Прежде всего, следует сказать, что мои впечатления от этой поездки можно без преувеличения охарактеризовать как полный восторг, и это оказалось для меня в высшей степени неожиданным. Однако, всё по порядку.
Идея этого тура возникла в сентябре 2012 года, после нашего возвращения с йога-семинара на острове Сицилия, и основывалась она на том замечательном факте, что в 2012 году нам предстоял еще один государственный праздник — День народного единства (4 ноября). Вместе с выходными получалось три дня, присовокупив к которым несколько дней, оставшихся от отпуска, вполне можно куда-нибудь съездить отдохнуть от трудов и Москвы.
Первоначально мыслей относительно маршрута нашей поездки было несколько, среди которых Египет рассматривался как запасной вариант. Однако, в результате неспешного обсуждения, длившегося примерно неделю, стало окончательно ясным наше с Леной единое намерение — немного продлить лето, которое в этом году оказалось, в общем, весьма коротким и прохладным. Соответственно изо всех обсуждавшихся вариантов подходил только Египет.
Ещё одним мотивом нашего выбора в пользу Египта послужили моё давнее и страстное увлечение подводным плаванием, или, как сейчас говорят, «снорклингом» и «фридайвингом» и столь же давняя мечта понырять в Красном море. Исходя из этого, Египет действительно был идеальным выбором для меня. Что же касается Лены, то ей было по большому счёту всё равно, какое море, лишь бы было тепло, а значит, Египет подходил и ей.
В стране фараонов и пирамид нам до сих пор побывать не довелось. От поездки сюда удерживали «страшилки» отечественных средств массовой информации. Тем не менее, понимая, что к нашим СМИ доверия никакого, мы опросили для очистки совести друзей и знакомых, и после недолгих раздумий всё-таки решили — Египет.
Мы обратились к нашему другу — владельцу туристического агентства — который, после определённой аналитической работы предложил нам населённый пункт и отель. Примерно через день мы уже знали, что летим в Шарм Аль Шейх, а ещё через пару дней определились в выборе отеля. В конечном итоге мы внесли деньги и стали с нетерпением ждать.
И вот, наконец, наступил этот поистине долгожданный день.
Несмотря на то, что путь наш от дверей дома до номера в отеле был длинным и замысловатым (в особенности в Москве), до места назначения мы добрались легко и спокойно. Прошло всего несколько часов с момента нашего выхода из дома, и плотная облачность за стеклом иллюминатора нашего самолёта стала рассеиваться, внизу поплыли какие-то горы, пустыня, а затем и море. Под радостные аплодисменты пассажиров огромный ИЛ-96 мягко приземлился на взлётную полосу аэропорта Шарм Эль Шейха и покатился по расчерченному разноцветными линиями асфальту к песочного цвета зданию аэровокзала, символизирующему своей формой бедуинский шатёр, подводную лодку и морские волны.
Вопреки предписанию туристической памятки, никаких визовых марок мы не покупали и сразу же прошли на паспортный контроль, где никто не задал нам вопросов относительно отсутствия этих марок в наших паспортах.
Снаружи нас ожидали представители принимающей стороны — египтяне в форменных жёлтых рубашках. Они с шутками-прибаутками на понятном русском языке объяснили нам, где находится автобус.
Дорога от аэропорта до места назначения оказалась недлинной. Сначала некоторое время мы ехали по безжизненной, почему-то полностью перекопанной пустыне, затем за окном поплыли многочисленные постройки, напоминающие минигостиницы или гестхаусы, затем, минут через пятнадцать с момента отправления, начались отели.
Как я вычислил впоследствии, вся дорога «от дверей до дверей» заняла у нас примерно восемь часов, что вполне неплохо.
Отель, в который мы приехали, оказался, насколько можно было судить о нём по холлу, в котором находится «ресепшен», «понтовым» даже по российским меркам. Витиеватая, в восточном стиле архитектура, обилие мрамора и другого камня в декоре, огромные кресла и диваны, множество цветов, — кажется, всё, по мысли создателей этого места, должно было вызывать у туристов впечатление роскоши и пафоса.
