Бесполезная любовь...
Предисловие
Еще один роман из цитат…Продолжение и завершение моего романа «Бесполезные дни»…
Пусть Читателя не удивит обилие цитат из классиков мировой литературы. Для меня всегда источником вдохновения служила сама Жизнь, мои эмоции, мои разочарования и мое одиночество… И конечно же книги, среди которых я провожу свое время.
На самом деле я хотел высказать «СВОЕ СКРОМНОЕ МНЕНИЕ» о тех или иных книгах…
Если для кого-то я открою того или иного автора (или косвенно посоветую обратить внимание), то я буду счастлив…
Но кто я такой, чтобы учить людей? Тем не менее я сознательно ссылался на многих ныне забытых авторов (насколько я могу об этом судить ) …
Повествование получилось несколько двуплановым с одной стороны это события моей жизни, а с другой мои книжные изыскания. М-да, если бы текст мог передавать звуки…я бы написал роман посвященный музыке… Которая занимает основное место в моей жизни, но это мои фантазии…
А вообще я хочу сказать одну простую мысль: если бы мне был дан «другой жизненный опыт», то и творчество было бы «другое»…
* * *
О, счастлив тот, кому дана отрада –
Надежда выбраться из непроглядной тьмы!
Гете «Фауст»
Влюбленность видимо разновидность болезни – не замечаешь как уже болен, только что был здоров, а теперь… Когда я ее в первый раз увидел? Не помню… А теперь… Что это?
«Любовь Свана?» То что я не вижу ее доводит до исступления. Вся эта ревность, кто знает сколько сейчас вокруг нее всяких «человекообразных»? Чем она вообще занимается?
В голове полнейшая чехарда, я даже поте6рял интерес к гипотезе Сепира-Уорфа. Все мои книги лежали грудой хлама. Как с ней хотя бы заговорить? Как ее зовут?
На работе я видел ее только на «перекуре». Она так грациозно и одиноко стояла, даже не глядя в мою сторону. А я? Я бегал курить как умалишенный… при любой возможности, лишь бы застать ее… Но данное событие случалось достаточно редко. Как ее увижу так руки затрясутся, земля из-под ног куда-то уходит, начинаю вращать головой – то смотрю на нее, то в сторону… М-да. Такой типаж производит как минимум странное впечатление…А сколько я на себя цеплял нарядов, чтобы привлечь хоть какое-то внимание; менял пиджаки, одевал кольца, бусы, браслеты и… стоял, одиноко подергиваясь в сторонке. Такой вот «рыцарь печального образа», а моя Дульсинея Тобосская? Если хоть шанс, что она обратила на меня внимание?
* * *
Правда к тому времени я уже успел прочитать «Жюстину» Маркиза де Сада и понял реальную ценность добродетели. Также проработал «Осиную фабрику» Бэнкса и понял, что убивать людей безнаказанно можно, - а поджигать собак - нельзя…
Но куда важнее, что я еще не понял как к ней подойти. Бывают же такие неразрешимые задачи. Боже! Ни что так не убивает, как чувство собственной беспомощности. Я просил Бога дать мне Шанс. «Бог может все и поэтому ему скучно». – писал Анри Мишо. Я просчитывал шансы. Теория (не)вероятности… Причинность и телеономизм. Раб Судьбы? «Человек – гражданин родиться, живет и умирает в рабстве: при рождении его затягивают в свивальник, по смерти заколачивают в гроб; а пока он сохраняет человеческий образ, он скован нашими учреждениями». – писал Жан-Жак Руссо в своем «Эмиле»…
Свобода и необходимость. «Свобода [воли] заключается в том, что разумное существо может согласно своему собственному решению делать все что хочет». – так, по крайней мере, написано в «Энциклопедии» Дидро и Даламбера. Я хочу ее…
Но тут возникают не менее философские вопросы… «Прошлое детерминировано, будущее недетерминировано.» – писал Ганс Рейхенбах. Надо обернуть герменевтический круг в собственное прошлое… Почему там все не так? Какое будущее возможно с таким «прошлым»? Как трактовать собственное прошлое? Как его принять?
Если она пополнит мою копилку неудач? Или же она…
* – * *
Может она предназначена мне Судьбой? Может мы встречались в мире Идей, но забыли друг друга… а сейчас жаждем обрести вновь? Хм. С таким вопросом к ней лучше не подходить…
Когда я увижу ее вновь? Будет ли она стоять вся такая непознаваемая – прямо «вещь в себе»…
Я впал в уныние. Как говорил Жорж Бернанос: «Мир давным-давно свыкся с унынием, что уныние подлинно удел человеческий».
Я помню, что Робинзон Крузо, оказавшись на необитаемом острове, через некоторое время обратился к религии…и понял, как греховна была его прежняя жизнь.
