ЭЛЕКТРОННЫЙ СБОЙ
(Фантастический рассказ)
Сквозь забрызганное дождём стекло кухонного окна, легко распознавалась фигура высокого, пожилого человека. Он долго смотрел из квартиры на старенькую машину, что стояла возле дома, потом оделся и направился к двери.
– Опять к своей железке пошёл, – бросила вслед жена, – можешь домой не возвращаться! Толку от вас никакого нет.
– Ладно, не ворчи, продам я её, – ответил Иван Степанович и вышел во двор. На улице шёл дождь, холодный ветер, срывая с веток листья, гнул деревья. От плохого контакта в проводке уличные фонари передавали азбуку Морзе. Степанович добежал до машины и, открыв дверь, сел за руль.
Во дворе все знали, что машину он купил с рук лет семь назад и ездил исправно года четыре. Потом она стала ломаться всё чаще и чаще. И наступил момент, когда надо было ему решать: продавать машину или нет.
– Как ни как, а крыша. Ни дождя, ни ветра, ни холода, только музыка, – сказал Степанович и включил приёмник. Приёмник издал тихий шипящий звук. Покрутив безрезультатно ручку настройки, он поцеловал руль и с грустью в голосе сказал: «Все-таки придётся, милая, мне тебя продать».
– Не продавай меня, я ещё пригожусь, – сказал женский голос сквозь шипящий звук приёмника. Степановича словно ошпарило, он резко откинулся на спинку сидения, которая опрокинулась назад.
– Что это? Глюки? – подумал Степанович и тряхнул головой. Ему показалось, что машина заскрипела и, что-то в ней изменилось. Кресло стало удобней, а в салоне светлее.
– Кто ты? – со страхом в глазах спросил он.
– Я твоя машина, – ответил тот же голос, но уже откуда-то сзади. Степанович почувствовал, как по коже пробежали мурашки.
– Машины не разговаривают, – забормотал он и попытался сесть прямо, – этого не может быть.
– Может, да ещё как! – отвечал мягким голосом приёмник. – Ты же сам установил компьютер и подключил к Интернету. А когда забывал выключать и подолгу не заглядывал в гараж, мой аккумулятор садился, и ты никак не мог найти причину. Что, по-твоему, я одна все ночи делала?
– Что?
– Верно, подумал, – скачивала программы из Интернета. Я такая умная стала, что могу обойтись без аккумулятора. Статики хватает, да коррозийных токов. Не продавай меня. Вспомни, сколько дней и ночей мы с тобой вместе были? Как лихо ты гонял по дорогам, когда таксовал, а сколько раз ты меня целовал? Степанович вспомнил, что за последние три года, занимаясь ремонтом машины, чаще целовал руль, чем жену. Много раз спал в машине, чтобы ночью не будить семью. Он ни разу не кричал на машину, а когда она заводилась с первой попытки, то не жалел ласковых слов в её адрес. Таких слов он давно не говорил жене.
– Подумай кто тебе дороже: я или жена? Голос зазвучал ещё громче. – Ты же душу свою в меня вложил. Не знаю как ты, а я без тебя совсем развалюсь. Я соскучилась по твоим золотым рукам, ты мой ангел-хранитель. Натяни ремень генератора и подкачай левое заднее колесо. Прокатимся, встряхнём стариной а, Степанович?
В глазах Ивана Степановича потемнело. Лёгкая дрожь прошлась по обмякшему телу, пальцы правой руки нащупали рычаг и потянули на себя. Он легко включил четвёртую передачу.
– Странно, раньше переключить было трудно, заедало, – подумал Степанович и посмотрел в зеркало заднего вида. В зеркале улыбнулось знакомое лицо.
– Кто здесь? – Степанович приподнял голову и оглянулся, но никого не увидел.
– Это волновая голограмма твоей молодой жены, – донеслось из правого динамика, – я и не думала, что у меня получится.
– Точно! Вика! Почему она только в зеркале? – испуганно спросил Степанович.
– Это твоё воображение, а зеркало двойного действия усиливает его, когда я создаю волновое поле.
– Ты, что? Моими мыслями управляешь?
