Наутро погода не стала теплее. Ветра хоть и не было, но на улице стоял холод. Небо было чистым, поэтому наличие дождя не предполагалось. Дождливую погоду я не любила, особенно когда нужно было ходить в школу. Итак, отправляясь туда, лицо не блистало особой радостью, а во время дождя и вовсе отсутствовала. В такую погоду приходилось носить с собой дополнительный груз в виде зонтика. В школу приходишь вся мокрая, грязная. А волосы как не стараешься прикрывать капюшоном или зонтиком все равно норовят быть похожими на пуделя. В это утро я снова шла в школу за очередной порцией знаний как вновь встретила Максима.
- С чего бы это вдруг? Снова проспал? – удивляясь его появлению.
- Тебе правду сказать?
- А как ты чаще делаешь?
- Если честно, то я преднамеренно сегодня позднее вышел, чтобы с тобой поговорить.
- И о чем же? Мне очень интересно.
- О вчерашнем дне.
Я была с ним согласна, вчерашний день выдался на славу звонким.
- Ты прав, мы с тобой вчера были новость номер один в школе, - с улыбкой на лице ответила я.
- Я никогда не переживаю о том, что говорят обо мне. Не желаешь завтра пойти погулять со мной? Хочется как-то отблагодарить тебя за помощь в контрольной работе.
- Мне казалось, помогая в контрольной работе – это я тебя благодарила за спасение? Или уже что-то изменилось?
- Это конечно все так, но мне не хотелось бы, чтобы ты думала, якобы я тебе помогал только из-за контрольной.
- Ты, прав, именно так все и выглядит. Я согласна с тобой погулять.
- Скажи свой номер, пожалуйста. Тогда встретимся в пять вечера как раз на том самом перекрестке, на котором мы с тобой видимся, отправляясь в школу.
Разговоры о том, что меня снова проводили в школу, не прекращались и в этот день. Одноклассницы в школе всегда что-то говорили обо мне, повод находился любой; будь то мой внешний вид, отношение к некоторым людям или вовсе мои пристрастия. А началось все от того, что я не являлась любимицей моей первой учительницы. В отношение меня у нее не находилось каких-то вменяемых слов, чтобы не ставить одну единственную тройку в четверти. Зато этой самой любимицей являлась Лида Мазуренко и именно поэтому ей прощались все промахи. Люся не выучила стихотворение – она много времени уделяет своим поручениям, так как она командир класса. Лида не смогла решить задачу по математике, но зато она прекрасно рисует. Лида не убирается на субботнике – она и так много сил отдает школе. И постоянно только и было слышно, потому что Лида то, потому что Лида другое. А Лида повзрослела, и начала чинить пакости тем людям, которые ей были неприятны. Немного спустя, она осознала, что в одиночку ей не справиться, и начала набирать группу себе подобных в классе. Их оказалось много: почти весь класс. Как и предполагается я и еще несколько человек не стали присоединяться к ней. Так и получилось, что класс был поделен. На первый взгляд этой вражды не было, но учителя заметили, разговаривая между собой в учительской, что с нашим классом невозможно работать, в коллективе чувствуется напряженная атмосфера.
Когда на Лидином горизонте не виднелась очередная жертва весь свой яд и плохое настроение она облачала на меня.
Сразу после уроков зайдя домой покушать и выложить учебники, я со своей одноклассницей Мариной отправилась на занятия по гитаре. У Марины были прямые до плеч коричневые волосы с тяжелой ниспускающей на глаза челкой. На лице присутствовала родинка над верхней губой. Вообще Марина для своих семнадцати лет была весьма высокой худощавой девушкой, но от этого носить высокие каблуки она не отказывалась. А я, имея от природы невысокий рост и отказ от каблуков, выглядела ребенком, идя вместе с ней.
На занятия по гитаре я ходила еще совсем мало, только посетила два занятия, сегодня должен был третий. Меня всегда брала зависть, когда видела играющих парней или девушек на гитаре, мне казалось это очень красивым.
Ровно через час и пятнадцать минут мы снова шли обратно по домам. На улице стало постепенно темнеть, и капал небольшой дождь. Марина жила напротив школы, поэтому оставшуюся дорогу мне приходилось преодолевать одной.
Зайдя домой, меня встретила мама, которая поджидала в это время домой в синем домашнем халате с уже налитым на кухне чаем.
