Этот дом был частью меня. Но это было давно…
Стандартная ситуация: трое друзей, ищущих приключения на свою пятую точку. Нам было лет по 10. Мы устраивали ночевки в этом заброшенном доме, бегали по его двору. Его атмосфера всегда успокаивала…
Сейчас мне 19, я не поддерживаю связей с теми двумя ребятами… а буквально недавно нечто вернулось из прошлого. Что – то, что заставило меня решиться на этот поступок – вернуться сюда, где я жила по – настоящему. Salutem ex praeterito…
**
Десять часов вечера. Я одна. Фонарик разряжен. К счастью, я захватила свечи и спички. Так… несколько бутербродов, термос с горячим мятным чаем, одеяло, блокнот, ручка, карандаши. Да, я собиралась провести здесь много времени. Очень. Много. Времени. И я сейчас стою на пороге этого старого заброшенного дома, держась за ручку тяжелой двери и готовая войти. Вроде я понимаю, что мне нужно валить отсюда, дабы не навлечь на себя проблемы с властями, но не могу. Черт. Всё. Сейчас или никогда. Вздохнув, я поворачиваю ручку и легонько толкаю дверь. К моему удивлению, дверь открылась совершенно бесшумно. Открылась настежь. В лицо ударил спертый сухой воздух, в котором смешивались запахи пожухшей листвы и пыли. Я сделала шаг. Половица предательски скрипнула. Сердце изошлось паническим стуком. Было тихо. Настолько тихо, что, казалось, биение моего сердца можно будет услышать в самой дальней комнате на втором этаже.
Несмотря на холодный завывающий ветер снаружи дома и разбитые стекла в оконных рамах, в доме было тепло. Душно. Я расшнуровала свои ботинки, сняла и оставила возле двери, в углу. По ногам потянул нежный холодок. С курткой я так же решила распрощаться. Расстегнув молнию и чуть спустив куртку с плеч, я позволила ей самой сползти с меня на пол. Тихо шурша, моя любимица развалилась на полу. Я осталась в одних джинсах и белом свитере.
Как темно. Безуспешно попытавшись вернуть фонарик к жизни, я зажгла первую свечу. Затрещал огонек, по помещению заскакали пятна света.
Знакомый просторный длинный коридор уводил вперед. Я оглянулась через плечо. Дверь тихонько закрылась и отделила меня от внешнего мира. «Дома», - промелькнуло в голове. Странно, к чему бы такая мысль?
Следующие пять минут были для меня адской пыткой. Я стояла как вкопанная. Ни вперед, ни назад. А тем временем за окном становилось все темнее.
Вдох. Выдох. Вдох… шаг. Второй. Третий. На цыпочках. Тихо. Бесшумно. Еле дыша. Или не дыша вовсе? Перед глазами вставали картинки из прошлого: трое беззаботно живущих детей бегают и резвятся в старом заброшенном доме, играют в прятки, делают перестановку старых запылившихся предметов мебели. Один ребенок из этой безумной троицы – я.
Помню, одну из комнат мы всегда поддерживали в чистоте. Небольшую комнатку на втором этаже с окном, выходящим на сторону бетонных джунглей. Мы избавили её от многолетней пыли. Выбросили ненужные нам вещи. Оставили лишь небольшой столик, и стеллаж с книгами и рукописями, которые мы читали ночами напролет (все досталось нам от прежних жильцов). По – моему, хозяин этого дома был знаменитым писателем. Не помню. Но точно знаю, что все истории, описанные в книгах, его пера дело (чуть ли не на каждой странице были написаны две буквы A.N. инициалы, наверное). Боже. Сколько мыслей было высказано в пределах той тайной комнатки, сколько пролито слез, сколько смеха впитали в себя стены… а сколько мы мечтали! Мечтали, лежа на полу, сидя на окне (не важно!) и смотря в бездонное звездное небо!..
Интересно побывать в ней сейчас. Спустя столько лет.
