Путевка.
В молодые годы я работал инженером в заводском КБ крупного приборостроительного завода, который являлся одним из предприятий министерства по серийному выпуску аппаратуры. Изначально КБ предназначалось для решения технических вопросов, возникавших в процессе производства аппаратуры, разработки головного института министерства. Со временем КБ выросло, и ему стала по силам разработка аппаратуры, по заказам других министерств и ведомств, а его численность перевалила далеко за тысячу человек. И, тем не менее, отношение к работникам КБ со стороны заводчан, несмотря на то, что им часто приходилось прибегать к помощи, так называемой «науки», было однозначным – «дармоеды»! Это выражалось во многом, даже в такой мелочи, какими купюрами выдавать зарплату, и, конечно же, в распределении путевок.
В то время практиковалась шефская помощь селу, заключающаяся в направлении работников промышленных предприятий (в основном мужчин и холостяков) в подшефные совхозы и колхозы для проведения сельскохозяйственных работ, сроком от нескольких недель до месяца. Было начало августа и такая поездка на две недели предстояла и мне, после чего я должен был пойти в отпуск. И вдруг, неожиданно, прошла информация, что в профкоме завода имеется «горящая» путевка в дом отдыха под Батуми и желающим предлагалось позвонить в профком. Обратиться в профком мне мешала разнарядка на сельхоз работы. Однако, меня выручила девушка – молодой специалист, прибывшая к нам по распределению, заявив, что, ради такого случая, может поехать в подшефный совхоз вместо меня. И так, неожиданно, я стал обладателем путевки в дом отдыха под Батуми. В школьные годы, я был в пионерском лагере под Лазаревским, но на Черноморское побережье Грузии собирался впервые.Спешно оформив отпуск и получив отпускные, как всегда мелкими, замшелыми и пропахшими купюрами, а также путевку, я стал собираться в дорогу.
Дорога.
Первый вопрос, который сразу необходимо было решить – это определиться, как и чем добираться. Я решил самолетом и утром следующего дня уже был в кассах аэровокзала. Приехав к их открытию, я увидел довольно большие очереди, до двух десятков человек в каждую из касс. Я занял очередь в одну из них. Касса открылась и кассир начала обслуживать первого пассажира. При расчете с ним выяснилось, что у кассира нет мелких денег для расчета и она попросила подойти к кассе тех, у кого есть мелкие деньги. Я, полагая, что у стоящих впереди меня найдутся мелкие деньги, стоял на месте и, когда выяснилось, что мелких денег ни у кого в очереди не оказалось, я решился подойти к кассе. Кассир стала обслуживать меня. Пассажиры в очереди отнеслись к этому благосклонно и я неожиданно, вне очереди, взял билет на самолет. Так недостаток , неожиданно превратился в преимущество.
В это время у соседней кассы возникла неординарная ситуация. Человек в почтенном возрасте не мог приобрести билет, в виду того, что имеющаяся у него льгота, на которую он рассчитывал, не распространялась на авиатранспорт, а у него не было с собой достаточно денег. После того, как он со своей женой, сопровождавшей его, извлекли всю свою наличность, до необходимой суммы недоставало одного рубля и он обратился к пассажирам в очереди с просьбой одолжить ему рубль, который обещал отправить почтой, сразу по прибытию домой. Я полагал, что сейчас все наперебой будут предлагать ему свои услуги, но этого не произошло. Наступила тишина. Стоявшие в очереди пассажиры безразлично молчали. Я всегда считал себя скуповатым, однако реакция людей в очереди была для меня неожиданной. Видя, что надежд на одолжение рубля все меньше, а также отчаяние неудачника, я подошел к нему и предложил рубль. Он поблагодарил меня и стал просить, чтобы я дал ему свой адрес для возвращения «злополучного» рубля по почте. Мне было очень неудобно, что из-за рубля возникло столько проблем, и я сказал ему, что долг можно и не отдавать. Однако, он настаивал на своем и, я, с большой неохотой, дал ему свой адрес.
Выйдя из помещения аэровокзала, я поехал в поликлинику за медицинской справкой. Так, благодаря благоприятному стечению обстоятельств, несмотря на сжатые сроки для оформления путевки, мне удалось «уложиться» во время.
Через день по дороге в аэропорт я встретился с попутчицей, работницей завода, тоже едущей по путевке, о чем мы с ней договорились ещё при получении путевок в профкоме. В ожидании автобуса она мне поведала, что наслышана о не очень хороших условиях в этом доме отдыха и что долго размышляла перед тем как брать эту путевку. И только под воздействием уговоров в профкоме согласилась. Я мысленно еще раз убедился о различном отношении к работникам завода и КБ. Ведь мне досталась "горящая" путевка!