– Ещё нет, просто их проецирую на зеркало. Когда ты последний раз спал в машине, я сканировала все твои мозговые импульсы и ответные напряжения лицевых мышц. Конечно, все сны я тебе не покажу, так как большинство из них страшные, но есть и приятные, как этот.
– Кто-нибудь ещё может увидеть это?
– Нет, только ты. Многое о своём состоянии, я узнала из твоих мыслей, могу показать все дефекты, хочешь?
– Нет, не надо. Лучше запустись с первой попытки, и поедем в гараж, – ответил Степанович, поднимая спинку кресла. Мотор действительно запустился с первой попытки, и взволнованный Степанович поехал в гараж.
– Она читает мои мысли? Хоть совсем не думай в машине. Надо срочно продавать! Продавать, продавать, – думал он. В это время двигатель чихнул и из динамика зазвучал знакомый голос: «Плохая мысль, мой ангел». Степанович поставил машину в гараж, вынул ключ зажигания и, посмотрев в зеркало, сказал: «На сегодня всё. Пойду домой, а завтра решу, что делать: готовить тебя на продажу или нет».
– За ночь я устраню несколько неисправностей, а качать колёса всё равно придётся тебе, – ответил приёмник, – поцелуй жену, ей это понравится.
Домой Иван Степанович шёл через парк. Ему казалось, что его мысли продолжает обрабатывать машина. И незримый электронный мозг уже использует деревья в качестве датчиков, считывая с них информацию.
– Если она не захочет, то не запустится, значит продать можно только на запчасти? – оглядываясь по сторонам, размышлял Степанович, – а если это не глюки, и она будет запускаться, то зачем продавать? Лишь бы мыслями не управляла.
Он подошёл к подъезду и, вспомнив последние слова машины, подумал, что скажет жене.
– Что-то ты, Ваня, сегодня рано пришёл. Опять искра в землю ушла? – иронично спросила жена, посмотрев на бледного мужа. Степанович молчал, он смотрел на Вику большими глазами, сравнивая её с той, которую видел в зеркале.
– Что с тобой, не заболел ли? – поинтересовалась жена, заметив его странный взгляд.
– Не знаю, – ответил Степанович и, обняв жену, поцеловал.
– Я тебя видел в машине. Ты была молодая и в бело-розовом платье. Скажи, у тебя было такое платье?
– Да, когда мы встретились первый раз. Больше я его не носила. Наверное, ты заснул и тебе приснился сон? Иди, приляг.
– В том-то и дело, что нет, – ответил Иван Степанович, присаживаясь на стул, – лучше налей сто грамм, а то трясти начинает. Не знаю, что и делать, – продавать машину или нет. Она стала запускаться, и двигатель работает ровно, ничего понять не могу. Чертовщина какая-то. Ещё этот женский голос.
– Какой голос, что ты говоришь?
– Какой, какой, – твой, вот какой.
– Может ты, случайно заднюю передачу включил? Сам же компьютер подключал, рационализатор хренов. Вот и напутал.
– Завтра сходим вместе, сама всё услышишь.
Вика накрыла на стол и они, поужинав, сели смотреть телевизор. По центральному каналу показывали какой-то фантастический сериал о взбесившейся машине. Степанович переключил канал и на экране появились новости дня. Диктор говорил о случившихся происшествиях, о странных перебоях с электричеством, о каком-то свечении на окраине города. Он предупреждал жителей и сообщал о вероятности выпадения ночью кислотного дождя.
– А что, если это не фантастика, а реальность, – подумал Иван Степанович. – Что будет, если взбесятся все компьютеры, которые управляют энергетикой, банками, транспортом, обороной страны? Что? Никаких террористов не надо. Он встал,
подошёл к окну, за которым бушевал дождь, прикоснулся губами к живым цветам, стоявшим на подоконнике, глубоко вдохнул и, посмотрев на Вику, произнёс: «Кислотный говоришь?»
– Что кислотный? – не поняла жена.
– Дождь на улице, дождь!
– К утру кончится, чего переживаешь.
– Чего переживаю? А то, что в огородах и в лесу ничего не вырастет. В городе уже половина деревьев искусственные. На окраине не только тараканов, но и крыс не стало.