Тем временем я всё шла вперед. Ноги шуршали по старым половицам. Рука невольно потянулась в сторону и провела ладонью по прохладной, убитой временем стене. Обои свисали грязными гроздьями. Кое - где распускали свои сети огромные трещины. Все ближе и ближе я подходила к стене, пока не остановилась вовсе. Прислонилась. Втянула носом запах вековой цементной пыли. И тут где – то вдалеке раздался скрип. Мелькнула тень. Там, в конце коридора. За поворотом. Скрип. Мне стало жутко, даже тошнить начало. Я не была готова к встрече с сектантами или бродягами, решившими устроить здесь ночлег. Повернуть назад? Я невольно оглянулась на входную дверь. Что – то внутри просило меня, нет, - умоляло остаться! Спокойно. Это все твоя фантазия. Иди. Хм, а вдруг… Без вдруг! Иди! О, боже, внутренняя борьба это самое ужасное и сложное.
Шаг. Это, наверное, даже больше было похоже на прыжок. Безумно счастливая улыбка на лице. И море, просто море, воспоминаний. Я узнала эту комнату. Эту огромную просторную комнату. Гостиная! Все углы были опутаны паутиной. Огромные дыры в потолке пропускали лунный свет. От этого казалось, что вся комната пронизана столбами света. У дальней стены располагался огромный зеркальный камин. Угольки то вспыхивали, то погасали, дрожали. Так вот откуда тепло в этом огромном доме! Но кто? Выходит, я все же не одна. А может, этот таинственный посетитель уже покинул дом? Может, это был какой – либо заблудившийся путник? Мы все - таки в лесу. Нашел заброшенную постройку, решил заглянуть, продумать план дальнейших действий. Зашел, разжег поленья, отогрелся и отправился восвояси? В таком случае путник очень не умный. Кто отправится бродить по лесу в такой поздний час? На его месте я бы осталась. Блин. Что делать? Стоп. Я посмотрела вниз. Свеча! Я поставила её у своих ног. Камин! Он же зеркальный! Фух, гора с плеч.
Сквозь высокие витражные окна пробивался лунный свет. Этого было достаточно, чтобы комната заиграла красками. Пусть и блеклыми. У одного из окон стоял непонятный мне предмет. Его накрывала белая ткань. Желая утешить свое пылко разыгравшееся любопытство, я откинула простыню и… ахнула. Рояль из черного дерева «Вена». Один из самых дорогих роялей в мире! Для многих людей «Вена» олицетворяет музыкальные традиции, связанные с именами Моцарта и Бетховена, Шуберта и Штрауса и многих других Великих музыкантов. Черт возьми, как новенький!
Не кривя душой, признаюсь – мне самой очень нравится музыка этих классиков. Особенно Моцарт с его «симфонией сердца» и «музыкой ангелов».
Я провела рукой по корпусу и клавишам этого чудесного создания. Ровно 9 лет назад, на этом самом рояле мой друг научил меня играть самую простую и незабываемую мелодию (меня – то необучаемую и ничего не смыслящую в музыке!). Случайно нажала на клавишу. Раздался четкий звук. Не такой громкий, как хотелось бы, да и тональность была не совсем та (конкретно для той мелодии, которую хотелось исполнить), но сыграть можно. Правда, пришлось играть стоя, т.к. присесть было не на что. В ушах звенит тишина. Руки медленно опускаются, и пальцы ложатся на клавиши в совершенно немыслимых постановках. Надо же… столько лет прошло, а пальцы помнят правильную расстановку на полотне из клавиш. Закрываю глаза. Легкое нажатие… раздался первый аккорд. Глухо прокатилось эхо по помещению. По памяти… Нажатие на клавиши. Еще несколько нот слились в одну целую. Сначала я играла с запинками, медленно. Но потом пальцы сами извлекали из инструмента нужные ноты и тональности. Вскоре мои руки и рояль слились воедино и играли мелодию. Мелодию прошлого…
Это была светлая грусть. Но в груди что – то нехорошо сжималось. Захотелось танцевать. Пальцы сыграли на верхних тональностях начало мелодии «плач по любви». Я приподнялась и медленно на цыпочках поплыла по зале. Поворот. Натянутый носок. Взмах рук. Балет… моя слабость из прошлого, их слабость. Сколько раз я исполняла им одну и ту же партию под игру Глеба на фортепиано. Сколько раз я тайком уносила из дома пуанты. Жаль, сейчас их нет с собой…
Знаете, каково это – танцевать в тишине, ночью, в огромной зале? Когда никого нет. Когда ты лишь на глазах у Луны выписываешь пируэты? Знаете, как спокойно. Как легко! Даже половицы не скрипят, будто бояться спугнуть твое вдохновение. Лунное сияние окутывает тело. Танцуешь тихо, аккуратно, дабы не поднять пыль в воздух.
