IV. КАК БЫТЬ?
1
Вот и закончилась первая рабочая неделя. В ближайшие два дня можно забыть о работе и думать только о себе, благо дочка до конца месяца ещё будет у мамы на юге. С такими мыслями Дербенёва возвращалась с работы. Войдя в подъезд, она обнаружила, что почтовый ящик не заперт. «Хорошо, что открыт, не придётся бежать на пятый этаж за ключом», — обрадовалась Татьяна.
Помимо «Морского сборника», который выписывал супруг, в ящике лежало ещё и письмо из Черкасс без обратного адреса.
Увлекшись чтением содержимого конверта от «неизвестного» автора, Дербенёва не заметила, как подошла к входной двери своей квартиры. Сергей ; пляжный ухажёр ; решился на очередное раскаяние в своих поступках той летней островной ночью, которую Татьяна всеми фибрами души старалась забыть, а ещё лучше навсегда стереть из памяти. «Аноним» писал ей о своих чувствах и переживаниях, а ещё настаивал на продолжении отношений в будущем…
— Привет, Танюша, с возвращением!
Дербенёва оторвала глаза от бумаги, исписанной неровным мужским почерком, и, быстро спрятав конверт между страницами журнала, поздоровалась с соседкой по лестничной площадке, которую толком даже не знала.
— Да ты, кажется, поправилась за время отпуска? — то ли с восторгом, то ли с удивлением заметила Ольга — так звали внимательную соседку.
— А что, сильно заметно? — удивилась Татьяна.
— Да не очень. Немного лицо округлилось и животик.
Татьяна почему-то покраснела.
Ольга, как бы не замечая реакции Дербенёвой, вдруг спросила:
—Тань, а у тебя сахарку с полкило не будет? Я тут решила вареньица немного сварганить, поставила всё на огонь, а сахару не хватает. Пока до магазина сбегаю, подгорит всё…
— На сладкое потянуло? — почему-то недружелюбно уточнила Дербенёва.
— Да, знаешь, потянуло. В моём возрасте на солёное уже не тянет, — Ольга лукаво улыбнулась, пропустив «мимо ушей» реплику Дербенёвой, а Татьяна вновь покраснела и опустила глаза.
— Что ж заходи, соседка, посмотрим, что у меня там по сусекам делается, — Дербенёва открыла дверь, и женщины вошли в квартиру.
Сахар действительно нашёлся и благодарная соседка, сбегав домой, вернулась буквально через пару минут. Да не с пустыми руками: в одной руке у неё была баночка малинового варенья, а в другой ; дефицитный лимон.
— Что ты, что ты, не стоит благодарности. Я же по-соседски, от всей души, — запричитала Татьяна.
— А я, по-твоему, как? — удивилась Ольга — Слушай, а пойдём ко мне. Ты, я смотрю, одна и мои все в отъезде. Посидим, поговорим по чуть-чуть пригубим хорошего коньяку. Мне старинный друг притаранил на прошлой неделе из Армении.
Татьяна сначала было согласилась, но потом стала отказываться:
— Нельзя мне коньяку, совсем нельзя…
— А кому можно? Сегодня, соседка, никому нельзя! Забыла, что наш продвинутый не то комбайнёр, не то юрист сухой закон в стране объявил с семнадцатого мая. Специализированные хозяйства виноградники вырубают повсеместно в Молдавии, Украине, Грузии, словом везде, где промысел производства элитных вин веками был национальной традицией.
Женщина так увлечённо рассказывала о «правильных» и «горячо поддерживаемых» народом страны реформах нового партийного вождя, за глаза прозванного «минеральным» секретарём ЦК КПСС, что Татьяна не могла даже полслова вставить. А тем временем соседки оказались в квартире Ольги.
Пройдя мимо ванной комнаты через узкую прихожую, Дербенёва оказалась в довольно просторной со вкусом обставленной импортной мебелью гостиной. С кухни по всей квартире распространялся малиновый аромат готовящегося варенья. Повеяло чем-то домашним, материнским, располагающим к задушевной беседе.
Радушная хозяйка усадила гостью в удобное глубокое кресло возле журнального столика с торшером и предложила коньячный бокал. Видя, как Ольга достаёт из стенки бутылку Арарата, Татьяна вновь запричитала:
— Нет, нет, не открывай. Мне, правда, нельзя…
— Тебе что, за руль? — недоумевала соседка.
— Нет, не за руль. Я в положении, пятый месяц…
— Надеюсь от мужа? — с ходу пошутила хозяйка.
— Я тоже надеюсь, — тем же ответила Дербенёва.
— А если так, тогда я точно выпью за твоё счастливое материнство. — Ольга открыла бутылку и налила себе коньку, а Татьяне предложила сок.
— Ещё неизвестно, насколько оно будет счастливым, — грустно отреагировала Дербенёва.
— Как прикажешь тебя понимать? — поинтересовалась хозяйка.
