И уже почти поверил, что никогда не смогу от вас отвязаться. И уж тем более не таким образом.
- Что же я не вижу радости, Лоуренс?
- Если бы вас выгоняли с надоевшей, но в чем-то любимой и уж точно нужной работы, в которую вы успели влезть с головой, причем за то, в чем вы вины не видите, стали бы вы радоваться? - с накатившей меланхолией спросил старик, переплетая ломкие пальцы.
- Взгляните на документ, Реджинальд.
- Не хочу, - отвернулся тот, зябко поведя плечами. - Я не настолько мазохист, чтобы любоваться такими вещами.
- И все же, соберите свое рыцарство, Реджинальд. Ее Величество не одобрила бы такой слабости.
- Она вообще не одобряет мое поведение там, где я выхожу за рамки поведения послушного чиновника, - еще глуше буркнул Реджи, но все же придвинул бумаги к себе.
Вчитывался он внимательно, но с таким видом, будто каждое слово вырезали у него на загривке, разве что кривился не настолько явно. Перечитал он дважды, пытаясь сообразить, в чем дело, а после быстро взглянул на Штейна.
- Я не буду вас упрашивать, - покачал он головой, на этот раз не отводя глаза, да и вовсе не моргая.
- А вас никто и не заставляет упрашивать, Реджинальд. Можете забрать его к себе, повесить на стену, сжечь, съесть…
Ректор кивнул в сторону одного из стеллажей, почти спрятанного за занавесками, - отчет за последние дни на третьей полке, шестая папка слева.
- Можете изложить коротко? У меня была сложная ночь, и теперь немного болит голова.
Признаваться в том, что добрые две трети положенного ему сна человек, без страха полезший в логово сектантов-огнепоклонников, не решался сунуться в воду, он категорически не желал. И, как обычно в таких ситуациях, решил обходиться общими отговорками. То, что это уже давно стало самым лучшим знаком, он не задумывался.
- Коротко вы и сами все знаете. Погромы, Ветта. Ветта, погромы. Погромы… продолжать?
- Ветта, Ветта, погромы, снова Ветта... А чего вы хотели, если девочка вам не доверяет? Ужесточите меры и меньше к ней прислушивайтесь, больше заставляйте и лишайте удовольствий, и она и правда все здесь сожжет, призвав кого-нибудь из Ада. А чего мелочиться? На ее месте не сложно отчаяться.
- У нее нет поводов не доверять нам, - возразил Штейн, постучав пальцами по столу, - а у нас набралось уже достаточно, чтобы не доверять ей.
- Вы думаете, она этого не чувствует? Штейн, вы, как мне кажется, не замечаете очевидного, - на несколько секунд ссутулился старик, растирая лицо. - Девчонка не просто далеко от всего привычного в своей жизни - она потеряла друга. За ней охотится псих. Ее окружают люди, пришедшие сюда добровольно. Разве с ней сблизился кто-то из взрослых? Такая же малышня, как и она, не в счет, с ними можно повеселиться, но не рассчитывать, что они смогут помочь и защитить в случае необходимости. А ей нужна опора. Что делает человек, не находя такой опоры и переполняясь отчаянием? Совершает глупости...
- Ей дважды посылали к психотерапевту, - не нарушая своей невозмутимости, ответил мужчина, - и дважды сеансы прерывало какое-то новое свершение. Все взрослые люди в Академии либо заняты, либо сформировали о ней свое мнение по ее поступкам, Реджинальд.
Раздвинув пальцы, старик взглянул на ректора меж них и только слабо улыбнулся. Сейчас его зрение немного изменилось, вглядываясь прежде всего в потоки энергии вокруг Штейна, и только после - в выражение его лица.
- Психотерапевт - это такая чушь, - пренебрежительно-устало пробормотал он. - Они могут помочь там, где проблема в переживаниях, но не где проблема... более реальна. Ей нужен защитник, а не болтун. И поэтому она искала помощи у меня, - вздохнул он совсем уж тяжело. - Потому что вы или заняты, или предвзяты, или снова пошлете ее к заумному типу с блокнотом.