Я уже готов сам был признать свою прежнюю жизнь греховной, лишь бы…
Человек(еху) – существо порочное, не даром Свифт так любил лошадей(гуигнгнмов), а про «еху» сказал, что благодаря какой-то непонятной случайности наделены крохотной частицей разума, которую используют лишь для усугубления прирожденных пороков и для приобретения новых, от природы не свойственных. М-да… Тут как говорится ни прибавить, ни убавить.
* * *
«Печали созданы не для животных, а для людей, но если люди слишком печалятся, то превращаются в животных…» – так говорил Санчо Панса.
Весь день не мог сосредоточиться на работе… Бегал курить, просчитывая вероятность застать ее там. Как она красива! Хм. Что это за прихлебатник к ней подошел? Что еще за самец? Над чем они там смеются? У меня нервы то, видите ли тоже не железные.
Раздраженный и угрюмый, я ушел ворочать свои тяжести. Уже после работы, я крутил головой на все 360 градусов, вдруг она тоже возвращается. На перекрестке убедившись, что ее нигде нет, я не спеша, пошел на поджидавший меня трамвай. Только влез, и трамвай тронулся как… Мать моя женщина, она одна на автобусной остановке стоит! Я с бешено стучащим сердцем смотрел, как трамвай меня увозит от нее… Черт! Что за?
Но я не растерялся, высадился на следующей остановке и вприпрыжку побежал обратно к автобусной остановке и только подошел… как она садится на автобум и уезжает… Ну что за…
* * *
Хм. Зато теперь я знаю, где она садится на транспорт и даже примерно во сколько.
Следующие несколько дней, я ее караулил… Поскольку, по моим подсчетам она выходит примерно минут на десять позже меня, я сидел на работе до последнего. Мне предлагали уйти пораньше, но я как «примерный работник», «не мог уйти раньше». Хоть я и не делал абсолютно ничего полезного.
Потом, я начал ломать голову над вопросом: « А как собственно, с ней познакомиться?», подойти с вопросом: « Можно с вами познакомиться?», такой «сельский вариант» меня не устраивал. Выяснилось, что я вообще не знаю о чем с ней заговорить, чтобы не ударить себя грязью в лицо. Чтобы не раскрывать карты.
Прямо хоть после Эриха Фромма , садись и читай книжку «Как познакомиться с девушкой». Это выше моих сил!
* * *
Потом как-то случилось нам возвращаться вместе… У меня сразу комок к горлу, руки завибрировали, еще этот ветер трепал мои волосы. Я шел рядом. Как посмотрю на свою тень… пиджак где-то развивается, волосы, то колом на голове, то во рту. Вот, поди, с таким видом познакомься.
Как я был зол, когда пришел домой! Я схватился читать Диккенса «Холодный дом», но буквы плясали, мысли путались, и дело «Джарндисы против Джарндисов», меня волновало очень мало… Черт! Да я даже не знаю, как ее зовут!
Я опять уткнулся в Диккенса, хм… А может у нее кто-нибудь есть? Это невозможно! Я отложил Диккенса, что делать? Может она ждет, чтобы я к ней подошел?
Ну как тут читать такие «кирпичи», когда в голове такой сумбур.
* * *
Я умолял Бога и Судьбу дать мне Шанс! Вот, ходил бы, я на работе пьяный, так я бы уже давно к ней бы подрулил. Хм. Но хватит того, что я часто бывал пьяный после работы, а по утрам приходил на работу с такого…
Меня спрашивали сотрудницы: «А чем ты вчера занимался?» Обычно я затруднялся ответить и говорил что-то типа: «А что? Вопрос провокационный!»
«Почитывал «Ромовый дневник» Хантера Томпсона и Чарльза Буковски – видимо следовало отвечать…
А вдруг она читала Фому Аквинского «Сумму Теологии»? Черт! Ну как с ней заговорить.
В выходные я уже взялся за изучение латинского языка… Нет, я не собирался подойти и заговорить на латыни, но чем-то надо себя занять. Так и гляди, до теоремы Ферма раньше доберусь, чем познакомлюсь с ней…
Я дочитал Арагона «Орельен», судьба Береники и Орельена… Умели же люди про любовь писать! Будет ли в моей жизни взаимная любовь? Кто разделит мое одиночество? Кто полюбит меня?
* * *
Да, помню, давно, еще в школе, мне кто-то сказал: «Ты, что собираешься на свидание с девушкой? Ты же книг не читаешь, с тобой поговорить не о чем!» Так вот, уже почти пятнадцать лет спустя, после этого «меткого замечания», я уже в принципе, в состоянии отличить «Тихий Дон», от «Дон Кихота»… Да, вот только об этом никто не знает, так как пока я на свидание не собираюсь…
И как Кант прожил до 80 лет без женщин? А Гоголь?
