С работы Петя пришёл обессиленным и опустошённым, не ощущая внутри себя почти ничего – лишь недовольно булькала где-то в желудке замешанная на усталости смесь раздражения и злости. Не хотелось ни есть, ни спать, ни жить – лишь в горле комом стало желание поскорее стереть из памяти, изничтожить этот всё никак не кончающийся день, переполненный неудачами и унижениями.
Жёсткая, неудобная, скрипучая кровать зашевелилась под Петей, заворчала - он взял наушники, пару раз коснулся экрана компьютера, подумал несколько секунд - какое выбрать воспоминание - со вздохом опустив голову на подушку, закрыл глаза.
«Приятное, неожиданное знакомство. Да, всё правильно, - думал Петя, представляя, что сейчас ему загружается в память. – Пусть знакомство будет обязательно неожиданным! Прогулка, уютный дорогой ресторан. Интересная беседа. Девушка чтоб была и умная, и красивая. Мы едем к ней домой, там нас ждёт вино, увлекательный фильм, потом...»
Петя задремал – без краткого, немного тревожного забытья не обходилась ни одна загрузка воспоминаний...
Когда дрёма исчезла, будто испугавшись звуковых сигналов компьютера – тот возвещал об окончании записи в память - Петя ещё чувствовал на кончиках пальцев тепло Кристины, ещё слышал запах её пряных духов, ещё отвечал ей:
- Конечно!.. Не забуду! До завтра!..
«Обязательно надо будет повторить встречу с Кристиной! Обя-за-тель-но! – теперь настроение у Пети было уже совершенно иным. – Дорогой ты мой! Ис-пол-ни-тель-ный!» – он погладил мягкий экран компьютера.
По прошествии такого удачного дня желания спать не было совершенно, хотелось ещё и ещё - воспоминаний, впечатлений, эмоций.
- Так... В текущем месяце у меня сколько удачных дней – два-три? – кажется, Петя говорил сам с собой. Ну и пусть – это просто монолог, общение… э… с подсознанием. – Не грех сделать месяц целиком интересным. А то… И жизнь пройдёт, не заметишь! Будем жить!
Он немного повозился с программами своего любимца, полистал фотоальбомы, коих у него в компьютере была масса, запустил какое-то сомнительное приложение... Законно, используя легальные программы, можно было подправить лишь двенадцать часов памяти, но компьютерные умельцы ныне не редкость, а среди них, в свою очередь, без труда можно повстречать мастера прокладывать обходные пути вокруг всяческих запретов. Посему нет ничего удивительного в том, что распространение уж давно получила программа, «сшивающая» двенадцатичасовые отрезки – в дни, недели, месяцы.
Петя вновь надел наушники – в них что-то привычно зашелестело, застрекотало, защебетало.
…Петя уже убежал, спасся, спрятался – в пыльном и тёмном углу сжался, затих. Приготовился ждать, сколько потребуется, но именно тогда под ним и разверзся пол. Грязные, все в навозе, доски старого паркет обломились, разжались, и Петя полетел в подвал. Во мгле, душной и жаркой, в смрадно пахнущем мареве из опилок и пуха Петя увидел дуло пистолета – на расстоянии двух... трёх... какая разница?! вытянутых рук. Выстрел!
- Ах-ты-боооо-же! – помнится, сначала Петя подскочил на кровати, а уже после очнулся. Сорвал с себя наушники, словно то была тварь какая-то. – Хреновы хакеры! Вирусо... писатели! Чтоб вас!
Что же было потом? Тряслись руки, и во рту не пересохло даже - в нём пылал настоящий пожар. Петя выскочил из комнаты, подёргал ручку входной двери, накинул цепочку, подбежал к компьютеру:
- Так, так, так... Просто забить эту гадость одним и тем же днём… Какой-нибудь… Пляж… Море, чайки, песок... Так...
Кажется, после Петя старался припомнить, что у него в памяти оживает в первую очередь… Выстрел! – протрещал в голове, разорвав остатки мыслей. Во вторую очередь... Выстрел! Ох ты, боже! Надо ещё восстанавливать загруженное раньше!..
А пароль? Па-ро-ль!
Петя в отчаянии опустил руки. Пароля в памяти не было.
Затем… Затем задребезжал дверной звонок - не призывая открыть дверь, а словно нехотя, лениво. Ощущая дрожь – в руках, в коленях, в голове - Петя подошёл к двери, посмотрел в глазок – никого. Подождал немного, всё же отворил.
На полу, подле порога стоял огромных размеров белый торт (бисквитный? картонный? поролоновый?) – с воткнутой толстой чёрной свечой, на которой чем-то красным было коряво выведено (Петя наклонился): «Тебя мы разыграли, и скоро ты очнёшься. Коль опыта ты не имеешь – искусства память подчинять - не связывайся боле с нами. Урок тебе, дружище, – на память долгую. Пароль, ах да, пароль… Нарёк его ты… Смех, и только. «Память»»
Петя лежал на кровати, уставившись в потолок, с трудом передвигая мысли – непослушные и неподъёмные. «Как же... Как же звали её? Кристина? Да, Кристина... Славный мы с ней провели вечер... - неожиданно потух свет – или это глаза закрылись сами собой? – Что-то ещё я хотел сделать... Ах, да... Месяц воспоминаний загрузить... Ну, нет! Ни к чему это. Не хочу... Хорошего понемножку... Завтра на работу...»
Заснул Петя крепким сном, освобождающим от тягостности и усталости, сном без пёстрых картин, незнакомых людей и ненужных действий, сном, промчавшимся со скоростью звонка будильника.
«...промчавшимся со скоростью звонка будильника», - наконец-то рассказ был завершён. Я вытащил из принтера лист бумаги с отпечатавшимися на нём буквами, перечёл последний абзац, затем – весь текст. Не нравилось. Абсолютно не нравилось то, что получилось в итоге. Скомкал листок, швырнул его в корзину для бумаги. Хотелось рассказать всё, как было – сделав это убедительно, увлекательно. Не вышло. Что ж, попробую ещё раз – написать историю о неудачнике Пете, о том, как он использовал мою программу. Последний раз рискну переписать, переделать мои воспоминания о нём.