Белая горячка

Владимир Мельников-Гесс
Белая горячка

Диверсионная группа работала четко и слаженно. Сказывались годы изнурительных тренировок. Вскоре показался дымок и что-то бабахнуло. По построенным рядам покатились волны воодушевления…
Когда радость немного затихла, слово взял сам фельдмаршал объединенных сил – „Ну, что ж, товарищи! Показательные испытания прошли успешно! И могу сказать смело - наше оружие возмездия создано! И мы все вместе! И есть это оружие! Готовое к решительной битве с наглыми оккупантами!“ –  солдаты хотели было грянуть дружное „Ура!“

Но фельдмаршал резким взмахом пресек эмоции: „Тише товарищи! Соблюдайте конспирацию! Время для торжеств еще не наступило. Сделан только первый шаг к нашему освобождению! Да, наши ряды измельчали. Уже нет тех былинных богатырей, как генерал Топтыгин! В одиночку ходивший на вооруженного до зубов врага! И павший от его автоматных очередей! Но на смену герою - пришли мы! И в каждом из нас бьется, пусть и не такое большое, но не менее горячее сердце!“ – все же раздались приглушенные аплодисменты.

„ А теперь самое главное!“ - фельдмаршал развернул приказ:
Операция – „Часовщик“

Время „Ч“ - восход полной луны
„1. Бригаде первой волны „Вильдшвайн“ – скрытно, замаскировавшись под местных жителей, выдвинуться на исходные рубежи.
 У передней линии обороны противника: рассредоточиться по близлежащим канавам и создать проходы под рядами колючей проволоки, для доставки крупногабаритных грузов и бригад второй волны!“ - и от себя добавил: „Чтоб все до розового блеска побрились и постриглись, смотрите! Сам лично проверю!“ – и, под молодецкое хрюканье, продолжил:

2. Ночной воздушной эскадрилье „Ойле“, наряду с разведкой, организовать доставку легкопереносимых грузов непосредственно к местам проведения операций.

3. Саперным ротам второй волны „Маульвурф“ - через созданные проходы выдвинуться непосредственно к военным объектам противника и организовать доступ внутрь складских помещений.

4. Диверсионным группам „Хамстер“ проникнуть  на объекты противника. Заложить взрывчатку и произвести подрывы снарядов.

5. Группе прикрытия „Вольф“ при необходимости производить ликвидацию постовых и их сторожевых собак.

„Ну, все товарищи! За нашу священную Природу!“ – закончил фельдмаршал Адлер и смахнул набежавшую слезу. Войска стали организованно расходится.

Рядовой Кургузых стоял в карауле у артиллерийских складов при полигоне Н-ской части. Незаметно стемнело. „Хорошо все же на посту! И старослужащих нет и спокойно покемарить можно! Где еще поспишь?!“ – радовался солдат, заботливо расстилая на мягкой травке солдатскую шинель. Соорудив себе походный бивак, он прилег и попытался уснуть. Но, как назло, выглянула полная луна. В душе солдата ночными бабочками запорхали мечты - „ Хорошо бы получить отпуск! И поехать домой, на побывку! Этаким бывалым воякой! А что?! Надо поймать и обезвредить диверсанта! Сразу отпуск на две недели и часы от командования!“ Но, представив себе страшных размалеванных  командос, – испугался. Ночь вокруг, а он один-одинешенек! „Нет, так не пойдет! Пусть будет шпионка! Я ей очень строго – „Хенде хох!“ - на чистом иностранном. „Давай, курва, раздевайся! Раз залезла на военный объект!“ И она – „ Натюрлих!“ и с удовольствием скидывает нижнее белье! А потом начинает вертеть своей аппетитной попкой, совсем как Анжелина Джоли!“ – и рядовой забывается в сладких грезах. И сияющая в небе луна снится ему ядреным задом известной актрисы!
 Вдруг что-то хрустнуло, постовой встрепенулся. Мелькнуло что-то вроде собачьей морды. „Нет, откуда здесь собаки?! Показалось! «А как ею завладеть?!» – продолжил мечтать Кургузых более приземленно – „Если в руках автомат с примкнутым штыком?! Как неистовой любовью заняться?! А без автомата, матерая шпионка мне шею мигом свернет!“ – солдатские желания рассыпаются в прах – „Нет, лучше какого-нибудь злостного нарушителя застрелить! А девчонок на гражданке хватает… Простых… За рядового отпуск точно не дадут! Кто их тут считает! А вот за прапорщика или офицера…“ – и он опять забывается в полудреме. Вот он геройски кричит – „Стой, кто идет?“ - и стреляет! Луна блестит, как новенькая медаль на груди! Сверкает начищенной медью оркестр! И звучит песня, которую почему-то поют сильно нетрезвым голосом!“
„Страна мечтателей, страна ученых…“ – снова донеслось до бдительного уха постового.
Он проворно вскочил на ноги. Все пропало! Остался лишь один первородный страх. „Спишь, сволочь на посту!“ – это прапорщик Бздыкин, пошатываясь приближался к складу, как ракета с произвольно изменяемой траекторией полета. При этом он тоже мечтал. Ах! Как мечтал прапорщик! Точнее даже жаждал! А мечтал и жаждал Бздыкин только об одном - быстрее добавить! Но в краткосрочный кредит, в окружающих военную часть злачных вертепах, ему давно не отпускали. Поэтому оставалась единственная надежда: найти что-нибудь на продажу. Обычно это были артиллерийские гильзы и снаряды. Он что-то слышал, что обычно их разделывают, как заколотого кабанчика, на составные части. И получают больше барышей от продаж пороха, тола и цветных металлов. Но Бздыкин не был скрягой и не вдавался в разные технические тонкости. Он незатейливо сдавал все оптом, просто на вес, как металл, несмотря на все сокращающиеся пункты приема.

