24 декабря, понедельник.
Утром снялся с места и вышел на остановку автобуса. Жду автобус на Эйлат. Как всегда, пристают арабы-таксисты, увидев человека с рюкзаком и на остановке. Опять, Эйн-Геди, Мецада. Я молчу, и головы не поворачиваю. Уезжают.
Подошёл парень, поздоровался на английском. Пообщались. Он из Тайваня, тоже путешествует по Израилю и едет, как и я в Эйлат. Достал словарь иврита, показывает мне. Начали вместе повторять буквы, алеф, бейц и так далее, до конца. Потом сфотографировали друг друга. Он первый начал, потом я. Ох, и камера у него, такая продвинутая, фирмы сони. А у меня простая мыльница, кенон. Понравился он мне, очень приятный, цивилизованный.
Подъехал автобус, наш номер. Мы пробуем войти, но водитель что-то объясняет нам на иврите. Мы не понимаем. Потом мне дошло, что автобус полный, люди стоят в проходе, и он не хочет нас брать по этой причине. Вот думаю, облом, а следующий будет через два часа.
Автобус тронулся и тут же остановился через несколько метров. Открывается багажное отделение и входная дверь. Мы быстро запихиваем свои рюкзаки в багажник, который полон, и поднимаемся в салон. Оплата на входе. Подаю 50 шекелей и думаю, а вдруг надо больше.
Нет, всё в порядке, хватает. Водитель даёт сдачи, а билет я беру сам. Смотрю сумму, 47 шекелей. Нормально, до Эйлата ехать три часа и расстояние приличное, около трёхсот километров. Ещё раз вспомнил, как отдал 23 шекеля во время поездки из Арада до Эйн-Бокека, при расстоянии в 30 км. И ехали всего полчаса. Разные автобусы, разные фирмы.
Из салона громкий женский голос что-то высказывает водителю на повышенных тонах, что для Израиля скорее норма, чем исключение. Бывает, люди так эмоционально разговаривают на иврите, что начинаешь думать, ну вот, сейчас вцепятся друг другу в волосы. Ан, нет, в скором времени дружески обнимаются и даже целуются. Восточный темперамент.
Но, в данном случае женщина действительно недовольна водителем, посадившим пассажиров в переполненный автобус.
Водитель не остался в долгу и своим резким ответом задавил все возражения.
Я вытащил из мешка ручной клади свой ноутбук, и уселся прямо в проходе, на оставшиеся в нём палатку и куртку. Без комплексов, ехать то, три часа. Показал знаком китайцу, чтобы сделал также. Но он постоял немного, и когда устали ноги, уселся в проходе по-восточному, скрестив ноги под собой. Встретившись взглядом, мы улыбнулись друг другу.
Дорога ничем интересным не запомнилась. Вся та же пустыня, с чахлой растительностью в руслах сухих ручьёв, наполняющихся водой лишь во время редких, зимних дождей.
Проехали пещеру Лота, этакую, малопривлекательную дыру на горном склоне, и предприятия Мёртвого моря, перерабатывающие соль на удобрения и что-то там ещё.
Местность несколько оживилась, когда пустыня Негев осталась позади. В Аравийской пустыне чаще стали попадаться финиковые рощи. Основная часть фиников, этого теплолюбивого растения, выращивается здесь, на самом юге Израиля и ещё я встречал финиковые рощи в районе Мёртвого моря, чуть севернее Эйн-Бокека.
Мёртвое море особый регион, там всегда тепло, да только почвы солёные и провалы бывают. Одну рощу фиников забросили, когда, во время сбора урожая, машина с телескопической вышкой и рабочими ушла под землю, в такой вот провал.
К слову, в Тель-Авиве купил местных фиников и резюмирую: в сравнении с египетскими, раздавленными и полными песка и грязи, израильские – целенькие, чистые, крупные и тоже сладкие. Явно, на земле они не валялись. Но, цена выше.
Рядом с финиковыми рощами находятся кибуцы – сельскохозяйственные коммуны. Ещё их можно назвать колхозами. В России опыт создания коммун оказался неудачным, а в Израиле прижился.
Менталитет разный.
При подъезде к городу КПП. Солдат, вооружённый автоматом, знаком показал нашему автобусу съехать с дороги на площадку. Прошёл по салону, осмотрел пассажиров. Я успел его сфотографировать, когда он только подошёл к передней двери. На меня он внимания не обратил. Даже обидно…
И вот мы в Эйлате. Я вышел со всеми пассажирами на автобусной станции. Пришлось ждать, пока автобус опустеет и лишь тогда водитель открыл багажное отделение. Мой рюкзак вывалился наружу одним из первых, с краю лежал. И здесь все пассажиры подверглись массированной атаке таксистов.
Встреча с городом, в котором ты уже бывал раньше, всегда волнующа. Несмотря на объёмистый рюкзак, я решил, в первую очередь, посетить знакомый супермаркет, голодный желудок напоминал мне об этом.
Когда я попытался войти в магазин с рюкзаком, охранник не пропустил. И хорошо, я с удовольствием снял груз и устроил у входа, под его ответственность.
Магазин меня разочаровал. Десять месяцев назад я покупал здесь прекрасный изюм, сам накладывая совочком из открытого ящика. А в этот раз, сколько я не искал, пройдя весь магазин несколько раз, такого изюма, который можно было сначала попробовать, что в тот раз я и делал с завидным усердием, не было. А был лишь пакетированный, ну, как уж тут попробуешь!
Ладно, купил, что надо, помня, что мне ещё тащить рюкзак целых семь километров до Кораллового заповедника, и тут же, у магазина слегка перекусил.
По пути, когда усталые плечи взмолились об отдыхе, зашёл на один небольшой, придорожный пляж и с удовольствием искупался. Когда окунулся в чистейшую морскую водичку, которая показалась мне очень тёплой, то сразу пожалел о бездарно проведённом времени на солёной луже Мёртвого моря.
Вот где море, вот где курорт! И точно так же тепло.
Палатку поставил на том же месте, где ставил её десять месяцев назад. Небольшая группа израильских семей с детьми купалась недалеко. Они обратили на меня внимание. Женщины, проходя мимо, поглядывали в мою сторону и улыбались. А мужчины вели себя проще, здоровались.
А вечером, когда стемнело, на небе появилась полная луна. За заливом светилась огнями Иордания, а сзади, за дорогой, высились Эйлатские горы. Море с лёгким шумом накатывалось на берег. И если бы не автомобили, иногда проносящиеся по дороге, идиллия была бы полной.