Надо сказать, что прибыли мы на место в сумерки, а пока заселялись, стало совсем темно, и до своего номера, который оказался совсем недалеко от центрального здания, мы добирались в кромешной темноте.
На другой день проснулись мы в 6.00 по местному времени (8.00 по московскому) и оглядели всё в свете дня. С балкона нашего номера открывался поистине чудесный вид на море, по небу плыли слегка окрашенные в нежные тона солнцем редкие облака, было тепло, где-то в кустах нежным голоском пела невидимая тропическая птичка, тёплый ветерок доносил тонкий аромат какого-то растения, смешанный с запахом костра.
Вот оно! Наступило то самое, заставляющее трепетать всё внутреннее существо, неимоверно сильное чувство, когда вдруг со всей остротой осознаешь, что хмурая, озябшая Москва со всеми её заморочками осталась где-то далеко позади и уже кажется нереальной, а впереди ещё несколько дней другой жизни.
Примерно через день нашего пребывания в Египте, в основном освоившись в местной обстановке, мы выработали определённый распорядок дня. Ввиду того, что солнце в этой местности в это время года восходит рано, в шестом часу, и заходит тоже рано, примерно в 17 часов, вставали мы в районе 6 часов утра и после душа занимались йогой на балконе. Цикл «Сурья намаскар» в полной мере соответствовал здесь своему названию. Учитывая температуру воздуха и открывающийся нам пейзаж, занятие это было не только очень полезным, но и весьма приятным.
После йоги, к 7.00 мы шли на завтрак и сразу после него, — на море. Что касается меня, то большую часть нашего пребывания на пляже я проводил в воде, изредка выходя на берег, чтобы, погреться на солнце, выпить горячего чая и немного отдохнуть после «нырялки», Лена же по большей части загорала.
Примерно к 13.30 мы шли обедать. Еда в ресторане была очень вкусной, и это, скорее, «минус», чем «плюс». Несмотря на то, что «налегал» я в основном на фрукты и овощи, обед в конечном счёте всё равно оказывался слишком плотным, и прежде чем вновь приступать к «нырялке» нужно было некоторое время «отдохнуть». Тем не менее, практически сразу после обеда мы вновь шли на пляж и находились там уже до 17 часов, то есть почти до захода солнца. Примечательно, что после захода солнца в Египте холодает не настолько, чтобы как-либо утепляться.
После душа, переодевания в «городскую» одежду и прочих приготовлений примерно к 18.30 мы шли на ужин.
Ложились спать мы довольно рано, в районе 10 часов по местному времени, а потому в поздних анимационных мероприятиях, проходивших в отеле, участия не принимали.
Один раз, сразу после ужина, мы слушали вполне неплохо поющую певицу, кажется, арабской национальности. Низким глубоким голосом она пела старые рок-н-ролльные хиты. Помимо этого мы попали ещё на танцевальное шоу, в котором участвовали местный ансамбль эстрадного танца и девушка, исполняющая танец живота. Её выступление показалось нам весьма впечатляющим.
Несколько раз мы ходили на расположенную неподалеку местную торговую улочку с итальянским названием «Il Mercato». Похоже, по замыслу строителей, эта улочка должна была стать местом променада и ненавязчивого (в отличие от располагавшегося рядом рынка) шопинга для толп отдыхающих из окрестных отелей. Однако огромного количества туристов мы не встретили, очевидно потому, что были там сравнительно рано.
Зато встретили в самом её начале парней на верблюдах. Они сначала предлагали нам потрогать «корабля пустыни», уверяя, что он добрый и хороший и видимо, затем намеревались предложить что-то ещё, что заманило бы нас в коварную ловушку и заставило расстаться с кровными денежками. Однако, памятуя о предостережениях наших гидов, с «верблюжатниками» мы не связывались и ни на какие их уловки не поддавались.