Прапорщик привычно открыл складскую дверь и, подсвечивая карманным фонариком,  осмотрел еще густо заставленные стеллажи.
Вдруг Бздыкин невольно вскрикнул! В лучике света, он узрел двух, довольно крупных хомячков. Но не это поразило его! А то, что один из них, нисколько не боялся его! Прапорщика при исполнении! Совсем по-хозяйски чиркнул спичкой! И по протянутому куда-то шнурку побежал огонек. А второй, строго посмотрел на военного своими черными бусинками глаз и показал свой оттопыренный, крошечный пальчик – „Фак“. Первый хомячок, культурно затушив спичку, не стал лениться и показал Бздыкину полный „Фак“! Заботливо сложенный из двух волосатых ручек! Практически человеческий, миниатюрный кулачок был недвусмысленно направлен в его сторону. Затем хомячки проворно прыгнули вниз и мгновенно исчезли из виду.
 
„Да! Я вас, салаги…“ – ошарашенно заорал ничего не понимающий прапорщик. Фонарик выпал из задрожавшей руки. Следом, как монета на ребре, укатилась его форменная фуражка! Оказавшись в потемках, он не рассмотрел „орлом“ или „решкой“ она упала, но ясно увидел еще несколько активно бегущих огоньков, в разных концах склада. И тут сработал дремавший инстинкт! Тыкаясь в косяки, Бздыкин кинулся наутек. По пути своего броуновского движения, он издавал такие вопли, что пугал даже себя! Вскоре к его ору присоединись высокие, многодецибельные визги рядового Кургузых.

„Дикие! Совсем одичали!“ – произнес помощник фельдмаршала, наблюдая за оперативной обстановкой с высоты.
“Нет, система раннего оповещения у них неплохо поставлена!“ – возразил фельмаршал, видя, как вдогон за рядовым и прапорщиком, толкая друг-друга, наперегонки,  кучно улепетывают остальные охранники – „Срочно отводите группу прикрытия! Она больше не понадобится! Дело сделано!“ – и орлы гордо полетели прочь.

Небо раскололось от страшного грохота. Родилась заря намного раньше положенного срока. Потом опять вспыхнуло и громыхнуло еще, еще и еще…
На третий день взрывов, несмотря на непрерывную канонаду, запел соловей! Он профессионально уворачивался от осколков и густо летящей шрапнели. И пел во все свое горло, средь сильно покалеченных  березок.

Потом приехала непрерывно матерящаяся, высокая комиссия. Она испуганно глянула из-за укрытия и сразу покатила обратно! „Полигон придется закрывать! Ничего не осталось!“ – весьма разумно решил председатель - „Что за напасть такая! По всей стране склады взрываются! Словно сама Природа против нас ополчилась! А что выживший прапорщик говорит?! Курил небось, пьяный мудак, на обьекте?!“ - обратился он к начальнику полигона.
Начальник полигона устало вздохнул и произнес – „Говорит! Без умолку говорит! В психушке… И несет такое… Такое несет… Одним словом - „Белая горячка.“