Близились рождественские каникулы. Мира почти закончила своё самостоятельное обучение, хотя с каждым днём это делать становилось всё труднее, виной тому была Кара. Каждый раз как Мира брала в руки книгу, появлялась она, будь то в библиотеке или в спальне, Кара старалась всячески оторвать её от этого, то говоря, что это скучно, то, что ей не хочется иметь подругу умнее себя.
— Дорогуша, ты должна поддерживать имидж, если не мой, так хотя бы свой. Что подумают люди? Дубина, ты же у нас «особенная»? Пожинай плоды своей славы. Или все решат, что твоя супер сила в твоих супер-дебильных очках.
— Я их одеваю только когда читаю...
— Ты безнадёжна!
Кара закатила глаза к потолку, пытаясь изобразить человека, который уже выбился из сил делать из лягушки принцессу. Они сидели в библиотеке. На них то и дело косились люди, и шикала библиотекарша. Кара не умела вести себя тихо, да и не хотела.
— Знаешь что? Нам надо отдохнуть! Ты так много читаешь, что даже я устала. Кто мне рассказывал про своё бурное юношество?
— Это было в прошлой жизни.
— Все эти сидения в библиотеке, тут дурная аура! Смотри, — Кара потянула прядь своих волос, — Они темнеют, мои волосы темнеют!
За их спиной библиотекарша издала хриплое "кхе-кхе".
— Всё нормально, мы уже уходим! — Прорычала на весь зал Кара.
Мира захлопнула книгу и принялась шёпотом с ней разговаривать:
— И как часто ты была в библиотеке? Два раза? Три?
— У меня ощущение, что я тут поселилась. Осталось дело за малым, перетащить сюда свои тапочки и мини-бар.
— Да ты даже не знаешь, как библиотекаря зовут! — Мира укоризненно метнула в неё взгляд.
— Конечно, знаю! Инэсса Ишаковна, или Игнэсса...
— Ирма Исаковна!
Библиотекарь оглянулась. Мира стала размахивать руками, будто они не при делах и шумели вовсе не они, а кто-то другой. Но Ирма уже к ним приближалась походкой, которая не сулила ничего хорошего. Девушки второпях похватали сумки и выбежали на лестницу.
— Блин, она меня больше сюда не пустит! Кара, ненавижу тебя!
Кара лишь улыбалась, довольная собой.
— Я тебя тоже дорогая! Слушай, а больно тебе туда надо? Фабиус сказал же, что после каникул ты приступишь уже к занятиям в группе?
— Да, но, всё равно...
— Всё равно-о-о! — пародировала её Кара, — Всё равно у меня есть план!
— Нет!
— Что нет?
— Мне уже он не нравится!
— Послушай! Ты же скоро уезжаешь? Так? Чем не повод для вечеринки? Устроим мего-шабаш, я подтяну народ, давно уже не развлекалась по-человечески, всё ты ведь виновата!
— По-моему, ты прекрасно бы справилась и без меня! Хотя, знаешь, а это, пожалуй, интересная идея, но...
— Что но? Опять это но! — Кара истерично запустила руки в волосы, от чего её обильно политая лаком причёска, съехала с головы словно шапка, — Всё уже решено! Я ещё вчера всех позвала!
— Я же говорила, ты и без меня справишься! — Мира засмеялась, хоть она и понимала, что Кара скорее устраивает вечеринку для себя, а не для неё, но то, что она ей решила сказать, что это вечеринка Миры её порадовало, — А как же Фабиус? Ты и его пригласишь? Что-то мне не верится, что он обрадуется.
— А кто ему об этом скажет?
Кара повела плечами и пошла вперед, не оборачиваясь, но Мира чувствовала, что она самодовольно улыбается. Ей всё это стало смешно, она знала, что Кара ждет, когда та её спросит, Мира говорила, уже задыхаясь от смеха:
— Постой! И как ты собираешься от него это скрыть?
