19 декабря, вечер.
Вечер, йом хамиши (четверг), и это только в Израиле, ибо следующий день начинается здесь с заходом солнца. А в России ещё среда, как, впрочем, и в Европе.
В этот вечер, когда я смотрел фильм на компьютере, пришла группа израильтян на пляж и уселась недалеко от моей палатки. Это часто бывает, любят люди выходит на берег Солёного моря – так называется Мёртвое море в Израиле – и побродить при луне и звёздах, особенно в хорошую погоду, которая здесь почти постоянно.
Так вот, сидели они и пели песни, а потом кто-то за кем-то погнался и убегающий промчался между моей палаткой и стойкой навеса, к которой у меня была привязана одна из растяжек палатки. Рывок был настолько сильный, что я от неожиданности вскрикнул.
Вскрикнул и тот, кто налетел на верёвку, не видную в полумраке навеса. Когда я выбрался наружу, никого рядом уже не было. Палатка была цела, а крепкая верёвка растяжки порвалась посередине. Это надо же, какой был рывок! Когда я связал верёвку снова и попытался порвать её руками, а руки у меня довольно сильные, скалолаз всё-таки, то не смог. Тот, кто налетел на растяжку, наверняка, хоть слегка, но поранился.
20 декабря, четверг
Весь этот день я провёл с экскурсией на алмазную биржу в Тель-Авиве. Кроме биржи заезжали ещё в Латрун и Яффо. Погода не баловала, штормило и не слегка. Огромные волны Средиземного моря, минуя волнорезы, накатывались на прекрасные Тель-авивские пляжи, слизывая песок и унося его в море. Ничего, песка здесь, в Израиле, много.
В Латруне, в католическом соборе, во время нашего посещения шла месса. Наш экскурсовод
Женя предупредила туристов, чтобы вели себя тихо. Мы зашли на несколько минут, присели на скамьи для туристов, оглядели собор изнутри и вышли наружу, чтобы не отвлекать монахов от молитвы. А в монастырском магазине шла бойкая торговля вином и оливковым маслом. Это главная статья дохода монастырской казны. Виноград и оливки выращиваются на земельном наделе монастыря и здесь же превращаются в вино и масло. Якобы так! Ну, что ж, будем в это верить.
Алмазы и бриллианты биржи меня не впечатлили, хотя нам показали копии самых крупных алмазов в мире. Копии изготовлены из горного хрусталя. Мне, лично, эти камушки и даром не нужны. А ведь существует целая отрасль, целая индустрия, добычи, огранки и продажи драгоценных камней. И огромное здание биржи, этакий небоскрёб, что типично для Тель-Авива, впечатляет своими размерами. Вокруг разбросаны мастерские, небольшие заводики по огранке алмазов. Многие из них построены очень и очень давно, что заметно по интерьеру зданий.
Ах, Яффо! Вот где старина, каждый камень дышит многотысячелетней историей. Узкие улочки, старинные здания, много мастерских художников и скульпторов. А сколько лавочек, магазинчиков по продаже всяких старинных вещичек. Много арабских кафе. В одном из них пообедала наша группа. Иногда, на голове торговца антиквариатом видна кипа. Арабы и евреи торгуют рядом и не ссорятся. Значит, могут, всё-таки, жить мирно, когда есть взаимная выгода. Водитель нашей маршрутки тоже араб-бедуин из Арада. Вполне адекватно вёл себя дорогой и правила не нарушал.
В одном маленьком магазинчике по продаже украшений из золота и серебра продавщицей оказалась родственница израильской писательницы Дины Рубиной. Она тоже носит эту фамилию.
Я представился и мы, во время общения, пришли к общему мнению, что знаменитая писательница Дина Рубина измельчала, стала повторяться в своих произведениях, когда они пошли на поток. Моя собеседница добавила в конце:
- Стареет, наверное.
Возвращаясь с экскурсии через Арад, маршрутка, по моей просьбе, подъехала к супермаркету, и я накупил себе кучу продуктов, расплатившись кредиткой. Очень удобно.
И остальные экскурсанты пошли следом и тоже оставили свои шекели в кассе магазина.
Все остались довольны Женей, нашим гидом по Израилю, ненавязчиво донёсшей до наших ушей множество различной информации о Святой земле. Часто она связывала прошлое с настоящим, делая экскурсы в историю, что совершенно оправдано, ибо, в этой уникальной стране, прошедшее и сегодняшний день не разорвать.
А что ждёт Израиль в будущем? Об этом лишь Богу известно.