Да и на работе мои сотрудницы спрашивают: « У тебя хоть девушка, то есть?» Нет… А зачем? Отвечал я.
Но она… Не знаю, в кино так легко всегда знакомятся, что даже можно заподозрить полную неправдоподобность.
Или Эмиль Ажар, то есть Ромен Гари… «Свет женщины»… Взял открыл дверцу такси – рассыпал ее продукты, помог собрать, потом в кабак… Как там было сказано: «Когда так быстро ставят диагноз одиночества незнакомому человеку…»
* * *
Следующие несколько дней на работе, я исправно бегал курить… Но ее нет! Неужели уволилась? Перешла в другое место?
Я приходил домой полностью разбитый, мечта «об окончательной теории» меня больше не вдохновляла. Депрессия – матушка вперед родилась…
Опустошенный я читал «Рыбалку в Америке» Бротигана и отказывался ее понимать… Хотя книга более, чем забавная.
Хм… Тождество депрессии и бытия… Сенека и Марк Аврелий безуспешно реанимировали меня.
Кьеркегор был прав, девяти месяцев в утробе матери достаточно для того чтобы состариться. «Героический энтузиазм» покинул меня…
На следующий день, я шел на работу с крайне тяжелыми мыслями, смотрел уставшими глазами на этих людишек, с их примитивными… Ах… Она! Вернулась! Как всегда грациозна! Хм. Она прошла мимо даже не взглянув в мою сторону…
* * *
Наконец настал день когда я заговорил с ней. У меня было предчувствие…
Возвращались мы вместе, я периферийным зрением выследил ее…Она идет за мной. Да! Бог услышал мои молитвы! Пропустив ее немного вперед, я собрался с мужеством и заговорил.
-Вы работаете в ***. – я назвал «монументальное заведение» в котором мы работали.
-Да, а что?
-Ну и как предприятие? Приносит доход? – надо было что-то сказать… О, черт!...
-Как вам сказать…
-А кем вы работаете?
-Начальник отдела продаж.
-М-да… Солидно…
-А вы что, работу ищите? – спросила она.
-Да, нет… Хм. Пока терпят…
-Мне сейчас в другую сторону. – сказала она, даже не зная в какую сторону мне. – Но вы подходите, мы поговорим!
Я шел не зная радоваться или огорчаться. А это был день перед выходными… Выходные прошли в тяжких мучениях. Но я старался не терять надежду…
* * *
Я вышел на работу, сразу побежал на перекур – ее нет. Хм… Так прошел день, в беготне на перекур – ее стабильно не было.
Меня мучил вопрос: поздоровается она со мной или нет. Самое неприятное было, то, что с ней, нередко курили ее сотрудники. А я всегда один. Если она при всех поздоровается со мной… То кто-нибудь из этого шалмана спросит: «А кто это?»
Но застукать ее одну стало делом непростым. Я нервничал. Тем более, я раньше видел с ней одного кабана… Он курил с ней. В нем было что-то от динозавра, самца, зауропода. Было бы крайне неприятно встретить ее с ним и чтобы она поздоровалась. Но целых два дня ее не было. Я думал уже брать запасную пачку сигарет на работу… Ее все нет и нет.
* * *
Я был зол. «Я буду любить тебя вечно!... Отныне отрекаюсь от добродетели.» - хорошо сказано у Лотреамона в «Песнях Мальдорора». Я был очарован этими «Песнями…» По меткому выражению Камю, это настоящие летании Злу.
Из-за депрессий я забросил свои книги, прочитал разве, что, Элмора Леонарда «Небеса подождут». После этого «ковбоя» Карла Уэбстера, я решил взяться за что-то более серьезное, более фундаментальное… Для разминки был выбран «Метафизический дневник» Габриэля Марселя. Там справедливо сказано, что поставить задачу – это не значит решить ее. Что поделать, история философии, по словам Карла Ясперса, сама должна быть философией. Ох, уж это философское осмысление обыденных проблем…
Поставим проблему, как в учебнике по Логике: «А» любит «В»; «В» – не любит «А». Ситуация в стадии конфликта. Сей конфликт разрешается изменением отношения либо «А» к «В», либо «В» к «А» – гениально!
* * *
Я шел поглощенный нелегкими раздумьями, что меня ждет? «Утраченные иллюзии» или «Опасные связи»?
Я так устал от этой жизни… Каждый день возвращаться в колыбель одиночества. Возможно, жизнь еще ужасней, чем ее рисует мое больное воображение.
Эта тьма, сотканная из страданий и боли. Вот так вот и познается «ценность этой жизни»… Та тоска, в которой я пребываю, она выворачивает мои внутренности наружу. Я… Я ничего не могу изменить. Я так устал от этой жизни…
Когда мне еще не было и двадцати, меня посетила странная мысль, что жизнь слишком долга, я к восемнадцати годам черпнул уже прилично горя и не мог представить, что проживу еще хотя бы восемнадцать лет…
Теперь, более чем десять лет спустя, мне нечего добавит к этой мысли.