— Легко, Я просто не буду этого делать.
— Ты, что, съела целую банку пилюлей храбрости, или просто окончательно свихнулась?
Они вдвоём покатывались со смеху, в глазах Кары сверкали хитрые огоньки.
— Да не бойся! Его просто не будет! Никого не будет! Они уезжают вечером на какой-то там сбор до завтрашнего дня. Я вчера узнала, я не должна это была говорить, вроде как он оставил меня за главную...
— Тебя? Нет, это он сошёл с ума.
— Он попросил сохранить вид его присутствия, типо заперся у себя в кабинете. Такой наивный, прям как ты!
Они смеялись долгое время, но потом Кару, словно чем-то в голову ударило, она осеклась, сжала крепко руку Миры и уставилась на неё серьёзным почти озлобленным взглядом. Мира испугалась, оглянулась по сторонам, людей вокруг не было, ей вкралось в голову чувство, что сейчас она её убьёт, но Кара не торопилась этого сделать, следующая фраза Кары и так просто убила Миру.
— В чём ты пойдёшь?
— Что?
— Что ты оденешь?
— Блин, Костюм из туалетной бумаги!
Кара замахала головой, свернув губы в трубочку.
— Красотуля, ты на перфоманс собралась или на вечеринку? После ужина топаем ко мне!
Мира вернулась в свою комнату и сразу же рухнула на кровать, в обуви, сумка упала, и из неё посыпались книги, но Мире было лень их поднимать. В голове крутилась мысль "Блин, что я делаю? Кем я стала? Я же никогда такой не была, ботанка, заучка, я устала. Я же заслужила этот праздник? Хоть один день выкинуть всё из головы и побыть собой, прежней собой, ведь это же не сделает меня, такой как Кара? Хм, или сделает? Но не такая уж она и плохая? Добрые, злые, тёмные, светлые, серая сторона? Да кто они вообще такие? Сухой закон с момента как я узнала кто я. Блять, я просто хочу нажраться в конце то концов... "
Мира врубила музыку в плеере, одела наушники, читать ей уже вовсе не хотелось, она долго думала, пока не заснула. Опять вернулся этот сон про мокрую мостовую и двух людей, Мира повернулась во сне, пробубнив в подушку «как же они уже достали».
Разбудила её Пени перед ужином, они вместе спустились в столовую. Только сейчас Мира заметила, как воспринимают остальные её соседку. Весь вид Пени был до безобразия нелепый, но на неё не смотрели как на изгоя или ботаника, напротив, от неё просто шарахались, не с отвращением, а скорее с ужасом, её боялись! Мира так и не решалась спросить почему. Наконец, они разошлись, Пени села в компанию довольно странных угрюмых типов, больше похожих на громил или серийных убийц, нежели книжных червей.
Вскоре поспела Кара. Её было не узнать. Вечно гладко расчёсанные собранные в пучок волосы, теперь были растрёпаны, показывая её сиреневые пряди. Она сняла очки, сделав акцент на ярко накрашенных глазах. Шпильки сменила на ботинки на толстой подошве, в руке торчала бутылка вискаря. Теперь она не была похожа на главного менеджера банка, если только на давно уволенного менеджера, который стал на радостях слушать панк-рок и потихоньку спиваться.
— Пойдём мой гадкий индюшонок, у нас ещё есть немного времени, — поманила она Миру.
Кара привела её в свою комнату. Её апартаменты существенно отличались от комнат общежития, это были буквально королевские покои. Здесь стояла огромная кровать на резных столбах, она напомнила Мире её кровать в штабе, хотя эта была куда больше, огромное круглое зеркало над постелью, собственная просторная ванная комната и гардеробная, когда Кара её открыла, Мире показалось что она уходит дальше вглубь, чем может позволить академия.
— Пятое измерение, — довольная собой хвастала Кара, — Я не умею, конечно, так колдовать, мне помогли. Но, отмечу, полезная штука!
