Все трудные кляузные дела по Академгородку Мосиенко и Щербаков отдали мне и ни во что не вмешивались. Главной их задачей в то время было «развертывание движения за коммунистический труд». Газеты в то время писали о передовых бригадах, принявших повышенные социалистические обязательства. Им присваивалось звание «бригад коммунистического труда». На слуху было имя бригадира бригады прядильщиц Валентины Гагановой, которая из хорошей бригады переходила в отстающую и через некоторое время выводила ее в передовые. И так два или три раза.
Но в народе посмеивались над этим. Помню частушку:
... Буду, как Гаганова:
брошу милого, хорошего,
заведу поганого.
Щербаков уделял движению за коммунистический труд очень большое внимание. В месткомах всех институтов были созданы научно-производственные комиссии, в них был назначен специальный человек, ответственный за то, чтобы это движение развивалось. Проводились собрания. Вырабатывались какие-то аспекты этого движения, присущие только научным учреждениям.
Я это все игнорировал. Я не видел никакой пользы в этом ни для себя, ни для научной работы вообще и не хотел этим заниматься. Вслух я это никак не мотивировал, объясняя Щербакову мои отказы даже от выполнения его отдельных поручений большой загруженностью.
Щербаков же все аккуратно записывал. Видно было, что он собирает материал для чего-то. Я знал, что он учится заочно в школе профдвижения, но не думал, что он уже думает о заделе на будущее. Когда он приезжал в Академгородок, среди 40-60 вопросов, которые он мне задавал, всегда был десяток по движению за коммунистический труд. Но я никогда ни на один из них не мог ответить. Я этим принципиально не занимался. Постепенно Щербаков перестал задавать мне такие вопросы и давать поручения на эту тему, чему я был очень рад.
Продолжение следует: [http://www.proza.ru/2012/12/26/297]