Теперь он окончательно закрыл лицо ладонями. Отсутствие нормального сна плохо на него действовало.
- Однако вы решили оказать ее, нарушая уставы и предписания, Реджинальд, а это уже чуть больше, чем просто помощь. Ей нужен друг, да, но в стенах Академии и… и не служащий Британской Короны, который постоянно пытается узнать кто, что, где и как. Аккуратнее надо быть, поручая работу по копанию в наших делах, других людям, сэр.
-Не совсем понимаю, о чем вы, - устало покачал головой старик.
- Хватит, Реджинальд, все вы понимаете, - прикрыл глаза мужчина, - и, вообще, идите уже. Отчет вышлю вам на почту.
- Почему вы не подписали прошение? - вздохнув, помассировал виски старик.
- Потому что теперь оно у меня есть, - не улыбнувшись, ответил Штейн.
- И малейшее недопонимание выльется в вашу подпись, верно?
- Я не позволю вам угрожать моим преподавателям и создавать чрезвычайные ситуации, сэр. Уж извините, но это – моя работа. И, насчет Вилетты. Вы достаточно бодры, чтобы устроить ей выезд в город?
- И достаточно адекватен, чтобы не причинить ей какого бы то ни было вреда и защитить в случае опасности, как обычной, человеческой, так и выходящей за эти рамки. Иначе бы не предлагал ей этого вообще. Штейн, - взглянули на него глаза-льдинки, - чтобы не было никаких проблем после, или подписывайте прошение сейчас, или вправьте мозги Стоуну. Я своих слов обратно не возьму, но и сам не стану искать поводов для конфликта с ним. Если он будет держать язык за зубами и не брехать, как сварливая псина, я буду вежлив с ним настолько же, насколько и он со мной. Но если он позволит себе еще хоть одно оскорбление прилюдно, я этого ему не спущу. Впрочем, в личной беседе такое потребует разве что извинений. Мне не нужна лишняя головная боль, а он... Шавка лает, ветер носит.
- Тогда и вы держите язык при себе, будьте любезны. Ваш конфликт уже стал достаточно звучным мемом среди преподавателей, если вы еще и драться начнете, то и ваша репутация, и ваша честь проиграют вне зависимости от исхода самого сражения. Мы можем считать, что договорились, Реджинальд? И, да, еще одно условия: каждый раз, когда Ветта будет покидать территорию, об это должен в обязательном порядке знать либо я, либо начальник охраны. Никаких тайных вылазок. Никаких побегов. Вне наших стен за нее ответственность перед нами несете вы.
- Разумеется, - даже и не подумал спорить Лоуренс-старший, пожевав губами и отчего-то улыбнувшись. - Я понимаю. Надеюсь, девушку не станут больше запирать... И, если вы не против, я хотел бы ее навестить. Возможно, сейчас, возможно, через несколько дней. Если мы решим прогуляться, я поставлю вас в известность. Если задержимся - аналогично. Это подходящие условия?
- Если вы даете слово чести, что ни они, ни то, что она здесь изучает, не будет использовано против нас, то я буду только рад наконец предоставить ей возможность свободного перемещения, Реджинальд.
- Если вы пойдете против нас и станете угрожать мирному населению и совершать беззаконие, то я не сдержу свое слово. Но пока вы соблюдаете закон и не... - Старик шевельнул в воздухе пальцами. - Не пытаетесь вредить нашему государству тем или иным способом, я не стану причинять вам вред. Личных отношений это не затрагивает, - серьезно прибавил он, - и если на меня нападет, скажем, тот же Стоун, то он получит свое, но лично к Академии я не буду иметь претензий.
- Честные условия, - кивнул мужчина и, впервые за долгое время знакомства, чуть улыбнулся.