Арина Игоревна, моя мама, была невысокого роста голубоглазая со светлыми окрашенными волосами. Легкий макияж, который на ней присутствовал еще утром, сохранился, поэтому под тяжестью крема ее легкие проступающие морщины в области глаз были почти не видны. Разговаривая с ней на кухне, я услышала трель своего сотового телефона из коридора. По звуку, который он издавал, было понятно, что пришло сообщение. «Прости, вечером не получится – дела. Если желание не пропадет, то буду в десять часов утра ждать тебя там же, чтобы сходить в магазин за дисками и немного погулять. Максим»
- Мама, мне Маша предлагает завтра пойти с ней по магазинам утром. Я, наверно, соглашусь, - обманывала я маму, отвечая на сообщение.
- Что-то очень странно для нее ходить по магазинам утром. Насколько я знаю, она себе не позволяет вставать рано в выходной день.
- Просто к ней тетя с двумя маленькими племенниками приехали. Вот и говорит, что хочет пораньше уйти из дома и попозже придти, чтобы не слушать их крики, - придумывала я на ходу историю.
- Вот оно – новое поколение, не хочет с малышами быть, от криков устали. А мы как вас растили? От чужих то можно уйти к кому-то, а свои будут куда уйдешь? Никуда!
- Мама, но я же так не говорю, напротив я люблю детей.
- Ладно, ладно, возраст у вас еще не тот, чтобы о детях думать – свободой наслаждайтесь, - говорила мама, допивая чай.
- Что-то я прилечь хочу. Уберешь со стола? – спросила щенячьим голосочком.
- Конечно, лиса моя, уберу. Куда мне деваться? – дружелюбно пожаловалась мама.
Половина дела сделана - я придумала историю. Стеснялась я разговаривать с мамой на такие вопросы, мне казалось, будто она не поймет. Ведь переживания о мальчиках маму давно не касались, да и насколько я помню, и она в свои года не была мастерицей по заигрыванию внимания с противоположным полом.
Начало выходного дня выдалось очень теплым, но только под одеялом. Привстав с кровати, я тот час снова легла на нее, порешив, что к холоду нужно привыкать поэтапно: сначала правая нога, потом правая рука, левая нога и продолжать в таком духе пока все тело не привыкнет к холоду. Но моя гипотеза оказалась неоправданной – мне было жутко холодно.
- Может, не идти? – проскользнула мысль у меня в голове.
- Нет, говорить об отказе сейчас поздно и глупо.
Надев кеды, черные штаны, зеленый свитер и куртку я вышла на улицу, все время, стараясь плотнее прикрыть горло воротником куртки. Максим уже ждал.
- Ну, что пойдем? – спросил он, одаривая меня своей неприметной, но искренней улыбкой.
- А куда? – спросила я, в ответ подарив улыбку.
- Куда? – Максим переспросил, растягивая в голосе вторую гласную в слове. – Да хотя бы к магазину, который находится за этим домом, - и он указал на девятиэтажный дом.
- Но за ним, кажется, нет магазина?
- Даш, ну что ты за человек? Есть, нет – какая разница? Мы же гуляем.
Погуляв с ним около часа, я осталась в хорошем расположении духа. А ведь Максим не так плох, каким я его считала до этого. Разговаривая, не с каждым человеком можно почувствовать себя счастливой. А рядом с ним я была такова. Максим не такой уж гуляка, который не может поддержать разговор, напротив, он достаточно веселый, начитанный и воспитанный человек.
Увлеченно разговаривая друг с другом, мы не заметили, как сзади нас подбежала Лида Мазуренко. Мягкие каштановые пряди вьющихся волос Люси были распущены, ярко накрашенные серыми тенями и жирно подведенные черным карандашом глаза выглядели хитро. На ней были сапоги на высоком каблуке, тонкие узкие черные брюки, посмотрев на которые можно было сказать, что они ей малы, белая узкая куртка с рисунком на спине мишки Теди еле прикрывала поясницу в столь прохладный день. Лида выглядела немного инфантильной личностью.
- Бежала, наверно, боялась упустить интересный материал для очередной сплетни, - думала я, увидев Лиду за спиной, когда та окликнула нас.
- Максим, - обратилась она к нему. И давно ты начал пользоваться вещами из секонд-хенда?
Ее колкое и язвительное замечание я сразу не поняла, но видя, как быстро Максим нашелся, что ей ответить, пришла к выводу, что они понимают, о чем говорят.
- Обернись, ты, кажется, что-то потеряла.
Лида словно ей дали команду тот час повернулась. Но ничего не нашла.
- Что потеряла-то?
- Ум, - ответил Максим, и мы пошли дальше.