Вся эта увядающая цикличность… Этот бесконечно повторяющийся день, стирающий нить настоящего.
* * *
Кажется у Доктороу в романе «Клоака», доктор Сарториус считал нравственность атавистическим свойством…
Жорж Бернанос правильно вывел взаимосвязь между безумием и похотью: «…Что если безумие и похоть нечто единое?» –спрашивает он.
Луи-Фердинанд Селин как-то сказал, что для жизни сердце не нужно… Что ж… Так, возможно, было бы лучше для меня. «Вселенная – довольно равнодушная мать». – писал Диккенс.
* * *
Я так слаб… Я опускаю свой потухший взгляд. У меня нет сил смотреть никому в глаза. Я устал…
В моих глазах слезы, мои руки дрожат. Я так несчастен… но я счастлив оттого, что смерть станет для меня избавлением от страданий.
Как унизительно… что я ничего не в силах изменить. Я часами могу сидеть и слушать одну и туже песню.
Любовь? Так ведь все это уже когда-то было… Боже! Я так отчаянно молился Тебе. Но ведь все это уже когда-то было…
* * *
Я понятия не имел о чем с ней разговаривать, если увижу ее. У меня совершенно не было на этот счет никаких мыслей. Как произвести впечатление? Когда по-трезвости из меня слова не вытянешь…
Вскоре я увидел ее, она даже сама подошла ко мне. Она спросила: «Вы подходили! Помните?»
Хм. Еще бы я не помнил?! У меня закрались большие опасения, что из-за того, что я выполнял самую «черную работу», она заподозрит, что я совсем не образован…
…И тут я начал пороть дичь, про свои факультеты, что и там учился и сям. Она что-то посоветовала, про то, чтобы найти «нормальную работу» и грациозно выкинув сигарету ушла… Да, к тому времени я курил уже фильтр, но не мог же я позволить себе такой роскоши, как затушить и уйти, пока она рядом…
* * *
Что делать, как с ней заговорить, после такого, мягко говоря, не совсем внятного разговора? «Дао» предписывает недеяние… «Недеяние», в отношениях с «прекрасным полом» у меня получается как ничто другое…
После этого она даже со мной не здоровалась. Вот так вот. Я как всегда «задерживался» на работе, чтобы подкараулить ее на остановке. Как-то лил дождь, я пришел на остановку, но здесь, кто-то придумал поставить две остановки подряд, она стояла в соседней. Ждала свой автобус с опаской поглядывая в мою сторону, и… Самое неприятное… как только я влез в какой-то подъехавший «сарай», она тут же перешла на мою остановку… Видимо, она согласна мокнуть под плохо защищенной от дождя остановкой, лишь бы быть подальше от меня…
* * *
Я понял как все бесполезно. Ловя на себе ее высокомерные взгляды. Я уже не караулил ее… Я приходил домой, напивался, постепенно утрачивая смысл жизни.
Сутра неопохмеленный шел на работу в надежде уже больше не видеть ее. Сотрудницы спрашивали: «Что с тобой?» Я отвечал, что не выспался, тогда мне говорили с издевкой: «Что, опять всю ночь диссертацию писал?» Или спрашивали : « А что вчера был за праздник?» Похороны мечты, мысленно отвечал я.
Я желал забыть ее… А она… Смотрит на меня как Ленин на буржуазию. Как будто я так ее задел или обидел. Может, дело в том, что когда она ко мне подошла и я нес ахинею про свои образования, мимо как раз проходил этот зауропод с ее работы и он увидел нас вместе. Эта горилла наверняка… Уж представляю, что она ответила когда он поинтересовался, с кем она стояла и так сказать разговаривала. М-да, тут пора «сливать воды»…
Курить, я конечно меньше не стал, за то она практически не курила, наверно, чтобы меня меньше видеть… Что ж, хоть какую-то пользу принес.
* * *
Какая она все-таки дура, да впрочем, как и все они! Даже когда я столкнулся с ней на перекуре, она решительно отвернулась став ко мне спиной. М-да… Курица не птица, женщина не человек!
Женщины… Что им для счастья нужно? Тоффлер, кстати, справедливо заметил, что «главное в молодом человеке, прежде всего автомобиль»…
* * *
Выходные я проводил в одиночестве за «анализом бесконечно малых», вместо того, чтобы отдыхать с любимой женщиной. Меня все раздражало… Я пытался взяться за Тойнби, но увяз во введении…
Эх, мне видимо следовало родиться «тупым самцом»… А рафинированный молодой человек не способный взять своей наглостью… Хм…
Какие там Тойнби, Тоффлеры… Мир принадлежит другим людям. А с целой черепной коробкой всевозможных психологических комплексов, далеко не уедешь…
Черт! Денег что ли скопить? Может тугой лопатник поможет произвести впечатление?