И вот мы уже летим в Батуми, столицу Аджарии. Я его абсолютно не представляю. Вспоминается популярная в 60-х годах песенка про Батуми, исполнении польского женского ансамбля «Филипинки». Хочется предугадать трассу маршрута: напрямую, через Кавказские горы, или в обход их. Реальным , оказался второй маршрут. Наверное, где-то в районе Туапсе, лайнер вышел к побережью Черного моря и взял курс в направлении Батуми, вдоль побережья. Открылась великолепная картина: слева величественно громоздились Кавказские горы, а внизу и справа простиралась синева Черного моря. Глядя на нагромождение гор, я безуспешно пытался разыскать двуглавый Эльбрус. Даже с высоты полета, я почувствовал их величие. Далее я пытался разыскать Колхидскую низменность. Память не сохранила воспоминаний об этом. Где-то через полтора часа полета, мы приземлились в Батумском аэропорту.
Батуми меня разочаровал. Небольшой городок, внешне напоминающий райцентр. Вдоль дороги от аэропорта стояли двухэтажные дома с террасами, на которых сушилось постельное белье, в том числе, матрацы, подушки. Мне объяснили, что в местности большая влажность, вследствие, субтропического климата и приходится постоянно просушивать постель. При въезде в город пришлось ожидать, пока поднимется и уйдет с проезжей части разлегшаяся на ней корова! Автобус шел в Кобулети. Еще в аэропорту к нам присоединилась еще одна наша сотрудница, миловидная женщина, лет тридцати, с девочкой, лет десяти. По пути к дому отдыха, нам предстояло делать пересадку. Выйдя в месте пересадки, мы стали расспрашивать людей, как нам добраться до нашего пункта назначения. Нам советовали разные варианты: дожидаться электричку, которая ходила крайне редко, или автобус. Нам предлагали даже пройти по побережью, что ввергало в ужас нашу миловидную попутчицу. Неожиданно на шоссе появился автобус. Нам подсказали, что это наш и мы поспешили на него. В автобусе было жарко и душно. Мы расположились на задней площадке. Сидевший неподалеку молодой мужчина, из местных, предложил нашей миловидной попутчице место. Она категорически отказалась. Тогда он обратился ко мне с вопросом: «Это твой жена?» Я понял, что в данной ситуации мне придется играть роль мужа. В ответ я утвердительно кивнул. «Это твой дочь?» - поинтересовался он. Я снова утвердительно кивнул головой. «Мало!» - сокрушенно покачал головой мужчина. Я неопределенно пожал плечами. Но, вскоре мы доехали до своей остановки и волнения нашей миловидной попутчицы закончились.
Палата.
Серпантин горной дороги привел к достаточно привлекательному месту, где в зелени пальм, проглядывались небольшие строения, которые и оказались домом отдыха. После отметки прибытия, я пошел в указанный мне корпус, для поселения. Он представлял собой, почти, квадратное, двухэтажное, деревянное здание, с большими окнами, создавая впечатление сплошной веранды. Я вошел в здание и по лестнице, под которой располагался блок санитарных служб, поднялся на второй этаж и, прямо с лестничной площадки, очутился в просторной палате, с трех сторон обрамленной большими, почти смыкающимися окнами. Один ряд окон выходил во двор здания, а в противоположном к нему ряду окон, открывался живописный вид моря, находящегося невдалеке. В окнах, расположенных напротив входа в палату, проглядывались ветви пальм, растущих на территории дома отдыха, сквозь которые был виден склон небольшой горы, покрытой сочной зеленой растительностью.
Я осмотрелся. Стоящие в два ряда кровати, по пять в каждом ряду, напоминали мне казарменное помещение. Возле каждой из них стояла прикроватная тумбочка. На одной из кроватей, по диагонали, в одних плавках, лежал мужчина. Он был пьян, и из его уст издавались вопли, состоящие из нецензурной брани. Двое других мужчин пытались его успокоить. «Куда, я попал!» - подумал я. За окном раздался сигнал автомобиля. Я подошел к окну. Во дворе стояло трое «Жигулей». «Кто-то приехал своим ходом?» - поинтересовался я. «Нет! Это местные «дон жуаны» приехали за своими «новоиспеченными» пассиями - ответили мне. Вскоре, пьяный мужчина, которого, как потом выяснилось, звали Николай, успокоившись, уснул, а двор опустел. Подошли соседи по палате. Они мне поведали, что нам повезло, так как эта палата более сухая, по сравнению с аналогичною на первом этаже, учитывая субтропический климат местности. Мне сразу вспомнилось постельное белье, сушившееся в домах вдоль дороги, ведущей в Батуми, и я с ужасом подумал о необходимости этой процедуры здесь. К счастью, мои опасения оказались напрасными.