Да, Максим знает, что ответить и главное вовремя. А у меня как у утки – на третьи сутки, и это в лучшем свете. Я всегда завидовала людям, которые так с легкостью могли ответить человеку, да и не просто ответить, а ответить так, что человек сразу замолкал и был не в состоянии что-то сказать в ответ. Был бы у меня такой навык, я думаю, проблемы в классе сократились до минимума. Но у меня такого навыка не было и приходилось с нетерпением ждать окончание учебного года.
Гуляя уже больше часа я порядком замерзла. Боясь подхватить простуду, я предложила разойтись по домам. Максим не стал уговаривать, и мы повернули направо – это была тропинка, которая могла довести до дома в считанные минуты.
- А ты и завтра проводишь меня в школу? – задала вопрос я, который меня сильно волновал в тот момент.
- Не знаю, не думал, - коротко ответил Максим.
- А сегодня гулять для чего пригласил?
- Тоже не знаю. Захотелось, и предложил.
- Тогда больше и не приглашай! – психанула я и ушла в сторону своего дома.
Мне не хочется, чтобы меня кто-то видел с Максимом. Максим, конечно, красивый парень, но что скажут окружающие? На фоне Максима я выгляжу блеклой, некрасивой и страшной занудой. Тем более в школе обо мне и так много молвы ходит не хватало еще, чтобы новая тема добавилась. Да и я, кажется, как это ни странно звучит, влюбилась. Вот так вот привяжусь к нему, а он уйдет. Он не дружит с такими девушками как я. Ему подходит девушки как Мазуренко, вот с ними бы ему было комфортно.
Я знала всегда, что утро понедельника никогда не может быть хо-рошим, но я не догадывалась, что он мог быть отвратительным на столько. Переодев сменную обувь и сдав одежду в гардероб, я увидела, что подле расписания столпилось много людей, которые что-то бурно обсуждали, я решила примкнуть к ним и узнать о чем же они разговаривают. На стенде была вывешена стенгазета, края которой были преднамеренно отрезаны вкось и вкривь. В самом верху жирными буквами подчеркнуто красной линией было написано слово «Внимание» и внизу под этой надписью в центре на белом фоне была нарисована молния. Рядом было нацарапано, собственно говоря, то ради чего вся эта газета и рисовалась: «Сегодня 27 октября для 11 А и 11 Б классов первых двух уроков не будет. Ученики названных классов пройдите в кабинет химии для прослушивания лекции на тему «Курение – вред здоровью»». Явка 100 процентов. Старостам класса сдать отчеты классным руководителям о количестве учеников прослушанных данную лекцию».
- Снова этот бред слушать, - сказал один из парней, облокотившись спиной к стене.
- Я как курил, так и буду курить, и никто мне не запретит, - добавил второй.
Ничего не поделаешь, раз нужно идти, значит, пойду. И я повернулась спиной к расписанию и направилась к лестнице.
- Дашка, что прешься как неживая, - сказал светловолосый мальчик, из моего класса и стукнул меня в спину.
Удар оказался не сильным, да и пришелся по большей части по моей сумке, от удара которого она упала с моего плеча и аккуратно сложенные с утра книги в ней посыпались по ступенькам.
- Скворцова, постоянно у тебя все из рук валится, - слышала адресованные мне реплики от ребят, которые поднимались по лестнице и спотыкались о мои книге.
- Я сейчас все уберу, - тихонько говорила я, стараясь скорее все собрать.
Собрав все, я поднялась в коридор третьего этажа, наспех забросила все книги в сумку и зашла в кабинет химии. Благо места еще были, и мне не пришлось стоять. Сев за парту я вынула из сумки блокнот и карандаш и принялась рисовать элементарные рисунки. Я всегда так делала, когда выдавалось такое бесполезное времяпровождения. А что делать? Маша, с которой я поддерживаю дружбу, часто болеет, и ее нет на учебе, с одноклассниками я не общаюсь, вот и приходится себя чем-то занимать. Рисовать, мне кажется, я не умею. Как только начался урок, я, с головой погрузилась в свое занятие, ничего не замечая, пока не началось это.
Врач, который был должен вести у нас лекцию, судя по всему, опаздывал и Мишка Савельев решил развеселить публику. Это был худощавый высокий парнишка. С обросшими коричневыми волосами, сережкой в правом ухе и разбросанные по всему юношескому лицу большие прыщи . Одет он был в вязаный зеленый свитер, синие местами потертыми джинсами и черными туфлями с острым носом. По своей натуре язвительно-насмешливый человек, который любит участвовать в спорах, самоутверждаться за счет слабых людей, боится людей с сильным характером, в классе имеет статус своеобразного «Петросяна». Лучший друг, а если быть точнее слуга, который ни в чем не отказывал Лизе Жезловой и Лиде Мазуренко.
