(Владимир со своими детьми. Слева направо: Олег, Дмитрий, Владимир, Дениза. Осень 1986 г.)
Первого апреля 1987 года меня вызвали в районный суд города Ясиноватая. Мне задали несколько вопросов, а затем объявили: «Вы досрочно освобождаетесь и переводитесь под административный надзор». Моё горло перехватили спазмы рыданий, поэтому из моего рта вырвалось что-то нечленораздельное в знак благодарности, а я выскочил в коридор. Здесь я дал волю своим слезам, но быстро с ними справился.
Женщина, которая приезжала ко мне в комендатуру на свидания, говорила мне о том, что я буду освобождён первого апреля, но я не мог в это поверить. Теперь, первого апреля, меня освободили, несмотря на то, что я никому не дал ни одной копейки, а без откупных денег в круглой сумме из мест лишения свободы не освобождают. Откуда она узнала о предстоящем моём освобождении? Кто властным голосом приказал меня освободить, несмотря на то, что досрочное освобождение заключённых, осуждённых по статье 82 части 2-й запрещено? Снова загадка, но загадка не отягощающая меня, ибо я снова свободен. Пусть не совсем свободен, ибо я ещё год буду находиться под административным надзором, но, тем не менее – свободен.
Из зала суда я отправился домой, чтоб обрадовать родных о своём освобождении. Дома я с мамой решил, что мне не следует увольняться с кирпичного завода, пока в Донецке мои знакомые не найдут для меня работу. Мне надо быть предельно осторожным и не дать моим врагам повода для повторного осуждения меня уже за нарушение административных требований. Я прекрасно понимал, что теперь за мною будет установлена слежка, что Губенко будет искать любую причину, для того чтоб меня отправить в лагерь на длительный срок.
Из Авдеевки я переехал жить на посёлок Керамик в общежитие и продолжал работать на кирпичном заводе. У меня было на душе прекрасно, потому что я теперь свободный человек, и потому что весна в этом году была чудесной.
Мой старший сын Олег окончил школу. Парень повзрослел, но он был в том возрасте, когда ему необходимо было устроить экзамен на мужество. Надо дать парню возможность осознать и прочувствовать, что такое ответственность. Это необходимо проходить каждому молодому человеку в период возмужания. Когда Олегу было одиннадцать лет, я возил его на мотоцикле «Днепр» в Харьковскую область на Краснооскольское водохранилище. Возле Гороховатки мы остановились на крутом берегу, заросшим густым лиственным лесом. Здесь мы провели сутки. Место это чудесное во всех отношениях своей красотой и рыбалкой. Но не только этим было прекрасно это место. Здесь было много отдыхающих людей. Они сюда приезжали на отдых на своих автомашинах не на один день, а на целый месяц. Здесь образовался городок из шалашей и палаток. У палаток и шалашей люди соорудили маленькие дворики, а невдалеке от палаток обустроили приличные туалеты. Для мусора выкапывались ямы, которые по мере заполнения зарывали землёй и выравнивали поверхность так, что трудно было догадаться о том, что здесь была когда-то мусорная яма. Женщины и девушки вениками подметали не только дворики у палаток, но и всю прилегающую территорию. Здесь было идеально чисто и опрятно. Мужчины на лодках ловили рыбу, а женщины готовили на кострах еду. Несколько мужчин и парней со спиннингами в руках и с транзисторными радиоприёмниками вдоль берега ловили рыбу. Подошло время обеда. К этому времени из Гороховатки пришли на берег местные женщины. Они принесли еду для продажи отдыхающим людям. Еда нехитрая, но аппетитная и здоровая. Здесь были жареные куры и утки, варёная молодая картошка, свежие и малосольные огурцы. И всё это так аппетитно пахло, что желудок потребовал еду незамедлительно и в большом количестве. Женщины накрыли обеденные столы под ясным солнцем и чистым небом, а затем одна женщина подошла к буферу от железнодорожного вагона, подвешенного к дереву, и начала стучать по нему молотком. Раздался звонкий звук и волнами покатился над водой и деревьями. Услышав призыв на обед, рыболовы на лодках поплыли к берегу, а те, которые ловили рыбу на берегу реки, оставив на берегу спиннинги, магнитофоны и радиоприёмники, отправились к палаткам обедать. Я удивился – парни оставили свои вещи на берегу реки без присмотра, а это довольно далеко и не видно из-за деревьев. После обеда я спросил у парней:
– Вы не боитесь оставлять на берегу свои вещи без присмотра?
Они ответили:
– Так здесь же Украина! Здесь никто ничего чужого не возьмёт, а если такое и случится, то мы умеем находить виновников и наказывать.
Правый берег водохранилища со стороны Гороховатки крутой и заросший лиственным лесом, а левый берег со стороны Боровой пологий, песчаный и заросший вековыми соснами. Место там чудесное по своей красоте, а запах хвои и сосновой смолы такой, что лес, кажется, наполнен мёдом. Я медленно ехал по сосновому бору, любуясь красотою его. Олег воскликнул:
– Папа, как здесь красиво!
