М Ы - Б И Ч И!...
Долгожданная Морская практика для большинства курсантов ММУ - Мурманского мореходного училища имени Месяцева - становится весьма жестким жизненным испытанием.
О, сколько занимательных рассказов мы выслушиваем от курсантов -старшекурсников, которые побывали, кто – в Испании, кто - в Бразилии, а некоторые – и в Аргентине!.. Мы готовы были внимать этим повествованиям о штормах и ураганах, о золотых тропических пляжах и южных красотках -часами!..
Однако ожидаемая флотская романтика, дальние и тропические рейсы на судах заграничного плавания, превращается для нас в краткий курс, известного любому моряку - б и ч е в а н и я. А научный атеизм СССР, который пропитывал все поры нашей жизни, начинает пожинать свои змеиные и ядовитые плоды.
Курсанты IV курса вдруг становятся сиротами в военно-морской форме. В бескозырках с ленточками они радостно бегут в отделы кадров рыболовецких флотов. Позабыты девушки и портвейн – вперед, в моря!.. Однако форштевнем своим они упираются в айсберг равнодушия мелких клерков:
- Направлений на корабли нет. И не предвидится!..
Одним словом - Салаги!…
Кому нужны тощенькие 18-летние пацаны, не откормленные, попавшие под радиацию и нехватку заполярного кислорода. Когда за воротами стоит очередь из пришедших флотских и армейских дембелей - крепышей?!..
Сначала осиротевшим парням это нравится. Строгие офицеры – командиры рот находятся в отпуске - на пляжах Сочи и Ялты!.. И можно смело, не озираясь поминутно по сторонам, дефилировать по «Бродвею» - проспекту Ленина!.. В столовой училища – трехразовое питание!..
На пароход получить направление становилось заветной мечтой.
Достаточно до обеда появиться в отделе кадров Мурманского тралового флота (МТФ) и услышать слова равнодушия:
- Матросских вакансий на судах - нет!..
Ссаллаги!…
Но!.. Ты с в о б о д е н!.. Прошвырнулись по Бродвею. И раз, и два!.. Бестолку... На третий раз – несказанно повезло. Получивший направление на траулер курсант угощает за углом портвейном... Уже приключение... И как назло, на ремонт закрывается знаменитый гастроном – кормилец, «Пятый Траловый».
ОДИН ИЗ ДНЕЙ. Тоска смертная. Мой Первый легендарный взвод расформирован. Нет Олега Захарова, лучшего друга – он в армии. Отчисленные Валерий Далания и Валера Чупров служат на Северном флоте – они в Средиземном море на военных кораблях!..
Чужая, бывшая Третья группа, чужая по группе крови... На «рыбака» (траулер) попасть практически невозможно. Счастливчики, мурманчане по рождению и со знакомствами, уходят в океан. Мои лучшие друзья отчислены - все!..
Старшина первого элитного расформированного взвода - Гена Глезденев, уходит в шлюпочный поход вокруг Европы. Далее в Средиземное море и Черное море, а ждет его Севастополь.
О, сколько их – отчисленных, было?.. Курсантов – практикантов, именно в этот роковой период?!..
- Училище, равняйсь! – ММУ подравнивается.
- Оставить! – все расслабляются.
- Равняйсь!.. Смирно! – душа поёт.
Мы стоим на плацу училища. Это неповторимое чувство – единого строя тысячи человек.
- Курсант Калдарас, выйти из строя! – командует дежурный офицер Юрий Брегин.
- Начальнику ОРСО!– училище вздрагивает от слов начальника училища Виктора Гусева.
- Майору Назарову, зачитать приказ по строевой части!..
Мы все одновременно проникаемся чувством животного страха.
- Курсант четвертого курса, судомеханического отделения, Иван Колдарас, находясь на морской практике, употребил спиртные напитки! – звучит немного хрипловатый голос майора.
- В связи с этим, приказываю!..
«Отчислен!.. Иван?!!.. С четвертого курса?!.. Твои бедные родители, брат и сестра, в далекой русской деревне, гордятся тобой! Ты - курсант ММУ!.. Мурманского мореходного училища имени Месяцева!.. Ты говорил на каникулах, что пойдешь на Транспортном рефрижераторе в Лас-Пальмас - мотористом!.. Что получишь валюту и привезешь накупленные подарки - родне и любимой девчонке... А теперь - отчислен?!.. Небо упало на плац».