– Так это же хорошо.
– Хорошо, да не совсем, – они тысячи лет рядом с человеком, а тут на тебе – исчезли, как сквозь землю провалились. Никто не знает куда? Ты когда последний раз птиц видела?
– Ну, что ты Ваня мрачную картину рисуешь. Вспомни про Чернобыль? Природа всё сама наладила, всё заросло. Люди там живут и урожай каждый год у них богатый. Ты лучше почитай, что в газетах про Америку пишут, действительно не позавидуешь им. Вика поправила на голове причёску и включила канал мобильной связи.
– Садись, пообщайся с братом. Спроси, какая у них погода? Я его Ирку давно не видела. Хочу на неё посмотреть. По объёмному экрану побежали мелкие цифры, потом появилось испуганное лицо человека, лепетавшего что-то на незнакомом языке.
– Вань, кто это? – Вика вопросительно посмотрела на мужа.
– Может, ты номером ошиблась? Набери снова, – ответил Степанович и сел рядом с женой.
– Опять не то! Код правильный, а …, – Вика замолчала, глаза её округлились, увидев на экране ужасную сцену из мистического фильма.
– Выключи эту гадость, опять электронный сбой, – сказал Степанович и, забрав пульт, переключил телевизор на другой канал. Некоторое время Вика молчаливо сидела с открытым ртом не понимая, что происходит.
– Вань, это что? – спросила она, прикрыв лицо ладонями. На экране появилась другая страшная картина.
– Началось! Дожили! Лучше бы он отключился из-за вируса. Ты думаешь, кто это всё делает, а?
– Кто Вань?
– Кто? Компьютер, создающий программы, обладающий интеллектом. Вот кто. Создали учёные на свою голову электронного монстра, теперь начнётся.
– Может, завтра на дачу поедем? Там спокойнее и цветы живые надо полить. Огурчики соберём, в баньке попаримся…
На следующее утро, собрав с собой необходимые вещи, Степанович с женой отправились на дачу.
– Вот видишь, работает, когда захочет, – поглаживая руль, высказал своё удивление Иван Степанович.
– Включи музыку, – попросила Вика. Степанович включил приёмник. Из динамиков полилась приятная легкая музыка.
– О! И это работает, – обрадовался Степанович. Он прибавил звук и свернул с дороги.
– Слушай внимательно, сейчас всё услышишь, – обращаясь к жене, сказал Степанович. Он остановил на обочине машину, громко кашлянул и произнёс: «Придётся тебя продать». Приёмник на секунду сменил музыку на шипение.
– Ну и что? – спросила Вика.
– Как что? – она же сказала: «Не продавай».
– Ничего я не слышала, только радиоволна сбилась на время и всё, – ответила Вика. Степанович задумался: «Я слышу, а она нет. Это что-то ново». Приёмник снова зашипел и Иван Степанович прислушался. Он ясно услышал голос молодой жены, который раскрывал тайну его слуха.
– Ты слышала! – Снова спросил Степанович, обращаясь к жене, но Вика молчала, удивлённо наблюдая за мужем.
– Ты меня пугаешь. Давай поехали, – сказала она и посмотрела в зеркало заднего вида. В глубине зеркала мелькнуло молодое лицо Ивана.
– Тьфу! Теперь и мне мерещится, – шёпотом произнесла Вика.
– Телевизор показывает, что ему хочется. Машина телепатически разговаривает, сама устраняет дефекты. Отчего всё это происходит? – думал Степанович, управляя машиной.
Они приехали на дачу. В теплице, под тонкой полиэтиленовой плёнкой, росли огурцы. Широкая тропинка вела к бревенчатому домику. В комнате на широком подоконнике росли синие фиалки и красные гладиолусы, а на балконе в вёдрах – три саженца сибирского кедра.
– Вика, а Вика? – куда деревья сажать будем, – спросил Иван Степанович, осматривая нежные игольчатые ветки.
– Как, куда? Поближе к яблоне, – ответила она, – а ты куда хотел? К берёзе?