В следующее мгновение они вдвоём, смеясь, бежали вдоль стеллажей с туфлями и вешалок с одеждой, кидаясь друг в друга тем, что попадётся под руку. Такая жизнь, красивая жизнь привлекала Миру. Пусть это не её жизнь, но хоть один день хотелось почувствовать себя королевой. Она не понимала, почему Кара так хочет от всего этого избавиться.
Вскоре набрав полные руки шмотья, Кара заволокла Миру за ширму, а сама запрыгнула на красный кожаный диван, распивая по-прежнему виски контролируя, что выберет Мира.
— Слушай, Кар, а куда в итоге делся Фабиус?
— А, э-э-э, — Кара была уже поддатой, и её язык начинал постепенно заплетаться, — этот престарелый гот поехал на их ежегодный сбор. Эти самые, которых вы серыми называете, главы Салема ежегодно собирают ваших штабовских и типа "тёмных", вампиров там, остальных к кому не могут на лоб прилепить стикер "гомо сапиенс", трут какие-то свои тёрки.
— В смысле?
— Ну, блин, кто? Я что ли книжки читаю? Ты бы лучше потрудилась не историю войны зубных фей с ушными читать, а устройство государства!
— Зачем? У меня есть ты!
— Ну, а есть ты. Вот такая вся до мерзости хорошая, ты штабовская…
— Я не штабовская, меня ещё не приняли.
— Но ведь станешь же? Так? Так! Есть Торус, такой весь свирепый и злой каким вы его считаете. Злой дядя кусает маленьких не послушных людей в том мире, откуда ты пришла, там, где люди не умеют колдовать, там, где пользуются интернетом, телефоном, электрическим чайником и поклоняются яблоку. Но это тот мир, а это другой! Там есть мистер президент в каждом государстве или кто ещё, — Кара залила в себя остатки алкоголя, — а у нас есть свой глава, которому бы управится со здешними проблемами, поэтому на мир простаков ему глубоко фиолетово. Вот они и собираются все вместе как старые закадычные друзья, пьют бурбон и решают какие-то проблемы, будто нет ни светлых, ни тёмных. Здесь-то никто особо буянить не решается, со своими бы проблемами разобраться, как я говорила. В основном это светский приём, они ведь, что Торус, что Аарон, ведь не правительство, так ведь? А остальные это просто кошельки, которые чтоб показать, насколько они щедры, решаются что-то финансировать. Только, честно говоря, — Она стала трясти бутылку пытаясь выжать из неё как из лимона последние капли, — не пойму что они там финансируют. Не вижу, чтобы хоть что-то изменилось, всё так же! Вообще обстановка за последних несколько лет ухудшилась, безработица, кризис, на юге вовсе одни вампирские гетто, которые чихать хотели на все законы, торгуют палёной кровью каких-то каракатиц, смертность растёт, но люди верят в светлое будущее, они следят за супер битвой добра и зла.
— Это странно...
— А чего странного? По-моему этим наш мир и похож на твой! В людском мире главы тоже ездят друг к другу из страны в страну, постоянно что-то решают, да никак решить не могут. Честно говоря, не понимаю вас штабовских? Зачем спасать простецов? У них и так всё плохо, это лишь малая неприятность, уж скорее, Торус как великий благодетель избавляет их от мучений!
Мира вырвалась из-за ширмы, чуть не повалив её, и метнула в Кару джинсы.
— Нет, боже, Кара, что ты несёшь? Каждый хочет жить, каждый имеет на это право, не Торусу решать, кому жить, а кому умереть!
— Ну, уж не знаю! Ваше же правительство так решает, чем он хуже?
— А ты? Ты тоже такая вся из себя несчастная: Ах, надоела мне эта светская жизнь, чем бы Каре себя занять? — Мира стала расхаживать по комнате, пародируя походку и тон Кары, — может, пойдёшь к Торусу и попросишь его свернуть тебе шею? И твои мучения тогда тоже закончатся!