Пора, я чувствую, начинать писать в какую-нибудь газетенку: «Желаю познакомиться… с жилищными, материальными, психологическими/психиатрическими, полоролевыми проблемами….со всеми мыслимыми вредными привычками… для создания семьи…»
* * *
Как ее расположить хотя бы к общению? И так давно не видел ее, случайно вышел на перекур, уже без всякой надежды, смотрю, стоит… уже заранее отвернувшись спиной ко мне… Повернулась… Брови сдвинуты… Личико хмурое…
Может, это конечно, все мои предрассудки, но как писал Андрэ Жид: « Предрассудки – устои цивилизации.» Андрэ Жид, кстати, ненавидел семью, как социальный феномен…
Ей так не идет хмуриться… «Человек по природе зол». – сказал бы Кант. Хм… Томас Бернхард зачем-то придумал Канту жену…
Я впал в противоречивую амбивалентность… Вся эта диалектика… Этот дискурс…
* * *
Не могу ни на что решиться. «Ты собираешься на свидание с девушкой, ты же книг не читаешь… С тобой не о чем поговорить…» А я вот подойду и спрошу: «А вы читали Кабаниса?» Или: «Как вам Бенджамин Бухло?» Она скажет: «Was ist das? I don’t know?»
И какой дурак мне сказал, что о книгах надо «лясы точить»… Вряд ли кто-то в здравом уме идет на свидание обсуждать драму семьи Форсайтов… Бедный Сомс, которому никто никогда ничего не рассказывал и который так любил картины и жену…
Да и «Структурную антропологию» я бы брать на свидание тоже не стал. Леви-Строс, кстати, писал, что мужчина может взять женщину, только от другого мужчины, когда тот отдает ему сестру или дочь… Ну хорошо хоть не жену…
* * *
Боже! Как она прекрасна!
Хм… Я уже во власти страстей… Но Маркиз де Сад сделал мрачный вывод о том, что мы не властны над нашими желаниями.
Как я мечтал сжать ее в своих объятиях, осыпать поцелуями. Нет таких цветов…какие он не затмила бы своей красотой. Как я желал достичь ее… Сделать ее счастливой…
Я молился в тишине… В ожидание чуда… Я смотрел в это «бездушное небо», искал звезду своего счастья… Я ждал встречи двух одиночеств… Мой Бог… Прости… Я молился…
* * *
Даже на улице, мне повсюду «виделась» она. Я ожидал встретить ее в «неожиданных местах». Из любого проезжавшего трамвая на меня непременно «смотрела она»…Когда я спускался в метро, она «поднималась» мне навстречу… Я всегда был наготове.
На работе, в этих бесконечно длинных коридорах на любой стук каблуков, я реагировал мгновенно… Меня как током дергало… Я поправлял волосы… Я уже пытался на слух среди этого бесконечного стука «копыт», непонятных сотрудниц… определять ее, чтобы эффектно повернуться…
Я полностью утратил всякое спокойствие, я думал о чем угодно, только не о работе. Меня преследовали со своими бесконечными просьбами свои сотрудницы. Надо мной подшучивали. Я замученный поднимался по лестнице с одной сотрудницей, она ехидно спросила: «Сегодня опять будешь гулять?! Стресс после работы снимать!» Я повернулся, а за нами шла Она! Она все слышала! Вот так реклама… Теперь, наверно, я в ее глазах еще и «гуляка, распутник, пьяница»…
Стресс-то, я после работы снял…Только кроме головных болей на утро это ничего не дало.
* * *
Просто день прозрений какой-то… Наконец-то я узнал, что за молва ходит обо мне…Одна сотрудница – невзрачный полукарлик, как бы между делом мне сказала: «А ты оказывается умный человек, а все считают тебя тупым…» Она произнесла эту «очевидную истину» без всяких эмоций, словно считать меня тупым, было делом само собой разумеющимся и не должно вызывать ни у кого сомнений, даже у меня. Замечательно! Я еще и «тупой»! У меня сразу перед глазами, после этих слов проплыли все эти мерзкие рожи сотрудниц.
Нет предела людскому лицемерию, всей этой низменной природы человека. Я даже не знаю кто в этом деле больше преуспел: по преимуществу бездушные женщины, или прямоходящие самцы, которые до конца еще не вырвались из животного мира.
М-да, все в моей организации считают меня тупым… Не знаю, сколько лет на свете живу, а еще ни один умный человек меня тупым не считал.