Степанович посмотрел во двор, где стояла яблоня, потом, бросив взгляд на хмурые облака, сказал: «Я бы не торопился с посадкой». Он сходил в баню, затопил печь, зашёл за огурцами в теплицу и, проходя мимо машины, вдруг остановился. Подфарники слабо мигали.
– Выключи питание, а то аккумулятор посадишь, – сказал он и направился к дому.
– Яблоня погибает, сделай навес, изолируй землю. Через сто восемьдесят минут с лёгким паром, – услышал Степанович знакомый голос. К вечеру капли дождя застучали по крыше, стекая тёмными ручейками на землю.
В бане было жарко. Степанович парился дубовым веником, купленным в дачном магазине.
– Вика, этим веником не нахвостаешся, мне бы берёзовый, – сказал негромко он.
– А мне так этот лучше. От него больше жару, он как веер, – ответила Вика и залезла на полок. Иван на минуту задумался, слез с полка и, выплеснув из ковшика остаток воды на горячие камни, вышел в предбанник. Он открыл дверь и посмотрел на берёзу, которая, как и яблоня, мокла под серым дождём.
– Завтра наломаю веток, галика три - четыре получится, – подумал Степанович и подставил ладонь под дождь. Мутные капли дождя заполнили ладошку и, просачиваясь сквозь пальцы, побежали тонкой струйкой к локтю. Почуяв неприятный запах, Иван поднёс ладонь к носу.
– Фу, какая гадость! Видимо, у природы совсем плохи дела, – произнёс он и, вымыв руки, зашёл в парную. Вика, охая, парилась, получая физическое наслаждение от банной процедуры.
– Нет, Вань? Ты как хочешь, а я эту баньку ни за что на свете не продам. Нам без неё никак нельзя, она силы дает, и настроение хорошее дарит. Что молчишь?
– Да кто её купит? Через три года тут ни дач, ни людей не будет. Ты знаешь, чем сегодня пахнет дождь?
– Чем он должен пахнуть, это же вода?
– Не зря по телевизору объявляли, про кислотный дождь. Такое ощущение, как будто на небе открылся сероводородный источник.
– Вань, ты лучше парку добавь, а то своей философией мне все извилины заплёл. После бани они долго пили чай и спорили о том, чем же пахнет вечерний дождь.
– Я сейчас у машины спрошу, может она знает – что с неба льётся, – сказал, вставая из-за стола, Степанович. Он накинул на голову плащ, и пошёл к автомобилю. Вика вздохнув, удивлённо посмотрела вслед мужу.
– Ну, милая, отвечай. Что в мире творится, и вообще что с неба льётся? – включив приемник, спросил Иван Степанович. Из динамиков чётко звучал голос диктора радиостанции «Мир за неделю», вещавшего последние новости.
– А про дождь что скажешь? Приёмник замолчал. Косой дождь продолжал барабанить по капоту машины.
– Да, коротковат навес, – подумал Степанович, – и почему только яблоню спасать надо, а берёза чем хуже? Приёмник снова зашипел. Иван Степанович увеличил звук, но сила шипения оставалась на одном уровне. Он закрыл руками уши, но звук не изменился.
– Берёза не погибнет, а яблоня культурное дерево, плоды даёт, – услышал он так ясно, как будто глубоко в уши вставили крошечный наушник.
– Коррозия усилилась, в дожде присутствует серный ангидрид и другие соединения серы, могут быть химические ожоги. Береги глаза, применяй содовый раствор.
– Ясно! Полью раствором землю и деревья, – согласился Степанович и задумался: «Действительно! От таких дождей металл в первую очередь не выдержит. Если зачастят кислотные дожди, то через пару лет жди техногенных катастроф. Сода будет дороже золота стоить. Зонтики, плащи, обувь, перчатки, всё это будет производиться из кислостойкого материала. Архитектура городов изменится, появятся куполообразные здания с переходами. Только в ясную погоду будет разрешено выходить за пределы крытых коридоров и зданий.
