Его тело, висящее в петле, закреплённой на одной из водопроводных труб, обнаружили в уборной. Правая рука парня была изрезана кухонным ножом, а сочившаяся из ран кровь разбрызгана на стены и потолок. В нагрудном кармане лежал конверт с предсмертной запиской:
«У меня нет больше самого себя. Я потерял целостность, я никогда не стану завершённым. Я никогда не буду самим собой...
Я потерял самого себя – не работу, деньги или квартиру – я потерял свою суть. Моя история многим может показаться очень банальной – всего лишь ещё одной историей любви – но что же происходит с нами на самом деле?
Я допустил огромную ошибку, доверяя себя чужому человеку, отдавая ему частицы себя, совершая заведомо неравные обмены. Мог ли я об этом знать заранее? Вряд ли. Имеющий любовь да не увидит. Не смотря на то, что истории известны уже не поддающиеся подсчёту истории предательств и расставаний, каждый всё равно решается пойти на риск - "А вдруг со мной такое не случится?" А я-то... Зачем я устроил все эти «махнёмся не глядя»? Было ли это желанием получить что-то новое и неизвестное или просто стремлением показать что-то своё, «смотри, что у меня есть», не понимая при этом, что это не просто показ, это расставание со своим миром. До тех пор, пока ты что-то хранишь и культивируешь в себе, оно является твоим, но как только ты явил это миру – оно тебе больше не принадлежит. Тебе уже принадлежит лишь внутренняя пустота.
А человек не должен быть опустошённым. Любая пустота тут же начинает заполняться как попало и всем подряд – нарушается внутренний покой, внутреннее равновесие. Да-да, что-то вроде попадания внутрь инфекции. И при этом тебя уже никто не может наполнить – ведь тебе нечего отдать взамен. Ты пуст. Я пуст. Мы пусты. А вместо нас – просто эпидемия. Без надежды на лечение, мы ходим, изо дня в день отравляя друг друга токсинами, оседающими в нас.
Почему внутри нас только микробы да токсины? Есть такая в медицине штука под название «отторжение тканей». Расставшись с человеком, которому мы ещё только вчера дарили себя, мы начинаем отторгать всё то, что он успел в нас оставить. Избавляемся от всего чужого. А своего-то тоже уже нет. Только пустота, занимаемая инфекцией самообмана…
Я жил лишь одной тобой… Что же ты сделала с тем, что я отдал тебе? Куда ты это выбросила? А если это всё ещё осталось в тебе, то как бы мне это вернуть назад? Как мне вернуть хоть чуточку самого себя, чтоб попробовать на этих развалинах что-нибудь воссоздать? Да это же риторические вопросы - невозможно обменяться обратно. Отданное сразу рассредоточивается по новому вместилищу – оно не может остаться упорядоченным как и прежде, ведь в другом человеке совсем иной распорядок вещей. Да-да. Искажено, потеряно.
Нет Меня больше. Мясо и кости – это не всё. А то, что было Всем, сейчас, наверное, путешествует по канализационным трубам. Высран Я, да?! Хотя, какая уже разница. Меня не вернуть. Остаётся только избавиться от этого тела, как от последнего доказательства, что был такой Я.
Да будет это место проклято! А Я, превращённый ею в фекалии, буду источником новых инфекций для продолжающих «жить» людей. Дышите, суки. Ведь это запах любви…