Хотелось бы услышать хоть один аргумент в пользу моей «тупизны»…
Бросить все и уйти! Зачем такой солидной организации тупой грузчик? И так ясно, что я туда не задачи топологии хожу решать…
Бросить все и уйти! Забыть все эти лицемерные хари и Ее…
Я уже предвидел неожиданное окончание моего «романа». Может Она тоже глядя на меня во время перекуров уже сделала свои выводы?
Если моим сотрудницам нравится делать из меня «идиота», то какая гарантия, что она как бы сильно я ее не любил, тоже в своих умозаключениях ушла хоть на йоту дальше. В современном обществе, если человек не отпускает тупых, плоских, пошлых шуточек… он инакий, т.е. «тупой».
Вспоминаю слова Ленина, нет, не: «Учиться, учиться и еще раз учиться», я же тупой, обучение прошло для меня бесследно, а куда более прозаичные: « С каким говном приходиться иметь дело…»
* * *
Как теперь ходить на эту «тупую» работу, видеть тех, кого Сталин бы назвал «паршивыми двурушниками»…
Стриндберг совершенно справедливо говорил о женщинах, что они ни на что не способны, и не даром за редким исключением никакого участия в историческом процессе не принимают…
Да еще эта моя любовь… Фрэнсис Бэкон писал, что сцена более благосклонна к любви, чем человеческая жизнь… и советовал отделять страсти от важных дел.
Но Монтень… Монтень считал, что даже в самой добродетели конечная цель – наслаждение … Но наслаждение без женщины это уже алкоголизм…
* * *
Тягостные раздумья и меланхолия. Меланхолия… Даже Готфриду Бену и Траклю не снилась такая «Меланхолия»… Я собирался засесть за перевод Георга Гейма…Но все эти: «Himmel, Schatten, Dunkel, Toten…» запугали меня. Дальше «Die Irren» и «Selbstmorder», я не продвинулся.
Мне вспомнился печально известный Николай Яковлевич Марр со своими: сал, бер, йон и рош… Откуда пошли все языки…
…Но, читая Гейма я понимаю, что для него было: сал(Himmel), бер(Schatten), йон(Dunkel), рош(Toten), – из этих слов произошла вся его поэзия.
* * *
Я стал уделять больше внимания поэзии вообще, и в частности, французскому символизму и Лотреамону… Именно последний, своими «Песнями…» произвел неизгладимое впечатление.
Символизм… Андрей Белый пишет: «Единство есть символ»… «Познание невозможно без слова. Процесс познавания есть установление отношений между словами, которые впоследствии переносятся на предметы соответствующие словам». – было сказано у Андрея Белого, другими словами: «Границы моего особого языка (того языка, который только мне и понятен) означают границы моего мира». – Людвиг Витгенштейн. Постой, они, что были приятелями? Черт, и о чем я только думаю?!
* * *
Ее опять не было видно на моих бесконечных перекурах, денег «снять стресс», тоже не было. Я опять начал мыслить в «мировых масштабах»… Европа и Восток… Иранское и кушитское начало… Романтизм и Восток…»Западно-восточный диван» Гете…Байрон… «Упанишады» и Шопенгауэр… «Паломничество в страну Востока» Гессе.
Все это наводило на странные мысли. Как сказал Мишель Фуко: «Ум человека в своей конечности – не столько искорка великого сияния, сколько частичка тьмы…» Декарт тоже начинал с сомнений. Я сомневался во всем… В том, что смогу безошибочно отличить: Тома Вульфа, от Томаса Вульфа, Фрэнсиса Бэкона от… хм… Фрэнсиса Бэкона…
Писатели – странный народ… Как высказался Сомерсет Моэм: «Вид у них всегда утомленный…»
* * *
После работы не было сил буквально ни на что. Я безучастно ковырялся в своих книгах. М-да… Эрих Фромм прав, в современном массовом обществе человек чувствует себя изолированным и одиноким… Дюркгейм назвал это словом «аномия». Аномия стала причиной роста самоубийств…
А еще эта любовь… Вильгельм Райх как-то сказал, что «фрустрированная любовь превращается в ненависть…» Ненависть… Любовь… «Есть ли бог столь могущественный, чтобы противиться любви?» – писал Шодерло де Лакло.
Очевидно, что только находящийся в одиночестве человек станет задумываться о Боге…
«Доколе, человек, ты будешь поклоняться трухлявому идолу, этому твоему богу, которого не пронять ни молитвами, ни щедрыми жертвоприношениями?» – так сказал Лотреамон… М-да…
Мои размышления по этому поводу… «Размышлять – дело нелегкое.» – высказался Поль Гольбах и далее развенчал декартовы доказательства бытия Бога… Декарт, помнится уверял, что человек обладает идеей Бога, и невозможно обладать идеей Бога, которого не существует… Но Декарту возражал еще Томас Гоббс… И Гольбах…
Эмиль Чоран «Злой Демиург»: «Любая идея возникает в результате легкого сдвига в голове.»