Время клонилось к вечеру, и нужно было подойти в столовую стать, как говорится в армии, на довольствие. Возле входа в столовую лежала собака, безуспешно пытавшаяся поймать пастью, летающую возле неё муху. Понаблюдавши за этой картиной я прошел в столовую где моложавая, приятная женщина, довольно плотной комплекции, на мой вопрос: «Где можно зарегистрироваться?», с усмешкой ответила, что по вопросам регистрации я ошибся адресом! Это меня немного смутило, но собеседница, рассмеявшись, взяла у меня вкладыш на питание и, после его отметки, показала мое место в столовой. В день «заезда», никаких мероприятий не проводилось и, я, уставший с дороги, после ужина быстро заснул на новом месте.
Проснувшись утром, я, не поднимаясь с кровати, посмотрел с восхищением на пальмы и зеленый склон , видимые в окно. Постепенно пробудились и мои соседи по палате. Их было человек восемь из разных уголков нашей, в то время необъятной, страны. Тут были люди из Сибири и Алтая, Коми и Армении, Средней полосы России и, как я, из Украины. Николай, похоже, проснулся первый. Он сидел на кровати, свесивши ноги. Это был мужчина, лет за сорок, невысокого роста, с плотным, но уже несколько одрябшим телом. Его продолговатое лицо, с редеющими, каштанового цвета волосами , прикрывающими залысины на голове, мало, что выражало. Он смущенно оправдывался, когда ему напоминали о вчерашнем дне, говоря, что, будучи заместителем начальника цеха на Липецком тракторном заводе, света «божьего» не видит, выполняя план, и тут решил «отвести душу»! Поднявшись и приведя себя в порядок, все пошли на завтрак.
Отдых.
После завтрака стали собираться на море. Дороги я не знал и планировал идти вместе со своим соседом по палате из Барнаула, светловолосым рослым мужчиной среднего возраста. Мы вышли из корпуса и столкнулись с моей миловидной попутчицей, которая как раз искала попутчиков на пляж. Она была с дочкой. Было видно «невооруженным» глазом, что она привлекла внимание моего соседа. Всей компанией мы пошли к морю, берег которого располагался метрах в трехстах от дома отдыха. К нему вела аккуратная, асфальтированная дорожка, выходящая на железнодорожную платформу, после которой следовал спуск к берегу, в виде, огороженной с одной стороны металлической лестницы. Ходили слухи, что здесь снимались эпизоды, в свое время «нашумевшего» фильма «Человек - амфибия».
Берег был покрыт мелкой галькой, что не требовало лежака. День был солнечный теплый, но не жаркий. Вода в море была вполне приемлемой для купания и мы, скинув одежду, зашли в воду. Берег оказался достаточно пологим, что было удобным. Время до обеда прошло быстро, и, накупавшись, мы направились обратно. Ожидая везде видеть пальмы, я был удивлен растущими у платформы хвойными деревьями, внешне напоминавшими сосну, но с более длинными иголками, собранными в пучки. После обеда всех разморило и на море никто не пошел, а все остались отдыхать в палате. Завязалась беседа. Рассказывали о себе, отвечали на явопросы друг друга. В моей палате, отдыхающие были разного возраста, но все старше меня. У каждого уже был какой-то жизненный опыт, которым он мог поделиться. В этот день еще продолжался заезд отдыхающих и мероприятий никаких не проводилось.
Утро следующего дня началось так же, как и предыдущего. После завтрака все отправились на пляж, Но, перед обедом, состоялась встреча с культмассовым работником, в просторечии «массовиком – затейником», мужчиной, на вид лет тридцати пяти - сорока, типичным кавказцем среднего роста, имеющего, с его слов, корни по материнской линии из Украины. Он поведал о порядке поведения для отдыхающих и плане мероприятий, на время отдыха. Так, с его слов, запрещалось после 20.00 посещать пляж, в виду того, что дом отдыха находился в приграничной зоне и, после указанного времени, побережье контролировалось пограничниками. Во избежание неприятностей и недоразумений, он настоятельно рекомендовал не нарушать это требование. После информации о запланированных экскурсиях и вечерах отдыха, он напомнил, что вечером состоится торжественное открытие.
Вечером, после ужина, в актовом зале дома отдыха, состоялось открытие. С приветственной речью выступил массовик – затейник. Он поздравил всех с началом отдыха и посоветовал, с иронией, каждому на время отдыха найти себе «мужа» или «жену», но не забыть «развестись» при расставании. Мне сразу вспомнился анекдот, где на вопрос: «Почему в Советском Союзе нет публичных домов?», «армянское радио» ответило: «Потому что у нас есть дома отдыха!».