Вот в это место я и решил отправить Олега на экзамен, но и не только на экзамен. Я решил сыну сделать подарок, который он будет помнить всю жизнь. Я начал встречаться с родителями друзей Олега и уговаривать их отпустить своих детей на две недели «в свободное плавание» под личную ответственность каждого молодого человека. Я рад, что мне удалось уговорить их. Группа молодых туристов собралась небольшая – три парня и три девушки. Им всем было по семнадцати лет, только моей дочери Денизе было шестнадцать лет. Молодых людей собрали в дорогу и дали им денег, а сопровождал их парень, который уже отслужил армию. Пробыв два дня с молодыми людьми, этот парень вернулся домой. Ездил он и через две недели, чтоб забрать молодёжь домой. Сколько же я потерял нервов и здоровья, волнуясь и переживая за молодёжь! Смогут ли они сохранить человеческое достоинство, не соблазнившись развратом? Не случится ли с ними иная беда? Я переживал, но понимал, что это необходимость, тем более что я сам всё это организовал. Они с честью выдержали все испытания. За это я им благодарен безмерно!
У молодых людей обязательно наступает такое время, когда они должны самоутвердиться как ответственные личности. Наступает то время, когда молодые люди должны совершить несколько «подвигов Геракла». Это происходит с каждым человеком, но основная масса молодых людей эти «подвиги» совершает спонтанно, без контроля родителей и старших товарищей. Тогда совершается множество преступлений. Совершив преступление, не каждый молодой человек задумается над правонарушением и сделает для себя правильный вывод. Большинство таких людей останутся преступниками на всю жизнь. Но и те молодые люди, которые сделают для себя правильный вывод, получат такое психическое потрясение, что жизнь после этого будет не столь гладкой и чистой, как могла бы быть, ибо за всё надо расплачиваться, и при этом, с процентами.
Думайте над этим, люди! Беспокойтесь о своём поколении! Думайте о том, какую нацию вы строите! Организовывайте для ребят восемнадцатилетнего, а для девушек семнадцатилетнего возраста поездки на природу. Обязательно на природу, ибо человек при самоутверждении должен в полной мере прочувствовать своё единство с Природой. Контролируйте такие поездки и делайте этот контроль незаметным для молодых людей, или ненавязчивым. Молодые люди должны быть сами, без присутствия взрослых людей самоутверждаться. Я знаю, что это такое, ибо прошёл через это, а в зрелом возрасте часто организовывал для молодых людей такие экскурсии. Результат всегда был положительным. Молодые люди с неустойчивой психикой, те которые постоянно были замешаны в правонарушениях, после нескольких таких поездок на природу в компании нормальных ребят, становились нормальными и весьма приятными людьми.
Три с половиной месяца после того, как я был освобождён из комендатуры, я продолжал работать на заводе. Здесь же остался после освобождения и Ч…, бывший конструктор оборонного завода. Он сконструировал огромную машину для кирпичного завода, а теперь монтировал эту машину. По окончанию этой работы он уедет домой. Ч… говорил мне:
– Мы с тобою стрелочники. Как ты, так и я – не виноваты, но мы осуждены. Ты переживаешь, а я спокоен, ибо давно осознал, в какой стране, и в каких условиях мне пришлось жить и работать. Руководитель высокого ранга в этой стране не мог работать так, чтоб не совершать правонарушения. Я не виноват, но оказался стрелочником. Если бы судили не меня, а настоящих виновников, тогда надо было бы пересажать всё руководство завода и половину министерства. Но и в таком случае экономические преступления не прекратились бы, ибо причиной правонарушений является сама политическая структура государства. Только физически уничтожив коммунистическую партию, можно было бы прекратить эти безобразия. Коммунистическая система преступная! Я советую тебе никуда не писать и не жаловаться, ибо ты рискуешь потерять жизнь. Я тоже, никуда жаловаться не собираюсь.
На посёлке Керамик я жил в общежитии недалеко от завода. Мне снова повезло, ибо поселили меня в двухместной комнате. Комната была не в той части здания, где располагались жилые помещения, а в той, где находились административные помещения. Вход в эти апартаменты был скрыт от любопытных людских глаз. В многоместных комнатах, как правило, живут шумные люди, употребляющие алкоголь. Мне нравится тишина, покой, уют и порядок. Алкоголь я тоже могу иногда выпить, а могу не пить годами и не вспомнить о том, что на свете есть такое зелье. В комнате, где я поселился, жил командированный из Донецка человек. Бывал он в Керамике не часто, поэтому моему одиночеству не мешал никто. Окна и дверь из комнаты выходили в сад, поэтому здесь было тихо, спокойно и уютно. Здесь можно было бы заниматься интеллектуальным трудом и быть счастливым, если бы я был свидетелем этой эпохи, а не активным её участником. Но у меня было болезненное прошлое и близкие люди, о которых надо заботиться. В свободное от работы время я ходил по окрестностям и общался с Природою.
