У нашего посёлка Марьинский было много интересных мест, куда всегда хотелось приходить. Дом Козловых ничем не отличался от нескольких десятков других, но в нём была какая-то особинка. Здесь проходили многие события. Самый центр посёлка…Сюда приходили люди, чтобы проводить близкого человека в обратную дорогу. Или встретить его…Благо, в то время с районным центром нас связывали автобусы – городской и рабочий. Здесь мы узнавали все новости.
Рядом магазин и клуб, а потом появилась и новая школа. Дом Козловых был особым притягательным местом…Мне трудно сказать, кто и когда построил этот дом, но то, что в нём всегда жили добрые и светлые люди, это подмечали все.
Виктор был водителем, без которого трудно представить жизнь отдалённого посёлка. Добрый, отзывчивый и безотказный, он готов был встать среди ночи. А мне нравилось приходить на местную конюшню, где был занят Иван Васильевич, отец Виктора.
Вместе раскладывали сено, сыпали в кормушки овёс. В благодарность животные тянулись к нам и касались мокрыми и тёплыми губами наших ладоней. Нравилось наблюдать, как мужчина готовит лошадь к дороге. Во всём чувствовался порядок, любовь к животным.
Сразу после войны лошади длительное время оставались единственным помощником для человека. На них доставляли продукты и вывозили лес на специальных волокушах. Добротные дороги появились значительно позже. Запряжённая в телегу или сани лошадь могла служить и каретой скорой помощи. А потом и сам научился обращаться с этими умными животными. Это пригодилось, когда подошла пора и мне становится помощникам в работах на огородах или среди леса, где мы заготавливали корма для коров.
Даже когда в посёлке появилось техники на маленькую автобазу, хлеб из пекарни в Дубровки продолжали привозить на лошади. Телега, плотная материя и даже сама лошадь, как нам казалось, в такие моменты издавали вкусный запах тёплых буханок.
Иван Васильевич много лет отработал на кирпичном заводе бухгалтером, его руками были исписаны тысячи страниц документов, которые мы потом находили на чердаке конторы, ставшей впоследствии школьной мастерской, где мы учились работать по дереву и металлу. У нас для этого были свои станки и небольшая пилорама-циркулярка, на которой мы разделывали доски.
Перед тем, как отправиться на просмотр очередного художественного фильма, - они в нашем клубе крутились ежедневно, молодые, крепкие ребята, среди которых всегда был Виктор Козлов, на площади перед старым зданием медпункта натягивали сетку и начинался волейбольный поединок.
Виктор был старше нас годами, но он умел заводить дружбу с каждым. Навсегда запомнился вкус яблок из сада Козловых, но особое внимание вызывала яблоня, которая росла на берегу ручья, который зарождался где-то в лесу, пробегал по огороду и впадал в пруд. Летом едва заметный, весной ручей набирал силу, растолкав землю за годы своей жизни в небольшой овражек.
Чья-то добрая рука посадила на его берегах липы, берёзы и дубки, которые приносили прохладу в летний полдень. В годы раннего детства мы в нескольких местах склоны оврага превратили в горки для лыж. Они тогда казались нам крутыми, мы падали и даже ломали лыжи.
Сухое возвышенное место обросло погребами-подвалами для хранения продуктов. В ожидании автобуса деревья собирали людей под своими густыми кронами, среди ветвей слышались птичьи голоса.
Иван Васильевич трепетно относился к своему дому, который своими светлыми окнами встречал и провожал солнце. Однажды в сад пробрались зайцы и оставили следы на яблони, которая выделялась среди своих подруг красотой цветения и вкусными плодами. Мы с соседским мальчишкой заметили повреждённое дерево и бросились на конюшню. Картина была тяжёлой, будто это не длинноухий грызун от голода пришёл к человеку, а кто-то умышленно поработал топором. Но на коре зримо выделялись бороздки от зубов.
«Она не погибнет?» - тревожились мы. «Вот сейчас обработаем раны, не должна, мы ей поможем!» - успокаивал нас Иван Васильевич. А сам вздыхал, спешил, суетился, будто в его движениях заключалась действительно жизнь…
Он знал, что яблоня хороша своими вкусными дарами, но ещё и тем, что служит украшением для нашего посёлка. Где-то украшением может служить памятник или фигура, но такие вещи холодны и быстро забываются. А здесь было живое существо с цветами по весне и плодами в конце лета. Такое забыть невозможно. Бывало, едешь в автобусе и слышишь, как прильнув к стеклу, пассажиры автобуса удивляются. Невеста, а не дерево…Живой шар или облако…
Немного в стороне начинался лес с его грибными и ягодными тропинками. А из репродуктора рядом с Козловыми лилась музыка, раздавались голоса дикторов. Это было ещё одной отличительной чертой нашего посёлка. Удобно примостившись на лавочке или под деревом, нам нравилось слушать футбольные события, послушать приятную музыку или просто проверить часы.
Репродуктор как бы служил признаком, что посёлок живёт. За его рабочим состоянием тоже тщательно следил Иван Васильевич Козлов.
Простая, обычная семья, с её радостями, бедами и тревогами, но в этой простоте просматривалось многое, что отличало жителей посёлка. Здесь любили и умели встречать гостей, здесь можно было получить полезный совет. А баба Люба была удивительной рассказчицей, её воспоминания были чем-то похожи на интересную книгу, от которой трудно оторваться.
Дом Козловых постигла та же судьба, что и многие дома на Марьинском. Посёлок стал умирать…От бездорожья, после закрытия школы и медпункта, от болезней, которые пришли в сотни таких деревень после начала перемен.
Разъехались и Козловы…Но летом, едва посёлок становится доступным, он по-прежнему собирает под одну крышу детей и внуков. Спасибо тебе дом Козловых, что хранишь память, что навсегда останешься местом, куда хочется вернуться…
15 декабря 2012 года...