Я не искал случайных знакомств, поэтому наблюдал за танцами со стороны. Где-то в середине вечера, чья-то рука легла мне на плечо, а возле уха прозвучало: « Потанцуем!». Я повернул голову – передо мной стояла не знакомая мне достаточно рослая, почти моего роста девушка. С одной стороны это было для меня неожиданным, а с другой - приятным и я согласился. Девушка была явно без комплексов и держалась свободно. Во время танца, я ощущал прикосновения её тела. «Неопытная!» - промелькнула у меня мысль. Мы разговорились. Её звали Лена. Я выразил удивление, что мне не приходилось с ней встречаться раньше. Она, в свою очередь поведала, что отдыхает с тетей в соседнем доме отдыха и пришла сюда с ней на открытие. В разговоре выяснилось, что они отдыхают на том же пляже, общем для обоих домов отдыха, что открывало перспективу более интересного времяпровождения. После вечера, я воодушевленный пошел в палату для отдыха.
На следующее утро, на пляже, я без труда отыскал Лену со своей теткой, довольно грузной женщиной, в соответствии с её возрастом. Вместе с ними была их соседка по палате, внешне напоминающая Ленину тетку. Я с ними познакомился и мы разговорились. На их вопрос: «Вы, женаты?», я, не будучи женатым, почему-то, ответил «Да!», чему сам не мог найти объяснения, хотя по возрасту я вполне мог быть женатым. «Вот мы и вывели Вас на «чистую» воду!» - со смехом констатировали женщины. Я чувствовал себя нелепо! Не понимая, почему это произошло, я начал оправдываться, ссылаясь на не осознанность ответа. Наверное мое объяснение выглядело достаточно убедительным и они, в конце концов похоже согласились. Лена была значительно меня моложе. Ей было всего 18 лет. Несмотря на некоторую, как мне казалось, юношескую нескладность она была достаточно привлекательной и совсем не напоминала ту «развязную» девицу на вечере. Оказалось, что она окончила педучилище и ей предстоит работать воспитателем в детском саду, в котором она уже проходила практику. Отдых на пляже чередовался: купанием в море, игрой в карты и хождением по берегу и фотографированием.
Отправляясь на отдых, я взял с собой фотоаппарат. Мне не хотелось брать с собой достаточно тяжелый и громоздкий «Киев» и, я перед поездкой приобрел, специально для отдыха недорогую и практичную «Смену – символ», абсолютно не обременявшую меня. Я никому не отказывал в просьбе сделать фото, но и сам не напрашивался. Единственное ограничение накладывалось в случае, когда в фотоаппарате была заряжена обратимая пленка для слайдов.
Так прошло два дня отдыха, пока на третий день не произошел случай, который предопределил мое отношение к Лене. Мимо нас проходил высокий юноша, и, я уловил её долгий взгляд, направленный ему вслед. Для меня стало все ясно: она в поиске, и какие-то планы в отношениях с Леной строить не стоит. Однако, это не омрачило мое настроение, и, когда, после надоевшей игры в «дурачка», её тетка принялась гадать на картах, я, с интересом, стал наблюдать за этим. Наконец, она добралась до племянницы. Она стала гадать на «крестового» короля. «Почему на «крестового» - спросил я, считая, что для Лены, как для шатенки, больше подошел бы «червовый» или «бубновый» король.. «Турок, ты!» - ответила тетка. «Ты, на глаза её посмотри!» - добавила она. «А причем тут глаза?» - поинтересовался я. «Потому что масть определяется по глазам!» - ответила тетка. Я взглянул на Лену: на меня смотрели широко открытые синие глаза, по-детски чистые и доверчивые. Карты не сходились, и тетка попробовала еще несколько раз, но безрезультатно. На следующий день у меня предстояла экскурсия в Батуми и по местным достопримечательностям, и я должен был покинуть компанию на день.
Экскурсия.
Утром, после завтрака, группа отдыхающих, в том числе и я, отправились на экскурсию в Батуми и по местным достопримечательностям. Экскурсантов было немного и все уместились в небольшом, уютном салоне «ПАЗика». Малооблачная и не жаркая погода благоприятствовала экскурсии, в плане которой было посещение Батуми и горного селения. Экскурсовод, молодой человек, выше среднего роста, средней комплекции, с короткими, довольно мелко вьющимися светлыми волосами и славянским типом лица, взявши в руки микрофон, начал с экскурса по достопримечательностям Аджарии.
Серпантин горной дороги изобиловал большим количеством крутых поворотов, что снижало скорость движения. Тем не менее, 19 километров до Батуми заняло немногим более получаса времени. Экскурсия по Батуми была небольшой. Нам показали, где находится нефтеперегонный завод, как мы поняли это старейшее крупное предприятие города. Посетили центральную часть города, рядом с городским пляжем. Достопримечательность города, цветомузыкальный фонтан, нужно было смотреть в вечернее время. Посещение Батумского дельфинария не планировалось. Говоря о демографическом составе Аджарии, было сказано, что 97% населения составляют грузины. Невольно возникал вопрос, а кто же такие аджарцы? Экскурсовод, также, сказал, что в Аджарии исповедуется ислам.