Разумеется, если не говорить о знаменитых археологических памятниках находившейся здесь некогда древней цивилизации, главной причиной поездки в Египет и в частности на Синайский полуостров является Красное море. Всё остальное, включая тепло практически в любое время года, яркое солнце, весьма актуальное для жителя Европейской части России, вкусную еду, общую расслабленную атмосферу, которая тоже весьма важна, уходит на четвёртый, пятый или какой угодно планы. Уникальное, ни с чем не сравнимое Красное море и его фантастические обитатели — вот ради чего стоит хоть один раз приехать сюда.
Прибрежный участок моря в районе нашего отеля представляет собой начинающуюся сразу от береговой линии довольно большую, около пятидесяти практически ровную образованную кораллами «плиту», которая, как мне кажется, тянется вдоль всего побережья Шарм Аль Шейха. Глубина здесь примерно пятьдесят сантиметров. На большей части этой плиты, той, что ближе к берегу, кораллы мёртвые, скорее всего, благодаря «стараниям» отдыхающих, которые, несмотря на вполне однозначный запрет, ходят по кораллам, тем самым нанося им большой ущерб. На этот безжизненный участок рифа изредка заплывают большие расписные рыбы, вызывая своим появлением восторг тех же самых отдыхающих. Последние восемь–десять метров этой «плиты», куда не доходят люди, буквально кипят жизнью.
Там где заканчивается «плита», начинается практически отвесная стена. Она уходит в глубину примерно метров на десять-пятнадцать, и уже оттуда наклон дна уменьшается, и оно уходит в темноту под углом 45-50 градусов.
Вход в воду для постояльцев отеля, умеющих плавать, организован с пантона, составленного из заполненных воздухом пластиковых блоков. Сам пантон состоит из узкой «дорожки» с верёвочными перилами над мелководьем, и пришвартованной над бездной с помощью толстых якорных цепей «платформы». По обеим её сторонам закреплены металлические лестницы для спуска в воду, а на ближних к морю углах — расходящиеся в стороны тросы с белыми пластиковыми буями, ограждающие купающихся от лодок.
От первого знакомства с подводным миром этого замечательного места в самом прямом смысле захватывает дух! Когда спустившись с пантона, опускаешь голову в маске под воду, внезапно попадаешь в чудесный, удивительный мир. Завороженный его фантастической красотой, я несколько раз ловил себя на мысли, что забываю сделать вдох.
Думаю, описать адекватно словами эту совершенно невообразимую, буквально ирреальную по своей красоте картину практически невозможно, но я, однако, попытаюсь.
Первый взгляд через стекла маски сразу фиксирует пестрый чарующий танец, фантастическое разноцветное облако-рой из рыб всех цветов и размеров, парящее над причудливым инопланетным рельефом. От удивления и крайней необычности картины некоторое время, практически лишённый способности двигаться, заворожено наблюдаешь за грандиозным броуновским танцем жизни и после непродолжительного созерцания этой феерической картины невольно погружаешься в медитативное состояние. А ещё через некоторое время расслабленным сознанием начинаешь различать детали.
Немного отплыв от пантона, оказываешься внутри этого красочного гипнотического танца, и взгляд фиксирует самых маленьких рыбок имеющих очень забавную, и как мне тогда показалось, трогательную раскраску: голова и половина туловища у них черные, а вторая половина туловища и хвост — белые. Немного больше их по размеру юркие рыбки красного цвета, с телом стремительной формы, которых я про себя назвал «неонами», хотя почти уверен, что это не так.
Затем общей феерии взгляд выхватывает из неторопливых жёлтых рыб-бабочек, отличающихся необыкновенно красивой формой и не менее красивой раскраской.
