Семидесятые.
Я был уже не так ловок, как раньше, но многие молодые считали честью поработать со мной. Я был проездом на Кубе. Меня ждали джунгли Амазонки, порты Баии, карнавалы Рио и, как закат моей карьеры, страшная Боливия.
Фидель. Прекрасное открытое лицо, несмотря на густую бороду, пропахшую ромом и самым лучшим табаком на свете. Он смеялся и радовался как ребёнок, вспоминая наши игры с режимом Баисты. Потом вдруг становился мрачен и кричал мне в лицо, хватаясь за бороду "Слышишь, только когда на всей Земле наступит коммунизм, я сбрею её". Я его успокаивал, и мы пили дальше. Я наслаждался этой маленькой передышкой.
Бродя по комнате, предоставленной мне на ночь, я внезапно услышал переругивание охранников. Прошёл к ним, и они признались, что не знают, что делать с очередным подарком "американцев" вождю - здоровущей коричневой сигарой.
-Парни, давайте я её выкурю, думаю Фидель будет не против, - предложил я.
Они с радостью и облегчением согласились, и я затянулся крепким табаком.
Надо отметить, что сигары до сих пор я не курил, потому как при моей профессии невозможно найти такое количество времени, которое требует курение столь экзотического продукта.
Наверное это и спасло меня.
Когда прошёл первый приступ кашля, я с размаху швырнул сигару в урну и, под гогот охранников, явно державших на меня пари, направился к своей комнате, раздался взрыв.
Тот что выиграл на мне двадцать песо лишился ноги, второй был мёртв.
До утра в резиденции горел свет, а я с удовольствием спал в саду под самым красивым - кубинским - небом, усыпанном бриллиантами звезд, и клянусь, более красивого неба вы не встретите ни в одной точке земного шара, положив гимнастёрку под голову.