На обратном пути планировался заезд в горное селение для дегустации вина. Сопровождавший нас бородатый горец, лет шестидесяти, отвечал на наши вопросы. На вопрос женщин, испытывавших большой прессинг со стороны местных мужчин, о крепости брачных уз, бородач, на удивление присутствующих, ответил, что с этим очень строго. Молодой, разбитной паренек, из экскурсантов, отреагировал на это заявление, под дружный смех присутствующих, неожиданным комментарием, сказав: «Это от того, что по горам не набегаешься!»
Бородатый горец, оказался хозяином подворья, принимающего нас для дегустации вина. Там уже было все оборудовано для принятия гостей и, стало понятно, что это его своеобразный промысел. Во дворе стоял длинный деревянный стол, а по бокам лавки. Хозяин принес большую бутыль вина, литров на шесть и пол-литровую бутылку чачи. Мужчины начали с чачи, оказавшейся виноградным самогоном, а потом перешли на вино. Вина было достаточно всем. Никто им не злоупотреблял и, тем не менее, вся компания, опустошив бутыль, в благостном настроении, поблагодарив хозяев, двинулась к автобусу. Тут возникла пикантная ситуация – две женщины обратились к экскурсоводу за советом. Двое местных горцев сделали им предложение подвезти их на машине, от которого они не знали, как отказаться. Они спрашивали, могут ли они сослаться на запрет экскурсовода? Его ответ меня несколько удивил. «Они знают, что я такого сказать не могу, поэтому, если вы хотите отказаться от предложения, так им и скажите, что поедете вместе со всеми!» - ответил он женщинам.
На обратном пути, разморенные поездкой и вином, все мирно отдыхали на своих местах. Вдруг, отдыхающий, по-моему, с Алтая, казавшийся до этого момента молчуном, встал со своего места и, севши рядом с экскурсоводом, со словами: «Дальше экскурсию буду вести я» - взял из его рук микрофон. Мне, да всем показалось, что экскурсовод только и ждал этого момента. Он с улыбкой отдал микрофон, а сам сел на свободное место в салоне автобуса. Первым делом, наш «новоиспеченный» гид, показал «место» в горах, где, якобы, наш уважаемый экскурсовод прятался от алиментов. Потом он продолжил повествование о выходце из Китая, который, приехавши в Грузию, нашел эти условия подходящими для культивирования здесь чая и, уехал обратно в Китай только тогда, когда грузины научились его выращивать. Но, самое главное, он поведал легенду о происхождении вина. Из легенды следовало, что один из египетских фараонов любил виноградный сок, который ему приготавливали ежедневно. Однажды, у него остались излишки сока, который он оставил на следующий день. Утром следующего дня, обнаружив, что оставленный сок стал кислым, он слил его в сосуд и, написав на сосуде «Яд», отложил в укромное место. В скорости, одна из его жен, о существовании которой, фараон, похоже, забыл, решила свести счеты с жизнью. И тут ей на глаза попался сосуд, с надписью «Яд», которым она не преминула воспользоваться. «Яд» воспроизвел на неё необычное для яда действие – её глаза заблестели, а на щеках появился румянец, что сделало её привлекательней. Это не прошло незамеченным для фараона, который обратил на нее внимание! Умная женщина быстро смекнула, в чем секрет! Так, по легенде, появилось вино! Легенда всем понравилась, но вина, чтобы выпить по такому случаю, уже не было. В хорошем расположении духа компания вернулась в дом отдыха.
Быт.
В доме отдыха, как и везде, люди встречаются с бытовыми проблемами. Так, утром в умывальнике мне пришлось наблюдать такую сцену. Один из отдыхающих, мужчина «со странностями», какие, как правило, попадаются в коллективе, обратился к работнице столовой, проживавшей в одной из комнат корпуса, с вопросом: «А где здесь можно найти женщину, которая могла постирать рубашки?». Его вопрос её шокировал! «Вы, что! С ума сошли!» - воскликнула она. «А, что?» - невозмутимо ответил он и продолжил: «А, зачем, вы, тогда нужны, если не можете мужчине рубашку постирать!» Отдыхающего звали Михаил. Это был достаточно рослый, но худощавый, слегка ссутуленный мужчина. Короткий, русого цвета, с проседью, «ёжик» покрывал его голову, оставляя не покрытой макушку. Голубые, с тоскливым выражением глаза. Однажды, встретив меня, он спросил мое мнение, о возможной реакции его жены на фотографию, где он изображен в группе отдыхающих. Его вопрос меня одновременно удивил и рассмешил. И, все-таки, Михаил оказался не так далек от истины! Наша уборщица, уже не молодая женщина, невысокого роста, с грубоватыми чертами лица и «наколкой» на сморщенной коже руки, предложила услуги по стирке рубашек, к большой радости мужчин. Они быстро достали из саквояжей свои нестиранные рубашки и отдали ей. На следующий день она принесла их на «плечиках», чистые, накрахмаленные и наглаженные.