Очень понравились мне небольшие, примерно 5-6 сантиметров в длину, полосатые слегка флуоресцирующие рыбки. Американцы называют их рыбками-сержантами, а их оригинальное арабское назваение — «абудефдуф». Эти рыбки находятся обычно чуть поодаль от ступеньки рифа, на глубине десяти–двадцати сантиметров. Как мне тогда показалось, абудефдуфы со своеобразным дружелюбием провожали меня на глубину, и с радостью встречали на поверхности.
Вообще, следует сказать, что из всего многообразия виденных мною в Красном море рыб известны были мне лишь несколько. Фотографии остальных я видел ранее, однако названий не помнил, или вообще не знал. Поэтому, вернувшись в Москву, я провел некоторое время за компьютером, чтобы идентифицировать, хотя бы некоторых из них.
Думаю, наиболее приметными на рифе можно назвать знаменитых рыб-хирургов и их ближайших родственников — носорогов. Эти рыбы сразу привлекают к себе внимание ныряльщика, главным образом тем, что они довольно крупные, и обладают потрясающей по красоте раскраской. Когда смотришь на этих рыб, как, впрочем, и на большинство обитателей рифа, невольно приходят мысли о гениальности Творца. Большую часть времени эти рыбы что-то деловито и самоуглублённо объедают на ветвях кораллов. В их облике читается некоторое снисходительное раздражение по проводу незваного гостя, мол «приплыл, тут, понимаешь, и таращится нагло, сейчас, чего доброго, фотографировать станет или на видео снимать… ну, да ладно… пусть…».
Несколько раз встретились мне выплывающие откуда-то из глубоких расщелин рифа серые в крапинку иглобрюхи или пфуфферы. Чаще всего они медленно дрейфовали над кораллами мелко вибрируя полупрозрачными грудными плавниками, обиженно взирая на окружающий мир своими круглыми слегка навыкате глазами.
Часто встречаются на рифе ярко, слегка аляповато раскрашенные всеми цветами радуги губастые рыбы-попугаи с удивлёнными и слегка глуповатыми физиономиями.
Также посчастливилось мне увидеть красноморского амфиприона, точнее, двух амфиприонов (анемонфиш), родственников знаменитого Немо из пиксаровского мультика. Амфиприоны, которого видел я, оказались не столь яркими, как их 3D-родич. Широкие полосы на их боках скорее желтые, или даже лимонные, чем оранжевые. Рыбки деловито сновали среди колышущихся как на ветру белёсых щупалец большой бесформенной актинии.
Пару раз, на достаточно большой глубине я видел лежащих на песчаном дне скатов, своей раскраской повторяющих его фактуру. Глубоко в коралловых расселинах иногда видны терракотовые иглы Грифельного морского ёжа (Slate–pencil sea urchin)
Как-то раз, проплывавший мимо меня спасатель-египтянин, вдруг потянул меня за ласт. В ответ на мой удивлённый взгляд он указал под воду. Там, куда он показывал, на глубине примерно двух метров, лениво шевеля хвостом, медленно плыла большая барракуда, длиной примерно 70–80 сантиметров. Она бесстрастно взирала на окружающий мир своими круглыми холодными глазами стального цвета. Я нырнул к ней, чтобы разглядеть поближе, но хищница не обратила на меня ни малейшего внимания. Поднимаясь на поверхность, я увидел, как барракуда сделала несколько сильных ударов хвостом, и её стремительное узкое тело исчезло в толще воды.
И конечно, здесь нельзя не сказать несколько слов о кораллах. В подавляющем своём большинстве они бежево-коричневого цвета, однако встречаются и розовые, и голубые. Форма кораллов — самая разнообразная, но мне удалось зафиксировать в памяти лишь несколько их типов: длинные, расширяющиеся кверху округлой формы «пальцы», «ветки», напоминающие зимние кусты без листьев, большие неправильной формы шары, покрытые мелким рисунком, напоминающим извилины человеческого мозга. И так далее …
В последние дни нашего пребывания в этом благословенном месте я в большей степени переключился на наблюдения за обитателями рифа, поскольку острота ощущений от глубоких (для меня, разумеется) нырков несколько притупилась. Я уходил на глубину примерно шести–восьми метров и медленно плыл вдоль кипящей жизнью отвесной стены рифа.