Погода станет, непредсказуема, а прилегающий ландшафт будет напоминать марсианский, так что желающих побродить по отравленной кислотными дождями земле, найдётся немного. Вот только сможет ли наше правительство вовремя перестроиться? Зачем возводить небоскрёбы, высотки, давно пора куполообразные, ветроустойчивые, кислотостойкие малоэтажные дома строить. Посевные земли надо от дождя и ветра спасать. Всё живое под купола. Нет. Это уже не жизнь будет, а выживание». Приёмник снова зашипел и Степанович прислушался.
– Такая программа уже есть в штатах, но она засекречена. Знаю только то, что название программы – «Ковчег». Мне не хватает оперативной памяти, пожалуйста, добавь.
– Понял, что-нибудь придумаем, – ответил Степанович, и выключив приёмник, пошёл к дому.
– Ну что тебе на ушко машина нашептала, а? – иронично спросила Вика, вытирая посуду.
– Что, что? Как я и думал – серой пахнет.
– А ты случайно не брешешь, Вань? – Я помню, как мы в детстве серу с деревьев собирали и жевали. Так, она так не пахла.
– Это же чистая сера, а тут разные её соединения. Понимаешь разницу?
– А…? Вань, может это всё пройдёт, а?
– Это же Земля, раз её затрясло, значит надолго. Может лет через сто, когда в природе равновесие наступит, она успокоится. Степанович сел в кресло и включил телевизор. Диктор рассказывал о последних новостях прошедшего дня.
– Вика слушай, опять про дождь говорят. Южную часть города показывают. Люди пострадали. Вика влетела в комнату и села на диван.
– Там же сестра моя живёт! Слава богу, она сейчас в отпуске.
Ужас, какой! Больницы переполнены. Вань, включи лучше «Ностальгию». Степанович переключил канал, и на экране запела Алла Пугачёва.
– Какой же это год, Вань?
– Похоже, две тысячи четвёртый. В ушах Степановича появился слабый звон, и он посмотрел на жену. Вика оглянулась.
– Вань ты прав, две тысяча пятый, в верхнем правом углу вставка. Какой голос! Какой голос был! Прошло уже восемнадцать лет. Сейчас так никто не поёт, и песен задушевных нет. Вся молодежь в каком-то виртуальном мире отдыхает. И что там хорошего?
– Историю можно сохранить только в виртуальном мире, – услышал Степанович знакомый женский голос.
– Что ты сказал? В каком мире, Вань? – Вика встала.
– Теперь и ты слышишь. У нашей машины прогресс. Она свой радиус действия увеличила, – ответил Степанович. – С одной стороны это хорошо – охранять не надо, на любой вопрос ответит, с другой – может с электронной карты деньги снять или наоборот.
– А ты помнишь, когда девальвация рубля была, как народ пострадал, а? Я бы хотела, чтобы наши – два миллиона рублей, вернулись к нам. Тогда и новая машина была бы, и твой купол над дачей возвышался.
– А ты только подумай, чтобы машина положила, на твой счёт в банке, два миллиона, может, положит.
– Вань, ты так не шути. Кто это? Какие три? Какой заказ? – Вика опустилась на диван. Её глаза были расширенны, на лице застыл испуг.
– Что с тобой? – вставая с кресла, спросил Степанович. Он сел рядом и обнял жену.
– Она перевела деньги и заказала в Турции купол, – тихо прошептала Вика. – Электронное согласование на строительство уже получено.
– Ты не волнуйся, это её виртуальные игры, она же информацию берёт из Интернета, а чтобы строить, надо сначала разработать проект, согласовать, утвердить и так далее. Это всё огромных денег стоит. Давай ложиться спать. Утро вечера мудренее. И, пожалуйста, ни о чём больше не думай.
С раннего утра появилось солнце, и запах вчерашнего дождя поднимался над землёй. Шелестя листьями, слабый прохладный ветерок прятался в потемневшей листве деревьев. Иван Степанович встал и, приготовив содовый раствор, принялся опрыскивать деревья и землю. Потом он опрыскал машину и поставил аккумулятор на зарядку.
– Вань, иди завтракать, – услышал он голос жены.
– Иду, Вика. Иду! – ответил Степанович, умывая руки.
А где-то в далёкой Турции, уже шла погрузка металлоконструкций купола на морской корабль. Бригада турецких строителей, пройдя таможенный контроль, направлялась в далёкий российский городок…