Конфликт.
На следующий день, как обычно, после завтрака я пошел на пляж, где встретился с Леной. Я не заметил ничего особенного в её поведении, на вечер мы договорились с ней о встрече у неё, в их доме отдыха. Вечером после ужина я отправился к Лене. Дорогу к её дому отдыха мне подсказали отдыхающие. Он оказался в метрах трехстах от нашего. Я прошел через ворота забора, ограждающего территорию, и прошел к жилому корпусу. Зайдя в него, я нашел палату, где отдыхала Лена с теткой. Лена была в палате, которая оказалась уютной комнатой на двоих. После нашей «казармы» она мне показалась необычной роскошью. Лена была немногословна, а на мое предложение пройтись по свежему воздуху, ссылаясь на отсутствие желания, отказалась. При этом она поинтересовалась насколько беспрепятственно я прошел к ней. Я ответил, что прошел абсолютно свободно, что её несколько удивило. На мой вопрос, в чем причина такого беспокойства, она ответила, что в день, когда я был на экскурсии, у них был вечер отдыха и, она танцевала с местным парнем, который теперь не дает ей прохода. И, хотя я понимал, что её право, меня это раздосадовало. Зная манеру танца Лены, нетрудно было предположить, что мог вообразить этот парень. Как в оправдание она сказала: «Тебя же не было!» Мимо окна прошла группка молодых людей, оживленно разговаривая между собой. «Это они!» - сказала Лена. Хотя приятного из этого, как говорится мало, я понимал, что это жизнь и от этого не уйдешь. После того, как она пожаловалась на усталость и головную боль, мы расстались. Я также беспрепятственно вышел, но не доходя нескольких метров до ворот, услышал сзади себя крики. Оглянувшись, я увидел молодых людей, требующих, чтобы я остановился. Причина была мне ясна, и оставалось только определиться – оставаться на ярко освещенном месте, перед воротами, или пройти за ворота, где начиналась непроглядная тьма. С точки зрения безопасности, я решил остаться перед воротами. Их было трое: один - здоровый верзила, второй – повыше меня третий – невысокого росточка, точь-в-точь, как в мультике о Козаках. Догнав, окружив и осмотрев меня,после небольшой паузы, верзила сказал: «Это, не тот!». «Я думаю, что тот» - возразил я. «Нет! Не тот!» - отрезал верзила. Я так и продолжал стоять, окруженный ими. Самый маленький оказался самым агрессивным, он никак не хотел верить в ошибку. «Иди!» - сказал верзила. Я стоял на месте, так как опасался неожиданного удара от парня среднего роста, стоявшего справа. «Чего ты боишься? Иди!» - сказал верзила и выругался. «Пусть он отойдет в сторону» - ответил я, полуобернувшись к верзиле и показывая на парня, стоявшего справа. Парень сделал полшага в сторону и я, все же, не исключая нанесения удара, прошел к воротам.
«Что это? Действительно перепутали? Сомнительно, хотя полностью исключать нельзя! Предупреждение? Похоже…» - размышлял я по дороге обратно к себе. Тем не мене, в следующий вечер, я снова, также беспрепятственно, пришел к Лене. На этот раз она была в лучшем настроении и вызвалась проводить меня. Мы вышли с ней из корпуса и направились по дороге, соединяющей наши дома отдыха. Выйдя за ворота и пройдя метров сто, мы услышали сзади себя окрики. Молодой человек, быстрым шагом шел за нами вдогонку, криками и жестами призывая нас, остановиться. Мы не спеша продолжали свой путь. Наконец, его шаги и возбужденное дыхание стали слышны за нашими спинами. Догнав нас, он схватил меня за руку. «В чем дело?» - возмущенно сказал я, обернувшись к нему. «Давай. Отойдем!» - возбужденно проговорил он. Я, полагая, что конфликт неизбежен, ответил: «Зачем? Можно и тут!». «Я не хочу, чтобы она слышала!» - ответил он. Что она не должна услышать, недоумевал я. Мы отошли метров на десять. Я ожидал продолжения конфликта, но парень не спешил. Он был выше меня ростом. Из его сбивчивой, с акцентом, пронизанной нецензурными выражениями речи, явствовало, что он оскорблен поведением Лены, которая, вроде бы, пригласила его на танец, а теперь встречается с другим и, более того, принимает его у себя в номере дома отдыха, в котором, как я понял, он числится охранником. Мои предположения оправдались. То, что я принял за неопытность, парень воспринял, как откровение. В процессе беседы, если можно так её назвать, мы с ним пришли к соглашению: я исключаю из своего общения с Леной посещение её в доме отдыха, все остальное остается, как прежде, он прекращает преследовать её. На этом мы разошлись. Он повернул обратно к себе, а я подошел к Лене. Она стояла там, где и осталась стоять. Ночь была ясная, и все было видно, только без красок. Не знаю, слышала она наш разговор или нет, но, судя по её реакции – нет. «Куда дальше?» - спросила она. «Обратно» - ответил я. «Зачем?» - снова спросила Лена. «Так, надо» - ответил я. Я ей объяснил ситуацию. В её глазах я видел недоумение.