Очевидно, что только находящийся в одиночестве человек станет задумываться о Боге…
Например, Поль Дирак принимает точку зрения, что «Бог» есть продукт человеческой фантазии. И, мол, когда мы осмысливаем закономерности природы, подобные представления уже не нужны. И, наконец, коронное: «Я не вижу, чтобы признание существования всемогущего бога как-то помогало нам…»
Argumentum ad absurdum
«Нет никакого бога, и Дирак – пророк его…» Даже Гейзенберг и Бор, не были, наверно, так бескомпромиссны... Еще этот Витгенштейн со своими словами: «Бог не обнаруживает себя в мире.»
М-да… Можно ли по Карлу Попперу фальсифицировать существование Бога? Большинство мыслящих людей неверующие… А ведь на другой чаше весов пантеизм Спинозы…
Что и говорить… Лучше всех сказал Мефистофель: «Нет, что ни говори, а плох наш белый свет! Бедняга человек! Он жалок так в страдании. Что мучить бедняка и я не в состоянии».
Я также начал читать Пьера Клоссовски, роман с хорошим названием «Бафомет». Хм. Опять тамплиеры…
В общем, чтение не приносило никакого облегчения… От горестей и страданий…
* * *
Как я хотел увидеть ее… Чтобы она увидела меня… Я распускал волосы, надевал новые побрякушки.
Пора составлять график, сколько раз нужно сбегать на перекур, чтобы застать ее.
Я, наконец, увидел ее, она прошла мимо… Поправила прическу… Хм. Прихорашиваемся. Хороший признак…
На следующий день я затюканный пошел на обед в столовую. Очереди практически не было. И тут я боковым зрением замечаю, что позади идет она. Она подошла и встала рядом со мной… У меня комок к горлу, покраснел, чуть не лишился дара речи… Мне показалось, что она что-то сказала. Я понял, что это адресовано мне и переспросил, она что-то ответила в мое больное, не слышащее ухо. Что она сказала? На какую-то минуту мы были рядом, мне показалось она мне улыбнулась. Чего только не привидится?
Я решил «задержаться» на работе, чтобы подкараулить ее… Но по независящим от меня причинам, меня самого так задержали, что я пробегая по коридору с какими-то баулами увидел ее спину… Она спокойно уходила домой… А я с этими… Баулами…
Как я всех ненавидел! Весь вечер я провел в приступах крайней раздражительности, не мог найти себе места. Ну как так?! Отличный был повод подкараулить и заговорить, но…
* * *
На следующий день она попросила у меня прикурить… Мы стояли одни… Я пытался овладеть собой и заговорить, но пока я стоял, собирался с силами, она уже выкинула сигарету… и ушла…
Как я себя ненавидел! Вся эта мнительность, бесконечное взвешивание «за и против». Раскрыть себя, идти в признанку, что и говорить дело нелегкое… Но так страдать от собственной беспомощности.
Но поскольку я люблю Ее, то в силу своих моральных принципов не могу представить для себя возможным «заигрывать» с кем-то еще. Если включить логику, вдруг я ей совершенно безразличен? То я мог бы(?), посвятить себя какой-нибудь другой женщине. Здравый смысл требовал поставить в этом вопросе точку.
* * *
Дома пребывая в полном одиночестве я размышлял об одиночестве… Об одиночестве Фауста и Заратустры…
Хотя Ницше в «Заратустре» высказался о «любви» к ближнему. Не советует…
«Фауст»» Гете, наверно самая гениальная книга во всей европейской культуре!
Мудрец – всегда анахорет. Я сам веду затворнический образ жизни, но до мудреца еще далеко…
Но Фауст – фигура общеевропейского значения, в тоже время это и «личный Фауст» для меня:
«Что ни день – все мучусь я хандрою
И уз земных не в силах я забыть
Я слишком стар, чтоб тешиться игрою
И слишком юн, чтоб без желаний быть
Встаю ли утром – ждут меня страдания
Я убежден, что долгий день пройдет
И мне не даст, я знаю наперед
Ни одного достичь, ни одного желания!»
* * *
Я жил только мыслями поскорей увидеть Ее. Я не знал, что хуже мучаться в неведенье или попробовать снова… Был страх наломать дров…
Я молился… Загадывал желания… Смотрел в скудный гардероб…
А все-таки лихо Фауст подрулил к Маргарите! Но у него был в козырях Мефистофель… Который как-то сказал: «Жена своя, да кров,
Дороже всех на свете
Нам даров!»
Мне был симпатичен мильтоновский Сатана… Все это бунтарство!