Прошёл год, с того дня, как умерла тётя Аня. Теперь она стала посещать меня в тонком теле. Приходила она ко мне каждую ночь. Каждый раз она рассказывала мне о том, как её мучили на операционном столе, и о том, что нога у неё до сих пор болит. Я её жалел. Однажды она в ответ на мою жалость потянулась ко мне для поцелуя. Я пригрозил ей пальцем и сказал:
– Я поцеловал тебя, когда ты лежала в гробу, но теперь этого делать нельзя.
После этого случая тётя Аня ко мне в тонком теле перестала ходить. Теперь тётя Аня стала приходить ко мне в плотном теле белым днём. Для этого она воплотилась в ящерицу и встречала меня на тропинке в то время, когда я шёл на работу. Это была непомерно большая зелёная ящерица. Она меня всегда ждала у большого каменного валуна, лежавшего возле тропы. Я подходил к валуну и усаживался на него, а ящерица подползала ко мне и тянулась на вытянутых лапках ко мне своей мордочкой. Поговорив с ней пятнадцать минут, я уходил на работу, а ящерица убегала в густую траву.
Почему именно тётя Аня решила являться ко мне в образе ящерицы? Это, наверное, потому, что я очень люблю этих милых животных. У меня с детства было обоюдное уважение со змеями. Я иногда брал змей на руки, ласкал их, а они меня не кусали и не угрожали мне. К змеям у меня было уважение, а ящериц я любил и часто с ними играл. Ящериц я любил так же, как и ежей, но ёжики ко мне подходили только тогда, когда у меня было свидание с девушкой чистой и достойной уважения. Тогда я брал на руки ежа, а он раскрывался и ложился своим мягким брюшком мне на ладонь. Я давал и девушкам подержать в руках ёжика. Милые животные! Как они чувствуют человеческое уважение и любовь к ним! С тётей Аней в образе ящерицы я встречался больше двух недель. Однажды я сидел на валуне, а ящерица сидела у меня на коленях. В это время мимо нас проходил мужчина. Он шёл на работу на кирпичный завод. Мужчина удивлённо посмотрел на ящерицу и удалился. На работе он у меня спросил:
– У тебя что, любовь с ящерицей?
Я ему ничего не ответил, но ящерица после этого исчезла – я её больше не видел, а тётя Аня больше ко мне не являлась вообще, ни в каком воплощении.
На кирпичном заводе Керамика появился новый человек. Он поступил в комендатуру недавно. Я познакомился с ним.
– Я знаю о тебе, – сказал мой новый знакомый. – В комендатуре о тебе много говорят. Ты человек-легенда. Ты удивил всех. Ты не брал ни у кого сигарет и не взял ни одной копейки. Ты сумел дать отпор наркоманам и блатным парням, защитив без посторонней помощи своё достоинство. Ты ни с кем не дружил, не пил, не сотрудничал с администрацией комендатуры, не был стукачом, и не был активистом. Ты не давал ни копейки денег начальнику отряда, для того, чтоб тебя отпускали на побывку домой. Ты сидел по такой статье, по которой условно-досрочное освобождение запрещено. За каждый год условно-досрочного освобождения люди платят по пять тысяч рублей. Ты же не заплатил за своё освобождение ни копейки, но был освобождён. В комендатуре ничего скрыть невозможно. Здесь знают о каждом человеке всю его подноготную, и даже то, что каждый из нас думает. Ты совершил то, что не удалось совершить никому. Как тебе это удалось? Твой покровитель сидит в верхах? Никто не знает, откуда поступило распоряжение тебя освободить. Это является загадкой для всех.
– Я знаю о себе даже меньше, чем знаешь обо мне ты. Я тоже не знаю, кто дал распоряжение меня освободить. У меня нет земных покровителей. А ты, какими судьбами сюда попал?
– Я жил в Мариуполе в частном доме. У меня в хозяйстве есть куры, утки, гуси, кроли и свиньи. Это даёт доход, но животным нужен корм. Я купил в одном колхозе восемьсот килограммов семян подсолнуха на корм животным. Купил, не нарушая установленного порядка. У меня есть о покупке соответствующие документы. Я не знаю, по чьему сигналу нагрянула ко мне милиция с обыском. Меня обвинили в том, что я купил семечки для перепродажи и завели уголовное дело. В прокуратуре и слышать не хотели о том, что семечки я купил для своих животных. Я никому не продал даже стакана семечек, но меня обвиняли в спекуляции, несмотря на то, что факт спекуляции не был установлен. Меня принуждали к тому, чтоб я заплатил большие деньги. Я не платил и не собирался платить, так как ни в чём не был виноват. Мне дали год «химии». Поселился я в комендатуре в той комнате, в которой жил ты, и сплю я на той кровати, на которой спал ты.