Давно известно, что крыши строений Ростовского кремля, изготовленные из осинового лемеха, издали кажутся сделанными из серебра, но в этом небольшом рассказе речь пойдет совсем не о замечательных памятниках древнерусской архитектуры, которыми так богата наша ярославская земля, а, именно об осине, вернее об одном ее качестве или качествах.
Скажу, что в районе, где расположена деревня, в которой я прожил почти все летние месяцы своей жизни, очень много небольших осинников и отдельно стоящих осин, которые издали легко можно отличить от других лиственных деревьев: летом – по характерному трепету листвы от малейшего ветерка, осенью – по багряной расцветке листьев, зимой – по зеленоватому цвету ветвей и стволов. А весной, в момент появления листьев и цветения осины ее крона претерпевает различные цветовые метаморфозы, характерные, пожалуй, только для нее. Сначала в период распускания почек крона осины становится коричневого цвета – это набухают ее крупные почки, затем появляются светло-зеленые нежные листья, потом осина зацветает, и дерево опять меняет цвет, становясь темно-серым, и, наконец, сережки осины созревают и становятся серебряного цвета – и вот уже все осины кажутся покрытыми серебристым пухом. Иногда по непонятным причинам осины не цветут или цветут только отдельные деревья, в такие годы мне кажется, что весна на нас почему-то обиделась и обделила одним из своих чудес.
Замечательное свойство осиновой древесины не поддаваться гниению люди отметили давно, поэтому кроме осиного лемеха людьми часто используются для изготовления деревянных заборов осиновые жерди, которые в отличии от еловых, служат очень долгое время. Так часть забора у моего деревенского дома, сделанного из осиновых жердей, прослужила мне более двадцати лет и только по причине пришедшего в ветхость елового штакетника была заменена, причем сами осиновые жерди, когда я их пилил на дрова, были еще крепкими и совершенно не подвержены гниению.
Не будем забывать про такое качество осины, что ее кора и древесина является кормом для лосей, зайцев и расплодившихся в последнее время бобров – ни одно из произрастающих в наших местах деревьев этим свойством в полной мере этим не обладают. Правда, осины от этого очень сильно страдают: лоси объедают кору молоденьких осинок, бобры валят в реки все растущие по берегам осины и только зайцы объедают лежащие на земле ветки срубленных или упавших осин.
Весной 2010 года наблюдалось интенсивное цветение осин – фактически все окрестные осины зацвели, и поэтому можно было достаточно долго любоваться серебряными островами осинников среди расположенных рядом лесов, протянувшихся вдоль долины реки.
Наступило лето, которое поначалу не очень нас радовало хорошей погодой, потом стало жарко и сухо, и вдруг совершенно неожиданно налетел ураган, превративший все окрестные леса в непроходимые завалы. Затем наступила небывалая жара, которой, как известно, не было с 1972 года. Потом, в середине августа прошли долгожданные дожди, и в лесах появилось великое множество грибов, собирать которые в условиях непроходимого леса стало проблемой. Надо сказать, идти в лес, изменившийся до неузнаваемости, я долго не хотел – мне было больно видеть, как он, росший всю мою жизнь, так сильно пострадал. Если учесть то обстоятельство, что, несмотря на занимаемую им обширную площадь, я знал его очень хорошо и практически не мог в нем заблудиться. Однако, желание набрать грибов и оценить масштабы случившегося (ведь надо было все же привыкать к произошедшему, зная, что былого не вернуть) все же заставило меня взять в руки корзинку и пойти в лес, прихватив с собой компас, который я почти никогда раньше не брал с собой. Не буду описывать ту ужасную картину, увиденную мной в лесу, где ориентироваться теперь можно было только по светлым пространствам моховых болот, - весь остальной лес стал абсолютно мне незнакомым. Пробираясь через упавшие стволы деревьев и находя в грибы, я обратил внимание, что везде на ставшими открытыми пространствах леса выросли молодые однолетние деревца осин метровой (а то и больше) высоты. Я представил себе, что случится с лесом, если завалы и бурелом не будут убраны. Ясно, что при быстром росте осин этот лес через два - три года станет некоторым подобием совершенно непроходимых джунглей. И если сейчас с величайшим трудом в нем еще можно как-то ориентироваться и видеть окружающие места на пятьдесят-сто метров, то через густые осиновые заросли ничего разглядеть не удастся, кроме того места, занятые упавшим лесом обязательно займет вездесущая малина, иван-чай и крапива.
И все-таки то обстоятельство, что в этом году осины так обильно цвели и дали семена очень интересно – как будто эти деревья заранее чувствовали, что окружающий лес так изменится и даст возможность им занять его площади.
В заключение отмечу, что упавший лес естественным путем сгниет только как минимум через пятнадцать – двадцать лет, и поэтому посещать места, занятые поваленным лесом и молодой порослью, станет совершенно невозможно. Как следствие, при отсутствии людей в таком непроходимом пространстве, безусловно, расплодится всякое зверье, так что человеку ходить там станет не только невозможно, но и небезопасно. Я уже не говорю о возможности возникновения лесных пожаров, которые тушить с земли силами людей будет крайне тяжело и даже очень опасно, ибо передвижение человека в таких трудных условиях будет сильно ограничено.
Прошло два года, но упавший от урагана лес в настоящее время убран полностью только в районе центра лыжного спорта Демино и вдоль лыжных трасс, все другие окрестные леса в основном пребывают в том состоянии, в каком они остались после урагана. Такой лес скоро начнет гнить, и его древесина станет непригодной для применения в строительстве, и ее можно будет использовать только на дрова. Кроме того, в таких завалах появятся различные лесные насекомые-вредители, которые затем будут портить и оставшиеся неповрежденными участки леса, поэтому так важна и актуальна задача по очистке леса от бурелома. А пока лесная древесина, стоящая, кстати, больших денег, валяется, похоже, никому не нужной.