Лиза Жезлова – это лучшая подруга Лиды Мазуренко с первого класса. Эта девушка обладает приятной внешностью, в которой больше мальчишеской непосредственности, чем женского кокетства. Она обладает стройной фигурой, хотя ее ноги слишком мускулистые для хрупкой девушки – это от того, что она много времени занимается спортом. Длинные каштановые волнистые волосы свободно свисают до пояса. Вздернутый к верху нос говорит о ее независимом характере. От взгляда синих, цвета ночного неба, глаз, людям становятся не по себе и они мгновенно делают то, о чем просит Лиза от того, чтобы она отвела от них свой взгляд.
- Слушайте все! Только здесь и сейчас самый лучший прикол в мире. Такого вы не видели нигде! – рекламировал себя Мишка, перед тем как сморозить очередную глупость, после которой весь класс будто по велению волшебной палочки начинал смеяться над шуткой, по моему мнению, самой тупой и плоской на свете. - Кажется, я влюбилась в Максима. Находясь рядом с ним, я краснею, ноги становятся ватными, руки не слушаются, а сама я начинаю говорить полную ерунду. Я боюсь и его, и себя. Ведь он, ведь он не такой как все. Он просто хочет казаться плохим, а внутри он такой хороший, добрый, милый. Мне все нравится в нем: и руки, и глаза, и взгляд, и … все, все, все. Я боюсь рассказать ему о своих чувствах. Он меня не поймет…- читал Мишка строки из моего личного дневника.
Как только он начал читать я тут же заглянула к себе в сумку, да, точно, его нет. Весь класс принялся смеяться. Мазуренко пользуясь случаем решила тоже меня уколоть, видя что я и без того уже убита.
- Максим, да ты как порядочный джигит должен на ней жениться, - встала Лида, подтягивая свою максимально короткую юбку.
Весь класс снова залился смехом.
- Скворцова, ну ты и учудила! По тебе кривое зеркало плачет, а ты тут прозябаешь, - сказал снова Мишка, продолжая листать дневник.
-Отдай мне его! – потребовала я, пытаясь выхватить свой личный дневник из рук Мишки.
-Ну, нет, Скворцова! Ты точно больная! – сказал Мишка, подняв дневник высоко над собой. - Кто же такую вещь отдает? Это ведь можно сказать компромат на тебя! Ты посмотри, сколько здесь еще всего интересного не прочитанного!
В классе снова послышался смех, и я выбежала из класса. Выбор куда бежать у меня был не велик – туалет. Забежав в него, я села подоконник. Окно было закрашено красной краской. Смотреть больше было не куда, и я закрыла глаза, по щеке тоненькой струйкой капали слезы.
- Почему? Почему они такие злые, жестокие, бессердечные? Разве можно быть такими? Что плохого я им сделала? Почему они с легкостью могут испортить жизнь человеку? Как я теперь приду в класс? Он там был, он все слышал. Мне лучше и вовсе не выходить отсюда. Зачем? Для чего? Чтобы выслушать очередные смешки? Да еще и с участием Максима. Нет, не выйду.
По прошествии минут 10 (я не считала) в туалет зашел Максим. Я была готова провалиться в этом туалете, только чтобы не видеть его.
Тем временем в кабинете химии.
- Миш, отдай мне дневник, - попросил его Максим.
- Макс, ты, что тоже втюрился в эту убогую?
- Миш, не твое дело, отдай мне тетрадь. По-хорошему прошу, не то ты меня знаешь.
- Это же прикол! – улыбался Мишка, протягивая тетрадь. – Ты ведь сам любишь прикалываться.
- Люблю, но надо знать над чем прикалываться.
- Во дурак, - ответил Мишка, как только Максим вышел за дверь.
- А ты где откапал дневник этой чудачки-то хоть? – спросила его Жез-лова.
- У ней сумка упала и учебники разлетелись. Я хотел взять один, чтобы поиздеваться на уроке, смотрю, а это не учебник – дневник. Ну не хилая думаю у меня сегодня находка.
- А это я ее сегодня толкнул, - признался Руслан тот самый светловолосый мальчишка.
- Вы так славно сегодня постарались. Вы такие молодцы мальчики, - похвала их Мазуренко, присаживаясь в короткой юбке на парту и наматывая на указательный палец свои волосы.
- А Максу то зачем его отдал? Почитали, еще поржали бы, - спросил Руслан.
- Да ну его. Не в теме он сегодня. Итак, от души посмеялись, - отвечал Миша, присаживаясь уже за парту.
- Ребята, извините, я опоздал немного – пробки, сказал только что вошедший мужчина, который сразу принялся рассматривать свои бумаги.
