Глава 2.
Местная богиня жаждущих и страждущих была обнаружена сидящей на пивной бочке в скорбно согбенной позе и с задумчивым, а вернее бездумным взглядом, устремленным куда-то в неведомую даль под стойкой.
– Карповна-а, а-у, – Васька помахал растопыренной пятерней у нее перед носом.
Водопоев взглянул на живую скульптуру и дипломатично наступил на Васькину ногу, тот сообразительно прекратил пассы и заткнул фонтан. Водопоев выждал несколько секунд.
– Добрый день, Серафима Карповна, – поздоровался мягко.
Карповна вяло подняла свои голубые на Водопоева.
– Здравствуй Андрей Николаич. Сейчас.
Так же вяло поднялась с бочки и привычно окинув взглядом присутствующих, подвинула к пивному кранику три бокала.
Нежный стеклянный перезвон, вслед за скрипом входной двери, возвестил прибытие нового персонажа.
Персонаж опрометью бросился через зал к стойке звеня авоськой пустых бутылок.
– Карповна, наливай, Карповна, трубы горят! Вот! – возопил посетитель наваливая на прилавок авоську.
Продавщица механически пододвинула четвертый бокал к предыдущим. Владелец авоськи схватил тем временем уже полную емкость и весьма резво осушил ее.
– Ох, попустило, – известил он окружающую среду об изменении своего психического и физического состояния к лучшему и стал выгружать бутылки.
Карповна извлекла из под стойки бутылку "Столичной".
– Оставь тару на будущее, Блевотюнин. Держи, за счет заведения. Телезвезда наша…*
Дмитрий Архипович Блевотюнин с предельно растерянным взглядом принял бесценный дар в уже почти не дрожавшие руки.
Не менее озадачено было и общество.
– Ни хрена себе… – протянул Васька.
– Да, что-то неладно в датском королевстве… – пробормотал Водопоев, весьма кстати обнаружив осведомленность в творчестве великого Вильяма.
Не растерялся только Горолососов.
– Так, а-а, Карповна, может и мне того, бутылочку…
Серафима тяжко вздохнула и поставила на прилавок вторую бутылку.
– На и тебе… Вот еще, – и рядом с бутылкой легли четыре сочные копченые таранки.
Коллектив вконец озадаченный невиданным доселе феноменом отправился за ближайший столик, а Карповна, вздохнув, приняла первоначальное положение на бочке.
– Да, что-то с нашей Серафимой стряслось, – сделал вывод из произошедшего Водопоев.
– Да что стряслось. Стряслось… С шалавой какой-то Петьку своего застукала, вот и стряслось, – пробормотал Васька пожевывая таранку.
– А то она его раньше с шалавами не застукивала, но чтоб такое… Нет, видно Петьке морду крепко набили, – выдвинул новую версию Архипыч.
– А раньше ему морду не били? Нарывается же, блин, на пустом месте, и помните, в больнице лежал. Эх, такая женщина, такая женщина и такого раздолбая любит, – запричитал Горлососов. – Набедокурил, видно, вот менты и повязали.
– Нет, друзья мои, все не то, – взял слово Водопоев. В милиции Петька по мелочам не раз бывал, и по пятнадцать суток сиживал. А чтобы по большому счету, очень сильно сомневаюсь – не та натура.
С последним выводом общество согласилось единогласно. Все знали, что Петька вертопрах тот еще, но малый добрый и на большое злодейство неспособный.
– Итак, подведем итог, – Водопоев обвел взглядом собравшихся. – Карповна Петьку с шалавами ловила? – Ловила. Петьке морду бивали? – Бивали. Петьку в милицию заметали? – Заметали. Однако ни в одном из трех видов упомянутых эксцессов, с Карповной и близко не происходило того, что происходит сейчас. Да и вообще с ней такого раньше никогда не было. Вывод – произошло нечто экстраординарное, чего никогда не было раньше. Согласны?
Не согласиться было невозможно. Таким образом, Водопоев с блеском продемонстрировал осведомленность не только в творчестве Шекспира но и познания в формальной логике, а именно в методе единственного различия, разработанном выдающимся логиком Френсисом Беконом.