Дербенёва задумалась. Она понимала, что Ольга не является её подругой, не входит в «ближний круг» её семьи и вряд ли когда-либо будет входить. Так почему бы ей не открыться?
— Обыкновенно понимать. Когда я готовилась к замужеству, претендентов на мою руку и сердце, кроме Сашки, было как минимум ещё трое. Но мать настояла, что бы я выходила именно за Дербенёва, считая его самым надёжным и ответственным.
— И чего здесь плохого? — не поняла сожаления собеседницы Ольга. — За надёжным мужиком, как за каменной стеной, об этом же каждая женщина мечтает.
— А то плохо, что тогда ; в свои двадцать, я и сама не понимала, кто из них мне дороже, роднее что ли. Прошли годы. Я вижу, что Дербенёв меня действительно любит. Но любит как-то по-своему, не так я мечтала, чтоб меня любили…
— А ты? — Не сдержала вопрос соседка.
— А я до сих пор не могу разобраться в своих чувствах.
— Ничего, ты женщина видная, но замужняя. В таких случаях говорят «стерпится ; слюбится».
— Говорить ; одно, а жить ; другое. Мы пять лет встречались до брака и уже шесть лет в браке, а не стерпелось и не слюбилось до сих пор. Когда он в море, кажется, всё у нас хорошо, а когда возвращается ; всё наперекосяк.
— Прости за любопытство, — Ольга не удержалась от вопроса, задаваемого обычно опытными, «пожившими» в одиночестве женщинами, — а ты лично что сделала, чтобы выровнять перекосы в ваших отношениях. Усилия какие-нибудь прилагала?
— Мне кажется, — неуверенно ответила Дербенёва, — только толку от этого мало. Как только приезжаю в Черкассы, прежние ухажёры «тут как тут». И все мои усилия, как утренний туман под ярким солнцем тают, я ведь не железная. Да и кавалеры не на блуд зовут, а замуж.
— Прости ещё раз за уточнение, а они, кавалеры эти, что неженатые все до сих пор? — С нескрываемым любопытством уточнила собеседница.
— Один был женат, развёлся, другой ; в женихах до сих пор.
— А третий?
— Третий выпал из обоймы ещё в десятом классе. Ему Дербенёв по фейсу съездил и очки разбил из-за меня.
Ольга обречённо взмахнула руками:
— Я бы на месте Дербенёва и остальным твоим кавалерам по сусалам настучала, может быть и жизнь ваша выровнялась сразу. Эх, жаль, из-за меня никто никому рожу не бил.
— Толку от мордобоя мало, — как-то обречённо со знанием дела прокомментировала сожаление Ольги Татьяна. — Тот, который развёлся, хотел меня ещё со свадьбы украсть. По-настоящему, даже такси к ресторану подогнал и оплатил до Симферополя, где он тогда жил. Но Сашка об этом узнал и с друзьями сильно его избили, когда мы направлялись к машине.
— Дурак твой Сашка… — представив всю рассказанную картину, задумчиво произнесла Ольга, — да и ты такая же. Чего тебе ещё надо, женщина? Мужик есть. Здоровый, крепкий, молодой, да ещё и симпатичный, насколько я его помню. Очевидно любит, если со всеми твоими кавалерами терпит…
— Он всех не знает, — неожиданным образом отреагировала Татьяна.
— Что-о-о? — рассмеялась Ольга, — это ещё не все?
— Недавно ещё один тайный воздыхатель объявился. Из местных «аборигенов», — как-то обречённо добавила Дербенёва, — и тоже замуж позвал.
— А ты?
— А я? А я — беременная…
В прихожей раздался звонок. Ольга вспомнила про варенье, которое осталось «наедине с собой», и бросилась на кухню. Не дождавшись ответа на звонок, в дверь постучали.
— Кто там? — спросила Татьяна, пытаясь найти в полумраке прихожей дверной глазок.
— Тань, ты? Это Лена Щербатова. Устала тебя искать по всему подъезду.
Дербенёва открыла дверь:
— Привет, подруга, как дела?
— Как видишь, пока не родила, — Елена с трудом сдерживала одышку. — Наши возвращаются через неделю, надо готовиться.
— Я уже готова, — с иронией отреагировала Дербенёва.
— В смысле? — не поняла настроения Татьяны Елена.
— Дербенёв говорит что, любимая женщина должна встречать подводника после длительного похода у самой двери квартиры держа в руках поднос с бокалом коньяку и лимоном, а из одежды на ней допускается только передник.
— Правильно, так говорят все подводники и что?
— А то, что я уже готова: передник у меня есть, лимон тоже, коньяк куплю, а что касается остального, так я уже в положении, пусть радуется…
Женщины громко рассмеялись. На смех вышла Ольга.
— Что, девчонки, топчетесь в коридоре? Айда руки мыть и к столу, чай со свежим вареньем стынет...