Во время очередного такого нырка я заметил, как в полутора метрах подо мной одна довольно крупная расписная рыба внезапно как-то боком метнулась резко вверх и в сторону. Такое в местном рифовом сообществе случается нечасто, и я заинтересовался тем, кто это заставил спасаться столь спешным бегством морскую красавицу.
Где-то метрах в двух – двух с половиной ниже я увидел большую черную в мелкую желтую крапинку мурену, хвост которой уходил куда-то в глубину рифа, в невидимую мне пещерку. По всей видимости, она резким броском пугнула нарушившую её покой неосторожную рыбу и теперь, извиваясь широкой лентой, неторопливо втягивалась назад, в свою нору.
Я завис над муреной, стараясь как можно меньше двигаться, однако рыба и так не обращала на меня никакого внимания. Плавными движениями она вплыла в свою нору так, что снаружи остались только ее голова и сантиметров 15 тела, и застыла в этом положении, ритмично открывая свой улыбающийся усеянный острыми зубами рот.
Тем временем кислород в моей крови подошёл к концу, и мне пришлось отправиться наверх за очередной порцией воздуха. Всплывая, я всё ещё удерживал взгляд на чёрной голове морской хищницы, однако наверху потерял её из виду. Отдышавшись, я сделал несколько нырков, в надежде вновь увидеть мурену, но либо она полностью спряталась в темной глубине рифа, либо течение отнесло меня от этого места. Вот так и закончилось моё первое знакомство с хозяйкой рифа легендарной муреной.
Заканчивая своё повествование об обитателях рифа, хочу заметить, что практически все они, вне зависимости от их внешнего облика, в той или иной степени опасны для человека, точнее сказать, большинство из них имеет весьма эффективные механизмы защиты, и неосторожный ныряльщик может жестоко поплатиться за незнание этих механизмов.
Помимо коренных жителей кораллового рифа встречались мне под водой ещё его временные обитатели. Конечно, было бы весьма странно, если бы на берегу Красного моря мы не встретили дайверов.
Прежде всего следует сказать, что при отеле есть небольшой итальянский дайвинг-центр. Находится он непосредственно у дорожки, ведущей к пантону, и представляет собой круглую, точнее, многоугольную деревянную избушку наподобие хакасской юрты. В окошке, обращенном в сторону отеля, в рабочие часы обычно сидит русскоязычная девушка, которая встречает потенциальных клиентов и проводит с ними первичные переговоры. С другой, дальней стороны «юрты» располагается его техническая часть. Там находится компрессор, стоят батареи баллонов, на специальных вешалках сушатся гидрокостюмы, жилеты и прочее подводное снаряжение.
Я особенно не интересовался, но, по-моему, в этом дайв-центре было как минимум два дайв-инструктора-гида: дородный итальянец с длинной кудрявой крашеной чёлкой, чем-то отдалённо напоминающий актёра Жана Рено, и невысокого роста голубоглазая русскоязычная девушка, судя по говору и манере общения, уроженка либо южных регионов России, либо Украины.
Несколько раз в день небольшая процессия, груженная снаряжением, во главе с дайв-инструктором и в сопровождении помощника-египтянина, выполняющего функции носильщика, выдвигалась на пантон, чтобы приступить к погружению в морские пучины.
По большей части клиентами дайв-центра были новички, решившие на отдыхе ощутить прелесть погружения с аквалангом в Красное море.
Начинающие дайверы проходили подробный инструктаж на пантоне, спускались в воду, получали последние наставления и погружались в толщу вод.
