Троице-Сергиева Лавра, в церковной литературе обычно Свято-Троицкая Сергиева Лавра — крупнейший православный мужской ставропигиальный монастырь России (РПЦ), расположенный в центре города Сергиев Посад Московской области, на реке Кончуре;. Основан в 1337 году преподобным Сергием Радонежским.
Храмовый комплекс чрезвычайно величественен и красив.
О голубях Сергиево-Посадских - отдельный разговор. Все они тусуются у Лавры и собирают щедрую дань с посетителей Лавры агрессивно и настойчиво, облепляя с ног до головы и клюются довольно больно, если им слишком долго ломаешь хлеб.
Скормив голубям три хлебных батона, я прорвалась, наконец, в саму Лавру.
Войдя через главные ворота и напившись необыкновенно вкусного, с ягодным привкусом, Сергиево-Посадского кваса, я отправилась искать Надвратный храм Рождества святогоИоанна Предтечи...
Конечно, вы будете смеяться, но тесный контакт с неизвестного происхождения Разумом, очень лишает самостоятельности мышления и я, вместо того, чтобы подумать, что Надвратный храм может находится только над воротами, спросила своего духа: "Ну, и где тут Надвратный храм?"
- Иди прямо, потом - налево. Там увидишь. - совершенно серьезно ответил он.
И я пошла в направлении, которое он мне указал...
Обойдя всю Лавру по кругу, я, наконец, решилась спросить у какого-то монаха, где Надвратный храм. Ясное дело, он сказал мне, что - над главными воротами!
В этот момент я не то, чтобы услышала, всей кожей почувствовала, как он заходится от смеха!
Я сильно разозлилась, ну не только же этот случай был, и сказала ему, что он все таки - бес и что отец Герман сейчас обязательно покажет ему, где раки зимуют! И что мне его не жалко ни чуточки, так как я из-за него, наверное, уже опоздала и проповедь уже началась, и что он это все нарочно сделал...
На что он ответил:
- Никакой я не бес. Овестрис я. А тебе надо заново учиться думать самостоятельно.
Мне стало стыдно и я испугалась, что он обидится на меня и уйдет...
Он это сразу прочувствовал, прямо-таки его стало распирать от удовольствия, я это почувствовала, а он сказал:
- Не бойся, не уйду. Иди, занимай место, а то скоро у порога даже места не останется!
И я помчалась в Надвратный храм.
Когда я вошла в Надвратный Храм, то обнаружила, что основное храмовое помещение уже заполнено: все не только сидячие, но и все стоячие места были заняты.
Я встала в дверях, прислонившись к одной из них, и стала дожидаться начала проповеди.
Проповедь была назначена на 14 часов 30 минут. Но наступило уже 15.00, 15.30... Людьми заполнилось уже не только основное храмовое пространство, но и притвор, и даже лестница.
Отец Герман все не появлялся...
Народу в небольшое внутреннее пространство Надвратного храма Рождества святого Иоанна Предтечи набилось, как сельдей в бочку! Духота, толкотня, многие лезут поближе к кафедре, бесцеремонно отпихивая всех, кто послабее и поскромнее...
Я стою у своей распахнутой двери, намертво "приклеевшись" к её полотну и прислушиваюсь к своим ощущениям.
Ничего. Ну, хоть бы под ложечкой защекотало! Может, дух мой уже ушел по шумок?
- Эй, Овестрис, ты здесь? - спрашиваю я мысленно.
Никакого ответа...
Вспоминаю, что общаемся мы при помощи автописьма, и пишу пальцем на ладони:
- Здесь, не волнуйся.
- Тебе не плохо?
- Нет. С чего бы это мне здесь плохо-то должно быть?
Вспоминаю, кем он иногда называется и замолкаю.
Начинаю понимать, что от духоты и тесноты мне самой вот-вот может сделаться плохо. Но ничего подобного почему-то не происходит.
Стоим. Ждем.
Подходит женщина. Бледная, с трясущимися руками. Видно, что руки изуродованы артритом. Просится к стенке. Говорит, что боится, что упадет. А так, у стеночки, может и не упадет...
Узнала, что зовут её Аннушка и пустила к стенке. Она постояла, постояла и чувствую сползать по стенке начала...
Я её придержала. Она попросила вытащить из авоськи складной стульчик и бутыль с водой. Я вытащила. Усадила. Напоила. Вижу, лучше ей стало. Спрашиваю:
- Аннушка, а правда это, что отец Герман - настоящий чудотворец: и болезни лечит, и бесов изгоняет?