Опять скрип. Но я уже не обращала на это внимание. Привыкла, наверное. Опять тень. Уф, и к этому привыкла. Было непривычно одно – я была совершенно одна в этом доме, без них. Без тех двух идиотов, что ввязали меня в свои безумные, полные романтики и опасности приключения.
Свеча начинала потухать. Надо бы зажечь следующую, а это пускай догорает. Чиркнула спичка. Зажглась вторая свеча…
Не знаю, откуда у меня привычка считать всё, что зажжется, будь то свечи или одинокие окошки, окутанные светом.
Пережив столько эмоций и воспоминаний, я проголодалась. Разложила свою скромную трапезу у дальней стены, у самого камина. От него определенно шло тепло. Прижавшись спиной к теплой стенке и жуя бутерброд, я уставилась в окно. Не думаю ни о чем и в то же время обо всем. Странно так… сидеть здесь и не знать, где те двое безумцев, как они, что с ними… даже не помню, как мы расстались с ними. Помню одно: как – то летом мы не встретились. Всё. Конец. Все закончилось, не успев начаться. От этого навернулись слезы на глазах, и завернулось пару узелков в желудке. Забыла жевать. Как это на меня похоже. Вот как задумаюсь о чем – либо - всё остальное напрочь забываю. Иногда даже кажется, что забываю дышать.
Потянуло в сон. Хм, думаю пару часов можно и поспать.
**
Проснулась от того, что было жарко. Ужасно жарко. Спина буквально горела! В комнате было подозрительно светло, хотя за окном ещё царствовала ночь.
В камине был разведен огонь!.. Повернув голову я увидела нечто такое, что заставило меня соскочить с места, зажать себе рот рукой и буквально вдавиться спиной в стену. Пульс и дыхание участились. В центре гостиной стоял скромно накрытый стол. Свечи. Букет цветов. Свежих цветов! Откуда?! Зима на улице! Лес! Слышались звуки рояля. Знакомая мелодия. На подставке рядом с роялем стоял большой канделябр с зажженными, наполовину сгоревшими свечами. А за роялем сидел… человек. И вот тут мне стало действительно жутко. Всхлипывая, я сползла по стене на пол. Незнакомец поднял голову и посмотрел на меня. Бледно – белое лицо скрывала красивая блестящая маска. Огоньки свечей весело плясали по лицу этого типа. Улыбался.
- Пожалуйста, не надо… - сказала я. А если быть точной – прошептала.
Незнакомец встал из – за рояля и сделал шаг в сторону, пряча одну руку за спину. Он был одет в черный смокинг. Легкий поклон головой. Подготовился, гад. Фигура, надо отметить, была превосходная. Широкие плечи, прямая осанка, высокий рост. Темные, чуть вьющиеся волосы с прядкой белых, почти седых волос. Мужчина сделал жест, предлагая подойти к себе, и развернул ладонь так, чтобы я могла убедиться – в руке ничего нет. Хм, а как насчет второй руки?
- Не бойся. Прошу тебя…
Не бояться? Да без проблем, парень! Скользящими, медленными шагами я поплелась в его сторону. Старалась не выпускать из вида его руки и его самого в целом. Расстояние между нами сократилось до 10 шагов. На более близкую дистанцию я не решалась. Он осторожно улыбнулся и сделал несколько спокойных, уверенных шагов ко мне.
- Не подходите! – завопила я. – Пожалуйста… что вам нужно..?
- Успокойся, ангел. Я всего лишь хочу отдать тебе это, – спокойно ответил он. В моих руках оказался сверток фиолетовой ткани, перевязанный двумя белыми атласными лентами. Незнакомец развернул обе руки, показывая свою чистоту помыслов и открытость передо мной, и отступил назад, - примерь, пожалуйста.
Толком не понимая, чего от меня хотят, я развернула сверток. Вниз, к ногам заструилась легкая фиолетовая ткань. Платье? Что происходит?
- Уверен, оно тебе пойдет. Переодевайся.