Это был мужчина, невысокого роста на вид 63 – 65 лет с дипломатом в руках. С седыми волосами, круглыми очками, дряблой кожей и в новом светлом костюме.
-А мы вас и не ждали, - нахально ответил один из парней с дальних парт.
Мужчина, подняв глаза, осмотрел всех учеников и, не сказав ни слова, снова погрузился в бумаги.
- Ну, что ребята, начнем? – спросил старичок.
- А у нас есть выбор? – спросил все тот же парень.
- Молодые люди, выбор есть у всех и у каждого. Если не хотите слу-шать можете выйти за дверь, - и он взглядом указал на нее. Но прежде чем это сделать я попрошу сказать вам свою фамилию.
Подождав несколько минут, мужчина продолжил говорить.
- Я вижу желание ни у кого не появилось, и мы начинаем лекцию.
Тем временем в туалете.
Посмотрев по обе стороны коридора, Максим в черной толстовке, джинсах и кроссовках зашел в туалет. В одной руке он держал свою сумку, а в другой личный дневник Даши.
- Держи и больше не теряй, - тихим, будто поющим голосом предупредил он и передал тетрадь.
- Спасибо, - скованно ответила я и едва ли растянула губы в улыбке.
- Пойдем на урок, а то мне как парню в женском туалете не комфортно находиться, могут неправильно понять.
- Нет, я не пойду. Там снова …
- Да, да я знаю кто – одноклассники. Хочешь я им всем морды набью? Я смогу, - спросил Максим, прислонившись к стене и выкинув сумку на подоконник.
- Всем морды не набьешь, да и тем более это глупо. Кулаками проблему не решишь.
- А чем решишь? Они же тебя обидели, значит надо отомстить.
- Не всегда месть – это выход. А решение простое скоро окончу школу и больше их не увижу.
- Знаешь, раз уж лекцию мы с тобой прогуляли, пойдем в столовую - пообедаем?
- Пойдем.
Столовая являлась местом одним из самых простых в школе. Это огромное помещение с панелями зеленого цвета до середины стен. На одной из стен находилась надпись «Приятного аппетита». Буквы были вырезаны из картона и выкрашены яркой красой разных цветов. Окна были занавешены короткими белыми узорчатыми занавесками, сквозь которые бил яркий блеск солнца. Выглядывать в эти окна ни у кого не вызывало желания, так как их вид выходил на мусорные ящики, которые не успевали избавляться от мусора. По противоположной стороне от окон находилось оборудование, для приготовления пиши, раздаточный стол и две витрины. Чуть поодаль от витрины стоял стол со стульями, за которыми обедали учителя. По правый край столовой располагалась сцена, так как столовая одновременно служила и актовым залом. На ней находились напольные цветы и ширма. Со сцены не выводились шарики, но в большинстве своем, они были сдутыми, и никому не приходило в голову их убрать. Оставшуюся часть столовой занимали стулья и небольшие простецкие столики с разными столешницами, так как время от времени их приходилось менять на новые. Столики располагались в хаотичном порядке и не редко вызывали проблемы при проходе через них. На полу был белый кафель – это, я думаю, единственное, что можно назвать в этом месте новым. Мы выбрали самый дальний из всех столиков у входа, чтобы лишний раз не обращать внимания на входящих в столовую людей.
- Ты почему такая зажатая? – спросил Максим присев напротив меня.
- Не знаю, люди в классе такие, мне с ними не уютно, - ответила я.
- Это не люди такие, а ты такая. Всегда легко все свалить на других. Такое отношение к тебе не пройдет даже тогда, когда ты поступишь в институт – от себя невозможно уйти.
- И что же делать?
- Начать работать над собой. Не стесняться, а гордо смотреть на все. Нельзя позволять, чтобы над тобой смеялись.
- Я не умею так.., - едва слышно ответила я, вжимая в себя голову.
- Будь уверенней, борись за свое, - сказал Максим, доедая булочку. Тем более такой красивой девушке не идет быть на последних ролях, но думай сама – жизнь твоя, - Максим взял тарелку и ушел.
Легко ему так говорить, а мне что делать? Я привыкла, уже, к такому укладу жизни, для меня такое отношение кажется нормальным. Разве можно здесь что-то исправить? Поведение Максима какое-то странное то ему безразлично на меня, то он хочет всем морды набить и советы дает. А может лучше морды набить? А смогу ли я? Не думаю, я слаба физически, тем более на физкультуре я прибегаю последняя. Нет, так и придется терпеть такое отношение к себе, - сидела я в раздумьях, пока не прозвенел звонок и в столовую не стали набегать голодные ученики.