У простой неорганизованной публики, всегда в избытке толпящейся на пантоне их появление неизменно вызывало большой интерес, граничащий с немотивированным восторгом. Как только начинающие дайверы уходили в глубину, поверхность воды над ними буквально закипала от тел по меньшей мере десятка сноркелистов юного, и не очень юного, возраста. Отдельные отважные индивидуумы, владеющие техникой ныряния в глубину, даже ныряли вниз, пытаясь рассмотреть дайверов в водной стихии и, если повезёт, привлечь их внимание.
Последние, однако, не обращали ни малейшего внимания на отважных сноркелистов, поскольку были полностью сконцентрированы на себе. Под водой их процессия обычно выглядела примерно следующим образом: в центре располагался гид-инструктор, держащий руки кольцом, сцепив ладони; дайверы-новички находились по обе стороны от инструктора. Они передвигались под водой, крепко вцепившись в его локти, а в их позах и движениях чувствовалась скованность и напряженность. Было совершенно очевидно, что им нет абсолютно никакого дела до окружающего их пространства и уж тем более, до пытавшихся привлечь их внимание сноркелистов.
Помимо новичков, встречались нам и вполне искушенные дайверы.
Как-то проходя в очередной раз мимо дайвинг-центра, я обратил внимание на довольно многочисленную, примерно 15–20 человек группу итальянцев, что-то громко и оживлённо обсуждающую. Мои скромные познания в итальянском позволили мне понять, что говорят они одновременно об упражнениях в бассейне, и, одновременно, об ужине. Через некоторое время, вся эта группа, уже в снаряжении, не переставая оживлённо общаться, длинной чередой выдвинулась на пантон.
В тот момент я грелся на солнышке после очередной «нырялки» и пил горячий чай из бара на пляже. В течение довольно продолжительного времени я издалека наблюдал, как итальянцы по очереди прыгали с пантона в воду и исчезали под её поверхностью.
Через некоторое время, окончательно согревшись и отдохнув, я не торопясь собрал своё нехитрое снаряжение и направился на очередную «нырялку». Каково же было моё удивление, когда я не обнаружил итальянских дайверов под водой. Я даже сплавал в обе стороны от пантона, но итальянцев так и не нашёл. От этого факта я, было, не на шутку встревожился и уже собрался выходить из воды, чтобы поднять тревогу, или, как минимум, на берегу выяснить, что всё-таки произошло, как вдруг заметил далеко в глубине едва различимые белёсые пузыри воздуха на фоне тёмной толщи воды. Присмотревшись, я не без труда различил в глубине чёрные силуэты нескольких дайверов.
Сделав несколько медленных глубоких вдохов, я набрал полные лёгкие воздуха и направился вниз. Затрудняюсь сказать, насколько глубоко я ушёл под воду, но по моим внутренним ощущениям, метров на пятнадцать. Отсюда я различил нескольких итальянских дайверов, зависших далеко внизу в декомпрессионной остановке.
Я вынырнул на поверхность. А минут через 15-20 в зоне видимости появилась почти вся итальянская группа. Они поднимались с большой глубины, делая длительные остановки для декомпрессии. Не знаю точно, на какую глубину спускались итальянцы, но думаю, что не меньше, чем на пятьдесят метров.
Ещё через некоторое время итальянцы поднялись на поверхность и незамедлительно вернулись к своему обсуждению. Позже я видел некоторых из них, сидящими в баре на пляже с выражениями лиц скромных, но бывалых морских волков.
Постепенно, как всегда бывает в таких случаях, подошли к концу наши незабываемые пять дней Шарм аль Шейхе. Несмотря на то, что были мы там совсем недолго, по моим внутренним ощущениям, прошло не менее двух недель, настолько яркими и глубокими были полученные впечатления.
Подводя краткий итог этой поездки, могу констатировать, что я, всё-таки поправился от местной кухни и серьёзно и надолго заболел Красным морем. Единственное сожаление — не купил накануне подводный бокс для видеокамеры.
Вот и всё. Впереди Москва и два с половиной месяца ожидания поездки в солнечную Кералу.
Москва, ноябрь–декабрь 2012.