— А я думала об этом... Кстати, а ничего так выглядишь! — Она обвела Миру взглядом сверху вниз и довольно облизнула уголки рта, — Со мной, конечно, не сравнить, но у тебя есть все шансы кого-нибудь сегодня подцепить.
Кара навела ей оставшийся марафет, теперь Мира чувствовала себя то ли клоном Кары, то ли будто вернулись её пятнадцать, когда, всё о чём она мечтала, это попасть на концерт любимой рок-группы.
Когда они спустились в большую гостиную перед парадными дверьми, веселье уже шло вовсю. Громыхала музыка, стёкла и посуда трещали и звенели от всех вибраций, из соседних зал левитировали мягкие диваны, кто-то развлекался тем, что прыгал с лестницы прямо на них, причём не всегда удачно. Пени наколдовала конфетти, который непрерывно сыпался с потолка, вскоре его стало так много что ноги стали утопать. Когда обнаружили приход Кары, многие подняли победный клич "Ех-ху-у", моментом в их руках оказалось по бокалу коктейля.
— Кровь с водкой? — Кара нахмурила свой носик, — Не, не употребляю! Арчи, намешай мне чего-нибудь покрепче и без гемоглобина!
Кара, пританцовывая, продвигалась сквозь толпу, затягиваясь косяком, который так же внезапно оказался у неё в руке. Мира не заметила, как и сама уже что-то курила.
— Шалфей и листья Мандрагоры! Вот она, расслабуха, наконец! Не трусь, ничего не будет, это от нервов, — подначивала её Кара.
— Слушай, — Мира обвела взглядом комнату, остановившись на своей соседке, — а с кем это Пенни? И почему её так все остерегаются?
— Ха, Пенелопа? Умора! Но ток ты ей не говори, что я так сказала! — Резко осеклась Кара, она и сама, судя по всему, её страшилась, — Папаша у неё очень влиятельный, очень! Но, она сама, это финиш какой-то! Такая серая мышка, но когда в гневе и голодная, она зверь, настоящий маньяк. Честно говоря, жаль её. Блин это ж надо таким жестоким быть, даже я на это не способна! Я имею в виду сделать её вампиром, подарить вечную жизнь девушке с такой рожей? — Кара залилась смехом, но мигом остановилась, косясь на Пени, будто та могла её подслушать.
— Вампир? — Мира чувствовала, как её волосы становятся дыбом, — Они меня поселили с вампиром?
— Честно говоря, я тоже думаю это неспроста. Некоторым ты не нравишься, мне например, когда носишься со своими книжками, тоже убить тебя хочется! Но можешь её не бояться, кажется, ты не в её вкусе. Да и запрещено, Фабиус следит за этим, головой отвечает. Правда его задница и голова сейчас не здесь… Но не парься! На!
Кара разлила им по стопке алкоголя. Потом ещё шалфей, потом ещё стопка, а потом Мира уже не считала. Кара без умолку болтала, к ним кто-то подсаживался, и она была, как оказалось душой компании.
Вскоре Мира участвовала уже во всех конкурсах, её мизантропия уменьшалась с каждым глотком алкоголя. Она играла в лесенку, где на каждой ступеньке стояла стопка то ли с джином, от которого идёт пар из ушей, то ли абсент после которого выдыхаешь огонь. Людей, которым посчастливилось отключиться от выпитого, привязывали к стульям, те, кто был пободрее на спор левитировали спящих на перегонки. Вскоре кто-то вытащил полотно с разноцветными кружками, Мира узнала эту игру, но чувствовала подвох.
— И что же это? — спросила она.
— Ну, ты даёшь! Твистор что ли не видела никогда?