- Курсант Колдарас, ленточку «Мурманское мореходное училище», из бескозырки… и ремень… старшине роты... Сда-а-ать!!! – помутнение в глазах.
- Дневальному по КПП!.. Ворота ВМП… в Мурманское мореходное училище... А-открыть!!! – ноги у Ивана подкашиваются.
- Бывший курсант Калдарас!.. ИЗ УЧИЛИЩА! – боже мой, за что?!..
- ШАГОМ МАРШ!!!..
Прощай, родная мореходка!.. А он так надеялся на строгий выговор, рассчитывая после шестимесячного рейса, получить отличную, оправдательную, характеристику!..
Это предательское: «Шагом марш»?!.. Лучше бы: «В атаку»!..
Какое: «Шагом марш»?.. Когда ноги сами собой заплетаются во флотских родных ботинках… Прощайте на век, воспетые в песнях, кокосовые пальмы и золотые пляжи Бразилии!..
- Лучше меньше, да лучше! – традиционно заключает читку приказа капитан второго ранга Виталий Кирьяков (Щека).
- Училище!.. Поротно!.. НА ОБЕД! – тело непроизвольно дергается в сторону столовой.
- Шагом марш! - отдает приказ майор Назаров.
А тебе, Ваня, ни обеда, ни постели с белоснежной простыней, на улице Егорова... Не помня, как добрел до родной кровати… упал в слезах, лицом вниз, на ставшее за три года родным, одеяло...
«Что я теперь скажу матери с отцом?!.. Главное - сестренке?!» - хотелось просто выть в голос.
На автомате побрел отчисленный из училища Иван Калдарас к родному гастроному - Пятому легендарному ТРАЛОВОМУ... Сколько мелочи здесь насшибали курсанты?!..
Карманы от меди и серебра распухали так, что хватало на несколько бутылок портвейна. Но пить одному за углом «Пятого тралового - не интересно. Надо пощекотать себе нервы - выйти на Бродвей (проспект Ленина), к гастроному «Центральный». Здесь сшибать опасно, но очень престижно!
Иван звонит своей мурманской девчонке:
- Меня отчислили из училища!
А она неожиданно бросает трубку. Предала. Не нужен он теперь, без заграничных шмоток. Тем лучше!.. С таким же курсантом, отчисленным из ММУ неделей раньше, ставшим быстро «корешом» – Владимиром Бородиным, они нарезают галсы по Бродвею. Иван надеется на случай, что она все же выйдет с подружкой - прошвырнуться по улице Ленина.
Я встречаю парней на площади Пяти Углов. Покупаем портвейн, бутылки привычно прячем в рукавах бушлата.
Какой-то упитанный гражданский «амбал», в подворотне, при дегустации портвейна, знакомого тогда всем - «Агдама», пытается оскорбить честь и достоинство родного «ММУ имени Месяцева»!.. Хлесткий удар заточенной бляхой, с залитым свинцом в якоря - по голове!.. Двухметровый детина падает оземь спиной... Лежит, не шевелится. Кореш - Володя Бородин, снимает с пальца детины золотой перстень.
Деньги от проданного в ресторане «Дары моря» золотого перстня быстро кончаются. Выручает парней сердобольный первый помощник капитана БМРТ «Николай Островский» - Максим Юрманов.
Тоскующий по семье (жена с детьми отдыхала на море) политработник приютил на время Владимира Бородина у себя дома. Они пьют водку и говорят обо всем, что могло интересовать в таких случаях двух одиноких мужиков.
Помполит Юрманов поил и кормил отчисленного курсанта – на свою беду. Он напрасно сходил в училище, с просьбой о восстановлении Бородина в ММУ, к самому начальнику училища - Виктору Гусеву… Перед смертью сердобольный политработник успевает поймать себя на мысли, что ему больно и обидно - именно от выбора орудия собственного убийства. Да, бывший курсант Бородин убивает помполита, благодетеля - НОЖНИЦАМИ!..
После этого жуткого для 1969 года происшествия в Мурманске, руководство ММУ имени Месяцева начинает предпринимать какие-то меры по трудоустройству своих одичавших курсантов-бичей на корабли.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)