Проводив назад Лену, я побрел к себе. На душе «скреблись кошки», но делать было нечего. Я понимал, что это один из лучших выходов из сложившееся ситуации, и, тем не менее, мое самолюбие было сильно уязвлено.
Общение.
На следующее утро, придя на пляж, я обнаружил, что Лены нет, а рядом с их местом расположились другие отдыхающие. Я унылым взглядом смотрел на пляж и в голове «роились» беспокойные мысли. Не смотря на то, что я надеялся на соблюдение договора, мне было трудно объяснить её отсутствие. Вскоре, мое внимание привлек мужчина, который в шортах, рубахе, с полами, завязанными на животе, и соломенной шляпе, с загнутыми по-ковбойски полями, позировал перед камерой. Это был усатый кавказец, на вид, ему было лет тридцать пять. Что-то надменное и высокомерное было во взгляде его темных глаз. Сфотографировавшись, он, в сопровождении темноволосой женщины, его возраста, и молодой девушки остановился рядом с моим местом отдыха. Осмотревшись, они решили расположиться рядом. Мое внимание привлекала девушка. Среднего роста, с аккуратной стрижкой светлых, мелированных волос, довольно изящной фигурой, которую почти не портила небольшая полнота её плотного, с округлыми формами тела и бархатистой, загорелой кожей. Она выглядела очень привлекательно и я, то и дело, поглядывал в её сторону. Тем временем, после купания, компания решила поиграть в карты, но не хватало четвертого игрока и они обратились ко мне с просьбой составить компанию. Я согласился, чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей. Немного поиграв, Василий, так звали мужчину, отошел. Игра прервалась, и мы стали беседовать. Еще за игрой выяснилось, что девушку зовут Нора. За разговором она поведала, что они из Тбилиси и приехали на несколько дней в гости к родственникам. Оказалось, что она с сестрой греческого происхождения, а Василий грузин. Вскоре, пришел Василий и Нора, обращаясь к нему, спросила: «Вася, а ты мог бы заплыть вон туда, далеко, далеко?». И она показала в сторону моря, где вдалеке виднелись головы купающихся. Её сестра, как я понял, жена Василия ответила: «Сейчас нет! Вот раньше!». «Тебя, женщина, не спрашивают! Я сам могу за себя ответить!» - неожиданно резко ответил Василий. Жена Василия потупила голову. Я взглянул на Василия. Его глаза сверкали злобой. Воцарилась неловкая пауза. Я подумал, что разговоры о бесправности женщины на Востоке, не просто слова. Постепенно неловкость момента улетучилась, но игра уже не возобновилась. Оставшись с Норой вдвоем, мы просто беседовали. Мне хотелось узнать больше о Тбилиси. Впечатление о нем у меня было сформировано, только, на основе видеосюжетов грузинских короткометражек. Но, ей не удавалось расширить мой кругозор, так как я совсем не представлял города и её объяснения были тщетны. В конце беседы она встала и, нагнувшись, подняла свой белый махровый халатик, разукрашенный красно-синими мячиками, и, стряхнув его, накинула на себя. Я,сидя наблюдая за ней, невольно любуясь ею.
Так продолжалось еще два дня. Выяснилось, что Нора не умеет плавать. Так как за эти дни мы успели, как-то сдружиться, то мне выпала роль её учителя. Не будучи сам хорошим пловцом, а те более учителем, я постарался использовать в обучении свой небольшой опыт. Я предлагал ей упражнения, с помощью которых она могла почувствовать, что вода «держит», но чувство страха не позволяло ей расслабиться и мне приходилось её поддерживать, что вызывало у меня трепетные ощущения. К концу третьего дня общения, выяснилось, что это, возможно, был последний день совместного времяпровождения, а на следующий они планировали уезжать. Утром следующего дня Норы не оказалось, и, я, совсем загрустил.