Над ней поржали, дико и необузданно, словно кони, но быстро переключили внимание. Как оказалось подвоха действительно не было, это был обычный человеческий твистор, хотя как показалось Мире, некоторые мухлевали, двигая телекинезом стрелку.
В глазах пестрило, картинки сменялись так быстро, словно в фильме на ускоренной перемотке. Вот твистор, потом мягкий диван, алкоголь, Мира вышла подышать, вернулась, снова алкоголь, опять диван, косяк. Первая сцена резко сменилась следующей: Мира с каким-то парнем подрывает что-то похожее на петарды, по всей комнате от них искры, горит штора. Дальше сцена номер три: тушили штору текилой, загорелось кресло, Пени всё потушила одним взмахом кисти, решили по такому поводу покурить и выпить. И вот, вдруг, следующий кадр: пошли петь песни на башню, на лестнице забыли, за чем шли, вернулись, огромная люстра на полу в центре комнаты, кто-то катался на её канатах, опять диван… Её мучает лишь один вопрос — когда же эта кульминация? Кино идёт дальше, и вот она уже пить устала. Мире уже не нужен дар ясновидения, чтобы предсказывать будущее, она и так знает, что на «хэппи энд» можно не рассчитывать! Мира смеётся и, кажется, видит фей. Ей было так хорошо, так светло на душе, что хотелось танцевать, поэтому она не удивилась в следующий момент, обнаружив себя танцующей на бильярдном столе в компании двух верзил из окружения Пени. После, огромный стол уже ломился от желающих станцевать, сама Кара на него забралась. И почему-то только с приходом Кары стало так тесно, что Мира упала, и как ей показалось на что-то мягкое, это мягкое оказалось руками, которые её куда-то несли. Такие мягкие, нежные руки, но такие холодные! Лишь только после долгих попыток сфокусировать взгляд она поняла, что это руки Руслана.
— Вот чёрт!
Мира резко вырвалась, это была бы отличная попытка бегства, если бы она не навернулась об кофейный столик, упав где-то за диваном. Руслан спокойно прошёл за ней, со вздохом безнадёжности поставил её на ноги, Мира шаталась как осиновый лис, голова болела, да и уровень алкоголя давал знать о себе.
— И это главная надежда штаба, — Руслан недовольно поджал губы и цокал языком, оценивая свою жертву.
— Я, а чо я? У меня выходной...
Мира запиналась в словах, и собрать мысли оказалось слишком тяжело. После падения ей потребовалось несколько минут, чтобы вспомнить, кто он, то ли из штаба, то ли друг Торуса, то ли просто мимо проходил. Руслан взял себе коктейль, вариацию вампирской кровавой Мэри.
— Не возражаешь? Я такой голодный и такой, блять, трезвый, что не могу понять, о чём ты там подвякиваешь!
— Эй ты!!! Злобное дитя Сатаны, — Мира неожиданно, вспомнив, кто он такой, набралась силы, — а ну отвечай! Что ты тут делаешь, а?
— А то что? Заблюёшь мне все штаны? Мне, конечно, их жаль, но это меня вряд ли убьёт.
— Я, да я тебя...
Мира метнула в него подушкой с дивана. Руслан застыл в удивлении, затем на его лице проступила хитрая ухмылка, и эта подушка, словно сама по себе полетела обратно в девушку, Мира вновь оказалась на полу, стонав от боли теперь уже в ноге.
— Чёртов гад!
— Вставай, давай уже, сама. Я не собираюсь весь вечер отскребать тебя от пола.
— Слышь, Руслан, — она теперь говорила прерываясь от подступающей икоты, — почему я всё время падаю, когда встречаю тебя?
Мира доползла обратно до дивана, он помог ей вскарабкаться, нехотя подав ей руку, второй он держал косяк, вскоре который они уже добивали вдвоём. После вновь появился народ, Кара радостно повисла на шее у Руслана, смеясь и что-то рассказывая. Он же даже не опустил руку с сигаретой, равнодушно продолжая курить, пока она его целовала в обе щёки, Руслан только нехотя уронил сухое "привет". У Миры открылось второе дыхание, она вновь начала с кем-то пить на брудершафт, а после, не обращая внимания на икоту, подпевала песням, слова которых учила уже на ходу.