- Правда. Я вот в третий раз приезжаю. Он всегда позже начинает, чем назначено. Все бы ничего, да только душно очень здесь...
- Аннушка, а зачем - в третий? Одного посещения разве не достаточно? С первого раза разве не помогло?
Она ответила:
- Помогло. Как не помочь? Полегче мне стало. Только не сильно. Наверное, много раз надо приезжать, чтобы совсем излечиться...
Я тогда у духа своего спрашиваю:
- Слушай, Овестрис, зачем много раз приезжать надо? Если он - такой чудотворец, разве не может с первого раза вылечить? Вон, глянь, она еле на ногах держится! Обязательно это - женщину лишний раз гонять да в такой духоте и толкотне мучить?
А духота и толкотня все увеличивается. Дети плачут. Многие, кто с детьми, уходят так и не дождавшись начала проповеди.
Овестрис мне отвечает:
- Совсем ты ничего не понимаешь! Разве человек за один раз может прочувствовать лечение?! Ведь не тело отец Герман лечит, а душу. Душа от благоприятного на неё воздействия проповеди излечивается, светлеет. Свет души излечивает недуги тела. Это происходит постепенно. И не только физические недуги излечиваются от проповеди. В первую очередь - духовные.
Свет души и бесов изгоняет. Свет собственной души человека, а не свет души отца Германа. Все дело - в проповеди. Вот, проповедь начнется, сама все поймешь.
Ответ моих сомнений не развеял и я спросила:
- А как же Христос? Разве Он не сразу излечивал?
- Не верь всему, что отражено в Евангелиях. Многое совсем не так было. Суть и ценность Христианства в личности самого Христа и в Откровении, которое Он нес людям. И вовсе не в чудесах!
Стоим. Ждем.
Одна женщина, словно танк лезет и лезет вперед, локтями остальных недужных и одержимых расталкивая. Ненавязчиво так, неявно, но упорно. Как лавовый поток. Такую не остановишь!
Пролезла вперед меня и Аннушки, оттеснила её от дверного полотна, и все пространство перед её лицом своей широкой спиной загородила.
Тут я не выдержала и возмутилась:
- Куда ж ты лезешь?! Думаешь, поближе к Богу встанешь, побыстрее спасешься?! Ты посмотри только: все люди стоят на своих местах, никто не толкается! Чем ты лучше других?!
Женщина оборачивается и просит прощение.
Моя злость сразу как-то улетучивается. Возмущаться я перестаю. Христианка, как-никак. С детства главной заповедью для меня была заповедь: возлюби ближнего... Заповедь прощения всегда была естественным следствием этой главной для меня заповеди...
А она, хоть прощения попросила, но завоеванных позиций не отдала. Тоже... христианка...
Я Аннушку кое как вперед протолкнула, упросив какого-то мужчину пропустить её вперед. Мужчина пропустил. А потом мне и говорит:
- Надо закон Божий соблюдать. Правильно, неправильно - не нам судить. Не обсуждаем же мы приказаний начальника. Что скажет, то и делаем. Так и здесь...
Я не могу не возразить:
- А если начальник скажет мне убить своего коллегу? В этом случае тоже слушаться?
Он не отвечает. Отворачивается.
Молчим. Ждем.
Я опять духа своего спрашиваю (мысленно, разумеется):
- Что же это за безобразие такое?! Что же отец Герман начало проповеди настолько задерживает?! Разве это по христиански?! Разве это не неуважение к людям?! Неужели нельзя было сказать, что начало не в 14.30, а в 16.00?! Зачем же так людей мучить?! ведь, это не в первый раз! Он все время так делает. Многие люди здесь об этом говорят...
Овестрис мне отвечает:
- Опять ты ничего не понимаешь! Это он так твердость духа человеческого испытывает: кто пришел не случайно, а действительно настроился на борьбу со злой силой, вторгшейся в его жизнь, тому никакая задержка нипочем! А кто не выдержит и уйдет до начала проповеди, тому никакое святое слово не поможет!
Стоим. Ждем.
Обращаю внимания на девушку, стоящую недалеко от меня, немного позади. Худенькая, невысокая, скорее всего - грузинка. Плачет и отчаянно прижимает к губам крестик, который, как и все, кто пришел без крестов, получила при входе.
Спрашиваю у своего духа:
- Одержимая?
Отвечает:
- Да.
Тогда спрашиваю девушку:
- Тебе плохо?
Она отвечает:
- Очень, очень плохо! Они все время мучают меня...
- Как тебя зовут?
- София. (имя изменено)
Продолжение следует...