Тем временем, у нас в палате происходили интересные события. Николай, в нетрезвом состоянии, заснул в послеобеденное время на пляже и проспал до вечера. В результате он, не на шутку, простудился. Внутри его груди все хрипело и булькало. На следующий день, после обеда, он попросил меня составить ему компанию в поисках чачи. Мы прошлись по малочисленным постройкам местных жителей и, в одном из жилищ, Николаю все-таки продали четвертушку чачи. Я его спросил, как он её будет применять. «Грешным» делом подумал, что для употребления вовнутрь, но он ответил, что ему рекомендовали сделать компресс. Придя в палату, мы стали с ним размышлять, как поставить компресс на грудную клетку. Через некоторое время, он снял со спинки кровати махровое полотенце и вылил на него все содержимое бутылки. Затем лег на спину, положил себе на грудь, вдоль тела, полотенце, и укрылся с головой одеялом. Утром, проснувшись, я посмотрел в сторону кровати Николая. Он лежал, укрывшись одеялом с головой, как и вечером. Жив ли? Мелькнула у меня тревожная мысль? Буквально в этот момент, будто прочитав мои мысли, Николай скинул с головы одеяло и посмотрел по сторонам. Затем, полностью откинув одеяло, сел на кровати, опустив голые ноги. К этому времени проснулись соседи по палате. «Ну, как?» - спросил я Николая. Он помолчал, а потом ответил: «Вроде, нормально!». Голос звучал звонко и чисто, без всяких хрипов. Я не поверил своим ушам – такое перерождение за ночь!
А накануне вечером, двое наших соседей по палате, со знакомыми женщинами, составившими им кампанию, поехали в Батуми отдохнуть в ресторане. Засиделись допоздна и не успели на последний пригородный поезд, но на их счастье отправлялся какой-то состав, и поездная бригада согласилась их «подбросить» до места назначения. Проезжая нужную платформу, поезд притормозил и мужчины, быстро спустившись, приняли на руки женщин и поезд поехал дальше. Свою поездку они оживленно обсуждали утром.
Время отдыха подходило к концу. Нам, несмотря на субтропический климат местности и, соответственно, большое количество осадков, повезло! Погода стояла солнечная, за исключением одного хмурого дня, в который я был на экскурсии. И все же, на исходе, в последние дни на местность обрушился ливень. Он начался после обеда, часа в 4 дня. Часть наших соседей, перед этим, отправилась на пляж, прихватив с собой карты и бутылочку водки. Там и застал их ливень. Они пришли, минут через двадцать, после его начала, возбужденные и полностью промокшие. Переодевшись в сухое, они подключились к общей беседе, которая завязалась по причине не погоды, которая свела их вместе. Каждый хотел выговориться, поведать то сокровенное, которое, возможно, он не мог открыть близким и родственникам, но мог доверить новым знакомым, с которыми, вряд ли их еще сведет судьба. После двухчасового непрерывного ливня, стоявшего просто стеной, наступило затишье.
Николай, еще во время беседы, обнаружил, что, впопыхах, забыл на пляже часы, и, по наступлению затишья, сразу направился на пляж. Через полчаса, уже на подходе к дому отдыха, его снова застал возобновившийся ливень, хорошенько вымочив его. Он пришел мокрый, но счастливый, с часами в руках. C моим язвительным замечанием, что за время отдыха он пропил пятеро таких часов, но потерянные часы, свидетельствовали ли бы по возвращению о его поведении во время отдыха, что и явилось побудительной причиной их розыска, он, не смущаясь, согласился. Возобновившийся ливень, продолжался до утра. Утром наш бравый «квартет» пошел на разведку в расположенную неподалеку шашлычную. Вернувшись, примерно через полчаса, приободренный, он доложил: «Жизнь продолжается!».
Заключительные дни и отъезд.
В связи с непогодой, море штормило, и пляж был безлюдный, я решил самостоятельно проехать в Батуми. Я снова, не спеша, прошел по местам нашей экскурсии, поднялся на чертовом колесе, попытался сфотографировать панораму города. Посетил дельфинарий. Отметил для себя, что при всем интеллекте, приписываемым дельфинам, метод дрессировки не отличается от обычных животных. За выполнение номера – лакомство!
И вот наступил последний день пребывания в доме отдыха. Я получил открепительный талон и пошел попрощаться с морем. При сходе со ступенек лестницы, я лицом к лицу столкнулся с Леной, которая возвращалась после прощания с морем. Встреча для обоих была неожиданной и в разговоре имела место напряженность. Естественно, меня интересовало, сдержал ли свое слово мой визави? Она ответила, что он больше к ней не подходил, а накануне вечером подошел с извинением за происшедшее. Я не мог не отметить его порядочность. Не спускаясь на пляж, я повернул назад. На выходе из дома отдыха мы попрощались.
И вот самолет уносит меня домой. Тревога, которая сопровождала меня последние дни, исчезла. Это подействовало на меня успокаивающе, и я задремал в кресле. По прибытию домой я посмотрел почту. В ячейке с почтой, у вахтера на входе,меня дожидался небольшой пакетик бандероли. Вскрыв его, я увидел брошюру стихов с благодарственной надписью автора за доброту и отзывчивость, а внутри брошюры лежал рубль.