Когда Мира обнаружила, что места в её желудке для алкоголя уже не осталось, она сообщила торжественно, что идёт спать. В итоге в коридорах то ли второго, то ли третьего этажа она заблудилась. Полчаса безрезультатно блуждала по пустым похожим друг на друга проёмам, пока не открыла один из классов, распахнула окно, на нём не было решёток в отличие от её комнаты. Её сразу обдало морозным воздухом, ветер дёргал за одежду и волосы, она встала, покачиваясь, на подоконник, и начала петь, несколько раз чуть было не оступилась, но ей было плевать, ведь Мира нашла в кармане ещё один косяк. Спустя, как ей казалось, долгое время на её плечо опустилась холодная ладонь, ладонь Руслана.
— Что ты здесь делаешь?
— Да так, просто хотел тебя убить, — моментом нашёлся Руслан.
— Ну что, ты меня скинешь? — со всей обречённостью промямлила Мира.
— Что я?
— Ты меня сейчас из окна выкинешь, так ведь?
— Нет, хотя за такое пение надо бы... Я хотел с тобой поговорить, но смысла видимо уже нет. Да и убить тебя сейчас, вообще обломать всё удовольствие.
Мира отрешённо отвернулась от него, она даже забыла, что он там, она смотрела в окно, шёл снег, мелкий и частый, начиналась вьюга, бушующая сила природы захватывала. Ей вспомнился тот день, когда они с Глебом смотрели на ливень через отсутствующую стену в конюшне. Она попыталась неуклюже спрыгнуть с подоконника, но в итоге чуть было не упала, Руслан вовремя поймал её за плечи и поставил.
— Глеб, Глеб, — она меланхолично пошатывалась в такт ветра, — Глеб, зачем тебе канделябр?
Мира провела влажной рукой по лицу Руслана. Канделябр выпал из его замахнувшейся руки.
— Глеб, я люблю тебя!
— Я не Гле...
Он не успел договорить его имя, губы Миры коснулись его губ, поцелуй не стал долгим, потому что Мира тут же отключилась.
***
Мира была словно птицей, она неслась над лесами, ныряя в грозовые облака, то снижаясь, то вновь планируя, она пыталась поспеть за огромным чёрным вороном. Наконец, из пелены показались черты заснеженного замка, это был штаб, тот самый, родной сердцу. На душе потеплело. Ворон стал снижаться, он сделал петлю вокруг самой высокой и узкой башни, похожую на тонкую чёрную стрелу, воткнутую в небо, и залетел в горящее окно на её верхушке. Мира поспела за ним. Ворона уже не было в сырой и серой комнате, где практически ничего не было из мебели кроме железной кровати, зеркала, такого старого, что в нём уже ничего не отражалось, маленького комода, и таза по центру в который обычно стекала вода с дырявой крыши. Стены с осыпавшейся местами штукатуркой были сплошь покрыты рисунками или словами, некоторые рисунки больше были похожи на детские, другие же могли претендовать на место в искусстве. У исцарапанной двери лежал пёс, который вдруг проснулся, забил хвостом по полу, а потом сорвался и пробежал сквозь Миру как через приведение. Она обернулась, пес, стоя на задних лапах, лизал лицо мужчины в чёрной мантии, с избитым, но от души смеющимся лицом, в одной руке он держал цилиндр, второй пытался согнать собаку. Когда пёс успокоился Геремен прошёл к двери, она была вновь закрыта, открыто только окошко для еды, он никак не выразил своих чувств, он привык, он просто скинул свой плащ, и лёг на кровать, которая скрипнула под ним ржавыми пружинами. Пёс улёгся рядом на полу, жалобно заскулив, Геремен свесил руку с кровати и начал отрешённо его гладить по носу, что-то насвистывая в протекающий потолок.