– Ну так а что же делать? – озадачился Горлососов.
– Сейчас. Только не нажимайте, не нажимайте, успеете еще! – прикрикнул Водопоев на Горлососова и Блевотюнина алчно поглядывающих на содержимое стола и отправился к прилавку.
– Карповна, – Водопоев мягко положил ладонь на пышное плечо Серафимы. – Что-то обществу скучновато стало. Ребята говорят надо бы Карповну пригласить, веселее будет. Не откажи, а.
– Да ну что ты Николаич, я же на работе.
– Да ну ее, отдохни маленько. Мы же все знаем, что ты вечно как пчелка, то за прилавком, то в подсобке, то то, то это. Отдохни немного, составь компанию. Ребята просят, я прошу.
Карповна слегка улыбнулась грустно, с оттенком благодарности, стерла краем ладони две влажные дорожки на щеках.
– Я сейчас. Иди Николаич к ребятам.
Затем прошла к входной двери и перевернула табличку с дежурной надписью, извещавшей внешний мир о том, что в заведении переучет. Задернула шторы. Далее на несколько минут скрылась в подсобке, после чего присоединилась к компании. В результате последних действий к содержимому стола прибавились баночка кетовой икры, полтора десятка бутербродов с сырокопченой колбасой, бужениной и семгой, а также коробка шоколадных конфет и большая бутылка марочного вина.
"Полный …здец. У Серафимы крыша поехала. Похоже, дело дуркой пахнет" – пронеслось в голове Василия.
– Богиня, богиня… – прошептал Горлососов глядя на эту роскошь.
Блевотюнин нарочито неторопливо взял бутерброд с семгой и стал пожевывать.
"Да, похоже, у Серафимы и впрямь дела хреновые, – подумал Водопоев. – Ладно, разберемся".
– Ну что, наливайте, что ли, – Серафима обвела взглядом мужчин. – Нет, нет, ребята, мне вино.
Водопоев и Василий разделили предпочтения Серафимы, Горлососов и Блевотюнин сохранили преданность водке.
– За что пьем? – Серафима снова обвела взглядом присутствующих.
– Первый тост за даму! – воскликнул Василий, продемонстрировав знание правил хорошего тона, а также свои личные склонности.
– За тебя, Карповна, за тебя, благодетельница ты наша, – восторженно глядя на Серафиму протараторил Горлососов.
– За тебя Карповна, – лаконично внес вклад в общий тост Архипыч.
– Дорогая Серафима Карповна, мы все, – Водопоев поднял стакан, – знаем тебя не первый год, как труженицу, как душевного человека, и, думаю, не ошибусь, если от имени всех здесь присутствующих пожелаю тебе здоровья, долгих лет жизни и большого человеческого счастья.
– Спасибо ребята, да уж какое тут счастье, – всхлипнула Серафима и опустила стакан.
– Ты пей, пей, Карповна, – запричитали мужчины.
Серафима немного поколебавшись, схватила бутылку с вином, наполнила стакан до краев и, не отрываясь, выпила до дна.
"Ты закуси, закуси. Вот, возьми конфетку. Вот, покушай бутербродик с семгочкой. С икоркой, с икоркой ей дай" раздавалось у стола.
Сима машинально взяла протянутый бутерброд и вдруг разрыдалась в полный голос.
– Сима, Симочка, да что ты, ну что ты. Карповна, не надо, – зауспокаивали Василий, Горлососов и Блевотюнин. Водопоев молчал, понимая, что женщине нужно дать выплакаться.
Сима еще несколько раз всхлипнула и задышала ровнее.
– Симочка, – несколько выждав мягко сказал Водопоев, – может поделишься, что стряслось-то. Мы ведь тебе не чужие и ты нам не чужая, столько лет знакомы. Беспокоимся ведь…
– Конечно, Карповна, – поддакнул Горлососов, – ты ведь нам как родная.
Серафима взглянула на Водопоева, опустила взгляд на стол и прошептала горестно:
– Петя… Петенька…
–––––––––––––––––––––––
*Персонаж моего рассказа "По ту сторону смерти"
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