Еще один рассвет, сквозь туманные горы, сквозь верхушки деревьев, заставляет щурить глаза. И свои тридцать лет, проведенные в заснеженных пустошах, я сжимаю огнем саламандр в кулаке, чтобы сказать о тебе. В мутной воде два хранителя ветра и древа отец, наблюдают как прежде, улыбаясь лишь изредка. На главе твоей снова венец, в белоснежных одеждах ты пройдешь словно призрак, твою поступь запомнит река. Молчанием каждого слова, ты наполнишь меня, дашь мне силы идти. Я пойму это снова, как тысячи раз до сего – для меня нет другого пути, кроме того, что темен и долог – коридорами двух темных башен, равниной безмолвия, берегом Стикса, вратами безымянного города. К ладоням твоим, к губам твоим, к великому знанию во взгляде твоем. Звон серебряной нити, не колеблясь, отдам и найду потерянный дом.
- Ты драматизируешь, - фыркнул Молох и зажег еще одну свечу, которую позаимствовал на соседнем столе, - Этот путь завершится только тогда, когда и мое предназначение будет исполнено, иначе смысл сущего будет потерян.
- Я говорю только то, что вижу, многое мне недоступно и у меня совсем нет желания распутывать тот клубок интриг, частью которого становится все мыслимое и немыслимое.
- Вот тут у тебя нет выбора, - кот с укором посмотрел на меня, - Ты знаешь о грядущем, что уже недопустимо. Ты выбрался из паутины, что также недопустимо. Для сохранения баланса нам пришлось уничтожить выводок Нахемы. Сейчас ты вспоминаешь свои ошибки прошлого, и они здорово тормозят нас. Этот одноглазый урод, который искалечил тебе жизнь, никуда не денется. Мы найдем его, как только придет время, или он найдет нас. Сейчас ты должен сосредоточиться на том, что действительно важно. Я покажу тебе.
Я почувствовал то, что чувствовал десятки раз – Молох погружал меня в мир равных ему.
Все вокруг погрузилось в непроницаемый мрак, глаза демона горели алым огнем, а вокруг него светилась янтарным аура. Я пребывал в изначальной пустоте, где некогда чей-то глас создал музыку. Чувства отступили – не было ни страха, ни волнения, ни горечи утраты. Многие из живущих, но не ведающих называли сие место Раем, для меня же оно стало способом возлюбить несовершенство мира еще больше. Что-то рвануло меня в сторону, потом вверх, я закрыл глаза, пытаясь не потерять чувства пространства. Когда я открыл их, то увидел темную пустошь, по которой брели караваны кочевников – эта был один из миров Чистилища, нареченный Гаадном.
Я увидел врата. Те самые врата, от которых зависел исход. Те самые врата, сквозь которые когда-то лилась жизнь. Массивные двери были чуть приоткрыты, и из щели струился белый свет.
- Вот они, - услышал я голос Молоха.
- Вечность, - услышал я зов врат.
Нестерпимая боль в висках, я что-то прохрипел, но не услышал ни звука, врата вещали мне.
- Вечность…
Я знал, что не смогу выдержать того знания, что мне пытаются даровать. Я приготовился к забвению и пытался думать о том, что мне было дорого, о том, что я не хотел бы терять. Несказанные слова, придуманные образы, мертвые боги, утраченные мелодии проникали в меня, но разум мой угасал. Какофония голосов рвала его, безумие обретало форму.
- Хватит, - кричал я, но вокруг царила тишина, и только звуки пустоши проникали сквозь невидимую завесу.
- Открывающий врата знает, а умерший во сне помнит истины первое слово, имя первого бога. Не преклонят лета колен его, не собьёт с пути ветра хранитель. Он зажжет пламя мертвого древа, он узрит золотую обитель. Двое похожих друг на друга, драконьи головы, белые губы, опаленные крылья. Огонь небес и ледяное дыхание юга, смерть, в безымянном городе страх и насилие. Изобилие проклятых душ, отреченных фанатиков толпы, готовых лжеистины слушать, что вещает владыка темный. Колесница, упавшая в ночь, тридцать воинов с красными дланями, белый сокол, что благо пророчит и пурпур устрашающий знамени. Три отравленных в реках стрелы, скалят пасти гончие ада, беспокойные ныне сны о привычных вещах, что рядом.
Бессмыслица, бессмыслица из уст обычного человека. Я не понимал, я смог почувствовать. Я узрел – то был обычный человек. Из плоти и крови – не полубог, не демон, не предвестник – обычный человек.
Слова лились бесконечным потоком, я наполнялся светом, сжимал кулаки и пытался не потерять себя. Почувствовав песок на губах, я понял, что врата исчезли – у меня появилось время. Я поднялся на ноги и двинулся по направлению к стоящему недалеко от меня вещателю. Увидев меня, он улыбнулся, широко расставил ноги, взглянул наверх и рассыпался прахом, который тут же подхватил, невесть откуда взявшийся здесь ветер.
Мне было известно его имя.
- Он должен обрести покой, - прошептал Молох. Я не видел демона, но знал, что он рядом. Он всегда был рядом. Осуществление его плана вторгалось в мою жизнь. Он должен был привести меня к цели.