***
Мира лежала на животе, язык прилип к нёбу, правая сторона тела затекла, перевернуться казалось практически невозможным. Она решила, что на счёт три попробует открыть глаза, хотя её смущали ощущения, что они у неё срослись. Когда она это сделала, то обнаружила что в чужой спальне, резко подорвалась и тут же плюхнулась обратно, голова раскалывалась на куски. Осознав, что сил подняться у неё нет, она решила осмотреться, чтобы потом, хотя бы ползком, отсюда выбраться. Чем-то всё это походило на спальню Кары, но более сдержанно, скорее всего, она принадлежит мужчине. Мира тут же, затаив дыхание, закусила губу, надеясь, что рядом никого не окажется, рядом действительно никого не было, и, судя по тому, что на другой стороне постель была не смята, на этой кровати кроме Миры никто не спал, значит, возможно, на одну глупость стало меньше. Мира повернулась обратно и только теперь заметила на тумбе стопку с жидкостью и записку косым витиеватым почерком "станет лучше". Мира не стала сомневаться, потому, что в таком состояние даже выпив яду, могло стать только лучше, она залпом осушила стакан. Секунды три спустя стало действительно лучше, она нашла в себе силы выбраться из постели. То, что она была одета, её весьма обрадовало, даже кеды были не сняты. Она прокралась на цыпочках к двери, на случай если хозяин комнаты в ванной, слегка приоткрыла дверь, в щёлку осмотревшись, нет ли кого по близости, так же бесшумно в неё скользнув.
На пути до главного холла ей вообще никого не повстречалось, как оказалось, это было другое крыло, в котором она ещё не была. И то ли от отходников, то ли от обстановки в этом крыле, по коже шли мурашки.
Зал, в котором они всю ночь отрывались, выглядел так, будто в нём ничего не происходило, люстра висела на своём привычном месте, штора цела, да и вообще чистота. Мира задумалась, а была ли вчера вечеринка или ей всё приснилось? Но судя по головной боли, была, ещё как была! Она попыталась хоть что-нибудь вспомнить, но всё обрывалось после танцев на столе, и почему-то было ещё странное ощущение, что она видела Руслана.
Дойдя до своего крыла, в одном из коридоров она встретила Кару, она вновь выглядела как бизнес-леди, в руках у неё была папка с бумагами, которые она просматривала на ходу.
— Эй, ты ещё не готова? — Кара окатила Миру подозрительным взглядом.
Мира прикинула, как должно быть она сейчас выглядит, и неловко попыталась пригладить волосы.
— Ты где вообще была, тебя все искали? Мы думали, ты где-нибудь в лесу заблудилась и тебя съели звери, — Кара говорила, не отрывая взгляда от бумаг, будто ей даже плевать какой будет ответ, — только что Руслан сказал, что видел тебя ...
— Руслан? Здесь? — Миру словно током ударило, голова мигом протрезвела.
— Здесь, — Кара ухмылялась, показав свои резцы, — неужели тут кто-то надрался вчера до беспамятства?
Мира застыла, ничего не понимая, Руслан здесь... Ей стало не по себе. По коже прошёл мороз, она ничего не понимала, и разбираться ей пока не хотелось, она вообще не могла понять свои эмоции, то ли страх, то ли интерес, нет скорее страх, всё это было странно. Спросить Кару? А что она подумает? Решит, что она им интересуется, скорее всего. Вывернет все её слова наизнанку, она это любит.
— Слушай, скажи лучше сколько времени? — Мира пыталась вести себя, как ни в чём не бывало.
— Без двадцати три. У тебя есть пятнадцать минут на сборы, объясняться будешь в машине.