- Что? Прям здесь? На ваших глазах?
Ухмылка. Пожатие плечами. Разворот.
- Так лучше?
После минутной паузы я буркнула «да» в ответ и начала быстро переодеваться. Тоже мне джентльмен.
Что сказать, платье было восхитительным, и оно мне действительно шло. Оно было свободным, не пышным, на лямочках. Прямой простой силуэт. Под грудью завязывался бант из белой ленты. Струящийся материал приятно холодил кожу. Свои волосы я собрала и перевязала лентой.
- Можете поворачиваться, - просипела я.
- Ты… прекрасна… - он застыл на месте, его глаза жадно бегали по мне, изучали буквально каждый сантиметр тела. Я смутилась. После он протянул мне руку и пригласил к столу. Мягкие, сильные, горячие пальцы нежно обхватили мою ладонь. Страх понемногу начал отступать. Это даже был не страх, а скорее просто шок. Горе – романтик помог сесть за стол и сел напротив меня. Открыл бутылочку полусладкого красного вина и наполнил бокалы. Я сделала пару глотков. Повисла тишина.
- Прошу, ешь что хочешь, - сказал он и обвел руками всё, что имелось на столе.
- Спасибо. Я не голодна. Как вас зовут? Кто вы?
- Всего лишь призрак. Зови меня просто М.
Молчание.
- Ты красиво танцуешь. Впрочем, как всегда.… Разреши пригласить тебя на танец.
Я еле заметно кивнула.
Через пару мгновений мы уже кружились в медленном танце. Сколько раз М пытался заглянуть мне в лицо, а я все не давала ему возможности посмотреть в мои «ангельские» глаза, как он их называл. Не давала прижиматься к себе. Пару раз он предпринял попытку приблизиться ненавязчиво так, но, встречая сопротивление, отстранялся. Его дыхание было ровным и чистым, но сердце предательски выдавало волнение. Сильные руки этого призрака слегка касались моей спины и даже не пытались сползти вниз. Мои же ладони лежали на его груди. Сердце незнакомца выбивало такт под моей рукой. Легонько провела пальцами. Он сделал короткий вздох и задержал дыхание. Я подняла голову. Глаза встретились. И мне уже не захотелось отводить их. Он смотрел так мягко и тепло, так жадно. Медленно он наклонился ко мне и коснулся губами моего лба. Я уступила, и оказалась в его крепких объятиях.
- Ангел… мой милый ангел.
Почему мне кажется знакомым его голос, его движения?
Слабый треск старых виниловых пластинок и чудный женский голос разносился по дому. Подол платья шуршал по сухим доскам. Двое кружили в незыблемой тишине заброшенного дома. Время остановилось. И мне не хотелось, чтобы оно вновь начало свое неумолимое движение вперед. Хотелось, чтобы мой нежный призрак вечно держал меня в своих объятиях и не отпускал. Никогда. А если я сплю? Что ж… пусть этот будет моим самым лучшим сном.
- Пойдем, - прошептал он. Мы подошли к роялю. – Садись рядом.
Он начал играть.
- Мелодия дома. Откуда ты её знаешь? – удивилась я.
- Я знаю этот дом не хуже тебя.
- Но откуда? Ты его хозяин?
- Милая, когда – то я считал себя им. Но это было давно. Очень давно. Я часто посещаю его таким, какой есть: старым, ветхим и одиноким. Я ждал тебя. Он ждал тебя.
- Ты не знаешь, что этот дом значит для меня.
- Знаю.
- Поверь, нет.
Он сильно ударил по клавишам. Задрожали струны под крышкой. Упал табурет.
- Не знаю? Я? Не знаю? – заорал он, взял мои руки в свои, я попыталась вырваться. Куда уж там мне… он дождался того момента, когда я перестану рыпаться и поднес мои руки к своему лицу. Горячие губы обожгли мне запястья. – Прости. Прости. Я не должен был срываться. Прости.
Продолжая целовать мои руки, он опустился передо мной на колени. Я начала чувствовать, что проникаюсь к этому человеку. Это так называемый стокгольмский синдром. Когда жертва влюбляется в своего агрессора или же они оба отвечают друг другу симпатией. Неожиданно мой милый агрессор вскочил на ноги и улыбаясь потащил за собой.