Боже! Я люблю Ее! Я хочу только Ее! Я не могу с собой ничего поделать…
Я полный решимости ждал ее на остановке… Но ее не было… Вдруг кто-то более решительный чем я занял ее… Господи… Я никогда этого не прощу…Все бессмысленно…
* * *
Все бессмысленно… Этот мир сотканный из страданий. Правильно сказал один человек, что какой Бог создал бы мир в котором столько страданий… Лучше бы я умер до тех пор как узнал, что в этом мире живут слепые…Глухие, парализованные, умалишенные…
Как точно подметил другой умный человек, что если и есть на свете Бог, то это Злой Бог…
Я начал отрекаться от религии, не из-за своей безнравственности и распущенности, но из-за того, что слишком мало вижу в этом мире справедливости… Осмысленности…
* * *
Я понимаю, что мои нравственные идеалы ничего не стоят… Моя любовь… Моя любовь никогда ничего не значила…Узколобые, прямолинейные наглецы всегда добивались больше…
* * *
Сегодня, просто, день прозрений номер два…
Сутра терся на перекуре, два раза видел ее, один раз мы ходили вокруг друг друга, в напряженном молчании… Я решил не пускать все на самотек и после работы…Но…
Одной сотруднице вдруг приспичило переодеться, она выгнала меня из кабинета. Я немного побродив вокруг да около, пошел курить… Она… Моросил дождь, она стояла под узким козырьком, на моем обычном месте, я встал рядом… Руки естественно завибрировали… Я решился нарушить невыносимое молчание…У меня и раньше были большие подозрения, что она Дура… Но чтобы Такая? Я планировал сказать ей, что она «видеться мне интересной молодой женщиной…» Но оказалось все иначе… Я спросил.
-А кем, вы говорили работаете?- спросил я
--А какая разница?... Начальник!
Он произнесла это холодно-гробовым тоном – у меня мурашки по коже. Я просто потерялся, такого хамства я не ожидал, меня разоружили. Я спросил.
-Просто «начальник»?
-Начальник отдела продаж!
Это я уже знал. К тому времени я уже знал как ее зовут, я как-то слышал как ее окликнула одна из ее сотрудниц: «Марина»! Пытаясь спасти ситуацию…
-А как вас зовут?
После полуминутных раздумий, изрекла таким же ледяным.
-Марина.
Она даже не спросила как зовут меня… Я в «тихом ужасе» боялся произнести слово, ее эти «ответы» после стольких размышлений…
Этот «Начальник»… Она выкинула сигарету… и «Начальник» ушел… М-да… Много чего я ожидал… но такого… Я во многих дур, конечно влюблялся (точнее, я только в них и влюблялся), но эта по «количеству и качеству»… На лихом коне…
Весь оставшийся день я боялся выйти на перекур и обнаружить эту придурь…
Не то чтобы никакой взаимности, даже элементарного уважения… Очередная обиженная на весь белый свет дура… Ноль без палочки… «Начальник». Которая в жизни разбирается, как собака в метафизике…
Столько пустых страданий из-за… Очередной… «Красавицы»…
* * *
Знает ли этот «Начальник» о тепловой смерти Вселенной? О том, что в центре галактик находятся сверхмассивные Черные Дыры…
Моя беда в том, что я слишком добр к людям… Даже моя ненависть, всегда носила слишком абстрактный характер, я никогда не деградировал настолько, чтобы кому-то хамить.
Даже наталкиваясь на безразличие со стороны этого «прекрасного пола», я внутренне искал им оправдания. Тешил себя надеждой…
* * *
Знает ли этот «Начальник», о том, что по легенде Шекспир и Сервантес умерли в один день… О том, что Шекспир родился в год смерти Микеланджело, а Галилео Галилей родился в тот же год, что и Шекспир, а умер он в год, когда родился Ньютон…
Поймет ли она когда-нибудь, что судя по некоторым изображениям Сервантес похож на Монтеня, Пьер Ферма на Декарта, Джон Мильтон на Ньютона, а Макс Планк на Эдгара По…
«Начальник» никогда не поймет почему Герострат поджег храм Артемиды… что произошло в ночь рождения Александра Македонского… А имя Герострата мы до сих пор помним, хотя его нельзя было нигде упоминать…
«Начальник»…Разбила мое сердце… А я упомянул ее имя…
* * *
У меня больше не осталось надежд, или правильнее сказать иллюзий. Где грань отличающая мечты, от иллюзий?
Совсем заброшен… Я боялся увидеть ее… либо она будет ржать как лошадь, (кстати, после того как она разбила мне сердце, я начал улавливать сходство с вышеупомянутым животным), либо будет стоять со сдвинутыми бровями, как у Каракаллы на известных бюстах…
Где теперь искать любовь? Да и нужно ли, когда они все одинаковые…
Чем я хуже других? С морально нравственными принципами все в порядке…Поэтому до сих пор и один… Никакие добродетели не играют никакой роли. Здесь все бесполезно…
Беззвучная тишина… Боль и одиночество… Все что осталось…