Мира рванулась к комнате. На сборы ушло секунд двадцать, с помощью заклинаний разумеется, она пусть не совсем аккуратно, но разыскала и упаковала немногочисленное своё барахло, в который раз не пожалев что столько времени провела в библиотеке, читая как и умные книги так и бессмысленные на первый взгляд как «Будни чародея» и «Бытовые заклятия».
Они неслись по просёлочной дороге на «чёрном монстре» Кары, которая выглядела мрачнее тучи, прозрачные серые глаза искрились, словно маленькими электрическими разрядами. Мира пыталась у неё разузнать, что же вчера было, Кара рассказывала, вещи казались довольно смешными, Мира покатывалась то со смеху, то от стыда, но Кара только изредка еле ухмылялась.
— А потом Руслан куда-то исчез,— Кара совсем грустно завершила свой рассказ.
— Зачем он вообще всё это делает? — Мира не могла уже сдержать своего интереса, ей хотелось понять, что он здесь забыл. Всё это казалось очень странным, она даже подумала, а не преследует ли он её? Хотя если он так хочет ей навредить, почему он сразу не убил ее, подкараулив где-нибудь, когда она была бы одна, зачем столько свидетелей?
— Он всегда так делает. Делает то, что хочет, уходит, когда захочет, приходит, когда захочет. И ни «привет» тебе, ни «до свиданья»! Только и делает, что смотрит отрешенно «я самый одинокий и грустный вампир, никому меня не понять, все вы отребье...»
Миру эти слова озадачили. Она не это совсем имела в виду, Кара на него злится? А ей то что?
— Эй, я имею в виду, зачем он вообще приехал?
— А, да,— Кара прикусила стыдливо губу, — бывает, периодически, редко, но бывает, — Кара совсем печально говорила, словно мысли её были сейчас где-то далеко, — Многие бывают. Спустя какое-то время многие проходят переподготовку, хотя я не сказала бы, что Руслану это больно нужно, — Кара продолжила уже более уверенно, — Я не знаю, может он преподавать собрался, либо ещё какие-то делишки с Фабиусом, они с ним часто встречаются.
— Зачем? — Мире становилось всё интереснее и интереснее. Фабиус, который вроде против насилия, хотя и не считает себя светлым, но и не считает тёмным, дружит с человеком, который ярый не сторонник пацифизма?
— Не знаю. Фабиус никогда меня не брал на их встречи и не посвящал в их дела, хотя он меня посвящает во все свои дела! Во все! Тайны. Как я не люблю тайны! Самое странное, по традиции Руслан вчера должен был быть на этом чёртовом ежегодном сборе.
Кара вдавила до упора педаль газа, пейзаж вокруг смазался, но зато через две минуты они уже были у портала, Кара резко вывернула руль, шины задымились и на мостовой остались чёрные полосы от колёс. Мира вылезла, еле успела выдернуть из машины рюкзак, как машина стала разворачиваться.
— Увидимся! — сухо промямлила Кара, и тут же вновь взревел двигатель. Не оборачиваясь, она рванула обратно в академию. На губах Миры застыли первые буквы прощания «пока». И что это значит? Она не понимала, быть может, она что-то не то сказала, или Каре действительно так плевать на всех кроме себя? И вся её «дружба» это только ради выгоды и чтоб позлить отца? Неужели за столько времени общения у человека не возникло никаких тёплых чувств? А как же вечеринка, как же все эти сидения в библиотеке, а то, как она одевала Миру? Или Мира для неё была просто новой игрушкой, которую можно наряжать и кругом таскать с собой как какую-нибудь маленькую собачку? Мира стояла в ступоре. И что теперь? Продолжать её называть «подругой»? В голове вертелось только одна фраза «ну очень интересно». Ей было мерзко и неприятно, будто её только что окатили грязью на людях, и она теперь стоит и обтекает. Теперь она понимала, что Геремен имел в виду.
— Вот с-стерва! — сквозь зубы она процедила и ногой пнула дверь лифта.