- Пойдем. Больше нельзя ждать. Это невыносимо. Но для начала я хочу завязать тебе глаза.
Я послушно повернулась спиной к нему и позволила ткани погрузить меня в кромешную тьму. Опять. Привидение аккуратно повязало ленту на глаза. Горячие пальцы осторожно взяли меня за плечи. Я почувствовала его дыхание на своей шее. Он прикоснулся к изгибу щекой. По телу пробежала дрожь. Он что – то шептал мне на ухо, но я ничего не разобрала. Только слышала, как бешено бьются два сердца. М помог мне встать. Одной рукой обхватил меня за талию, а второй держал меня за запястье…
**
Мы аккуратно поднимались по лестнице. Ступеньки ужасно скрипели. Пару раз я поворачивала назад, потому что панически боялась провалиться, но М не давал мне этого сделать и настойчиво просил продолжить подъем. Когда последняя ступенька была достигнута, я облегченно вздохнула.
Повернули направо. Переступили порог. Сквозь ткань ударил яркий свет.
- Можешь снять повязку, - услышала я за спиной. Пелена спала. Я была в маленькой комнате… той самой, что считалась НАШЕЙ комнатой. Она была в идеальном порядке. Повсюду стояли свечи. Тысячи свечей! Стеллаж и столик покоились на своих местах. В комнате все осталось так, как мы оставили во время последнего визита в этот дом. На противоположной мне стене я заметила что – то интересное. Прищурив глаза, я разглядела… рисунок. На рисунке были изображены трое детей, держащихся за руки. Кое – где облупилась краска. Тельца детей покрывали мелкие трещинки. Я опустилась на колени и заплакала. В памяти всплыл момент, когда Глеб рисовал его. Наш художник и музыкант, зачинщик всех приключений и главный мечтатель нашей компании. М сел рядом.
- В углу стены Глеб написал одну фразу. Помнишь её?
- Salutem ex praeterito, - сдавленно прошептала я. Так вот откуда я её знаю!.. Я жила с этой фразой в голове на протяжении 9 лет и вспомнила ее, перед тем как решилась на посещение богом забытого места. Не знаю, что она означает и как переводится. М приобнял меня за плечи.
На полу я заметила пару раскрытых книг с пожелтевшими и рассыпавшимися страницами. Я аккуратно подняла одну из книг и пролистала пару страниц. Из книги выпал листок…
«Мой друг. Мой милый, милый ангел. Милый незнакомец. Вот и всё, это моё последнее письмо, обращенное к тебе. Это последние строки, содержащие мысли о тебе, последние слова тоски по концу без начала… или тоски по началу, но с сиюминутным концом? Нет. Тоски по началу без начала. Да, вот так правильно. Все закончилось, не успев начаться. Но прости, у меня нет времени на ожидания. Я не могу… мне слож… бя люб… Я должна идти вперед… я должна…» - местами слова были стерты временем, а дальше и вовсе было сложно разобрать написанное. Остались разборчивыми лишь две буквы - A. N.
- Парень выжил из ума, когда узнал, что его любимой больше не будет рядом, - прокомментировал М, - но не смог ничего сделать, чтобы удержать её и просто наложил на себя руки. Перед смертью он везде подписал её инициалы.
Я печально улыбнулась, вложила листок в книгу и вернула ее на законное место.
- Знаешь, я ведь тоже был на грани, когда в тот далекий мрачный день мы не встретились, - переходя на шепот сказал М и снял маску. Мягкий свет свечей озарил лицо двадцатилетнего юноши. Он улыбался мягкой и доброй улыбкой. Я придвинулась к нему настолько близко, насколько позволяла смелость, и заглянула в его голубые глаза. Мои любимые голубые глаза. Любимые с детства. Любимые до того мрачного дня. А потом любовь уснула, и сейчас пробудилась вновь.
М провел пальцами по моему подбородку, щеке, запустил пальцы в волосы и притянул к себе. Очень медленно приблизился ко мне и в первый раз слегка коснулся своими губами моих, после поцелуй стал настойчивей и уверенней. Мои пальцы невольно сжались в кулак на его груди. Отстранившись, я прошептала:
- Я ненавижу фиолетовый цвет… и ты знаешь это.
- Привет из прошлого… от прошлого.
- Макс…